Дети выжженной пустыни бездуховности

искусственным и несуразно, противоестественно величавым во всех его гордых теоретических выкладках.
Все дело было в засилье оптимистических словесных словопрений и за этими декорациями было очень даже легко упрятать главную суть зла в его всенепременном до чего только стоическом стремлении возглавить бы общечеловеческий путь к свету и добру.
А именно такими декорациями, собственно, и предстали всевозможные словосочетания, в которых здравый смысл был подменен формой их выражения, а потому они не несли в себе призывы к чему-то реальному и материальному, а выполняли роль троянского коня для чего-то совсем другого мерзкого и пещерного.
Однако в какой же красивой обертке все это было нам преподнесено!
Иван Ефремов в его «Лезвии Бритвы» пишет об этом так.
«- Высокопарные слова и, как все высокопарное, лживые! - Тиллоттама рассмеялась недобро и презрительно. - Довольно, я слышала много о том, как у нас любят женщину. Вы с вашей сентиментальной звездой Индии, с женщиной в искусстве - что вы знаете о жизни, прекраснодушный муртикар?
Она замолчала, подняв голову.
Рамамурти растерянно смотрел на нее, не находя слов.
Тиллоттама ударила его очень больно, ибо для каждого настоящего художника грубое расхождение окружающей жизни с его идеалами - тайная и никогда не заживающая рана души».

Однако так оно только у искренних художников, а у тех, кто хорошо спит и еще лучше ест, в течение всей своей светлой жизни такого расхождения вовсе-то и нет…
Кроме того и жуткие события жизни человека, его болезни самым естественным образом отражаются и на его творчестве.
Человек может проникнуться злом от его душевных невзгод и физических недугов и вот тогда он может начать смотреть на людей не как на отдельных личностей, а как на серую массу, которую можно привести к счастью одним насилием и уничтожением всего существующего общественного порядка.
Заболевший туберкулезом, а со временем и ослабевший Чехов, подпал под это мировоззрение и стал всеми силами его души тянуть свой народ к краю пропасти.
А куда его, собственно, вечные студенты - (из его великого «Вишневого сада») теоретики лучшей общественной жизни могли бы его привести?
Они сами всего лишь симптомы смутного времени, а не его болячки как о том думают некоторые.
Не дело людей исполосованных ударами злодейки судьбы, выставлять как главных затейников «общественных землетрясений».
Ведь на самом-то деле все оттого, что цивилизация вытесняет милосердие к тем, у кого нет высоких культурных ценностей, и возвышенных устремлений ко всему светлому и чистому.
Под такое определение подпадают «культурно отсталые» народы или иногда даже какие-либо отдельные личности и вот технический прогресс обнажает перед ними свой меч и разит их за то, что они отказываются принять идеалы торжествующего свою победу всевластного добра.
А как же это может быть хоть как-нибудь иначе, уж коли эти скороспелые яблоки древа добра и зла были объявлены высшей правдой во имя всеобщего благосостояния и душевного удобства?
Именно так и загнивает сама суть человеческого бытия, поскольку людей заставляют признать, то единственно возможное объяснение чьего-либо варварства или равнодушия к великим благам человеческого счастья.
Речь, мол, идет о тех, кто являются низшими существами, а значит освободить от них мир - это наша первостепенная задача.
А ведь именно, те, кто окунулся в пучину зла так ведь и не став от этого его вполне сознательным союзником имеют те же самые душевные качества и задатки, которых не хватило бы людям умудренным опытом светлого книжного и духовного бытия.
И именно они отрешенные от всякой реальной действительности и есть те, кто способны переступить через что угодно, перейти любой Рубикон лишь бы восторжествовало царство истины, но оно зачастую оказывается царством несвободы под флагом воинствующей демагогии, основываясь на том простом факте, что истин их не может быть две или три.
Однако подходов к ним может быть сколько угодно, и именно с отменой возможности любого иного о ней представления, кроме как исключительно лишь официально признанного и создаются все современные тирании.

Также существует проблема с отрицанием опыта тех, кто прошел через дикую тьму, в преломлении чьих-то прекраснодушных взглядов, поскольку уж все плохое осталось позади, то впереди естественно только лишь радость и свет.
Если же они крайне невзрачны на свой вид, то это значит, что их нутро попросту сгнило…
Однако вот же что пишут о таких людях Братья Стругацкие в их романе «Гадкие лебеди».
«Все дело в том, что вы, по-видимому, не понимаете, как небритый, истеричный, вечно пьяный мужчина может быть замечательным человеком, которого нельзя не любить, перед которым преклоняешься, полагаешь за честь пожать его руку, потому что он прошел через такой ад, что и подумать страшно, а человеком все-таки остался».

Мартин Иден пера Джека Лондона - это человек сумевший одолеть столько препятствий, сколько и не снилось всяким изнеженным франтам узкого, хотя и высокого ума.
Причем, этакие деятели и других ведь могут по временам заразить своей горячностью, ликвидировать некое дикое зло только лишь ради того чтобы на веки вечные могла восторжествовать, некая аморфная форма справедливости.
Им все казалось однозначно предельно ясным и простым до самых корней чьих-то не посидевших от диких моральных мучений волос!
Причем равнодушие к слухам о жутких событиях в своей стране - это тоже ведь явственная часть сознания просвещенной части населения.
Прямо у нее под носом можно творить все что угодно, и если об этом не будут писать в газетах, то всякие УЖАСНЫЕ ИСТОРИИ разве что кого-то не в меру развлекут, и совсем же не более того.
Именно так оно и было с уничтожением зажиточного крестьянства в 20ых начала 30ых годов, а вот если бы поднялся тогда шум и гам, то в 1937 году честных граждан в таких массовых количествах никто бы за колючую проволоку затем не погнал.
А сколько же тогда хороших и достойнейших людей полегло?
Это ведь была вполне явная селекция!
Причиной аморфности и слабости интеллигенции заключается в ее закрытости по принципу «Добро пожаловать, и посторонним вход воспрещен».
А отсюда и грязь самосозерцания своего святого эгоизма, принимающего весьма изысканные формы, а потому такого вот благостного в смысле его чувственного восприятия.
Да, действительно такие люди внутри своего круга светлы и душевны, но в одних только рамках своих представлений обо всем этом мире.
Может, конечно, их и не должны были воспитывать в хлеву вместе со всеми остальными социально облагороженными животными (да простят меня за этот грех обыватели), но уж разбирать, где свет, а где тьма египетская, они точно ведь должны были научиться?!
Ах да совсем я запамятовал, куда ж им тому было учиться, когда они цвет нации, и у них в этой жизни есть совсем другие куда более важные, и гораздо более так первостепенные задачи.
Они, мол, совсем для другого были изначально самой их природой выпестованы и всем духом своим всецело предназначены.
Однако вот как оно думается автору и тех неграмотных крестьян, которых Сталин в сибирские снега без всякой теплой одежды зимой ссылал, тоже совсем не для того в любви зачали, чтобы они умирали безвинной смертью из-за каких-то прекрасных идеалов, оказавшихся в руках у ублюдков большевиков.
Еще неизвестно скольких Ломоносовых среди них человечество так ведь и не досчиталось!
Трехлетний ребенок своими маленькими ножками до самой Белокаменной дотопать никак бы вот не сумел.
Да, и самих их, тоже между тем до ужаса жалко - умирать-то им довелось гораздо худшей смертью, чем людям в газовых камерах.
Только вот почему-то никто не говорит про Холокост русского крестьянства от рук извергов и палачей большевистской, а не нацистской партии - тягчайшей вины преступников - 20 века.
По продолжительности мук своих невинных жертв советский режим был впереди планеты всей.
А явственной первопричиной всякого его появления на этом божьем свете послужили идеалисты, пожелавшие всему этому миру всего только самого наилучшего.
Автору кажется, что они как в прошлом возлагали надежды, да так ведь и до сих пор и накладывают на книги, совершенно так непосильную для них тяжкую ношу и сколь архиважную с их личной точки зрения задачу развивать человека не в духовном, а в некоем социальном смысле.
Отсутствие подобного развития ими воспринимается как некое изначально бездушие и коварное варварство слепого животного эгоизма стремящегося опутать все вокруг своими длиннющими щупальцами своих пустопорожних словопрений.
Они того не понимают, что попытка снять с души камень крайне болезненна и отвратительно тревожна…
Они мучаются со своей стороны…
Но думать о том, что именно еще можно исправить нужно тогда, когда это еще не совсем оно поздно.
В жизни ведь нет той простой возможности, которая имеется в любой художественной книге.
Нельзя уж посмотреть, а чего там еще будет в самом ее конце, а раз так, то надо бы глядеть в оба, на то, что происходит Здесь и Сейчас.
Причем любые изменения в жизни должны приводить к незамедлительной коррекции чувств, хотя совершенно необязательно хоть как-то выражать это внешне.
Лоцман, совсем не бросающий пусть и самый беглого взгляда, а что там впереди (а вдруг рифы), а только лишь тщательно изучающий старые засаленные карты, почти что всегда сам и виноват в своем последующем кораблекрушении.
И само наличие сирен вовсе не оправдывает отсутствие всякого умения при случае пристегиваться «ремнем безопасности» житейского разума, что может побороть любой самый дикий инстинкт.
Да, действительно это редко бывает, но раз уж такое иногда ведь случается, то, следовательно, к этому надо было хоть как-то быть всецело душевно подготовленным.
Исходя из всего вышеизложенного, единственное что остается, так это разве что вполне резонно заметить и более чем всерьез уточнить, что надо бы обо всем этаком думать своевременно, а не ожидать попутного ветра в ненастную погоду.
Конечно же, никто и ничто неспособно вкратце или очень даже во всем подробно в сколь многих изящных красках возвышенной словесности, поведать миру, о том, что выхлоп, сжигающий чьи-то высокие чувства - это всего-то только маленькое и досадное недоразумение.
Однако всегда же такое было и далее оно тоже окажется более чем вероятным и вполне же возможным, причем безо всякого на то осознанного злого умысла!
Можно даже невольно стать причиной смерти или тем более адских мук ближнего, иногда об этом и вовсе-то не догадываясь.
Потому что, то, что хорошо для одного может оказаться сущим адом на долгие годы для другого.
При этом кто-то может сжать зубы, отойти в сторону и просто не мешать чужому счастью.
А может организовать убийство из ревности, потому что раз ты не со мной, значит, ты не достанешься совсем никому.
Причем при наличии большой хитрости все будет совершено невинно и комар носу не подточит!
А жениться на вдове нечаянно погибшего друга оно вовсе же не грех!
И это так оно бывает в самой подлинной реальности и вовсе не потому, что человек есть такое уж подлое существо, а всего-то лишь оттого, что скрыто в нем