Все, о чем думал и что сделал

«Что же это такое», думал парень, «Неужели хочется быть никем, унижаться. Зачем?» Вопрос крутился в голове. Ответ был только один: Грех гордыни. Мысли, что «уж у меня-то непременно все будет». Вот был ответ, и никуда от него не деться.

До конца

Дойти до конца. Трудно, конечно, трудно, но можно. Она его полю-била. За что? Да ни за что. Да и не за что было. Он был под следствием, виноват или нет, тогда было не важно.
Она. А что она? Она закончила юрфак местного вуза и пришла рабо-тать в СИЗО охранником. Не самая лучшая женская профессия, но ей она нравилась.
Он сидел в самой дальней камере самого дальнего корпуса. Вечером при обходе в первую неделю работы она его там увидела. Он был один. Так вышло, что сокамерников отправили на этап, а новые еще не поступи-ли.
– Привет, – вдруг сказала она ему.
– Привет. А ты кто? – ответил заключенный.
– Я новый сотрудник. За что ты здесь? – ответила девушка.
– Групповая. Наркотики, – ответил парень.
– Кололся или продавал?
– Какая разница? Ты же всего лишь охранник, – сказал он.
Закрылось окно, она пошла дальше.
– Вот грубиян, – думала она, – но такой симпатичный.
На следующее дежурство она снова пришла к его камере. В глубине души он ждал ее.
– Может, расскажешь? – спросила девушка.
И тут он малознакомому человеку, да еще охраннику, рассказал свою историю, ничего не скрывая.
Все это привело ее в шок. Как он жил с девушкой, как она занима-лась продажей наркоты с группой людей, как их брали, а потом как та об-винила его и вышла на свободу. Теперь его бывшая сожительница на воле, а он здесь.
Услышав это, Катя сказала:
– Что дальше думаешь делать?
– Ждать суда, сидеть и определяться по жизни дальше, – ответил Денис.
– Понятно.
Денис почти ничего не знал о ней. А не знал он маленькой подроб-ности – его новая знакомая была дочкой начальника СИЗО, полковника, как его звали «нашего полкана».
На следующее дежурство произошло вот что.
– Привет, – как обычно сказала она.
– Привет, – ответил Денис.
– Если я открою дверь, не побежишь, не подведешь меня? – спроси-ла Катя.
– Нет, но тебе попадет. Не рискуй, – сказал Денис.
– Какой благородный, – ответила та.
Железные запоры лязгнули, дверь открылась, она вошла к нему. Пе-ред заключенным в форме стояло весьма очаровательное создание.
– Катя, – прошептал он, почти теряя дар речи.
– Денис, – ответила та.
Тут их губы слились в поцелуе. Любовь почти с первого взгляда? Может быть и так. Дальше была любовь с первого взгляда и не только в сырой камере. Теперь так происходило почти каждое ее дежурство. Катя рассказала, что она дочь хозяина. Денис не обратил на это никакого вни-мания. Он полюбил Катю, и ему было все равно.
Шло время. Катя обнаружила, что она беременна. Ее не пугала бере-менность от зека, она любила его.
Как-то в кабинете у отца девушка во всем ему призналась:
– Папа, я люблю Дениса.
– Какого Дениса? – спросил тот.
– Камера № 213. Я беременна от него, – ответила девушка.
Полковник, видавший всякое, даже растерялся.
– Катя, ему светит 9 лет строгого, – сказал он раздраженно.
– Я знаю, – ответила та.
– Ладно, иди на дежурство.
Катя ушла, полковник остался. «Приплыли», подумал он.
Тут он вызвал дежурного офицера и приказал принести ему дело Де-ниса. Изучив его, он понял две вещи:
– Мальчонка весьма отчаянный и не факт, что не виноватый.
На следующий день он вызвал Дениса.
– Я ее отец, – с порога сказал хозяин, – Ты с ней, чтобы тебя отмаза-ли?
– Нет, товарищ полковник, – ответил тот, – Я люблю ее, мне не ну-жен отмаз.
– Что ты умеешь делать? – спросил тогда полковник.
– Я автомеханик.
Дениса увели. Тут к хозяину пришла мысль, он взял телефон.
– Привет, дорогой, – сказал он.
– Привет. Как дела, полкан? – ответили на том конце.
– Надо встретиться.
– Хорошо, в субботу к тебе заеду.
Наступила суббота. К дому полковника подъехал лексус, из него вышел человек в черном костюме. Это был друг полковника, еще воевали вместе, а сейчас он был заместителем губернатора области.
Посидели. После третий рюмки коньяка Виктор Романович (так зва-ли хозяина) рассказал обо всем. Его друг, выслушав, спросил:
– Что хочешь? Чтобы его отмазали или посадили?
– Пусть проведут дополнительное следствие. Хочу честно, – ответил тот.
– Ладно, устрою.
Гость уехал.
Он все сделал. Было следствие, «копали» как следует. Вина Дениса оказалась меньшей, чем ему вменяли. Бывший следователь оказался на нарах, судья, его бывшая, – тоже. Разобрались, у майоров полетели паго-ны.
Денису дали 5 лет. На тот момент он уже отсидел 4,9 года, осталось немного. Катя его дождалась, он вышел.
Они поженились, родился ребенок, Денис устроился механиком, и стали жить.
Это была проверка для них. Проверку прошли.

Не прощу я тебе…

«Не прощу я тебе»…
Как часто слышишь эту фразу и от любящих тебя людей, и от тех, кто тебе безразличен.
Она сидела на диване и уже полчаса смотрела в стену, не шевелясь.
«Какой мерзавец, какой подлец», думала она.
Ее мысль металась из стороны в сторону. Она, придя с работы рань-ше, застукала мужа с подругой в одной кровати. Это может произойти с кем угодно. Может, конечно, может. Но рассуждать об этом издалека до-вольно просто, когда это тебя не касается.
Он оправдывался. Просил чтоб простила, что так получилось, что так вышло. Она не хотела слушать никаких оправданий, не было сцен ревности, она просто собралась и уехала.
Теперь она сидела в съемной квартире и смотрела в стену. Нары-давшись она поняла, что жизнь продолжается, что она больше не будет реветь. Но слезы накатывали, и она не могла их больше остановить.
«Прости меня», слышался его голос сквозь слезы.
Она уже перестала что-то соображать вообще. Не хотелось ничего понимать и принимать тоже.
Предательство в любви – самое страшное, что может случиться. Ко-гда любишь другого и думаешь, что и он тебя также любит, то совсем ни-как не ожидаешь от него подлости. Но бьют больнее всего те, кто принес больше всех радости. К сожалению, это взято из жизни. От кого была са-мая большая радость, от того и будет самое большое горе. Как бы не хоте-лось по-другому.
Прошло время. Боль утихла. Для себя она простила его, но уже не вернулась, решив, что пусть лучше одна, чем жить с человеком, который лишился доверия. Пусть лучше одна. Одна она была недолго. На ее пути встретился другой человек, который смог ей помочь забыть боль, которую она испытала. Она хотела забыть, и он помог.
Для себя она простила, нет, не измену. Настоящая любовь измен не прощает. Она простила его за боль, которую он ей доставил. У нее это по-лучилось. Простить. Не прощать – удел слабых. А сильный может про-стить. У нее получилось это сделать.

Огонь в душе

Смотреть на огонь, так здорово просто невероятно как здорово. Он горит, такой пламенный, такой завораживающий. Вынешь палку из огня, она горит. Чувствуешь себя властелином, властелином всего. Но не таким властелином, который по регламенту, а властелином настоящим. Один философ сказал, что не у всех властителей есть власть. Хотите это понять? Да не стоит. Зачем что-то понимать. Не надо ничего понимать.
Человек ничего не понимал и не хотел этого делать. А когда понял, то ужаснулся. Он понял, что он в болоте. Потом он убрался оттуда. Доб-ровольно. Представляете, можно ходить каждый день и быть как зомби. Не помнить себя абсолютно.
Вот так можно жить и не жить. Он вот жил и не жил. Каждый день ходить, знать, что он действительно может и не делать. Чтобы не выде-ляться, не делать. Но он не мог не выделяться. Он выделялся даже тем, что просто жил, без всякого на то разнообразия. Жил просто и все. Тем и вы-делялся, что жил.
Быть не таким как все безумно нравилось. Попробуйте, что такое не бегать в табуне. Можно, конечно, можно. Не бегать в табуне. Он устал быть как все. Глаза были, как в тумане. Не хотелось так жить больше, не хотелось. Но надо было жить. Хочешь или нет, а надо. Он и жил, как все и не как все. Не умел он как все, да и не хотел.

Проверка

Зона. Тюрьма. Романтика. Уверены, что первые два слова сочетают-ся успешно с третьим? Если вы уверены, то попробуйте и проверьте. Ко-гда убедитесь, что это не так, часть жизни уже будет переломанной. Так что проверять не надо.
У русских есть пословица: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Жестоко, но, по сути, верно.
Один подросток решил проверить, сочетаются ли первых два слова с третьим. Проверить решил на себе. Совершил кражу и угодил в малолетку на 2,5 года. С приятелями, такими же, как он, ограбили магазин. Затем, употребив значительное количество спиртного, побили окна домов на первых этажах. Парням казалось, это очень круто. Приехала полиция, всех забрала, потом суд, приговор, зона.
Лязгнули ворота, въехал воронок.
– Открывай, – крикнул сержант охраннику и начался этап. По очере-ди сгоняли из машины парней и велели строиться.
– Фамилия, имя, отчество, статья, срок?
Вопросы эти слышались постоянно.
Наш герой прибыл с этим этапом. Он вышел последним из воронка. Парень был невысокого роста, брюнетом, звали его Игорь.
– Осужденный Игорь Минаков, – начал он.
Этап закончился, осужденных сначала направили в карантин, через неделю в барак.
Их встречала новая жизнь, по новым законам, где инстинкты были превыше всего. Выжить любой ценой. Деление на касты, страх быть уби-тым или опущенным, страх перед администрацией. Но самый главный страх – страх перед волей. Он возникает у малолеток через несколько лет отсидки. Им знакомы порядки на зоне, но они не знают, что будут делать на воле, не знают вообще.
Игорю до этого времени казалось, что романтика будет подстерегать его на каждом шагу. Только романтики не было, а было нечто другое. Страх, ужас, страх.
Ему даже довелось за эти два года увидеть, как делают опущенным. Держат несколько человек и по очереди насилуют. Так пацан из обычного превращается в того, с кем нельзя даже будет разговаривать, с которым нельзя есть, пить, курить.
Мировоззрение молодого человека кардинально поменялось за это время. Он уже не считал, что на зоне есть романтика. Ее там нет, там все очень жестоко и сурово. Особенно на малолетке. Пацаны подражают взрослым бандитам, стараются жить по уголовным неписанным прави-лам. Раз вступивши на эту дорожку, с нее вряд ли когда уже сойдешь, ско-рее всего, сойти можно, но будет очень трудно.

ЧАСТЬ 7. ФЭНТЕЗИ. СКАЗКИ

Лес

Лес был самым обычным. В середине леса стояла избушка. Она была уже дряхлой. Древние верят, что в каждом лесу есть свой стражник, такой и тут был.
Наступило утро. Маленький гном проснулся довольно рано. Он был готов к новому дню. Еще сквозь сон он услышал, как скрипели деревья вокруг, как хрустел снег.
– Опять зайцы с утра пораньше куда-то побежали, – подумал он и встал.
Сегодня надо было сходить за дровами, да и пройтись, посмотреть как дела в лесу.
Он оделся и вышел. Была зима, лес был красивый, все деревья в инее, снег хрустел под ногами. Гном пошел в чащу. В его планы входило набрать хворосту, растопить печку, а потом пошалить. А шалость была в следующем – он начинал читать заклинания, снег поднимался, кружился вокруг него и сверкал всеми цветами радуги. Хозяина леса это весьма за-бавляло. Сегодня к вечеру он планировал сделать то же самое.
Гном углублялся все больше и больше в чащу. Деревья становились все гуще и гуще. Мимо него пробегали зайцы,