просто постель или одиночество. Их связывало нечто общее, чего остальным было не понять. Они оба выросли без родителей, без любви. Но если Харука, опекаемый старым слугой, имел большие деньги и пользовался благами жизни, то Исаму бедствовал куда больше, оставшись совсем один, без средств к существованию, под присмотром брата-тирана с садистскими наклонностями. Так почему бы не подарить этому парню любовь, которой он никогда не имел, а заодно не осчастливить и себя самого?
Цепь мыслей была потеряна, когда Харука случайно глянул в окно — будто призрак, за ним наблюдал Наная. Мальчик увидел синие волосы, перевязанный глаз и вздрогнул. Наная сделал знак, чтобы Харука без лишнего шума вышел и тот побежал надевать пальто.
— Ты куда? — поднял на него глаза Исаму. — На улице уже темно.
— Пробегусь до магазина.
— Давай, я с тобой?
— Не надо, я быстро. Закончи домашнюю работу, пожалуйста, — он выскочил на улицу. Тяжёлая рука Нанаи опустилась на его плечо.
— Пришло время возвращать долг, — сказал он, — ты сделаешь мне одну услугу. Если не хочешь проблем себе и своему любовнику.
— Скоро мне нужно будет уйти, — сказал Саваки, — я почти здоров и могу понадобиться своему повелителю, а в мирах сейчас переломный момент и смена власти.
— Нет! — запротестовал Джеро. — Ты не можешь так просто уйти, снова бросить меня! Заканчивай с этой войной, ты нужен мне здесь.
— Я не могу, Джеро, извини, у меня есть свои дела и обязанности.
— Все ясно, — ответил мальчик, отвернувшись от сина, — и на корабле мы, конечно, не поплывем.
Саваки посмотрел на его худую, скрюченную фигурку. Он осторожно положил ладонь на плечо Джеро, словно боясь сломать хрупкую статуэтку.
— Отстань! — отмахнулся от него мальчик. Син положил подбородок на плечо Джеро, его волосы щекотали щеку мальчика.
— Чем дольше ждешь, тем желаннее и радостнее встреча.
— Я устал ждать!
— Не злись, я обязательно вернусь, при первой возможности сразу же буду у тебя. Если ты будешь меня ждать...
Длинные светлые волосы Саваки источали лёгкий цветочный аромат и аромат каких-то пряностей, это сводило парня с ума. Син осторожно прикоснулся губами к его щеке, затем к шее.
— Саваки... — прошептал Джеро. — Я люблю только тебя, мне в этом мире больше никто не интересен.
— Я знаю, — тихо сказал Саваки, потершись лицом об его щеку. — Поэтому, просто не злись, а немного подожди. Тебе есть, чем заняться и ты нарисуешь много-много шедевральных картин, я точно это знаю.
— В последнее время я рисую только тебя, — Джеро обхватил его за шею худыми руками и прижался.
— Рисуй меня, если хочешь, а можешь нарисовать море. Или нас вдвоем, плывущих на корабле.
— Точно! — воскликнул мальчик. — Я нарисую нас вдвоём, плывущих на корабле!
— Вот и славно, а сегодня у нас осталась наша ночь... Чего бы ты хотел? — с улыбкой посмотрел на него син.
— Тебя...
Саваки опустил его на постель и снял футболку.
— Сегодня я буду целовать каждую клеточку твоего тела. Всю ночь.
— Я хочу, чтобы мы стали одним целым, — прошептал Джеро.
— Так и будет.
Мальчик смотрел на склонившегося перед ним сина, как на снизошедшее до него божество, с замиранием сердца.
Широганэ слишком плохо спалось, точнее, не спалось вообще, будто в воздухе витала тревога. Он услышал странные звуки, будто кто-то бил в бубен и напевал что-то невнятное. Кроме него и этого охотника, в хижине не было никого. Эти звуки и резкий запах воскуренных благовоний мешали спать и наводили на душу беспокойство. Широганэ тихонько встал, чтобы посмотреть, в чем дело. Он бесшумно подошёл к двери и вслушался. Охотник пел древние молитвы. Широганэ легонько приоткрыл дверь и вздрогнул: посреди комнаты стоял алтарь, перед которым воскуривались благовония, на алтаре стояло божество, сделанное по образу Киниро. Не замечая его, охотник продолжал бить в бубен, напевая свои молитвы. Широганэ сделалось неуютно и жутко. Кто это: шаман, колдун?
— О Киниро, повелитель обоих миров, восстань из мёртвых, яви нам свою силу! — напевал он. Закрыв дверь, Широганэ выбежал из дома, ему захотелось убежать отсюда как можно дальше и было наплевать на то, что на улице снег и мороз. Широганэ бежал, не разбирая дороги, в ушах стоял голос шамана, полная луна будто усмехалась ему с небес. Послышался вой волков. Но что могут сделать ему волки, когда он даже не человек? Но и оставаться зимой на улице был не лучший вариант. Широганэ вспомнил, что где-то в этом лесу у Шисуи стоял дом, но до него ещё было очень далеко. Король Тени решил идти, сколько хватит сил, не останавливаясь. Слова молитв шамана гвоздём засели в голове.
— Если ты не впустишь меня, мы вынуждены будем осадить резиденцию, — орал Хомураби в телефонную трубку, брызжа слюной от негодования.
— Вы потерпите поражение, — отвечал Шисуи.
— И от кого я это слышу, ты пошёл против меня, Шисуи?! Клялся мне в любви...
— Хомураби, не я собираюсь осаждать резиденцию, чтобы захватить власть, — напомнил король рэев и повесил трубку. Редко кто из синов видел Хомураби в таком бешенстве, как сегодня. Повелитель Теней рассвирепел до такой степени, что готов был разгромить собственные владения, стены трещали от его ударов и проклятий. — Я захвачу резиденцию и вытащу его оттуда за волосы!
— Слышал? — посмеивался Шики. — И ты мне будешь рассказывать о какой-то любви?
Митсеру не сводил с него глаз.
— Но как быть, если эта любовь вот здесь, — он постучал кулаком по груди.
— Глупый, тебе просто нравится со мной спать, нравится то, что я делаю с тобой и даже нравится, когда я причиняю тебе боль, не так ли? — Шики сузил глаза и внимательно посмотрел на парня. Митсеру опустил глаза.
— Да, нравится, — признался он, — но мне кажется, что это что-то большее.
Широганэ больше не мог идти, сил не было. Наступило утро. Он оперся о ствол дерева, шапка снега свалилась с ветки. За деревьями виднелся дом Шисуи, значит, все это время он шёл в верном направлении. А если дом закрыт на ключ? В любом случае, он сделает там привал. Собравшись с силами, Широганэ сделал последний рывок. Он дернул дверь, к счастью, дверь не была заперта. Распахнув ее, Широганэ увидел перед собой чей-то силуэт. Незнакомец с изумлением обернулся:
— Ты?!
Они смотрели друг на друга и молчали.
136
Широганэ не мог поверить, что видит перед собой Рюуко. Взгляд короля рэев был злобный, нервный, чужой. И внешне Рюуко выглядел другим: чёрные волосы спутались, лицо казалось уставшим от переживаний, под глазами образовались серые круги. Широганэ не знал, что сказать, потому молчал. Рюуко первым нарушил тягостное молчание.
— Что ты тут делаешь?! — злобно и отчужденно спросил он. — Любовник отпустил тебя на прогулку?
— Рюуко, случилась трагедия. Киниро... его больше нет. Казалось, что короля рэев никак не заинтересовала эта новость.
— Проваливай! — воскликнул он. — Вернулся к запасному варианту?
— Я не уйду, пока мы не поговорим, — ответила Тень.
— Нам больше не о чем говорить, ты уже все сказал тогда, на площади, перед кучей народа, когда заявил при всех, что между нами все кончено и ты принадлежишь ему!
Широганэ сделал шаг в сторону короля рэев, пытаясь взять его за руку, но Рюуко отшатнулся от него, как от прокаженного.
— Проваливай отсюда, син! — злобно сказал он. Острая игла уколола Широганэ в самое сердце, он почувствовал боль.
— Рюуко, я не уйду, пока ты не выслушаешь меня!
— Тогда ты отведаешь моего меча!
Широганэ подумал было, что он шутит, но Рюуко и правда обнажил меч и накинулся на него. Широганэ ничего другого не оставалось, как обнажить свой. Король рэев со всей силой кинулся на него в атаку. Шутить он, похоже, не собирался.
— Рюуко, успокойся, остынь, выслушай меня!
— Заткнитесь! Ты, шлюха Киниро, стонал, небось, когда он трахал тебя? Хочешь рассказать, как он делал это? — Рюуко снова набросился на него с мечом, но Широганэ ловко отбросил удар, почувствовав нечеловеческую душевную боль.
— Рюуко, не надо так...
— Не надо так? А со мной надо так? Пока я мерз под твоими окнами, чтобы хоть на мгновение увидеть тебя, ты миловался со своим ублюдком, думаешь, я не видел?
— Выслушай!
— Проваливай отсюда, син, иначе, клянусь, я убью тебя! — снова набросился на него Рюуко и, если бы Широганэ вовремя не пригнулся, снес бы ему половину шляпы.
— Ты разодрал мою душу на куски, живьем растерзал моё сердце, растоптал перед его всем миром, проваливай, я сказал, если хочешь жить! — Рюуко замахнулся, но Широганэ вовремя отразил удар.
— Нет!
Шляпа его упала на пол, волосы расплелись, он напоминал воинствующее существо из древних мифов в ореоле размещавшихся серебряных волос. Рюуко был вне себя, он кидался на Широганэ, вкладывая в удары всю свою силу и начал слабеть, однако удары эти могли нанести серьёзный вред и, если не убить, так уж наверняка покалечить.
— Сдохни, син, я тебя ненавижу! — он оступился и упал на спину, с грохотом выронив меч. Широганэ отшвырнул свой меч в сторону и уселся сверху на Рюуко, скрутив ему руки.
— Пусти меня, пусти! — разошелся король рэев. Широганэ схватил валявшуюся на полу веревку и начал его вязать.
— Отпусти меня, проклятый син, ненавижу! — продолжал бушевать король рэев, но Широганэ крепко держал его, продолжая вязать.
— Рюуко, успокойся, пожалуйста, я тебя люблю, — Тень посмотрела на него большими синими глазами. Этот взгляд пронзил душу Рюуко миллиардами острых осколков, от невыносимой боли на его глазах выступили слёзы, он устал сопротивляться и примолк.
— Выслушай меня, а потом примешь решение. Если я опротивел тебе и стал ненавистен, я навсегда уйду.
В глазах Рюуко светилась глубокая боль.
— Он изначально предупредил меня, если я буду искать с тобой встреч или выходить на связь — он сгноит тебя в тюрьме... мне пришлось заблокировать твой номер, чтобы не провоцировать ситуацию. Он угрожал, что если я попытаюсь бежать — тебе будет плохо. Это существо было сильнее меня по меньшей мере в 10 раз, а за ним армия син-рэев, что я мог поделать! Когда ты попытался его убить, он заставил меня сказать все то, что я сказал под угрозой упрятать тебя в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Разве ты не поступил бы точно также, если бы мне угрожала опасность? Знаешь, как мне было больно все это говорить, но он не оставил мне выбора! Ты и представить себе не можешь, какие душевные муки я пережил, когда он насильно оторвал меня от тебя! Это все равно, как если бы живьем у тебя отрезали половину тела.
Рюуко слушал молча, по его лицу текли слёзы.
— Развяжи меня, — наконец сказал он. Широганэ колебался, думая, достаточно ли успокоился Рюуко, чтобы его освободить. Видя, что король рэев присмирел, Тень распутала веревки. Рюуко присел на полу, смахнув слёзы рукавом. Они сидели и молча смотрели друг на друга. Рюуко сам не понимал, как их тела приблизились друг к другу, а языки сплелись в жадном, неистовом поцелуе, все было будто во сне. Широганэ едва не разорвал на нем рубашку. Рюуко также судорожно его раздевал. С горем пополам избавившись от одежды, которая невыносимо раздражала, они приникли друг к другу, ненасытно друг друга лаская. Широганэ опустил Рюуко на ковёр и очень быстро овладел им, потому что сдерживаться
