Все, о чем думал и что сделал

стал местным священником в своем городке, а пират стал капитаном корабля и завязал с разбоем.

Может, попробовать?

Борьба за душу

– Я не буду таким же, как вы, – сказал парнишка решительно и кате-горично.
Он уже давно решил, что не хочет больше находиться с бывшими друзьями. Поистине детдомовец в прошлом, сейчас обычный зека. Его судьба была воистину банальной. В вора он превратился не сразу. Снача-ла все было довольно прозаично. Детдом, плохая компания, нет присмотра. Там ни за кем нет присмотра, вообще ни за кем. Попробовал раз, два, три – сошло с рук. Думал, что всегда будет сходить с рук, но сколь веревочке не виться...
Теперь он сидит. Сидит уже третий год во взрослой тюрьме. Ему только 18. Стоило бы еще за него побороться. Конечно, стоило, но кому? Чтобы бороться за другого, должны быть сильные духом люди вокруг, а их не было. Были только юнцы с гонором, каким был он сам.
Парнишка был душевно истощен, он не знал другой жизни.
Итак, он сидел уже третий год. Время шло вперед. Ему казалось, что срок никогда не закончится.
Пришел этап. Пополнение. Привезли новеньких. Рецидивисты и первоходки. По зоне пошел шепот:
– Прибыл Ворон.
– Кто такой Ворон? – спросил Саша (так звали парнишку) у одного заключенного.
– Ворон – легенда. Нет, он не вор в законе, не рецидивист. Он в дру-гом спец. Может ввести в гипноз, и ты в его власти. Захочет, сделаешь хо-рошее или плохое. Он так магазины грабил чужими руками.
– Интересно было бы познакомиться, – сказал Саша и побрел по тю-ремному двору.
Этап уехал, всех поместили в карантин. Прошло три дня после это-го.
Жизнь в заключении однообразна. Подъем, завтрак, работа, обед, работа, ужин, отбой. Ничего нового.
Возвращаясь вечером с работы Саша заметил зека очень маленького роста, стоящего возле входа в барак.
– Вы кто? – спросил Саша.
– Ворон, – довольно просто ответил тот.
– Тот самый? – удивился Саша.
– Уже слышал обо мне? – спросил тот.
– Вы легенда.
– Ну, ты даешь! Какая я легенда, я обычный рецидивист, вот и все, – усмехнулся Ворон.
Оба пошли в барак. Наступил вечер. Саше запомнился этот довольно странный человек. Ему показалось, что тот за ним наблюдает.
– Слышь, пацан, иди сюда, – окликнул как-то среди дня Ворон Са-шу.
– Что хотели? – спросил он.
– Нравишься ты мне.
За такие слова в зоне могут и убить. Ворон продолжил:
– Да не мельтеши, не в этом смысле. Как человек, и все.
Они присели на корточки.
– Послушай. Да, я гипнотизер, это уже, я думаю, знаешь. Может, расскажешь сам, что тебя тяготит, если хочешь, – сказал он.
– Я с детдома. Никогда не знал своих родителей. Не хочу дальше быть вором, – сказал Саша.
– А кем хочешь?
– Не знаю.
– Чтобы кем-то быть, нужно научиться профессии. Это я тебе без всякого гипноза говорю.
– Какой?
– А к какой душа лежит, – сказал Ворон, – Прикинь что по фарту, кроме воровства делать, то и делай.
– Слесарить.
– Чего тогда? В ученики к слесарю и вперед, – засмеялся тот.
Перерыв закончился, они отправились на работу. День быстро скло-нился к вечеру и к ночи, зона уснула, даже задремали часовые на вышках. Было невероятно тихо. Не спалось только Ворону, его одолевали думы о дневном разговоре с Сашей, также его тянуло к Саше. Под утро он при-шел к выводу, что возьмет над ним шефство.

По фарту

Саша прислушался к совету Ворона и пошел в ученики к слесарю. Администрация была довольна. Предположение, что один из молодых во-ров начал вдруг исправляться, вызывало не только доверие, но и льстило начальству.
Саше нравилось заниматься этим делом. Его наставник был старым матерым уголовником, но знающим слесарное дело на все 200 %. Каза-лось, что он сразу как родился пошел в слесари. Саше нравилось с ним ра-ботать, что называется на жаргонном языке «по-фарту», т. е. по теме, в нужном месте и в нужное время.
Шли дни за днями, так незаметно прошло полгода.
– За успехи в труде и исполнение режима мы тебя подали на удо, – сказал как-то утром Саше начальник по режиму.
Радости парня не было предела. Неужели, если утвердят, то на воле он будет быстрее, чем думал. Но частично это сбылось. Его не отпустили совсем, но на год сократили срок. По этому поводу ликования не было предела. На зоне тоже бывают свои радости, свои горести, своя жизнь.
Зона – это вообще целый мир, пародия на мир вольный. Пришлось ждать. До конца срока было еще два года.
Дальнейшее общение с Вороном принесло много интересного.
– Послушай, пацан, хочешь, научу гипнозу? – спросил как-то он.
– Этому можно научиться?
– Можно. Заодно выясним, может склонности имеются, – сказал Во-рон.
Так начались уроки. Много чего услышал Саша: как ввести человека в транс, как вывести, как подчинить его волю себе, как защититься от дру-гого гипнотизера. На удивление Ворона, всех сидельцев и даже части ад-министрации, Саша проявил завидные способности в этом деле, особенно удавались ему приемы по введению и выведению из транса.
Вот что значит, если приходит белая полоса, то она настигает чело-века везде, даже на зоне, впрочем, как и черная. Но у Саши в данный мо-мент была белая полоса, а не черная не наблюдалось.

Откровенный разговор

Однажды в обед Саша и еще двое шли мимо барака. Вдруг они уви-дели Ворона, смотрящего куда-то вдаль.
– Что с тобой, бродяга? – спросил один из Сашиных попутчиков.
– На душе чего-то не так, – ответил Ворон.
– Не парься, нам здесь всем не так, – сказал тот и пошел дальше.
Саша остался. Ему вдруг жалко его стало. Саше показалось, что Во-рона что-то гложет.
– Расскажите? – спросил Саша.
– Хочешь услышать?
– Да.
– Слушай, пацан. Лет 25 назад я был твоим ровесником, работал на заводе, потихоньку гипнотизировал. Ничего особенного не было, да и быть не могло. Однажды возвращаясь со смены на остановке автобуса увидел девушку, познакомился, взял телефон, начал общаться. В голове был полный ветер. Время шло. Она залетела, родился ребенок, а я сделал ноги. Пошло. Тогда это казалось очень круто. С тех пор я их больше не видел никогда.
– А кто родился? – спросил Саша.
– Мальчик. Я скатился постепенно. Стал сам воровать, потом при-менял для этого гипноз. И вот я уже здесь прописался, – сказал Ворон.
– Зачем Вы все это мне говорите? – спросил Саша.
– Твою мать звали Светой? – спросил вдруг Ворон.
– Да.
Тут он назвал адрес, который Саша читал в своем личном деле, где жила его мать до того, как попала в сумасшедший дом.
– Откуда знаете? – спросил Саша.
– Включи воображение, – ответил тот.
– Вы мой отец? – удивленно спросил парень.
– Похоже, что да, и ты имеешь полное право меня ненавидеть, – ска-зал Ворон и повернулся.
– Вот это новости. А ты не пытался нас найти?
– Мне было стыдно, – сказал Ворон и вдруг затрясся от переполнен-ных эмоций.
Сашу тоже немного трясло. Мысли путались. Отец, которого он ни-когда даже не представлял, вдруг нашелся и сидит с ним в тюрьме. Нарочно не придумаешь, но это факт.
– Что решил? – вдруг спросил Ворон.
– А чего тут решать, что было, то было. Я буду с тобой общаться, – ответил Саша.
– Ничего себе. Я думал, что после рассказанного ты меня возненави-дишь, – сказал Ворон.
– Не стоит этого делать, я думаю, – ответил Саша.
Тут они пошли по дороге. Саша был в шоке от всего услышанного. Осознать, что его отец с ним рядом, сразу просто не возможно. Однако он здесь, рядом, от этого никуда не деться.
Ворон также был в растерянности. Его простили. Он это хорошо по-нимал и чувствовал, что это не фарс и не понты. Его действительно про-стили.

Воля

Шло время. Все в нашей жизни когда-нибудь заканчивается. Закон-чился и Сашин срок. Пришла воля. В одно утро пришла охрана, его забра-ли, отвели на КПП, все оформили и отпустили. Так Саша оказался за пре-делами учреждения, в котором провел три с половиной года своей жизни. С двояким чувством он уходил от захлопнувшихся за ним ворот. С одной стороны, радовался воле, а с другой – парень понимал, что здесь он нашел родную душу, которая осталась за воротами.
– Я буду тебе писать и приезжать, – сказал он отцу за два дня до освобождения.
– Освободишься, забудешь, – ответил тот. Пойдет своя жизнь.
– Не забуду.
Действительно, Саша не планировал его забывать. Выйдя на волю, еще стоя у ворот, парень точно решил для себя, что он больше не будет вором, но кем будет, этого он еще не знал, может быть и слесарем.
Саша направился на остановку. Пока он сидел, по переписке завел знакомство с девушкой, переписывались долго, и вот он ехал к ней, даже никогда не видел ее, была только фотография. Но Саше было все равно. Он ощущал, кого он там не увидел, он будет все равно с ней.
Тем временем подошел автобус. Саша сел, двери захлопнулись и ПАЗик тронулся по разбитому асфальту. Выходить надо было через четы-ре остановки. Саша вышел.
Рядом с автобусом стояла она.
– Привет, – сказал девушка.
– Привет, – ответил он.
– Так ты и есть Саша? – спросила та.
– Я и есть, – ответил парень.
Они пошли по дороге. Им было все равно куда, лишь бы идти. Мо-лодые люди никогда не видели друг друга, но по письмам они знали друг о друге все. Было такое чувство, что их души были открыты перед друг другом.
Девушка жила одна, ее звали Таней. Она работала простым библио-текарем в местной деревушке, где и жила. Ей почти не ведом был страх, поэтому безбоязненно она пустила в дом бывшего зека. Так они стали жить. Они любили друг друга. Это было очевидно. Саша устроился на местную ферму. Они чуть ли не бежали после работы домой, соскучив-шись за день.
Шло время. Для Саши воля казалась просто раем. Парень не раз жа-лел о том, что жил не так, что сидел в тюрьме. Но всем известно: не живи-те прошлым, живите настоящим и к чему-то стремитесь. Так Саша и начал жить.

Все будет хорошо…

Да, надо только надо верить. Нельзя никогда унывать, даже в самых трудных ситуациях, тогда, глядишь, и ситуации будут казаться легче, чем они есть в реальности.
Хочется знать, что было дальше? Что стало с Сашей, Таней, Воро-ном, матерью Саши. Да ничего особенного дальше не случилось. Прошло еще 2 года. Саша с Таней расписались, Ворон вышел из тюрьмы. Они все вместе нашли Сашину мать, взяли ее из больницы, стали жить все вместе.
Я понимаю, что в двух словах описал события, которые можно было растянуть на несколько листов, но я не хочу этого делать, потому что у меня другая цель. Хочется сказать, что не надо унывать. Просто не надо. Жизнь такова, какой мы ее делаем. Никто нам не велит совершать дурные поступки, и никто не запрещает совершать хорошие. Можно попробовать сократить количество плохих поступков и увеличить количество хороших. Может, вместе и попробовать, не откладывая, с утра завтрашнего или прямо с сегодняшнего вечера. Может, все и получится, так же, как получилось у героев этой повести. Конечно, придет мысль, что все это вымысел, что в жизни так не бывает. Наверное, не бывает, только в жизни бывает все ярче и насыщеннее, чем на пяти страницах повести. Пусть ярче, пусть насыщеннее, и не сразу разберешься, где правда, где ложь, где хорошо, где плохо, пусть так. Однако может попробовать, а?

Потерянный не вернется

Встреча через много, много лет

Восторг – дело хорошее. Безусловно, хорошее. Восторгаться можно всем, чем угодно.
Представьте на минуту, что прошла жизнь. Взяла и прошла. Да, да, со своими горестями, радостями, событиями...
Он был уже старик. Нет, далеко не немощный