Эпоха Пятизонья (второй романа о Косте Сабурове)

сознался Ред. – Ты же сам меня и разбудил.
– Не я… – многозначительно сказал Костя, сунув себе в рот зеленый край хабара.
Он не ошибся, на этот раз хабар расщедрился на черное пиво или на что-то похожее. Костя не разобрал. Было очень вкусно, но мало. Как раз те самые два глотка. Чего-то ты скудный, разочарованно подумал Костя и нажал на хабар посильнее, но, дудки, больше жадный хабар из себя ничего не выдал.
Бараско сделал круглые глаза и с удивлением уставился на Костю. Костя решил, что Ред больше поражен его словами о короткопалом троглодите с присосками, а не хабаром, который же сам и подарил ему, и сказал:
– Здесь бродит один сумасшедший чудак с огромным ртом… – и убрал хабар в карман.
Бараско почему-то сдержанно крякнул.
– Ерунда, – беспечно и, как показалось Косте, намерено отмахнулся он. – Тебе померещилось. В здании больше никого нет.
Однако покосился на карман, где исчез хабар-кормилец. В его глазах застыл немой вопрос. Хотел Костя напомнить, что Ред сам же притащил хабар из Чернобыльской Зоны, но вместо этого спросил о более важном:
– Почему?
– Потому что теперь много кто шляется. Зона ведь! Хотя бы эти… – Ред, держась за поясницу, выглянул в окон.
Костя подошел и тоже посмотрел на Биржевую площадь. Действительно, выродков меньше не стало. Напротив, даже прибавилось. А орали они еще громче. Прямо выходили из себя, рвали, что называется, на себе рубаху, но дальше невидимой границы не совались.
– За тобой шли? – со знанием дела спросил Бараско.
– Ну да… – скромно признался Костя, надеясь, что Ред его похвалит.
– Бузят, проклятые, – добродушно, как о родственниках, сказал Ред. – Они и меня гоняли, словно гончие – зайца. Едва отбился, – и Ред с уважением пнул массивный гатлингом ГШК-6 типа «сармат».
Хорошая штука, с уважением подумал Костя. Мощная. Только для пехотинца тяжеловата, но зато скашивает врагов, словно коса – траву.
– А кто это такие? – спросил Костя.
– Да понимаешь, выяснили мы, что это паразиты, живущие за счет Зоны. Где она появляется, там они и возникают, как тараканы, но центра Зоны боятся, потомку что она их не терпит. Однако и без нее они не могут. Откупаются, таская нашего брата.
– В смысле?
– Людей ловят, – ответил Ред, совсем как прежде с долей насмешки.
Словно в подтверждение его слов, один из особенно горячих паразитов перешагнул невидимую границы и тотчас упал, почернел, изошел черным дымом, и через минуту-другую от выродка осталась кучка пепла.
– Слушай, а как это происходит? – спросил Костя. – Чем это Зона его так?
– Я не знаю, – ответил Бараско, – чудес здесь, как и в каждой Зоне, не перечесть.
Костя вдруг вспомнил, рассказ генерала о том, как погиб в Кремле отец Анисим. Его удивило, что Ред забыл об этом. Он внимательно посмотрел на него, неужели Ред добавил для храбрости, но Ред выглядел, как всегда, обычно, разве что возбужденным чуть больше, чем надо, да и не пахло от него даже перегаром, хотя должно было быть. Трое суток обычно пахнет, подумал Костя. Трое! По себе знаю. Ладно, решил он, бывает. Может, он имбирным орешком закусил? Но ведь мы обсуждали эту тему с отцом Анисимом? Обсуждали! Должно быть, Ред просто перепил. Черт, случается с ним такое – перепьет и забывает мать родную, то бишь друзей и где находится, да и что было вчера. В общем, в голове у него сейчас полный бардак, оправдывал он черного сталкера. И все-таки странно.
– Чего мы здесь делаем? – спросил Бараско. – Пора убираться.
Костя едва не шлепнул себя пол лбу и посмотрел на часы.
– Уходим, – сказал он, – у нас полчаса осталось.
Он активизировал шлем. Ред поднял с пола гатлинг ГШК-6, перекинул ремень через шею, поправил ленту, и они побежали по длинному коридору, но почему-то в сторону Площади революции.
Костя подумал, что Ред знает, что делать, что у него, как всегда, есть свой первоклассный план. Это было так естественно, что Костя даже ни в чем не усомнился, ведь Ред Бараско всегда был для него учителем и командиром. На душе сразу стало легко, потому что не надо было думать, что делать и куда направлять свои стопы. Бараско все решит, на то он и Бараско.
– Слушай… – несмотря на экзокорсет «титан», Ред пыхтел, как паровоз, – что-то я сегодня не в норме.
«Пить надо меньше», – хотел сказать Костя, но промолчал. Негоже критиковать командира, да еще в такой ситуации, к тому же Бараско сам с усам – знает, что делает.
– Может, еще пошляемся по Зоне. Когда такой случай выдастся?
– Так… э-э-э?.. – удивился Костя.
Конечно, если бежать по Ильинке, то нам хватило бы и пяти минут, чтобы оказаться на Маросейке, подумал он. Но в Зоне только дураки по прямой бегают. Тогда о чем Ред спрашивает? Хорошо, если мы уложимся минут в пятнадцать. Может, Ред что-то запамятовал в своей Крымской Зоне и уже мышей не ловит?
– Ну, я понял… понял… – отозвался Ред, взглянув на расстроенное лицо Кости.
– Сейчас как вдарят наши, – пообещал Костя, – я даже не знаю чем. Здесь один пепел, как от того выродка, останется.
Бараско затормозил так, что от подошв его армейских ботинок едва не пошел дым.
– Чем вдарят?
В этот момент он стал прежним Бараско – властным и злым. А ведь я совсем забыл о злосчастном режиме ОПС, подумал Костя, но как-то несерьезно. От кого скрывать тайны? От кого? От друга Бараско?
– Откуда я знаю! – сварливо ответил он, потому что его уже начинала раздражать забывчивость Реда.
– Ах, ну да!.. – воскликнул Ред. – Как же я забыл! Говоришь, полчаса осталось?
Костя посмотрел на часы:
– Двадцать пять минут.
– Ага. Это меняет дело. Подожди меня здесь. Чего-то мне приспичило.
Бараско круто повернулся и исчез в туалетной комнате. Костя автоматически засек время. Часы показывали шесть ноль семь. За время отсутствия Реда с Биржевой площади разбежались все выродки, и Костя, провожая их взглядом, увидел, как дрожит и увеличивается в размерах один из танков. «Линза», сообразил Костя, отшатнулся от окна, и тут загудело. На какое-то мгновение он отключился, а когда пришел в себя, то обнаружил, что почти выломал подоконник, в который вцепился, чтобы не упасть. Снова ему было плохо, снова пот катил по лбу и затылку градом. Костя потянулся к хабару-кормильцу.
В этот момент у него в голове и щелкнуло, как тогда, когда он столкнулся с «грозным ветром» на плешке. Костя от боли аж завертел головой: вокруг никого не было, кроме Бараско, который вышел из туалета и сказал:
– Я договорился, нам коридор на Никольской откроют.
Казалось, «гул» на него не действует, казалось, он как огурчик, после посещения туалета.
– С кем? – через силу спросил Костя.
Если бы не экзоскелет, Костя давно рухнул бы и забылся тяжелым сном. «Гул» пропал так же внезапно, как и появился. «Линза» уползла в Старопанский переулок добивать тех, кого не добила.
Если договорился, то только с генералом, но сигнал связи у Кости отсутствовал. Еще одна странность в Реде Бараско. Зато в голове долбали молоточки так, что терпеть больше не было мочи. Даже голос раздался: «Дурак!»
– Стой! – сказал Костя и снял с плеча дробовик.
Ред, который был чуть впереди, обернулся. Длинный ствол гатлинга ГШК-6 зацепился за дверной косяк.
– Ты ведь не Бараско?!
От возмущения Ред попытался развернуться к нему лицом, но Костя уперся ему стволом дробовика в плечо и правой рукой схватился за гатлинг ГШК-6 типа «сармат»:
– Дернешься, отстрелю руку!
Теперь он окончательно убедился, что это не Бараско. Количество перешло в качество. Во-первых, Бараско даже без «титана» не задыхался бы от такой тяжести, как гатлинг ГШК-6 типа «сармат». Он просто не взял бы такую бандуру. А во-вторых, настоящий Ред не мог забыть, как погиб отец Анисим. Черный сталкер такого не забывает, потому что это его работа запоминать всякие хитроумные ловушки. В-третьих, Ред был ранен в правое плечо, как раз там, где проходил ремень от гатлинга ГШК-6. И самое главное – все шесть стволов пулемета были чистенькими и свеженькими, как после заводской сборки. Костя мог поклясться, что из этого пулемета вообще не стреляли.
– Куда ты ходил и что ты делал?
Ред Бараско крякнул ну совсем, как настоящий:
– Простота хуже воровства, – усмехнулся он. – Разболтал ты все. А я сообщил, кому надо. – Он даже высокомерно и нагло изогнул бровь и посмотрел на Костю пристально и долго, мол, ты еще не знаешь, с кем связался.
– Кому? – спросил Костя, мертвея в душе.
Он понял глубину своей ошибки, и хотя это и не было предательством, а всего лишь – хитростью, ловушкой врага, в которую он попался, оправдания ему, конечно, не было. С другой стороны, только так, можно было хоть что-то узнать о Зоне. Пожалуй, это было самым важным из его миссии, к которой он прикипел всей душой. Кому можно было сообщить о том, что люди предпримут атаку? Только противнику. Вражина, подумал Костя. Подло маскировался под моего лучшего друга – Реда Бараско. Он едва не нажал на курок.
– Ты еще многого не знаешь, человек, – сказал псевдо-Бараско, явно наслаждаясь ситуацией. – Да тебе и не положено знать. А убить ты меня не можешь. Я бессмертен. По вашей классификации я трансмутант из жидкого металла. Что, выкусил?
С этими словами он стал меняться. Вначале «нитридо-платиноид» превратился в танкиста Софринской особой бригады оперативного назначения, потом фальшивый танкист стал оплывать, словно свечка. Вначале пропали широкие плечи и массивные бицепсы, и вот уже вместо него стояло чудище с гребнем на голове, из позвоночника у него торчали острые, как спицы, позвонки.
– Кем ты хочешь, чтобы я еще стал? – улыбнулось оно.
Русская речь в его устах звучала дико.
Костя смотрел, как зачарованный. Он вспомнил, как фальшивый майор превратился в собаку, но все равно удивился. Он не питал вражды к «нитридо-платиноиду», в конце концов, каждый делает свое дело, но и отпустить его с оружием тоже не мог:
– Никем. Отдай пулемет и можешь топать на все четыре стороны!
– Ха-ха… – коротко рассмеялось чудище. – Ты еще мне приказываешь?!
Вместо того, чтобы дать очередь и отбросить Костю, «нитридо-платиноид» вытянул руку, из пальцев которой появилась блестящая игла, похожая на трехгранный русский штык. Костя вспомнил, что где-то и когда-то видел эту картинку, но где, хоть убей, не мог вспомнить, кажется, в каком-то из старых-старых кинофильмов.
Зато «нитридо-платиноид» не знал, что такое дробовик АА-24 и что он делает при выстреле в упор. Костя нажал на курок. Дробовик словно только и ждал этого. Он с готовностью выплюнул семь тяжелых картечин, и не успела гильза с утробным звуком коснуться пола, как «нитридо-платиноид» оказался разрубленным пополам, и его верхняя часть туловища держалась на тонком кусочке металла, а левая рука с блестящей иглой-штыком пробила стену коридора и застряла в кирпичах. Только поэтому «нитридо-платиноид» не рухнул.
Второй раз Костя, наверное, и не выстрелил бы, хотя на секунду позже «титан» просигналил, что у Кости за спиной примерно на расстоянии метров сорока появился объект. Но даже и тогда бы Костя не выстрелил, если бы не увидел с другой стороны коридора большеголового, с которым столкнулся в самом начале. Для себя он назвал его «жабак». «Жабак» тащил наперевес вполне земное оружием – АК-94У. Наверное, добытое у бедняг танкистов, подумал Костя.
Вначале он не понял, почему «анцитаур» молчит. Да и