Все, о чем думал и что сделал

скроешь. Он вот, на виду. Все его смогут увидеть. Не скроешь и не спрячешь. Как ни старайся.
Попробуй, проживи, чтобы не было желания ничего прятать. Труд-но? Конечно, трудно. Но ведь возможно.
Говорят, что можно всего достичь, если захотеть и приложить уси-лия. Наверное, если бить в одну точку, то результаты будут рано или поздно. Будут.
Выбрать бы только эту точку правильно. Не всегда получается. А если попробовать? Может, человек один и не справится с этим.
А если взять и Бога попросить. Да, умерить свою гордыню, да и по-просить. Вдруг возьмет да и поможет.
Конечно, можно найти миллион причин этого не делать. А если не искать причины, взять, да и сделать, без поиска всяких причин.
Есть те, кто уже сделали, у них получилось. Может, и у нас получится. Научиться ходить человек может только сам. Бог его поддерживает, а научиться – только сам, только сам.
Конечно, будут предлагать. Мы будем взамен Бога, с нами проще. Да, с ними проще на короткое время. Только душа будет не на месте, если быть с ними. А с Богом сложнее, но зато душа спокойнее, на месте. Не надо будет бояться, стыдиться, трястись над каждым днем прожитым. Не надо будет.
Что лучше выбрать? Можно, чтобы убедиться быть и с ними, и с Бо-гом. Но зачем проверять, если есть те, говорящие, что с Богом лучше. Может просто взять и поверить и им, и Богу. Нетрудно. Взять и поверить. Может попробовать, а?

Приди ко мне…

Он говорил:
– Я есть альфа и омега. Я есть начало и конец. Приди ко мне.
Прийти к нему. А сможешь ли к нему прийти? Есть такое выраже-ние:
«Рад бы в рай, да грехи не пускают»
Да нет, можно покаяться и прийти. Сам захочешь и пойдешь.
Не хочешь? А сам ли не хочешь? Да нет, сам-то хочешь. А вот Лю-цифер этого не хочет. Ему невыгодно. Поставил себя выше Господа. Он – одно из созданий Господа. Не захотел поклониться созданиям, которыми Бог решил на шестой день населить Землю, не захотел поклониться чело-веку. Все захотели, а он не захотел. А чем он выше их? Ведь тоже созда-ние. Гордыня.
А теперь что же? Теперь он хочет создать свой  Касанаду. Затянуть побольше душ в ад и быть там Богом. Только там, на ограниченном про-странстве. Предоставить ему такую возможность? Не стоит. Каждая отво-еванная душа – это очередной нож в его сердце.
Великий грешник может быть прощен. Только пусть захочет и будет прощен. Можно не открывать душу его слугам, тогда они не узнают о по-роках этой души.
Как бы ни старался, ничего не выйдет. Всегда будут слуги Господа, со злом будут всегда бороться. Каждый человек может победить любого демона. Как это? Да очень просто. Перебороть себя, свои пороки, и не за что будет ему цепляться.
Он, конечно, будет злиться. Но это не самое страшное. Он будет пы-таться подсунуть желания, желания удовольствий.
– Бери, – шепчут его слуги. – Вот она радость мира.
Только не добавляют:
– Только за это ты придешь потом к нам. Мы рады будем тебе. Но рады будем только мы.
Как Киприан вырвал договор из лап Люцифера, так и любой смерт-ный, живущий на Земле, может его победить. Просто – не поддайся поро-ку, и победит человек. Не получится сразу, проси Господа, наставит, как победить грех.
Не доставляйте радости Люциферу, не стоит оно того. Пусть земная жизнь и будет тяжелой, зато не идите на поводу у него, его обещания пыль, от зла не получишь ничего и никогда.
Пусть в битве за очередную душу он опять проиграет.

С левой стороны…

Сто раз говорили ему:
– Не ходи, не надо там быть.
А он шел, шел и шел. Он был не такой, как все. Совсем не такой, ему казалось, что так и надо. Но не так было надо.
Хотелось жить. Жить как-то так. Еще ему представлялся с левой стороны стоящий человек, который всегда шептал, что надо делать, что не надо делать.
Трудно, когда тебе кто-то шепчет. Избавиться от человека с левой стороны очень хочется, но не получается. Он не знал, как это сделать. Удавалось лишь отодвинуть его на время. Но потом человек возвращался.
Он был небольшого роста, в серых одеждах, всегда стоял полубоком, смотрел на него и шептал, шептал, шептал.
Хорошее не шептал, все больше плохое шептал. Страшно. Ему было страшно, но что поделаешь. Не избавиться, не убежать, никуда не деться, совсем никуда.
Ни куда деться, это страшно. Убежишь от всех, от себя не убежишь.
«Отстань», иногда говорил он в левую сторону. На это человек исче-зал на время, но вскоре появлялся.
Как страшно так жить, когда тебе шепчут как жить, что делать, за-чем жить, просто ужасно.
Не избавиться, не спрятаться. Может это был он сам. Сам был или его часть это была, которая хотела управлять всем абсолютно. А может и нет. Может это был не он, а кто-то другой, ему неизвестный. Может быть и так, но, он точно этого не знал, да и не узнал бы никогда.
Не помочь, не спрятаться. Человек с левой стороны у него начал по-являться с самого детства, и шептать, шептать, шептать. Как трудно. Про-сто нет уже больше сил. А он шепчет, шепчет, шепчет.
Хочется собраться в кучу и скинуть его, не выходит. Может, не ски-нешь с самого с себя? Не там ищешь. А где же искать? Где искать? Он этого не знал. В себе искать? А может и не в себе? Не знал он этого.
Он очень устал от всего происходящего. Ничего изменить невоз-можно, вообще ничего. Безысходность. Кто бы что не говорил, безысход-ность, сплошная безысходность. Конкретная безысходность.
Как страшно, очень страшно. Может, стоящий слева ему достался по наследству, или кто-то его прикрепил к нему, неизвестно. Может и при-крепили, только он не хотел уходить с левой стороны и шептал, шептал, шептал.
Устал человек, очень устал от всего происходящего, особенно от шепота.
«Как страшно», думал он иногда.
Одно время хотелось повеситься, не осмелился. А с левой стороны он шептал, чтобы тот это сделал. Может это и есть дьявол, стоящий с ле-вой стороны? Однако он подошел слишком близко к человеку. Можно обжечься. Не надо забывать, что Бог охраняет свои создания от его коз-ней.

Не надо доставлять радость?

Ходить в церковь – это еще не все, далеко не все. Это понимал кон-кретный человек, живущий на земле и ничем не отличающийся от других людей. Не все. А что же все? В душе нужно верить, а не ходить без веры. Если пришел в дом Господа, то надо стоять тихо, не говорить обо все праздном, а говорить о нужных и угодных Господу вещах, а лучше мол-чать и молиться.
На самом деле это очень трудно, освободить душу от всех пустых мыслей и, находясь в церкви, думать только о Господе и не о чем другом.
Надо попробовать, и не думать. Я пробовал. Это действительно очень трудно. Взять, отключиться от всех суетных мыслей и думать толь-ко о Боге.
Враг рода человеческого умудряется искушать даже в храме и не только обычного мирянина подвергает искушению. Эта участи не минула ни священника, ни монаха. Их искушают еще больше. Искушают тех, кто борется с искушением, а кто уже на стороне Врага, того искушать совсем неинтересно, он уже все выбрал.
Рать Христова, его войско – это не только ангелы с архангелами, ко-торые на небе с Ним. Это все те, кто живет на земле и каждый день борет-ся со своими пороками и недостатками.
Каждый побежденный порок – это удар каленым железом по Сатане и его слугам. Понятие того, что у них опять ничего не вышло с этой от-дельной душой это удар и удар конкретный. Не стоит доставлять им ра-дость того, что победят и овладеют этой душой. Не стоит. Пусть лучше труднее прожить земную жизнь, чем доставлять им это удовольствие.
На Суде они будут бороться за каждую душу. А если взять и пока-яться, то сотрутся их записи о грехах отдельной души.
Великий грешник и не очень может покаяться, они знают в чем ви-новаты. Взять и покаяться – легко и сложно, но все-таки стоит.

Что выбрать?

Борьба. Вечная борьба. Человек всегда с чем-то борется. С порока-ми, со страстями, с другими людьми конкурирует. Ничего не сделаешь. Борьба вечная и бесконечная.
Но человек может не бороться, увальнем лежать и ничего не делать. Это нетрудно, лежать и ничего не делать. Тогда это будет пустая, никчем-но прожитая жизнь, которая будет никому не нужна, даже самому челове-ку. Это легко, но неинтересно. А нужно. Кто ее знает, как нужно? Но точ-но, на месте сидеть совсем не нужно. Да и зачем сидеть на месте, когда можно не сидеть, а заниматься чем-либо.
Страсти. Так заманчиво. Сатана подсовывает соблазны. Всегда будет это делать. Он на большее не способен, как только что-то подсунуть. Че-ловек сильнее дьявола. Нет, конечно, не физически. Человек может вы-брать для себя, с кем ему быть, с Господом или с дьяволом. Дьявол заман-чивее, это точно, но с Богом душа будет на месте, и будет покой. Конечно, будут страдания, но покой обязательно будет. Не для тела, для души будет.
Выбирая с кем быть, следует подумать, чего именно хочешь. Еже-минутные наслаждения пройдут, пройдут довольно быстро. А потом что останется? Может ничего не остаться. Никто и не вспомнит о тебе, что ты жил, что был такой.
Надо, чтобы вспомнили. Я ни к чему сейчас вас не призываю. Я ни-кто, чтобы кого-то куда-то призывать. Сам я песчинка, и не самая лучшая. Но может вместе подумать и выбрать добро, а не то, что подсовывает Са-тана. Он шепчет и пытается всегда что-то подсунуть. На большее он не способен.
Заговорите с ним о вечной жизни, и дьявол начнет доказывать, что ее нет.
Вот взять и выбрать что-то из этого обязательно будет надо. Никуда от этого не деться. Жизнь – это каждый день выбора, от мелкого до боль-шого. А что выбрать, всегда будет решать только отдельно взятый чело-век. В этом и есть сила. Сила духа посильнее будет, чем физическая сила тела.

Не знаю, как надо…

Господи, помоги избавиться от жестокосердия. Даже скорее не от жестокосердия, а от жестокости, озлобленности. Интересная черта – лю-бить и издеваться. Понимаешь, что не прав, в корне не прав, но все равно делаешь. Зачем? Да абсолютно непонятно зачем. Нравится быть Иудой, садистом? Нет, не нравится. А что же тогда? А ответ очень прост. Было раз в детстве, поиздевался, а мне не ответили, я только забил словами и стал плакать.
Но сейчас же я взрослый. Есть ребенок. Зачем? Потому что тогда понравилось. Ощущение невероятного удовольствия от этого. Но надо найти замену этому удовольствию. Я попытаюсь найти.

Судьба в твоих руках

– Господи, помоги мне. Помоги, Господи, – шептала она сквозь сле-зы, идя по дороге, не разбирая пути. Перед глазами было очень темно. Был вечер, уже темнело. Сквозь слезы она шептала молитвы.
Произошло что-то невероятное. Пришла беда – открывай ворота. Слезы накатывались сами по себе. Но жить было надо. Заживо не умрешь, а потом не воскреснешь. Не Бог, всего лишь человек.
Не стоит пробовать казаться лучше, чем есть на самом деле. Не надо думать, что ты все можешь. Ничего ты не можешь.
Поверьте, это откровение мне далось нелегко. Посмотрите вокруг. Легко поддаваться пороку, но нелегко из него выходить.
Вообще выходить из той или иной ситуации всегда нелегко. Не смотрите на то, что бывает очень просто. Все совсем непросто, совсем не-просто. Но что поделаешь. Надо делать, надо жить, стиснув зубы, надо жить. Жить надо.
Может быть, это полный набор слов, но думаю, что кто-то сумеет для себя выбрать то, что ему необходимо, что ему будет полезно.
Один человек сумел выбрать то, что стало ему полезным. Сумеет и каждый. Просто надо жить. ПРОСТО. Не создавать себе добровольно лишних