Этот путь очень труден и очень опасен, но нам с него уже не свернуть. Один великий пред Богом старец сказал, что там, «на Небе, все люди получают награды за чистоту сердца и ума, за любовь и страх Божий, за меру своего служения на пользу общую, за беспрерывное славословие и молитвы, за глубочайшую веру и сокрытое от людей, но явное для Бога богоугодное совершенство». Недавно одному здешнему затворнику был голос: «Если вы, оставив соблазны мира, остались с Господом, то из этого видно, что вы созрели до Царства Божьего». И ещё один из святых сказал, что инок, отказавшийся от общения с людьми, обретает сверхъестественную любовь, делающую его подобным Богу.
Сегодня вечером, брат мой, мы ещё раз посетим с тобой Храм Гроба Господня. Я всегда захожу в него, когда через Иерусалим прохожу. А потом мы спустимся с иерусалимского семихолмия к Солёному морю, в Лавру преподобного Саввы Освященного и далее пойдём в Киновию преподобного Феодосия Великого. В обеих этих обителях и сейчас есть великие перед Богом старцы. Если пожелаешь – то можешь остаться с ними. Я же опять пойду в Тир, чтобы послужить новой группе поклонников, кого Бог даст. В долине Иордана, которую так любил наш Спаситель, вдоль всей дороги тоже есть великие лавры и маленькие тихие монастыри. И в горах Ливана тоже обители есть. И ещё там в пещерах – в ущельях и на горах, живут и отшельники. Многие из них уже стяжали великие духовные сокровища, которые видят только они одни, и хранят их в тайне, чтобы не потерять. Вот где ты увидишь место своё, брат, – там и останешься.
– Пусть будет так, – глубоко вздохнув, сказал Кирилл. – Я желаю пройти с тобою, мой брат, весь твой путь, и ещё рассказы твои послушать. И давай переночуем на той самой поляне, где мы с тобою встретились, ещё раз поглядим оттуда на морской закат и посидим у костра в ночи. Ну, а дальше я пойду один, чтобы найти то место, куда меня Господь из-за моря перенёс. Может быть, там и есть моё место.
В огромном иерусалимском Храме Гроба Господня, сложенном из очень больших гладко отёсанных камней, братья действительно постояли на службе вечером. Ту ночь они провели в одной из странноприимниц. А на другой день Евтихий стал водить Кирилла по тихим улочкам Иерусалима (бывшего много веков столицей первого народа Божьего), всё ему показывая и рассказывая.
Выйдя из города, когда они шли уже на восход солнца, Евтихий Марку сказал:
– Перед тем, мой брат, как мы с тобою встретились, я ходил к одному великому старцу в Киновию преподобного Феодосия Великого. Я там простоял весь день с Иисусовой молитвой у кельи его, и лишь на закате он отворил дверь и меня впустил.
Там я сразу же упал ему в ноги и попросил:
– Благослови меня, отче, идти во Фракию, чтобы сородичам моим – славянам Благую Весть нести!
Он же постоял молча, и потом сказал:
– Встань, Федрус. Идти во Фракию на святую проповедь ты уже опоздал. Славянам южной Фракии Благую Весть принесла сама Пресвятая Владычица наша – Богородица. И вот сейчас, на горе Афон, весьма обильно приносит свои плоды Богу Её духовный сад. Ученик Апостола Павла, Апостол от семидесяти – Карп, был первым епископом в Берии Фракийской. А Апостол от семидесяти – Ерем был епископом во фракийском городе Филиппополе. И уже потом, на самых восточных фракийских землях, ранее отвоёванных греками, римский император Констанций Хлор построил великий христолюбивый город – Новый Рим (Константинополь).
От них многие фракийские славяне уже приняли святое православие. Сейчас кровь Фракии, с её свободою, уже течёт «во всех жилах» Западной Римской империи, что немало смягчило сам дух восточных ромеев.
Но те славяне, что при расселении своём отправились на восток – нашли у большой реки Днепр куда более тучные земли, чем фракийские. Там они объединились в племенной союз Антов, да так и остались язычниками. В своё время в те места ходил святой Апостол Андрей. Но всех тех людей, что помнили его – смели дикие гунны. И только объединённое войско Западной Римской империи и их союзников остановило в Галлии нашествие гуннов. И вот с тех пор белые домики славян у реки Днепр растут как грибы. Сейчас Анты очень воинственны и беспощадны к своим врагам. Но все славяне имеют широкие души. И вот когда славяне-анты как народ возмужают и потянутся к мирной жизни – вот тогда они, как и славяне-фракийцы, откроются к православию.
Из свитков безвестных ливанских старцев мы знаем, что через триста лет на просторах севера появится новый великий народ Божий, сильный своею верою. И за его державою, как когда-то и за Израилем, и ныне за Новым Римом, стоять будет Сам Бог.
Древний Рим – с его совершенной государственной машиной, с его первым епископом – великим Апостолом Петром и всей плеядой его преемников – римских пап, а также – с его катакомбными церквями и многими мучениками и исповедниками за Христа – был первым политическим и религиозным центром мира.
Затем римский император Констанций Хлор пере-местил политический и религиозный центр мира во вновь построенный им город – в Новый Рим. Второй Рим принял от первого Рима его совершенную государ-ственность и трудами своих великих святых отточил догматы и создал такую стройную систему вероучения, что она позволит их потомкам пронести святое апо-стольское христианство через все века – до последнего дня этого мира. Ну, а так как Новому Риму создать сим-фонию религии и государства не удалось, то он однаж-ды ослабнет и падёт.
Но перед тем, как Новый Рим падёт, где-то на севере поднимет к Небу свои белые храмы с куполами и крестами Третий Рим! Именно он и примет из слабеющих рук Нового Рима святое апостольское христианство. Став третьим политическим и религиозным центром мира, Третий Рим пронесёт святую апостольскую веру уже до самых последних времён. А вот сам дух и всю чистоту правой веры Третий Рим возьмёт не от великих пустынь египетских, не от Рима, не от Нового Рима, а именно отсюда, от её первоистока – со Святой Земли.
Третий Рим, как главный и прямой наследник Второго Рима (Нового Рима или Константинополя), примет от него церковное богослужение в храмах, большую часть его святынь, приветственные поклоны, покрой одежды и даже народные нравы. А вместе со всем этим он примет в «жилы» свои и толику «фракийской крови», с её свободою.
Всё в этой жизни, Федрус, происходит по промыслу Божьему. Тебе идти с Благой Вестью к одним твоим сородичам на ближний север, к славянам Фракии, – уже поздно, а к другим сородичам на дальний север – ещё рано. Но ты можешь, как мне видится, помогать славянам-антам строить Третий Рим, находясь здесь, если будешь с усердием подвизаться во Христе. Ведь все, кому нужна Правда Божья и правая вера, приплывут искать её сюда сами – на место земного жительства Иисуса Христа. И они должны найти здесь не побитое молью ересей христианство, а подлинные примеры святого христианского жития…
И потом Марк ещё спросил у Евтихия:
– Так что же, брат? Выходит, мы не случайно идём здесь с тобою? Не нам ли, сопричастным и Первому, и Второму Риму, предстоит хранить и укреплять здесь тот дух, что будет положен в основание Третьего Рима?
– Да, именно так, мой брат. Мы потому и идём сейчас с тобою по Святой Земле, на восход солнца! – ответил тот. – И пока не поднимется в своих золотых куполах – будто в офицерских римских шлемах – Третий Рим, нам предстоит здесь стоять с тобой, под знаменем апостольской веры, как тем лучникам в теснине, против полчищ всех неправых и неверов. Вот посмотри, мой брат, на подвиги тех подлинных христиан, которые подвизались здесь во Христе до нас…
Жил в этих местах один подвижник, пожелавший принести ко Господу своё смирение, кротость и любовь. Живы ещё и те люди, кто помнят его.
Тот старец выходил часто на дорогу, ведущую от Святого Града к священному Иордану. Замечал ли кого-либо утомившимся – он брал его ношу и провожал до святой горы Елеонской. Возвращаясь обратно по той же дороге, он нес тяжести других до Иерихона. Можно было видеть, как, обливаясь потом, тот старец несёт на плечах одного, а иногда и двоих отроков. Иногда он сидел у дороги за чинкой обуви, для чего брал с собою кожи, нити и иглы. Одних он поил водою, а других кормил хлебом, что всегда носил при себе. Если приходилось встретить ему нагого, то он снимал свою одежду и отдавал ему... Когда случалось ему находить мертвого при дороге – он совершал над ним чин погребения и хоронил. Если видел, что кто-то из односельчан по бедности не может засеять поля своего, то он брал свой скот, свои семена и засевал его поле ночью…
Все подвижники знают, что если они делают кому-то доброе – то делают это себе, и если делают кому-то злое – то и это тоже делают себе. А вот и другие тому примеры.
В городе Птолемаида с предместьем, называемом Парасима, жил один великий старец. У него был ученик, по имени Иоанн, тоже великий подвижник, особенно отличавшийся послушанием. Однажды старец послал ученика на работу и дал ему для подкрепления сил немного хлеба. Ученик ушел и, исполнив работу, возвратился, не дотронувшись до хлеба. Старец, увидав хлебы, спросил:
– Отчего же ты, чадо, не вкусил хлеба, который я дал тебе?
– Прости меня, отче, – отвечал ученик, поклонившись старцу. – Отпуская меня, ты не благословил и не дал мне повеления вкусить пищи. Потому я и не ел.
Старец подивился разумению брата и благословил его.
После кончины того старца этот брат постился сорок дней, и ему было небесное видение, причем он слышал голос: «На какого больного ты ни возложишь своих рук, он исцелится». И вот утром, по промыслу Божию, приходит к нему человек и приводит свою жену, страдавшую раком в груди. Муж начал просить, чтобы он исцелил его жену. Брат называл себя грешником и недостойным для такого дела. Однако муж неотступно молил его, чтобы он склонился на его просьбу и помилосердовал о жене его. Тогда он, возложив руку, осенил грудь (крестным знамением), и женщина немедленно получила исцеление. И с той поры Бог стал являть через него и много других знамений не только при жизни, но и по смерти его.
Дорога, идущая вдоль Солёного (Мёртвого) моря, южнее его опускается в ущелье Арава и долго тянется по нему до самого Красного моря и ведёт на Синай.
Там, в синайской Раифе, на празднике Тайной Вечери был авва Стефан из Каппадокии. Когда совершалась литургия, все иноки предстояли в Храме. И вот авва Стефан увидел, что в Храм пришли два отшельника. Они были наги, и никто не замечал этого, кроме него. Причастившись святых Таин, отшельники вышли из Храма и стали удаляться. Стефан догнал их и, повергшись пред ними на колени, сказал:
– Сделайте милость, возьмите меня с собою!
Поняв, что он видел их наготу, они сказали:
– Ты в хорошем месте. Будь спокоен.
Но Стефан снова стал просить их, чтобы взяли его с собой. Тогда те ответили:
– Не можешь ты быть с нами! Оставайся на своем месте. Тут хорошо.
Помолившись о Стефане, они, на глазах его, вступили на воды
