Эпоха Пятизонья (второй романа о Косте Сабурове)

говорящие сошлись, а потом разошлись. Костя спрыгнул с танка и, не дыша, на цыпочках проскользнул между ними. Одни из «богомолов» прихрамывал. Вот кого следовало опасаться, понял Костя. Это солдаты Зон. Наверное, они произошли от циркулей и поэтому вездесущи и дешевы, но все равно опасны. «Жабаки» не являются серьезными противниками, раз они пользуются земным оружием. С «механоидами» же надо держать нос по ветру. Это точно!
Теперь он понял, что надо быть очень и очень осторожным. Здесь, поди, датчиков понатыкано всюду, думал он, невольно копируя движения «богомола» и ступая опасливо, как на болоте. А датчики – это пассивный элемент, его только радаром и увидишь. «Титан», вон, примолк, должно быть, боится выдать мое присутствие. Чувство самосохранения у него развито, как у человека. А может, он сломался? – испугался Костя; и на него едва не наступили – «богомол» прошествовал совсем рядом, ставя ноги, как аист. Костя аж вспотел. Он быстренько пошел – поплыл, разводя туман руками, словно воду, туда, где, судя по всему, находился «Мавзолей». Над самой землей туман казался чуть реже. Ориентиров не было, если не считать привычную каменную мостовую.
Вот где меня искать не будут, подумал он с облегчением, будто это было реально – спрятаться в магазине. Мавзолей, который просуществовал больше полувека, давно пустовал. На его месте появилась лавка канцелярских товаров с одноименным названием. Говорят, народ валил валом, пока не надоела экзотика. Костя сам ради интереса заходил три раза купить карандашей и оглядеться. С тех пор магазин, кажется, закрыли. Но через него имеется вход в Кремль, вспомнил он. Должен быть вход!
Внезапно «титан» просигналил тревогу, да такую, какой Костя еще не видел – «титан» был в настоящей панике. Оказалось, что источник излучения появился совсем рядом – в трех шагах. Костя повернул по азимуту гатлинг ГШК-6 и, дав короткую очередь, побежал в противоположную сторону. Если бы не паника «титана», он бы не стал стрелять, он бы проскользнул невидимкой. Но «титан» четко и однозначно просигналил, что надо стрелять. Может быть, «богомол» заметил Костю и приготовил оружие, а «титан» уловил это? Плохо, плохо, думал Костя, ох, как плохо.
«Титан» благосклонно отозвался на его действия, сжав в детекторе движения проекции сиреневых дочек до нуля. Попал я, обрадованно подумал Костя, попал точно в излучатель, и лишь только вздохнул с облегчением, как вдруг справа и слева возникли сразу четыре объекта и скачками двинулись к нему. Костя, громыхая на всю вселенную, рванул к лавке «Мавзолей». Потом уже понял, что даже если бы он туда добежал, шансов у него не было никаких. Он уже видел знакомые ступени, ведущие к «Мавзолею», и вроде бы – даже туи и елочки у красной стены, и тут его словно обдало ветром, и если бы не интуитивный шаг в сторону, все кончилось бы в мгновении ока. Костя ткнулся в то, что Захарыч называл стеклянной стеной, которая тихонько гудела, как трансформатор. Кремлевская Зона закрылась наглухо.
А к нему уже бежали со всем сторон: и со стороны исторического музея, и со стороны Васильевского спуска, и от ГУМа – со всех сторон – цепочки «богомолов». Они даже не стреляли, уверенные в своей силе, а радостно переговаривались:
– Ну вот же он вот… я же говорил…
– Где, где?
– На мостовой…
– Такой мелкий?!
– Наконец-то, а то у меня нога совсем отпадает…
– Да я… да мы его сейчас!..
– Хорошо бы за него пожрать дали.
– Кому чего, а вшивому – баня, – прокомментировал кто-то начальственным тоном, и «богомол», который все время жаловался, замолк.
Вот тогда-то «титан» и выдал все, к чему был предназначен. Казалось, до этого он берег свои резервы, а здесь вдруг «вспомнил», что у него есть даже карта местности. Костя наконец увидел, где он находится – действительно напротив канцелярской лавки «Мавзолей».
Неожиданно для самого себя Костя побежал с такой скоростью, что с легкостью оставил позади «богомолов», перепрыгнул один танк Т-134, другой, третий, затем – Лобное место и понял: первое – что его отжимают от Кремля, второе – что при такой скорости он не попадет на спуск и неизбежно врежется в собор Василия Блаженного, но самое главное – энергия «титана» стремительно таяла. Ее осталось-то всего сорок пять процентов – как раз до спуска, а там можно было спокойно лечь и умереть.
Нет, так можно бегать только в экстренных случаях, вовремя сообразил Костя и упал, распластавшись за Лобным местом. Дальше бежать было некуда. «Титан» отозвался тихим стоном, включил тепловизор и электронный прицел. Васильевский спуск был перекрыт. Варварка – тоже. «Анцитаур» глубокомысленно молчал. Или испугался, или не принял решения, что делать. Впрочем, у Кости почему-то было предчувствие, что все кончится хорошо, только он не знал, каким образом, а главное – когда.
«Черт!» – выругался он и почти в упор выстрелил в «богомола», бог весть почему оказавшегося ближе всех. Пора отвыкать от иждивенчества, а полагаться только на себя, отстраненно думал он, азартно поводя стволом. Чтобы свалить «механоида», пришлось извести четверть ленты, благо, что ГШК-6 стрелял быстро. «Богомол» однако не рухнул, а, схватившись за голову, отвалил влево и поплелся, как сомнамбула, в сторону стеклянной стены. Самое интересное, что он беспрепятственно прошел сквозь нее.
Сейчас окружат и забьют, как мамонта, думал Костя, ловя в электронный прицел очередного «богомола». Они все яснее проявлялись в тумане. «Тра-та-та-та-та…тра-та-та-та-та…» застучал гатлинг ГШК-6, и еще одна унылая фигура побежала лечиться. Должно быть, у них там доктор, сообразил Костя. Осталось восемь «механоидов», посчитал он, выбирая следующего. Как только подстрелю хотя бы половину из них, пойду в атаку, решил он. «Тра-та-та-та-та…тра-та-та-та-та…» Живым так не дамся!
Тут «богомолы» не выдержали и сами начали стрелять. Белесые шары, невидимые в тумане, вспахали мостовую и разворотили Лобное место, но Костя то ли по счастливой случайности, то ли по воле «анцитаура» остался невредим. Он отстреливался, перекатываясь с одного места на другое, крутясь, словно капля воды на горячей сковородке, а вокруг царил настоящий бедлам: «богомолы», которые набегали со стороны Кремля и ГУМа, попали под удары белесых шаров и в свою очередь тоже начали стрелять, но, боясь задеть своих, делали это очень неточно – поверх головы Кости, и даже умудрились завалить кого-то из космических сотоварищей. Вспыхнуло настоящее пламя, начали рваться боеприпасы, и эфир наполнился отчаянными криками умирающих.
Костя вскочил, побежал, потом упал. Потом снова побежал. Столкнулся с раненым «богомолом», который тоже хотел его убить, и Костя, стреляя в упор, видел, как пули со стальными сердечниками отскакивают и высекают искры из железного тела. Но икру на ноге они все же повредили, и «богомол» послушно рухнул и пополз в стеклянной стене. Впрочем, Костя этого уже не видел, потому что снова куда-то бежал, стреляя и кувыркаясь, чтобы сбить с толку преследователей.
Каким образом он очутился на одном из них, он и сам не сообразил. Он только помнил момент, когда в гатлинге ГШК-6 типа «сармат» кончились патроны, и он, бросив его, совершив обходной маневр, попытался в суматохе пронырнуть на Васильевский спуск, где у него был единственный шанс к спасению – прыгнуть в реку и уплыть, но на него налетел хромой «богомол». Впрочем, кто на кого налетел, надо было еще разобраться, потому что мало того, что «богомол» хромал, он еще и плохо видел и в основном двигался только по прямой. Костя различил перед собой длинные, как у сарыча, ноги, подскочил, уворачиваясь от очередного белесого шара, и неожиданно для самого себя оседлал несчастного. Хромой «богомол» испугался и понесся, как скаковая лошадь.
– Стой! Стой! – заорал Костя.
У него появился гениальный план. Как ни странно, «богомол» послушно остановился и замер, безвольно свесив руки по обе стороны плоского тела.
– Неси меня туда! – приказал Костя, показывая в сторону Спасской башни, – а за это я тебя накормлю.
Хромой «богомол» прислушался. Костя запустил руку в карман, вытянул хабар-кормилец и что есть силы надавил на его зеленый край. Только бы не подвел, подумал Костя, только бы не подвел. Из хабара послушно вылезли три пирожка с яблочным повидлом. Один пирожок Костя сунул в рот «богомолу». Тот осторожно взял его губами и, проглотив, не жуя, потянулся к следующему.
– Э-э-э… нет! – веско произнес Костя. – Так дело не пойдет. Гони в Кремль! Там получишь еще!..


Глава 7
Кремль

«Титан» находился в плачевном состоянии. Он стонал и поскуливал, как человек после марафонской дистанции, и тихонько латал свои системы. Энергии в нем осталось всего-то три процента. Остальное он потратил на бег, прыжки и таскание тяжеленного гатлинга ГШК-6 типа «сармат». За Кремлевской стеной все еще продолжалась суета с пальбой, и, похоже, исчезновение Кости еще не обнаружилось.
Рядом понуро, как усталая лошадь, застыл «богомол», глядя на Костю большими влажными глазами с продольным, как у козы, зрачками.
Костя сидел на фюзеляже сбитого К-64, чтобы быть повыше, но «богомол» все равно возвышался над ним, как колодезный журавль. Он следил за каждым движением Кости и напоминал ему голодную собаку.
– Тебя как зовут? – спросил Костя, одновременно оглядываясь, прислушиваясь и принюхиваясь к обстановке в Кремле.
Тайницкий сад казался райским местечком – с клумбами и голубыми елями, маргаритками и одуванчиками на газонах, если бы, конечно, не сбитые К-64 и поодаль, в овраге, у стены – Ми-68. Судя по всему, обитатели Зоны утащили даже трупы. Едят они их, что ли? – гадал Костя, невольно поеживаясь. Не хотел бы я оказаться на месте экипажа.
Как они сюда попали, он плохо запомнил. Все промелькнуло, как в мультяшках – одним махом. «Богомол» вбежал в неохраняемые ворота Спасской башни, сунулся влево, в сад, и Костю смахнула с его плеч первая же липовая ветка толщиной в руку. Разумеется, «титан» не сплоховал, скоординировал полет, и Костя приземлился на ноги, но ощущение было не из приятных, потому что от удара веткой он набил себе огромную шишку, и даже шлем не защитил. Теперь его беспокоило близкое соседство здания Военной школы, хотя от ее взора их с «богомолом» укрывали раскидистые липы, клены и ели.
– Амтант, – отозвался «богомол», сглатывая слюну, как собака Павлова.
Костя достал еще один пирожок и протянул Амтанту, хотя ему самому очень хотелось есть.
– А машинного масла у тебя нет? – спросил Амтант, проглотив пирожок, как семечку, и огромный кадык на его горле дернулся синхронно глотательному движению. – Колено у меня болит… локоть… в груди давит…
– Увы, нет, – сказал Костя. – Это у тебя вроде как человеческая подагра из-за нарушения обмена веществ. Будешь мне служить, достану машинного масла.
Естественно, Костя врал для того, чтобы задобрить это огромное, голенастое существо.
Амтант послушно шмыгнул носом и приготовился ждать обещанного. Излучатели «пермендюры» у него были пристегнуты к предплечьям – две здоровенные трубы с раструбами. Костя с тревогой косился на них, но Амтант держал их, скромно опустив вниз, и ни разу, даже случайно, не направил «пермендюр» на Костю. Из чего Костя сделал вывод, что «богомол»