наползло шелковое упругое тело. Широкие бедра разъехались, как ворота - и мохнатая теплая щель, всхлипнув, мягко опустилась на кол.
- Ты пахнешь цветами.
- А ты морем, огнем и кровью. И меня это возбуждает.
Она скакала, откидываясь назад, поймав Ролло в тесный и мокрый плен своей пещеры. Норманн захрипел, окаменев буграми тела - и Регнелла вскрикнула. Горячая волна ударила внутри, викинг сжал ее спину до хруста.
Роллон хотел уйти, куда-то опять торопясь. Регнелла схватила за руку:
- Еще, викинг. Или ты, - гримаса сомнения, - недостаточно силен?
- Чего? - Не поверил своим ушам вождь. - Клянусь Одином, не пройдет и полночи, как ты запросишь пощады.
- Что ставишь? - С вызовом поглядела принцесса. Ее глаза, озорные, зеленые, блестели насмешкой.
- Драккар, а ты?
- Землю к югу от меня.
- Ха-ха-ха. Я и так их возьму, когда захочу. Но мне лень вставать - и я завоюю их здесь.
Он распялил ее на кровати - и принцесса стонала совсем не по-королевски, словно девка, которую наказывали плетью. Она, качаясь, ездила туда-сюда, стачивая свою пещеру на густые капли влаги на его большом стволе, повторяя:
- Еще, еще, еще, - и в зеленых глазах плясали искры.
- Ну что, сдаешься?
- Нет и еще раз нет, - обессилено шептала принцесса.
- Ладно, дарю тебе еще и землю к югу от тебя.
- Скупердяй, - она гладила его грудь, - она и так моя. Я запомнила тебя, вождь норманнов. Скорее всего, мы больше не увидимся.
- Клянусь колесницей Тора - я навещу тебя, - тверды были слова, и принцессе Саксонской хотелось верить. Он любил, как мог - скупо, сдержанно, холодно. Но любил и притом ее одну - она это чувствовала.
- Ты и правда вернешься, - счастливо сказала она. - Жалко, ненадолго.
Да, десять лет пролетело, как ворона над полем. Доносят, Роллон в Норвегии набирает дружину. «Этот викинг как заколдован» - задумался Альфред. Давно бы уже успокоился - столько битв позади. И земель, захоти он, полным-полно. Нет, ему подавай что-то особенное. Альфред замотал головой. Нельзя искушать удачу, эту капризную девку, она когда-нибудь изменит. Рано или поздно, но всегда, как ни горько в это верить. А долго ли осталось той жизни, чтоб просто полюбоваться на солнышке, вспоминая битвы? И Ролло уже не юноша, давно не юноша. Да, он в расцвете лет. Самое время осесть и крепить свои владения. « Нет, этот не такой. И все-таки - что он затеял?» - Завидовал Альфред Великий и с былой тоской поглядывал на море.
- Я запретил грабить здесь! Или ты слишком долго плавал? - Король Норвегии, Харальд Харфагр, был в ярости. И так объединение земель стоило много крови, сил, пота, а тут еще Роллон, этот наглец, явился в Викен, где находился сам король, и начал обирать местный люд. Люд, являвшийся собственностью короля, а значит…
- Я помню заслуги твоего отца. Но ты, Роллон, сын ярла Рангвальда Мудрого, нарушил мой указ.
- Мне нужен провиант в поход, - Роллон глядел открыто, словно не подсудимый. Он будто не понимал, что его жизнь на волоске - и этот волосок держал Харальд в своей крепкой ладони. - Я все потом бы вернул.
- Это еще неизвестно. Слушай мой приговор. Ты изгоняешься из Норвегии и лишаешься собственности. Всем объявить, - король обернулся на ярлов, - что за приют и помощь Роллону всех ждет изгнание. Все, я сказал.
- Король, разреши три дня на сборы, - Роллон вскинул голову.
- Три дня, - король отвернулся. Надо, чтобы чтили законы. Дашь поблажку одному - и начнется. Без этого нет государства. Пусть убирается с глаз долой, сложит голову на чужбине - так тому и быть. Приходила просить мать за Роллона, но король остался глух.
- Кто со мной? - Короткий вопрос, и викинги задумались. Его легче было задать и в десять раз тяжелее ответить. Кто чесал бороду, кто оглядывался назад, на вотчину. Роллон изгнанник, бесправный и опальный. Пойти с ним - вызвать неудовольствие короля. С другой стороны - боги любят его, и кто еще так знает Европу, неиссякаемую кладовку с богатствами? И не сидеть же здесь вечно в скалах, закисая и теряя молодость, пока остальные завоевывают бессмертие.
- Я, Ролло, всегда с тобой, - Ольгерд встал, и за ним поднялись многие.
- Я…
- Я…
- Я…Эйнар, Гурнар, Оле, Свен….
Все две сотни испытанных, со старых походов шагнули вперед.
- Слушай, Ролло, - предложил Ларс Могучий, - я тут встретился с одним парнем. Он много о тебе слышал. У него пять драккаров, набитых отчаянными ребятами, которые спят и видят, с кем бы пойти в удачный вик. Они молоды и горячи, Ролло.
- Я тебя понял, Ларс. Нам нужна молодежь.
- И я, Кнуд Одноглазый, - выступил седой викинг, - отправлю с тобой десять драккаров с сыном. Говорят, ты умеешь побеждать. Какова твоя доля?
- Одна десятая мне, со всего, взятого с бою.
- Что ж, справедливо, - кивнул Одноглазый. - Эх, скинуть годков пятнадцать.
- Пойдем с нами, отец.
- И то правда, - пробасил Кнуд. - В нашем роду не было позора, чтоб честный викинг умер в своей постели. Идем! - Он ударил в плечо Роллона.
- Мне нужна дисциплина и провиант, - подытожил Роллон.
- На переход до Европы хватит, а вот дальше…
- Дальше не надо.
Глава четвертая. Новый поход.
Пусто стало в скалистой Норвегии. Пусто и тихо. Затерялись вдали в синей глади два десятка драккаров. Надо спешить, чтоб весть о набеге не опередила одними ей ведомыми путями корабли норманнов. Внезапность - удача викинга. Пока не успеют спрятать стада, пока не готовы к защите и бегству, надо напасть врасплох. Роллон шел впереди. Отдельные стаи драккаров попадались им.
- Эй, там, кто идет? - Несется сквозь плеск волн.
- А там?
- Я Роллон.
- Наслышаны про тебя, Роллон. Я Харти, сын Харбада. Куда путь держишь?
- Отгадай, - с драккаров смеялись.
- Я так мыслю, собрался ты за добычей, - Харти окинул драккары Роллона. - Норвегия-то осталась там.
- Ты правильно мыслишь, сын Харбарда.
- А если так, не нужны ли тебе смышленые парни?
- Сгодятся, - кивает Роллон. - Только еды на всех маловато.
- Ничего, ты показывай, куда плыть - а там мы разберемся.
Европа спала и не знала, что беспокойные сыны Скандинавии снова гребут по ее душу. А если б увидела, сколько драккаров пристало к Ролло - ужаснулась бы. Молва небывалого похода притягивала к нему бродяг разных мастей. Требование было одно - умение крепко держать меч, но это требование было неукоснительное. Викинг брал всех, справедливо полагая, что половина останется там, в чужих землях. Солнце вырвалось из-за кромки синей бездны - сотня драккаров тянулись к берегу, выстраиваясь в линию, охватившую побережье.
Корабли вошли в Сену. Часть драккаров Роллон отправил по окрестностям добывать провиант. На берегу показался Руан.
- Смотри, Ролло, нас уже встречают, - Оле кивает на большое посольство.
- Пристать к берегу, - скомандовал вождь.
Драккары резво нырнули к причалу. Их количество тенью обреченности отразилось на посольстве.
- Витто, архиепископ Руанский. Со мной все знатные горожане. - Говоривший был низок и приземист. Держался спокойно, с какой-то отрешенностью. Ни возраст, ни горечь положения не могли скрыть благородную степенную сущность просившего.
Роллон смерил всех взглядом. Лицо архиепископа не выражало ничего - но в голосе был страх. Его не скрыть, как ни старался Витто. Да и городская знать, похоже, внутри трепетала, не угадывая, что ожидать от норманнов. Роллон бросил взгляд поверх голов - легкой добычей был этот Руан. Поэтому они все и пришли сегодня сюда. Пришли, чтоб попытаться спасти население от бойни. Стены разрушены, один взмах мечом - и викинги свободно ворвутся в город.
- Что ты дашь, чтоб я вас не трогал? - Прямой вопрос викинга поставил в тупик архиепископа. Мучительная гримаса отчаяния выдала всю бедственность положения - и Роллон уже знал, что не тронет город. Зачем проливать кровь попусту?
- Мне нечего тебе дать, храбрый вождь викингов, - тихо и честно молвил Витто, и в этот момент не было страха в его глазах. - Жители бедны, городская казна опустошена.
Роллон выдержал паузу - викинги недовольно сморщились.
- И что же мне с вами делать?
Витто уловил чуть заметное колебание в голосе, и это придало ему смелости.
- Возьми нас под свое покровительство. Пусть наш город станет твоим.
Вождь задумался. Ему и правда был нужен лагерь, откуда его драккары могли бы срываться в рейды. Тем более у него стало много кораблей, очень много. Их все надо где-то держать между набегами. А поход на Францию, обширную и густонаселенную, займет немало времени - это не какой-нибудь остров обчистить. И еще…. Роллон не сказал никому, но здесь, на этой земле, он хотел бы остаться навсегда. Одного взгляда было достаточно - тут есть кому подвинуться, чтобы мечта викинга сбылась и появилось первое в истории королевство норманнов. И он, Роллон, первый король, наравне с европейскими монархами.
- Оле, Свен - мы остаемся здесь. Всех на стены укреплять город. С вас прокорм моих воинов.
Вздох облегчения, скрытый, глубокий, вырвался из пришедших; и знать во главе с архиепископом поняла - они сегодня родились заново. Но, что важнее, родился новый город за их спинами. И несмышленые карапузы, не ведающие о нависшей опасности, и их матери, замерев, с горькими складками бровей - все были спасены. Архиепископ шел, стараясь подавить предательскую дрожь в старых коленях.
С диким вождем норманнов удалось договориться легче, чем со своими феодалами, коршунами налетающими на зазевавшегося соседа. Надолго ли? Наивные, они все радуются - раздраженно отметил Витто, глядя на ставших беспечными самых важных и якобы мудрых горожан. А что будет после? Викинги двинутся дальше, за добычей - это как пить дать. И Карл Простоватый волей-неволей вынужден будет дать бой. И тогда он, архиепископ Руанский, окажется между двух огней. И, верный присяге, должен будет…..
Страшно подумать, что сделают викинги, когда Руан, понукаемый королем, ввяжется в борьбу за …. За что? За власть, которой толком-то и нет. За единство Франции, в которое верит разве что ребенок. Было бы смешно, если не было б так грустно. Витто шел, раздираемый противоречием, и шептал: « Все в руках Господа….» Он сделал сегодня все, что мог, и город цел. Не было стонов, воплей и плача.
К удивлению жителей, они не заметили, что власть поменялась. Викинги не грабили, не насиловали - жизнь текла своим чередом. Больше того, Роллон учредил свой суд - и он оказался куда как честнее и справедливей, чем до него. Викинг начал укреплять город - и вместо лысых, изъеденных стен появились новые, сулившие защиту. И потянулись вереницей подселенцы, прослышавшие, что в неспокойной Европе надежней всего под властью норманнов. В это не верилось - и это было правдой. Роллон подкупал своей беспристрастностью - барон или ремесленник, совершившие преступление, отвечали одинаково. И кара настигала всех, независимо от положения. Чужеземцу было плевать на толстое пузо осанистого барона или рваную, вонявшую рубаху нищего. Он судил быстро, резко, жестко - и мускулистые викинги также быстро приводили приговор в исполнение.
- Ролло, мои викинги заскучали, - к нему зашел Кнуд Одноглазый. - Скоро от безделья парни начнут творить глупости. Ты же знаешь, что начинается, когда куча головорезов шляется без занятия? - Он оглянулся, пытаясь найти в просторной зале вождя. Все было не так у этих французов. И любят ведь такие огромные, с душным и едким воздухом, каменные дома. То ли дело в родной Норвегии, где в простых, надежно
