угощались вином молодых повес. А иногда даже удавалось показать наедине какой нибудь кривенькой скороспелке звёзды и подвыпившие прачки принимали ухаживания пылких звездочётов всего за несколько монет.
Эта ночь выдалась не холодной и не душной, а в самый раз для того, чтобы в дрёме, уютно укутавшись в рогожу, глядя на полыхание фитилей в проходе, поджидать ночных ворожей - полоскальщиц с обозом чистой, но прогоркло пахнущей мешковины.
В небосводе торчал рогатый месяц. Звёздная пыль дрожала в ночной прохладе. Редкие тучки важно маневрировали под куполом вечной тени, собираясь в клубящиеся армады. Вокруг стояла звенящая тишина глубоких снов горожан. Лунный свет высвечивал реальность, а темнота скрывала детали. Нагромождения строений утопали в пустоте ночного города. Через городской анус сливного водостока и слабо охраняемые Смердящие ворота, в Медиру просачивалась революция Дыма и Пыли.
- Скоро дембель… - мечтательно заметил Арус, глядя на полыхание костра и кутаясь в рванину.
- Это точно. Получим жалование и в Биру рванём. Столица! Куча возможностей! - Мечтал Бурнус, снимая с углей куриные ошмётки. - О, харчевню откроем зоастрийской кухни!
Курица была сочная и её вкус навевал философский лад фантазий.
А можем приход открыть. Всё таки у нас высшее образование.
Арус удивлённо посмотрел на друга. Фантазёр не унимался, доказывая реальность их возможностей.
- Ну, не законченное высшее. Кто там в столице знает?
- Да, мы даже двух лун не отучились.
- Можем в Бире восстановиться в универе. У нас вообще на первое время даже на платное отделение хватит, а там устроимся или охранниками или официантами. Выкрутимся. Такая наша планида вместе держаться и тогда мы пройдём весь путь к звёздам до конца.
Молодые зоастрийцы посмотрели туда, где в иссиня агатовом небе, на фоне барашковых облаков еле заметно мерцали две судьбоносные крохи, под которыми родились неразлучные приятели и на которые возлагали космические надежды.
Темнота вдруг сгустилась. Факелы качнули пламенем. Из прохода городской фортификации струились тёмные клубы дыма. Как живые, вибрировали они, распластавшись возле самой земли, подметая и обнюхивая всё вокруг. В портал Тыльной башни не спеша входила колонна ночных чистильщиков.
- Что-то их сегодня многовато. - сказал Арус и поднялся от костра на встречу силуэтам, подхватив алебарду.
В зияющей пасти прохода мало, что можно было рассмотреть. Охранник, не спеша приближаясь к тоннелю мусорного прохода, вскинул вверх руку и процессия остановилась. Никто точно не знал было ли это обязательное правило или лишь традиция, этикет, но этот жест человека с алибардой останавливал даже животных.
- Мир, Вам, добрые люди!
В обозе были верховые и это само по себе не так подозрительно, но у некоторых лица были замотаны ветошью. Знакомых среди ночных визитёров было мало. В воздухе висела звенящая тревога и сумрак. Стражник заметил знакомую. Это была Фиби. Девушка величественной красоты, как казалось обоим приятелям. Острая на язык и ловкая в движениях она была изящная мечта для обоих молодых зоастрийцев. Во всех своих фантазиях Арус увозил её с собой, но в реальности так и не решился заговорить с ней первым. Она стояла вместе со всеми, испуганно потупив взгляд. В ночном сгустке сажи юноша наткнулся на лицо белолицего старика без обуви. Тот гордо восседал верхом на белом муле, не менее гордо свесив босые ноги до самой земли. Дедок заглянул в кожаный мешочек.
- Вот, возьми, сынок. - Кинул взгляд на молодого солдата и поставил перед ним весь кашель полный манетами.
Арус сделал шаг назад, пытаясь понять сколько там может быть. Молодой воин покосился на Фиби. Он не понимал, что нужно делать если в одной руке меч, а в другой охранное копьё, а без них смерть. А вот девчонка и деньги и прямо сейчас можно рвануть вместе с ней до дому к родителям… Но что скажет папа? Смерть или позор? Что скажет папа? Почему нельзя выбрать между жизнью и богатством? Всего несколько мгновений назад всё было так хорошо… Не может его звезда светить ради предательства! Так верит папа!
- Маловато будет - выдавил из себя пересохшие слова сын своего отца и крепче сжал рукоять армейского меча.
Бурнус почувствовал что-то неладное. Он тихонько поднялся со своего места. Тревога охватила молодого человека. Он видел со стороны, как солидный господин предлагал им мзду. Первый раз за всю службу на этих небом заплёванных воротах какой то лох кидает тугой портмоне.
- Сколько же ты хочешь? - спросил Муха мягко улыбаясь - мы лишь мирные чистильщики мешков. - и предводитель обернулся к Берендилу. Тот соскочил с облезлого ишака и с несколькими обмотанными в лахмотья оборванцами начал прогуливаясь обходить караульного с тыла.
- Обоз к осмотру! - твёрдо выдавил из себя Арус, кинув взгляд на Бурнуса. Что он делает? Зачем оставил пост? В ночное время суток по инструкции один караульный всегда должен оставаться возле тревожного колокола. Бурнус с полупорожним кувшином вина, как заворожённый, приближался к опасности. Фиби испуганно пялилась на Аруса.
- Фиби! - как можно спокойнее произнёс он. - Тебя я знаю. Поди, голуба, к Бурнусу, вина хлебни. - приказал Охранник и девушка послушно двинулась было со своего места, но позади неё внезапно возник Берендил Морфей. Его огромная рука поглотила кукольную головку Фиби, девушка дёрнулась и из её чрева вырвался фонтан крови вместе с блестящим лезвием кинжала.
Ужас сковал Аруса.
- Смирись стражник. Здесь за нами сила. - спокойно и уверенно сказал бледнолицый горбун на муле и явил из за пазухи книгу. - Вот, наша сила!
- Фиби! - закричал Бурнус, тоже осталбеневший от происходящего.
Берендил выпустил из рук обмякшее тело и ринулся с обнажённым кинжалом к Бурнусу. Мимо распластавшегося тела девушки просеменила Лилит, бросив в сторону невинноубиенной Фиби брезгливую улыбку. Хмельной Бурнус начал выписывать невероятные вензеля, запутывая немолодого Морфея, закручивая его в возню и беготню. Ошарашено глядя на разворачивающуюся беду, Арус вдруг заметил, как на повозке возле него верхний слой мешковины шевельнулся. Сколько же их здесь? Он уверенно взялся за алебарду и следующим движением воткнул остриё в пузо первого мула, возглавляющего колонну подозрительных типов. Мул взревел, дёрнулся и рванул спасать свою жизнь. Тут же натолкнулся на каменную стену. Повозка взметнулась, перевернулась и с грохотом разломилась, погребая под собой тела переломанных разбойников, прятавшихся под мешковиной. Мощное животное распласталось посреди прохода, вывалив кишки в пыль. Мул хрипел и лиловым глазом пялился на суету людей, очумевших от вида крови. Арус без лишних раздумий ринулся к следующей повозке, мощным махом двуметрового топора отогнав разбойников в глубь батальной сцены, вонзил копьё в самое горло животного, отвлёкшегося на своего издыхающего собрата. Мул заверещал и ринулся прямо на Аруса, подминая и круша всё на своём пути. Братва хлынула в стороны. Стражник со всей силы вцепился в древк своего смертоносного оружия и буквально повис на нём, то беспомощно перебирая ногами, то безвольно повисая на рукояти пики, рвущей жилы хрипящего и орущего монстра. Ишак в бешеной агонии разматывал щуплого, но жилистого караульного. Помотав и покрутив всей своей мощью, мул вдруг остановился и тяжко положил своё тело умирать посреди прохода, окончательно заблокировав движение гужевого транспорта. Все растерялись. Берендил на секунду отвлёкся от погони за вторым охранником и тут же получил от того кувшином по голове. Черепки разлетелись на миллион мелких осколков, а в руках Бурнуса осталась лишь глиняная ручка. Царь воров рухнул в тлен, астматически хрипя в обмороке. Из под мула поднимался помятый и пошкрябаный охранник Тыльной башни. Вокруг невзрачного сторожа Смердящих ворот, кроме двух издыхающих животных, развалилось ещё с дюжину калеченых и дохлых врагов. Охранник Тыльной башни вытянул из ножен короткий кривой меч. Юноша выглядел угрожающе, твёрдо перегораживая собой проход в город.
- Боже мой! - подумал Муха - И это ещё ничего не началось. Зачем я связался с этими неудачниками? - глядел он с сожалением на беспомощных воинов.
Чёрный дым и серая пыль, пугливо поджав едкий хвост, попрятались в закоулках блокпоста. Темные сгустки суетливо метались по трупам и шарахались от солдата с мечом в руке и огнём в груди, ныряя прочь от света факелов.
Друзья переглянулись и одна и таже мысль пришла к ним одновременно. Бурнус подскочил и стремительно кинулся обратно к костру. Туда, где висел тревожный колокол. Несколько бандитов кинулись ему вслед, но у охранника было достаточное преимущество, чтобы успеть поднять тревогу в гарнизоне. Муха приподнялся в седле, крепко сжав в руке "Силу своих мыслей" в кожаном переплёте, размахнулся и метнул увесистый фолиант в улепётывающего караульного. Книга прошелестев мимо преследователей Бурнуса, впечаталась в несчастного твёрдым гранями дорогого издания, подтолкнув того, сбив с ног и пронося мимо не шелохнувшегося сигнального колокола. Позади поспешали обмотанные в рогожу душегубы. Они налетели на стражника и оттащив в сторону, начали мутузить его ногами и подхваченными с земли, палками.
- Оставьте! - заорал, очухавшийся Берендил. - Я сам!
Он уверенно подошёл к беспомощно валяющемуся Бурнусу, расчехлил меч, подхватил обречённого за голову, перевернул и двумя тремя короткими движениями лезвия, с чавканьем отделил голову худощавого юноши от истерзанного тела. Его взгляд скользнул по земле и остановился на книге, окутанной чёрным шлейфом сажи и пыли, который двигался, описывая вокруг своей находки хоровод. Он поднялся, подошёл и поднял с земли Мухину прелесть. Отряхнул от пыли и нескольких капель крови, повернувшись к своему союзнику на белом муле, прокричал:
- В этом что то есть… Сильная вещь! Работает! - и постучал по обложке.
- Вперёд, мои вассалы! - хотел прокричать приободренный Муха, но стресс и утренняя прохлада неуместно подшутили над ним и голос, осипнув, выдал какой то комичный писк. Муха собрался, прохрипелся и торжественно заявил:
- Аллах велик! - и вскинул руку в сторону мятежного караульного, отправляя головорезов расчистить проход. С десяток бойцов, обнажив оружие, ринулись в атаку.
Нельзя было сказать, что сторож заднего прохода был искусный фехтовальщик, но темнота и проворство выводили атакующих из боя одного за другим и вот уже один раненый выводит из под атаки другого, а на смену им, подошедший Берендил, посылает свежих бойцов.
Рубит сплеча Арус. Мечется и рубит наотмашь. То в тень отскочит, а то вдруг выскочит, как чёрт из табакерки, не пойми откуда. Никак не могут разбойники слаженно атаковать. Но и у Аруса уже несколько глубоких рассечений. Он не чувствует боли, он ощущает жуткую усталость. Силы покидали его и движения рук и ног становились все слабее, как будто увязая в болоте Арус вываливался из реальности. Перейдя к глухой обороне, он умудрялся вихлять из стороны в сторону, не давая никому зайти с тыла и внимательно следя за нападавшими, отмахиваясь оружием всё более нелепо и всё более непредсказуемо и невидимый ил опутывает конечности и утягивает стражника в марево
