потому что она хорошо знала мужа и племянницу, скорее, она заподозрила бы, что Берте стали известны какие-то сведения о дяде и она вынуждена была срочно уехать, но записку жена Одина так и не получила и для неё исчезновение девушки было не меньшей тайной и не меньшим горем, чем исчезновение мужа.
Вновь вся округа искала пропавшую, но тщетно: девушка вышла из дома и словно растворилась в воздухе. По дороге в город её видели, а в городе она не появлялась.
Очень скоро фру Йенсен стала замечать, что её сторонятся, словно это она была виновата в случившемся. До откровенных высказываний или враждебных действий ещё не доходило, но ощущалось, что они скоро последуют. Старуха, чувствующая к несчастной женщине привязанность сродни той, что испытывает сиделка к выхоженным ею тяжело, почти безнадёжно больным пациентам, не покинула её, но настоятельно посоветовала уехать к родным и ждать известий оттуда. Она запретила ей не только выходить из дома, но даже выглядывать из окна.
- Заприте за мной дверь, фру Йенсен, и будьте благоразумны, - наказала она, собравшись в город, чтобы отнести на почту письма Акселю и дяде.
У фру Ферри сердце было не на месте, ей так и казалось, что в её отсутствие с её подопечной что-нибудь произойдёт, поэтому она спешила поскорее вернуться. Однако всё было спокойно.
Когда приехал дядя фру Йенсен, сильно постаревший, но по-прежнему молодцеватый, он был очень встревожен. Его сопровождал неизменный спутник, бывший вестовой, а потом слуга-приятель Пётр, тоже уже старик. Он полностью разделял беспокойство барина.
- Что случилось, Тирин? - первым делом спросил господин Аскольдов, целуя и обнимая племянницу. - Мы с Петром передумали всякое. Но ты жива и… бледна, конечно, но, кажется, здорова. Что здесь произошло? Я получил письмо от племянника твоего мужа…
- От Акселя или от Кнута? - в волнении спросила фру Йенсен.
- От Акселя.
- Он написал вам? Почему именно вам? Что он написал? Есть известия о муже, о Берте?
- Я ничего не понял, дорогая девочка, - признался господин Аскольдов. - Аксель никогда не писал мне, и я был очень удивлён, получив от него письмо, но ещё больше удивился, прочитав его. Он просил меня немедленно увезти отсюда тебя и детей и ни под каким видом не пытаться с ним связаться. Ни мне, ни тебе. Он просил даже не писать ему.
- Неужели он считаем меня виновной в том, что случилось? - испугалась Тирин.
- Да что случилось, девочка? - недоумевал дядя.
- Разве вы не получили моего письма?
- Нет. Может, оно пришло после моего отъезда? Едва я узнал, что должен тебя увезти, я сразу поспешил сюда… А вот и твои дети. Хороши… Простите, я не заметил вас, мадам.
Поняв по вежливому полупоклону, что с ней здороваются, фру Ферри заулыбалась и закивала.
- Ваше превосходительство! Сергей Николаич! - позвал Пётр.
- Чего тебе? - откликнулся господин Аскольдов, недовольный, что объяснение происходящего откладывается.
- Смотрите, махонький какой!
Фру Ферри, как коршун, налетела на бывшего матроса и отняла у него ребёнка.
- Он родился совсем недавно, - пояснила несчастная мать. - После того, как пропал мой муж.
- Пропал? Что значит «пропал»? - нахмурился дядя.
Тирин, едва удерживаясь от рыданий, рассказала об исчезновении сперва Одина, а потом Берты.
- Это очень хорошая девушка, - плакала она. - С ней произошло какое-то несчастье. Она вышла из дома только для того, чтобы отправить письмо Акселю.
- Собирайся, Тирин, и немедленно едем! - распорядился господин Аскольдов. - Не знаю, что имел в виду Аксель, когда мне писал, но я тоже считаю, что тебя надо немедленно увезти отсюда. Два исчезновения… Я не понимаю, что произошло, и не успокоюсь до тех пор, пока ты не окажешься в моём доме. Там ты точно будешь в безопасности. Но, пока не разъяснится, что случилось с твоим мужем и Бертой, я не выпущу тебя на улицу одну.
Когда фру Йенсен перевела старухе слова дяди, та закивала и дала понять гостю, что поддерживает его решение.
- Вы достаточно окрепли, фру Йенсен, и должны благополучно перенести дорогу, но только будьте очень осторожны с малюткой, - внушала она.
Два дня, оставшиеся до отплытия, она не переставала давать советы, а потом сама проводила отъезжающих в порт.
- Не надо смотреть назад, - сказала фру Ферри, когда её подопечная оглянулась на опустевший дом, в котором она была так счастлива. - Только душу себе разбередите.
- До свидания, фру Якобсен, - попрощалась Тирин с соседкой, встретившейся им по дороге.
Ответом был хмурый взгляд искоса.
- Лучше ни с кем не заговаривайте, фру Йенсен, - посоветовала старуха. - Сейчас вам никто не ответит.
Тирин крепче ухватилась за локоть дяди и закусила губу, чтобы не заплакать.
- Не переживайте, барышня, - со вздохом сказал Пётр. - Так всегда бывает, когда случится что-то, чему нет объяснения. Помню, когда я был ещё пареньком, как ваш старший сынок, у нас в деревне одну бабу объявили ведьмой из-за того, что у её соседки всё время скисало только что подоенное молоко, когда эта баба проходила мимо её дома, а мимо того дома она проходила каждый день, потому что другого пути не было.
- И что? - спросил господин Аскольдов.
- Ничего, ваше превосходительство. Соседка так настроила людей, что уже подумывали, не сжечь ли ведьму вместе с домом. Бедной бабе пришлось бежать к барыне. В ножки ей повалилась, рассказала, как да что. Та её отпустила в город на заработки.
- А молоко? - сквозь слёзы спросила Тирин.
- А что молоко? Как скисало, так и продолжало скисать. И корова брыкаться не перестала.
- Почему же только у неё скисало молоко? - невольно заинтересовался господин Аскольдов.- Кормила не тем корову?
- Да я так полагаю, Сергей Николаич, что, ежели бы эта соседка была опрятнее и лучше мыла подойник, у неё молоко не скисало бы.
- Я забыл, сам-то ты откуда родом?
- Сергей Николаич, вы же меня сами рязанской рожей обозвать изволили, когда я пришёл не в своём виде, - напомнил Пётр, перейдя с французского на русский язык. - Рязанские мы. Из-под самой Рязани. Неужто я так онемечился во Франции этой, что меня и распознать нельзя?
Господин Аскольдов не стал переводить племяннице его слова полностью, а ограничился лишь основной идеей высказывания, что его вестовой родом из Рязани.
Фру Ферри долго стояла на пристани и смотрела вслед судну, увозящему несчастную вдову. Когда оно скрылось из глаз, она медленно пошла домой.
- Не знаю, что случилось с бедняжкой Бертой, - проговорила она, покачивая головой, - но Нильса Йенсена утащил морской змей, и в этом меня никто не переубедит.
Глава 37
Идея капитана Линча
Когда капитан Линч снова зашёл к Джо, тот ответил, что Дику ещё рано переходить на новое судно, потому что в первый рейс оно выйдет позже, когда закончатся подготовительные работы. Ни Хьюго, ни молодой матрос не были против такой задержки.
- Беги ко мне каждый раз, когда будешь в наших краях, - предупредил Джо. - Кто знает, когда тебя будут поджидать новости?
Дик не был бы против, если бы они опоздали получить новости и судно ушло без него, но капитану он такого сказать не мог.
В следующий приход к Джо он сильно волновался, считая, что теперь-то уж точно придётся прощаться с отцом, Дедом, Мистером Диксоном и друзьями-матросами. Хьюго тоже был мрачен, но стойко держался намерения отстранить своего воспитанника от незаконных перевозок.
- Только не раскисай, Тигрёнок, - сказал он, когда они подходили к дому Джо. - Люди расстаются и вновь встречаются. Это закон жизни.
Миссис Сноу была на собрании какого-то общества, поэтому дверь им открыл сам хозяин. На этот раз он не был бодр и весел, как обычно, а выглядел чем-то озабоченным, даже удручённым.
- Не знаю, как это объяснить, Бешеный, - начал он, когда они обосновались в гостиной. - Конечно, люди меняются в зависимости от обстоятельств, так что человек без денег - это одно, а тот же человек, но уже с деньгами - это совсем другое, однако чтобы Аксель, которого я знал с малых лет…
- Что с ним такое? - насторожился Хьюго.
- Его как будто подменили. Он стал замкнутым, нелюбезным, очень нетерпимым и даже каким-то нервным. Когда я первый раз попросил его взять нашего Дика, - и старик ласково кивнул жадно слушавшему молодому человеку, - он охотно согласился, даже спрашивал при встречах, когда же парень к нему перейдёт. Но это было до того, как он стал совладельцем судна. А сейчас он заявил мне, что раздумал, и не пожелал объяснить причину.
Дик не мог сдержать своей радости.
- Джо, может, ты случайно проговорился ему, в каком виде был Тигр, когда ты его увидел в первый раз? - спросил Хьюго, строго взглянув на своего матроса.
- За кого ты меня принимаешь? Разве я не понимаю, когда, что и кому можно рассказывать? Усталый пьяный тигр, давший много представлений в нашем городе… Представляю, сколько зрителей собиралось на эти выступления! Не огорчайся, дружок: ты был великолепен, когда по ошибке начал мяукать. Нет, друзья мои, такие тайны я храню свято. Не знаю, что случилось с Акселем, но он мне прямо и открыто объявил, что пока не возьмёт Дика к себе в команду. Потом он подумает.
- Это неприятно и… непонятно, - проговорил Хьюго. - Но раз уж он не хочет, то настаивать не буду. Я знаю, какой хороший моряк мой Дик, поэтому больше не надо просить за него Акселя, раз он нам уже отказал. Только я всё равно хочу, чтобы парень ушёл от занятий контрабандой. Очень не хочется ошибиться с судном и капитаном. Вон сколько пришлось испытать бедняге Мулату, когда он очертя голову ринулся на первое попавшееся судно. Я хочу, чтобы у Дика всё сложилось хорошо. Джо, может, ты поговоришь с капитаном того судна, на котором Аксель плавал прежде? Уверяю тебя, что мой парень не подведёт.
Дик скорчил гримасу, которой позавидовал бы и Обезьяна, а Джо затрясся от смеха и захрипел.
- Я в этом не сомневаюсь, Хьюго, - заверил он. - Я и тебе верю, и Дика вижу уже в который раз. Хоть я уже и начал сомневаться в своём умении разбираться в людях, но в нашем парне уверен. Хорошо, я поговорю с капитаном Гамильтоном. Только теперь тебе надо будет почаще заходить ко мне, Хьюго, чтобы уладить это дело.
Чтобы иметь возможность поддерживать регулярную связь с Джо, капитан Линч решил пока отказаться от кое-каких сделок. Дик понимал, что доживает на «Французе» последние недели, поэтому был мрачен и старался быть ближе к отцу.
- Ничего, пусть твоим капитаном будет не Аксель, а кто-то другой, - говорил Хьюго. - Джо не выберет для тебя плохое судно с плохим капитаном.
Дику было невыносимо слушать такие речи. Дед тоже молча, но очень красноречиво страдал. Мистер Диксон только вздыхал, покачивал головой и, как прежде, продолжал каждый день заниматься с молодым человеком.
Когда Хьюго и Дик снова пришли к Джо, миссис Сноу была дома. Она очень любезно и предельно громко поздоровалась с гостями, проводила их в гостиную и оставила с мужем.
- Вот что я вам скажу, ребята, - объявил Джо. - Наш парень будет служить под началом именно Акселя и никого другого.
- А я к нему не хочу, - возразил Дик. - Он от меня отказывался…
- Помолчи! - оборвал его Хьюго. - Решаем мы с Джо, а ты должен соглашаться с тем, что мы скажем. Почему Аксель вдруг передумал, Джо?
- Не вдруг и не сам по себе. Я обратился с твоей просьбой к капитану Гамильтону, а он решил, что Дику надо поступить на их с Акселем шхуну. По-моему, у него взыграло самолюбие. Получается
