- произнесла, волнуясь, прерывающимся от счастья голосом. - Вот угодил, так угодил.
- Что маме? – продолжил он опустошать утеплённую оранжерею тоже осчастливленных торговок. – Розы? Тюльпаны? Поярче или поскромнее?
Нина неопределённо пожала полными плечами.
- Даже не знаю. Отец был всегда выше всяких сентиментальных отношений, а я… дура, увлечённая только собой, как-то и не представляла мать обычной женщиной: мать, она мама и больше ничего. Сейчас даже стыдно стало и… почему-то приятно.
- Возьмём розы, - решил он, - пусть будут трёх цветов: свободы, любви и богатства.
Дочь возразила:
- Нет, давай жёлтые уберём, они к тому же ещё и символ зла, а добавим вон те, нежно-розовые с перламутровым переливом, пусть будут символом семейного счастья, не возражаешь?
Щедрый даритель, подкреплённый внушительной годовой премией, не возражал.
- Как скажете. Гувернантка молодая?
- Да нет, - возразила хозяйка поместья, - не особо, моих лет, - рассмеялась, невольно отнеся и себя к старухам.
- Тогда, не мудрствуя лукаво, подарим красные. А малышке – несколько тоже красных тюльпанчиков.
- А ей-то зачем? – удивилась мать и так заваленная цветами по макушку.
- Обязательно надо, - настоял предусмотрительный дядя,- ей тоже хочется почувствовать себя взрослой женщиной.
Нина согласно рассмеялась, обрадовавшись за взрослую женщину, ещё не доросшую до школы.
Расплатившись с довольными продавщицами и провожаемый громкими пожеланиями успешного Нового года, Виктор Сергеевич поспешил к машине, открыл дверцу пассажира, помог Нине всунуться внутрь, а сам, не спрашивая разрешения, занял место водителя. Когда тронулись с места и покатили неспешно, встречные водители, увидев яркое цветочное полыхание на фоне белой машины, восторженно улыбаясь, приветствовали поднятой рукой, а то и сигналом, вызывая каждый раз ответную улыбку Нины.
- Однако, мне крупно повезло с гостем, - произнесла, даря улыбку и собственному водителю.
- Ой, ли! – предостерёг он. – Ещё не вечер. Я человек не застольный – не пью, не курю, сальных анекдотов не знаю, ем мало и выборочно, привереда, намаетесь с таким гостем.
- Ничего, - успокоила и его, и себя, - как-нибудь справимся. Мы тоже не из породы жрущих и пьющих. Для отца так вообще главное, чтобы была умная беседа, а в тебе, я уверена, он найдёт интересного собеседника. Я буду сидеть в сторонке и наблюдать за вами, прислушиваясь к умным рассуждениям, может, что и к дурной бабьей голове пристанет, - тяжко вздохнула. – Господи, как давно я не встречала Нового года в спокойной уютной обстановке. Обычно муж, гости заводились с полбутылки, и понеслась душа в рай! Родители уходили к себе. Сегодня так не будет, - Нина освободила левую руку и утвердительно сжала локоть водителя.
Подъехали к двухэтажному коттеджу, ничем не отличающемуся от соседних, разве только большей обшарпанностью временем. В небольшом, матово освещённом холле их уже встречали. Первой к новому гостю подошла хозяйка и, приняв букет, даже смутилась от неожиданности.
- И не помню уже, когда мне дарили цветы, всё-то ненужные подарочные наборы да торты с вином. Спасибо, угодили, - протянула Виктору руку.
Обменявшись позывными, он вручил розы гувернантке, запунцовевшей от неожиданности ярче роз. Потом присел на корточки и протянул тюльпаны главному действующему лицу в доме.
- Спасибо, - прошептала маленькая женщина еле слышно и спряталась за бабушку.
Осталось познакомиться с хозяином. Улыбаясь, Виктор Сергеевич поднялся на ноги и оказался нос к носу с… Малышкиным.
- Извините… - забормотал растерявшийся гость, - не ожидал… не знал… меня не предупредили…
Малышкин, успокаивая, протянул руку, крепко обхватив вялую Викторову, сжал так, что у того побелели костяшки пальцев.
- Не тушуйся, - пророкотал добродушно, - мы любым гостям рады. – Мать, - повернулся к жене, всё ещё любующейся доставшимся букетом. – Все, наверно, вынюхала? Не держи гостя в прихожей, веди всех в гостиную.
Поднявшись на несколько внутренних ступенек, прошли в абсолютно круглую комнату, по периметру которой стояли диваны с перерывом на две двери и бар. По стенам развешены стилизованные пейзажи и большой телеэкран. Над центром висела люстра из настоящего старинного цветного хрусталя, освещая внушительный овальный стол, украшенный деревянным кружевным орнаментом, с идеально гладкой поверхностью, выложенной цветной деревянной мозаикой. Дав гостю полюбоваться залой, в которой ничего лишнего не было и всего достаточно, Тимур Эдуардович предложил молодёжи:
- Идите, погуляйте, пока мы с матерью готовим стол, да прихватите Дарью.
Прогулка ошеломлённому Виктору Сергеевичу была нужна, да и погода позволяла: безветренно, звёздно и лёгкий морозец. Надо было как-то прийти в себя и определиться с поведением. Во всяком случае, свободным себя под гнётом малышкинского массива он наверняка не почувствует. Уехать сразу? Получится по-скотски и демонстративно. Терпеть и подстраиваться? Этого не хочет. Нет, что ни говори, а собственный диван в новогоднюю ночь – лучший приятель. Даша побежала вперёд, сметая снег с небольших ёлочек и пытаясь залезть в сугробы поглубже.
- Что ж не сказала? – недовольно проворчал Виктор Сергеевич, с силой осыпая снег с ёлки.
- А ты бы категорически отказался, ведь так? – вопрос был риторический, следовательно, никчемный.
- Непременно.
- Ну, и дурень, хотя и умник. – Ладно, ладно, решил про себя окончательно. Как-нибудь перебьёмся, главное – не высовываться, сыграть вничью. – Ты уж извини, что я в тебя вцепилась, - взяла под руку, - со мной такое бывает: понравится человек, и не могу отстать, пока не разгадаю полностью. Особенно тянет к мужикам с сильным характером, которого у самой нет. В детстве даже психовала, что не родилась пацаном, потому всегда лезла в их компанию. Одной из первых научилась курить и пить пиво и тоник из банок. Но природу не обманешь: скоро вылезли и титьки, и задница, в общем, пацана из меня не получилось. Тогда я возненавидела и себя, и весь свет. – Нина вздохнула, крепче прижалась к боку спутника. – Отец заметил, поговорили несколько раз по-хорошему, по-взрослому, разъяснил мятущемуся подрастающему поколению, что и женщина может быть сильной и успешной, главное, задаться целью, воспитать себя физически и духовно, выучиться тому, в чём хочешь преуспеть.
- А мать? – поинтересовался Виктор Сергеевич, вспомнив свою.
- Мать? – Нина чуть помедлила с ответом. – Она меня не понимала и только жалела. Она у нас не то, что я, - домашняя, женственная, жертвенница в угоду мира в семье. Мне бы её характер. – Виктор Сергеевич, слушая, думал, что в чём-то их подростковые судьбы схожи. Оба стремились оторваться от обыденной серятины и стать личностью, у него это, спустя много лет и благодаря неимоверным усилиям и благоприятствующей судьбе, почти получилось, а у неё – нет. – С учёбой не заладилось, - продолжала исповедь неудачница, - с грехом пополам осилила престижный лицей, потом с трудом, с натягом и родительскими понуканиями экономический факультет, а на последнем курсе встретила Алексея.
- Это ещё кто такой?
- Бывший муж, отец Даши. У нас с ним как-то быстро скрутилось. Был он весёлый, нахрапистый, щедрый, родилась, не задерживаясь, Даша. С помощью отца он приобрёл и развил торговый бизнес, сейчас его торговая сеть – самая большая и приоритетная и не только в городе. – Виктор Сергеевич почти отключился, не слыша, что она там болтала, выворачиваясь зачем-то наизнанку, он был поглощён собственными переживаниями, никак не определившись, как все-таки вести себя в доме шефа, чтобы не потерять лицо, но и не показаться угодником. Удастся ли провести трудный вечер на равных? – Постоянно был в долгих командировках, на работе задерживался допоздна, в общем, он-то зажил кипучей творческой жизнью, а мне горизонт застили пелёнки, распашонки, подгузники, детские болячки, кормёжки, прогулки, и так без просвета. Алексей, правда, молодец, знаешь, что сделал, когда заработал первый миллион?
- Положил в банк на твой счёт, - брякнул невнимательный слушатель первое, что пришло на ум.
Нина рассмеялась, толкнула по-приятельски локтем.
- Вот и не угадал. Он купил мне белый «Мерседес», этот самый. И нам с дочкой можно было выезжать за город, на природу, и вообще прокатиться по дорогам, развеивая тоскотищу. Потом откуда-то нарисовались такие же подруги с общими младенческими интересами, со временем от безделья перешли на косметику, моды, и, ты знаешь, сейчас вдруг вспомнилось, что никогда не говорили о мужиках, ни о своих, ни о чужих, будто их и не было, будто и не нужны они. Зато стали добавлять для куража бутылочку, другую, третью…
- Слушай, - перебил Виктор Сергеевич интересное повествование о нравственном падении типичной жены местного недоразвитого олигарха. – Тимур Эдуардович каким-нибудь спортом увлекается?
Нина поморщилась, недовольная и вопросом, и тем, что перебил.
- Терпеть не может!
- Ну, а музыкой, литературой, искусством, может, что коллекционирует?
Дочь отрицательно покачала головой.
- Как и все: не больше, чем на уровне рядового дилетанта.
- О чём же мне с ним говорить? – отобрал руку и чуть отстранился.
- Насколько я заметила, - подсказала дочь неуверенно, - больше всего его интересует внутренняя политика, от муниципальной до региональной, так мне кажется.
Виктор Сергеевич шумно вздохнул.
- Ну вот, а я в этом деле лох.
Нина улыбнулась и опять привлекла к себе, обещая моральную поддержку.
- Тем интереснее будет наблюдать, как ты будешь изворачиваться.
«У, вражина!» - подумал незлобиво и снова отстранился. – «Подайте, видите ли, ей театр двух актёров. Ладно, устрою я вам шоу-шарж, что мне, в конце концов, Малышкин? Отработанный монстр. Осенью исчезнет, забытый всеми. Будет копать грядки и поливать желчью. А мне надо двигать дальше, мимо него. Если я даже что-нибудь от него и получу, осенью новые люди отберут. Так что, дорогой Виктор Сергеевич, пока затаись, ещё не вечер».
- Нина Тимуровна, Виктор Сергеевич, к столу! – послышался голос гувернантки с небольшой открытой веранды. – Вас ждут! Дашенька!
- И-и-ду-у! – радостно завопило дитя и помчалось вперёд, разбрасывая снег на стороны маленькими ножками.
Стол поражал богатым изяществом сервировки японским фарфором, украшенным изящными цветами и птицами с позолотой, переливчатым блеском хрустальных бокалов. Что в кастрюлях, предстояло ещё выяснить. Хоть поем всласть за терпение, подумал гость, ощутив внезапный голод. Только уселись за стол, как послышался шум въезжающей машины и резкое торможение с визгом застопоренных шин.
- Алексей, - определила бывшая жена. – Успел всё-таки.
- И чего вам не жилось? – сорвалось вдруг наболевшее с уст матери. – Ты же за ним, как за каменной стеной.
- Вот именно, - недовольно хмыкнула дочь. – А я не хочу быть за стеной, и вообще за какой бы то ни было изгородью. Всё, мама, проехали.
Опоздавший ворвался морозным вихрем, переполненный физическим здоровьем и уверенностью в себе. Сегодня на нём был строгий тёмно-синий костюм, контрастно высветляющий русые непослушные волосы, не поддающиеся, очевидно, никакой укладке. Виктору Сергеевичу он сразу напомнил русских киношных купцов, хватких, нагловатых, не жалеющих
Реклама Праздники 20 Октября 2024Работников пищевой промышленностиРаботников дорожного хозяйстваДень военного связиста 30 Октября 2024День моряков-надводников 22 Октября 2024Праздник Белых Журавлей 1 Января 2025Новый год 7 Января 2025Рождество Христово Все праздники |