всей естественной почвы довольно многозначительный пласт о чем-либо более-менее трезво думающей интеллигенции.
И это именно как раз тогда под вскрывшейся «почвой обыденности» действительно так начинают до чего еще резво шевелиться самые всевозможные подземные черви, весьма активно и сколь раздольно при всем том сходу уж и выползающие при этом оттуда на весь белый свет.
Ну, а вслед затем лучи дневного светила и станут более чем безнадежно так затмеваться яростным сверканием в грозных очах, и тогда днем с огнем попросту вовсе и впрямь окажется никак невозможно найти себе хотя бы одного более-менее уж весьма вот безупречно здравомыслящего человека.
Причем тех еще наиболее простоватых людей при таких делах вполне запросто будет возможно и впрямь-то сходу заставить до чего же ответственно разом поверить даже и в то, что солнце неизменно восходит на западе, ну а заходит оно, как и понятно никак не иначе, а только лишь на востоке.
Да и вообще чего-либо подобное тому провернуть и впрямь-таки ведь окажется проще пареной репы именно что исходя из того, что святая простота доверчивости ко всем тем, кто сколь безбожно несет всевозможнейшую чудовищную ахинею, попросту явно становится самой неотъемлемой аксиомой всеобъемлющего восприятия столь зловредно нас нынче обступающей, осатанело революционной действительности.
Народ, он всегда бежит никак не за правдой, а за краюхой хлеба, которую ему можно, в принципе, донельзя так мастерски до чего торжественно и клятвенно всячески сколь еще толково наобещать в том самом блекло освященном светом истины, сладком, словно тот яркий и дивный сон, будто бы и впрямь наилучшем грядущем.
Ну, а восторженно и угловато мыслящая интеллигенция при этом явно может довольно-то искренне радоваться всему тому наконец-таки ныне вполне ведь всецело вернувшемуся относительному же внешнему порядку.
Ну, а кроме того, всеми теми необычайно спешными темпами ныне строится то самое вполне безупречное социалистическое общество, о котором им сколь долго в розовых снах некогда ранее «впотьмах гиблого и злосчастного царизма», и впрямь до чего только втайне некогда светло мечталось.
Лапша она разве что в мирное и спокойное время этак-то довольно уж быстро вниз с ушей оседает, а во время бурное и вовсе неспокойное она с них слазит медленно и крайне болезненно.
И это, кстати, касается абсолютно всех тех или иных слоев общества.
Народ и интеллигенция, варясь в одном котле колоссального социального потрясения, как есть разом с чудовищной силой встряхнувшего буквально-то все те или иные доселе незыблемо существовавшие основы, полностью одинаково совсем так безрадостно выживают и видят при этом кошмарные сны, да и считай ведь именно что наяву.
А сны те целиком при этом и будут разве что только и состоять из тех самых чудовищных революционных явей.
И уж представляло нечто подобное из себя самое естественное следствие именно того сколь этак бешеного энтузиазма, вырвавшегося наружу именно в связи с тем, что была буквально враз сколь этак сходу «свыше» обретена та самая более чем беспардонно дармовая свобода.
Ну, а ею вполне всласть и смогли до чего сходу воспользоваться разве что те, кто всею черной своею душой только и жаждал одного уж безвластия и полной безнаказанности за абсолютно все немыслимо ужасающие проявления того еще самого чрезвычайно чудовищного своего своеволия.
Причем довольно малое наличие грамотных людей из своих, то есть именно тех, кому и вправду доверять было бы чисто и впрямь на деле поистине можно, и привело как раз к тому, что большевистская агитация и взяла ведь полностью вверх над всяческим иным здравым смыслом.
Ну, а те вполне и впрямь «великограмотные правители», видать до чего многое до конца этак более чем явно осознавали, свершая те или иные действия, раз сколь властно, они всеми теми беспрекословными распоряжениями (к их самому незамедлительному исполнению) весьма бесцеремонно и беспрестанно в то самое время уж так и разбрасывались.
В принципе, природа этого явления, безусловно, была разом заключена также и в самом беспрецедентно насильственном отмирании всей той еще прежней, нынче чисто напрочь отринутой веры, как и самой явной необходимости поиска, ей весьма вот полноценно достойной замены, что будет, куда этак значительно поболее соответствовать духу данной новой эпохи.
Причем зародилось нечто подобное никак и близко совсем не в России, а в той до чего только крайне агностически настроенной Западной Европе, ну а оттуда затем с попутным ветром все – это, в конце концов, донеслось и того донельзя уж далекого российского берега.
А заодно и великие русские классики 19-го столетия явно захотели сколь посильно приблизить интеллигенцию к своему народу, а потому и приложили они все старания, дабы через созданную ими перемычку вовнутрь средневекового российского общества и впрямь полилось широчайшей рекой суровое безверие буквально ни во что, хоть сколько-то ранее истинно святое.
Европа им довольно-таки быстро и легко с грехом пополам переболела, ну а Россия посредством всего этого недуга и заразилась же самой ужаснейшим видом «общественной чахотки».
Причем наиболее наглядной тому первопричиной и послужило именно то, что европейская цивилизация с самого начала своего существования до чего и впрямь искусственно стушевывала и упраздняла многие прежние (дикие) представления обо всем этом мире, бессердечно обезличивая отдельного человека, ставя во главу угла, прежде всего его, чрезмерно возвышенные жизненные приоритеты и идеалы.
И уж при всем своем вполне ведь наглядном перерождении религиозный фанатизм, став фанатизмом высокоидейным, только-то и всего, что присовокупил в потемках душ своих адептов самое безмерное множество свежих сил для того самого донельзя безнадежного преумножения сущего стародавнего мракобесья в его разве что вновь до конца обновленном виде и форме.
Еще вот так называемый просвещенный 19-й век сколь безнадежно породил абсолютное безверие в высшие силы, разом как есть, наделив человеческий разум вовсе-то изначально ему нисколько несвойственной самой ведь более чем безупречно полной непогрешимостью.
Причем все - это произошло разве что из-за всего того весьма же безотчетного самовозвышения культуры на некий «Эверест», где лишь избранным и было дано… и впрямь-то как есть, вполне предоставлялось никем и нечем неоспоримое право безвозмездно (в силу одних свойств возвышенной души) денно и нощно употреблять ее сколь живительный кислород.
А чего же тогда и впрямь могло вот быть предоставлено всем тем остальным простым смертным?
Ну так им для самого полнейшего счастья только и надо было до чего сходу непременно так разом предоставить одно на всех всецело общее корыто, ну, а кроме того и весьма простенькое массовое искусство.
Причем потребовалось довольно-то длительное время, да и самый ведь конкретный и совершенно же наглядный и зримый пример, дабы духовная элита и власть предержащие, безусловно-то, полностью осознали, что как следует, до самых краев его не наполнив, они до чего только неизбежно многим при этом более чем разом явно рискуют.
Однако как раз-таки во имя того, дабы господа капиталисты более-менее вполне полноценно пришли к пониманию данного факта, их еще явно вот надобно было буквально до самых чертиков беспрецедентно считай, что почти вот до смерти же напугать.
Да только, как то и впрямь более чем наглядно видится автору этих строк для хоть сколько-то стоящей того полноценности эффекта непременно вот хватило бы и очень даже многих относительно мирных забастовок.
Так, что и близко тут не было какой-либо весьма ведь явной необходимости в том самом более чем безнадежно уродливом создании некоего того великого псевдосоциалистического монстра.
Причем теоретическая база для всего его считай замогильного жития-небытия, была как есть, еще первоначально же создана именно теми-то широкими кругами общественной мысли, и лишь затем уж была она сколь этак беззастенчиво и впрямь узурпирована довольно-то малой группкой псевдосоциалистических монстров во главе с Ильичом.
И это именно те, кто и ныне этак сколь явно желают буквально все народное добро считай по-своему безо всякого остатка разом перераспределить, лучше всего, затем и поделят все ими на самую скорую руку более чем безжалостно и скрупулезно у тех самых господ буржуев до того ведь сколь заправски бесслезно награбленное…
И никто из них - это теперь до чего сразу вполне же естественно разом так снова чье-либо личное добро в то самое весьма эфемерное и чисто абстрактное народное пользование совершенно так никак попросту ни в жизнь не отдаст - вовсе не та это людская порода.
Да уж чего-либо подобного у них и близко при всем том большом желании близко ведь совсем никак не отнимешь!
Зато про всякие те и впрямь будто бы сколь легко достижимые общественные блага, они исключительно так мужественно и стойко и вправду умеют языком своим безо всяких костей, попросту совсем на редкость более чем безостановочно все время без конца и края только лишь молоть и молоть.
Да вот, однако, при всем том нисколько и близко не преумножать их при помощи каких-либо чисто же своих и впрямь того стоящих интеллектуальных усилий.
Многим из них, куда только весьма поважнее было выразить мысли и чувства во всех тех вполне веских и праведных словах, нежели чем сдвинуть хоть один тяжкий камень на пути к самому доподлинному духовному прогрессу масс.
А массы те совершенно инертны и пассивны, но разве что от всеобщего своего явного незнания и невежества, а вовсе не от всей своей более чем совсем ведь как есть чрезвычайно неизменной природы.
Да вот уж, однако, никакие те сколь обширные и большие знания никак не спасают от безверия в силы разума сотворить нечто, что будет полезно всем и каждому.
Причем серые и бесформенные массы народа могут кем-то при этом до чего явно вполне еще наскоро обожествляться, а потому это как раз им еще уж значится и предстоит всячески разом и создавать некую новую материю духа…
И, так оно или не так, а российскую интеллигенцию некогда весьма откровенно подкупал весь тот изумительно пламенный революционный дух…
А именно потому она вовсе и близко никак не сопротивлялась всей той революционной этике, причем, прежде всего, считай этак в силу всех тех своих чисто же собственных безмерно до чего острейше безжалостных убеждений.
И ведь все - это разве что исключительно потому, что над чьим-либо большим и светлым разумом более чем безраздельно преобладала одна та донельзя куцая правда книжных истин.
Да вот, однако, были те сколь задушевно душистые аксиомы весьма же крайне безответственно далеки от тех самых чисто обыденных реалий быта почти ведь повсеместно вовсе-то совсем невежественного народа.
И он никак не был способен проснуться, раз он нисколько не спал, а только жил тем, чем он жил, а спала и дифирамбы сама себе под нос в сладком сне пела именно та дивно восторженная интеллигенция, и этот ее сон и обернулся для всего народа вековым кошмаром осатанелого, идеологического маразма.
И главное все это
