Произведение «В КОНЦЕ ДЕКАБРЯ...» автора Карин Гур

Конец декабря 1980-го года.

Наступающий день послал на разведку короткий ленивый рассвет. Тот явился в плаще, сотканном из тумана и осыпал густым снегом лес, застывшее озеро, маленькую деревеньку на берегу. Протянул холодные щупальца в курятник, и озябший петух всполошено заголосил: - Ку-ка-ре-ку!!! Он побудил молодых и старых женщин: пора, пора выгребать вчерашнюю золу, топить печи, ставить на огонь кастрюли. Пора кормить скотину, детей, мужа.
Машенька неохотно оторвалась от тёплого мужниного бока и, ещё толком не проснувшись, спустила ноги на остывший за ночь пол. Сунув ноги в тапочки, тяжело, переваливаясь с боку на бок, направилась на кухню. Уже несколько дней болела спина, тянуло низ живота. Лишь услышав звук хлопнувшей двери, вспомнила, что к ней приехала свекровь, помочь ей и побыть с ней до и после родов, облегчённо вздохнула и вернулась под одеяло. Виктор тут же обнял её своей тяжёлой сильной рукой и, притянув к себе, стал гладить по животу и большим налившимся грудям:
- Машенька, Машенька, я так скучал, так скучал, можно хоть чуть-чуть?
Он только вчера вернулся из дальней поездки и так вовремя, ещё не засыпало дороги и можно было проехать до их, стоящей вдалеке от трассы, деревеньки по замёрзшей грунтовой дороге. Машенька целовала мужа, отвечала на его ласки. Она тоже скучала без своего любимого и боялась уже оставаться дома одна. Маша всегда говорила, что беременность - не болезнь и не видела никакой причины отказывать мужу в близости.
Потом они ещё подремали, не размыкая объятий. По комнате разливалось приятное тепло, Ксения Петровна затопила печи. Виктор встал первым. Он вышел во двор и, раздевшись до пояса, растёрся обжигающе холодным снегом.

Семья сидела за столом, пили чай и ели блины, приготовленные Ксенией Петровной:
- Вить, ты сколько ещё дома будешь? Вон у Маши живот совсем опустился, ей не сегодня-завтра рожать. – Свекровь глянула в окно – Снегу-то навалило и продолжает сыпать. Как мы до районной больницы доедем?
- Мама, ты не волнуйся, мой вездеход везде пройдёт, налей мне ещё чаю.
- Нет, вроде мне ещё недели три ходить, после Нового года только... Ой, ой... – Маша схватилась за живот и посмотрела на сидящих за столом широко открытыми, испуганными глазами, - ой, больно... кажется, начинается.
Виктор вскочил и стал суетится по кухне. Он схватил свой овчинный тулуп, Машину шубку, бросил тулуп на пол и стал искать ключи от машины:
- Одевайся, Машенька, поехали в район, давай...
- Нет, Витя, успокойся, никуда она с тобой не поедет, глянь, как метёт, - Ксения Петровна подошла к окну, - ещё застрянете и что ты с ней делать будешь? Езжай сам за акушеркой, мы тебя дождёмся.

Ксения Петровна поставила на огонь две больших кастрюли с водой, приготовила чистые полотенца и простыни:
- Маша, ходи, ходи. И дыши поглубже. Я выйду ещё дров принесу.
Вернувшись, свекровь застала Машу разглядывающую мокрое пятно на полу:
- Что-то из меня вылилось. Ой, как мой ребёночек, с ним всё в порядке?
- В порядке, в порядке, иди переоденься и ляг, я сейчас.
Ксения Петровна вышла на улицу, ветер сбивал с ног, в двух шагах ничего не было видно. Она поднялась по ступенькам соседнего дома и постучала в дверь. Потом вспомнила, что соседка плохо слышит и вошла в сени, а оттуда на кухню. Соседка, Елена Никифоровна, месила тесто. Было ей лет под семьдесят, она была тугоуха и плохо видела из-за катаракты. Считалась вроде как деревенской знахаркой. Ксения Петровна подошла поближе:
- Никифоровна, пойдём ко мне, у меня невестка рожает, - сказала она громко. – Вот только с тестом ты что делать будешь?
Старушка помыла руки, сняла передник:
- А чего тесту будет? Оно дрожжевое. Большое дело ребёнка родить! Пока родит и тесто подойдёт.

Войдя в дом к Маше, Елена Никифоровна огляделась по сторонам и перекрестилась украдкой на висевший над телевизором портрет Высоцкого. Они вошли в спальню:
- Ну, девка, показывай, что там у тебя происходит? Матушки, так у нас уже головка на выходе...

Когда спустя три часа Виктор вернулся домой, женщины на кухне мирно пили чай с пирогом. Он ввалился, как снежный человек, весь засыпанный снегом, а следом за ним вошёл его тулуп.
- Вот ! С трудом доехали...
Из-под тулупа показалась закутанная в две шали малёхонькая девушка. Это и была районная акушерка, полгода назад закончившая медтехникум.
- Иди снег с себя отряхни, папаша!
Девушку раздели, усадили за стол, налили стопку самогона:
- Пей, а то заболеешь.
Она глотнула, ахнула и начала розоветь...

Виктор зашёл в спальню к жене. Та лежала умытая в чистой постели и держала у груди туго спеленутый в голубое одеяльце свёрток. Ребёнок смешно причмокивал.
- Сын?
- Ага, сын... – Маша откинула угол одеяла:
- И дочка, - и показала второй свёрток, завёрнутый в одеяльце розового цвета.

28.10.2015