Произведение «Каба́.» (страница 55 из 69)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Роман
Автор:
Читатели: 760 +26
Дата:

Каба́.

росла стихийно с каждой минутой. Через час в груди ощущался не хилый такой каменюка, который острыми краями давил на сердце. Он пошел покурить, и его немного отпустило, но в то же время он обратил внимание, что у него подрагивают руки. Хреновый знак. Он выкурил последнюю сигарету в пачке, поискал новую и не нашел ее.[/justify]
Нет курева. Он был уверен, что у него еще есть, а вот нету. Нужно срочно гнать в ночник, пока он в состоянии куда-то гнать. Прочие магазины еще закрыты, а ночник имелся в соседнем доме. Виктор Петров наскоро оделся, прилизал волосы, галопчиком спустился на первый этаж и залип. Он был готов выйти наружу, оставалось всего лишь выйти наружу, но он не мог выйти наружу.

Легкий тремор рук вдруг перерос в, мать его, десятибалльное землетрясение. Стоило Виктору представить, что он сейчас выйдет на открытое пространство, всем ветрам навстречу, одинокий и беззащитный кающийся забулдыга, как его скрутило в сургуч. Он колбасился, трясся, корежился и поскуливал возле долбаной подъездной двери, как наркот пред ликом ксеноморфного божества. Пот валил с него водопадом, поясница ослабла и в ней стучало сердце, колени ходили ходуном, как будто он тут собирался станцевать летку-енку. Он убеждал себя, что сегодня воскресенье, и ранний час, и народонаселение дрыхнет, никого там снаружи нет, ни человечка, ни собачки, ни таракашки, бабка какая-нибудь ковыляет до огороду, и на него не взглянет с укором. А ночник – вот он, рукой подать, там сонная тетка продаст ему сиги и, ладно уж, была не была, банку «крепкого».

Но он не смог выйти. Он был уверен, что, окажись он на улице, он просто ляжет на асфальт и будет колбаситься, бултыхаясь перед подъездом, веселя курящих спозаранку на балконе соседей. Виктор развернулся и, смахивая пот с лица, нерадостно побрел наверх. По дороге нашел на ступенях бычок, потом возле окна – еще один, подобрал оба и дома, морщась от отвращения, докурил. Но ожидаемого облегчения больше не наступало.

В конце концов, он дристанул и вызвал «скорую». Набрехал, что ему резко поплохело, ни слова про бухло - потом скажет. Хорошо хоть после звонка хватило ума открыть замок на входной двери. Он решил сделать это на всякий случай, и очень вовремя, потому как обратно до дивана он не дошел. Сполз по стенке и брякнулся в обморок.

Он пришел в себя от укола: его подключали к капельнице. Он увидел девушку в белом халате, всполошился, резко схватил ее за руку.

- Диоксиданты вышли?- с надеждой поинтересовался он, и тут же снова отрубился.

Его выпнули из больницы на третий день. Алкаша гребаного. У него случился жуткий отходняк, более ничего. Подержали денек для профилактики, и гуляй вася. Повезло. Не инфаркт, не инсульт, никаких особых последствий. Врач посоветовал ему обратиться к участковому наркологу. Виктор заверил, что бухал всего три дня, и то по случаю отпуска, а так он – вообще ни капли. Всем было пофиг. Виктор Петров шагнул с территории больницы в совершенно незнакомый мир. Впервые за годы он глядел перед собой трезвыми глазами. И осознавал, насколько вокруг все поменялось.

Добавились новые магазины - книжные, сувенирные, мебельные. Возникли павильоны сотовой связи. Открылись новые рестораны и кафешки. На улицах образовались молодые люди, раздающие рекламные листовки и флаеры,- он не смог вспомнить, когда те появились. Город строился и разрастался. Народ обзаводился семьями, детьми, приобретал новое жилье.

Стало больше машин на дорогах. И не только такси, но – вообще. Почти все знакомые Виктора имели тачки, уж он-то знал. Ребята и девчонки, его одноклассники, так или иначе заезжали к нему поменять резину. Он шутил с ними при встрече, вспоминал былые денечки, ну а «Особая», которая всяко-разно бурлила у него в венах, помогала сохранить чувство юмора. Однако в глубине души Виктор Петров, сын Петра, отлично осознавал, что все эти люди вокруг – все они движутся вперед; а он не движется. Теперь он шагал по улицам города, неся в простом полиэтиленовом пакете свои нехитрые пожитки, которые в больницу ему занесли родители, и видел, что мир – давно переступил в двадцать первый век, а он, Витяй Петров, так и торчит в двадцатом.

Он не стал возвращаться домой. Вместо этого он выбрался за город к речке, через которую был проложен мост с автомобильным движением и с пешеходными дорожками по обе стороны. Он дошел до середины моста и остановился там, глядя вниз на реку. Слушая шум машин, Виктор вспомнил свою недавнюю знакомою, с которой он зависал две недели и которая даже не знает, что он угодил в больницу. Интересно, что она сейчас делает? Может, проезжает по мосту, скользнув по нему взглядом и не узнав? Или бухает в компании другого передовика сферы услуг? А что делать дальше ему, Виктору? За спиной – отчуждение сестры, смерть сына, развод с женой, упущенные возможности. Впереди – съемная унылая хата, работа шиномонтажником и – ночник. Он продержится от силы пару дней. Потом пойдет бухать. И все потечет в прежнем русле, как в неизменном русле протекает внизу ленивая река.

Он отбросил пакет с одеждой, быстро перелез через ограду и сиганул с моста. Ни секунды не раздумывая.

Уже когда летел, вспомнил, что даже не покурил напоследок, как надлежит делать согласно фильмам. Удар о воду оглушил его, он потерял сознание и пошел ко дну. Только не суждено ему было достичь дна реки. Бессознательный, он, тем не менее, ощутил, как его кто-то тащит. Может, рыба просто, или сом какой… В речке, говорят, водятся сомы, один сомидзе якобы в прошлом году утянул под воду девочку-первоклашку. Виктор попытался отмахнуться от сома, он хотел подытожить в одиночестве, а не в обнимку с рыбиной из мультика. Сом же не отступал, и Виктор сдался.

Когда на берегу ему удалось выплеснуть из себя всю воду, которой он наглотался за время короткого вояжа по течению, Виктор осознал рядом живое присутствие. И то действительно был сом, хотите верьте, хотите – нет, а в миру – Сомов, Денис Валерьевич, Магистр. Его, Виктора, личный сом, а еще – один из его давних друзей, с которым он в далеком детстве искал по всему двору свою маленькую сестренку, а также тезка его умершего сына. И кто тут говорит о сюжетных совпадениях и ложных ценностях?

О том, что Дениса теперь кличут Магистр, Виктор узнал не сразу. Когда узнал, подумал, что это просто шутка: образ жизни и внешность Сомова никак не обнаруживали в нем ученого мужа. Денис носил дреды – вероятно, он был единственным в их городке, который рискнул носить дреды,- еще носил бородку навроде Укропа из «Даешь молодежь!», носил пестрые свободные рубахи навыпуск и гонял на красной отечественной «семерке». «Семерка», как правило, была набита «марьиванной». Еще Денис имел забавную привычку надувать щеки. Виктор не помнил, чтобы тот в детстве надувал щеки, но теперь стал. Родители Сомова были с положением в обществе, и долгое время Денис тоже пытался соответствовать, и даже получил ученую степень по международным отношениям. Но потом сдался и откликнулся на душевные позывы: увлекся восточной философией и духовными практиками. Предки какое-то время пытались вразумить, потом махнули рукой, при этом не переставая спонсировать сына. У Дениса Сомова имелся гуру, с которым он познакомился во время поездки в Индию, и он сам тоже являлся неким вторичным гуру для местных последышей.

- Прикольно поплескались,- возвестил Денис Магистр после того, как оба убедились, что помнят друг друга, и торжественно надул щеки. – Я за тобой прямо из тачки выскочил.

- А где тачка?

- Там, на мосту.

Виктор воззрился на мост.

- Надо забрать, пока не увезли на штрафстоянку.

- Суета все!- философски бросил Денис. - Хотя у меня там пара «косяков» заныкано. А еще могут предкам звякнуть. Или начнут искать меня в реке, хотя это тебя надо искать в реке. Пошли на мост.

- Не боишься наркоту в машине держать?- удивился Виктор.

Денис глянул на него, ничего не ответил и загадочно надул щеки.

Они двинулись вверх по склону за тачкой Дениса. По дороге выяснилось, что Денис прыгал вовсе не за ним конкретно, он прыгал вообще; он не узнал в Викторе своего давнего дворового кореша. Виктор ожидал вопросов, но их не последовало. Хотя, как прыгальщик с мостов №2, Денис имел право спросить, какого черта Витяй Петров вдруг решил сверзиться в реку. Позже Денис поведал, что снова намылился в Индию. Его тамошний гуру кислых щей и просветленный, как чищенная бляха, чувак по имени Чандан Чоудари проникся Сомовым (а точнее – возможным финансовым партнерством) и зазывал его туда. Вместе с Денисом ехали несколько его особо отмороженных адептов.

Он и Виктора позвал. Потому что теперь он, Денис Сомов, ставший сомом-спасателем, в ответе за жизнь Виктора, коли спас ему жизнь. Так глаголит досточтимый Чандан, да и вся восточная философия вторит этой истине, ну а денег у Дениса хватит, чтобы оплатить билет для Виктора туда и обратно. Нужно ехать. Ведь во второй раз его уже не окажется рядом. А если он, Виктор, не прочистит себе мозги, то второй мост – не за горами.

- Ток не бухать,- как бы мимоходом заметил Денис.- Бухать – нельзя. Мы вообще не пьем, это против нашего учения. А Чандан лично кастрирует, если увидит бухим.- Он покосился на Виктора и многообещающе надул щеки.- Шутка. Но с долей правды. Там, в принципе, и не найти поблизости спиртяги, мы за городом будем жить, магазинов рядом нет. Просто говорю для сведения.

И Виктор так и не узнал, было ли у него на лице написано, что он алконавт в менопаузе, или так совпало.

Виктор Петров завязал. Все приятности отвыкания он пережил – ломку и белочку, а что касается психоза или депрессии – то ему попросту было не до этого. Встреча с Сомовым все переворошила, Виктор влился в компанию адептов, кинулся оформлять себе загранник и визу, уволился с работы. Самолетом они долетели до Пуны, там Чандан прислал за ними машину – настоящий лимузин с шофером-индусом. Правда, Денис раскрыл, ехидно надувая щеки, что и тачка, и шофер - заимствованные. Денис, Виктор, несколько парней и девушек забрались внутрь и раскурили «косяк» местного пошиба, которым их снабдил шофер по просьбе Дениса. Виктор отправил чакры в астрал и отрешился от общей болтовни. Да и о какой болтовне может идти речь, ведь он всю жизнь прожил в каземате из четырех стен. Впервые он был хоть где-то, и вдобавок не абы где, а в самой Индии! Он завороженно смотрел на проплывающие мимо улицы незнакомой страны, наводненные велосипедистами, рикшами, битком набитыми автобусами с отсутствующими боковыми стеклами, какими-то телегами, псами, мальчишками и птицами. Почему-то было очень много птиц, нестерпимо много птиц, это был просто край птиц какой-то… Или это все диоксиданты?..

[justify]Чандан обладал стандартной внешностью гуру – чалма, борода с проседью, свободные покрои, улыбка в 32 зуба, магнетизирующий взгляд. И – вот так раз! – он тоже надувал щеки! Теперь понятно, от кого Магистр подцепил эту свою величавую привычку. Сам ашрам располагался на территории

Реклама
Обсуждение
Комментариев нет
Книга автора
Абдоминально 
 Автор: Олька Черных
Реклама