усиком получил право на новую жизнь. Бродхед Крик уже зацвела ими. Они уже взбираются по склонам гор вокруг водохранилища. Если мы сейчас же не примемся за дело, мы пропали!
- Но я не понимаю¸- воскликнул Милиган. – Я думал, все идет от центрального растения, того растения-животного, которое вылезло из ямы. Разве отростки не погибают сами по себе? Как мои пальцы, скажем, если их ампутировать?
- Нет! В том-то и дело! И теперь беда грозит всей стране. Я провел целый ряд экспериментов. Даже самый маленький отросток, если его погрузить в воду, пустит корни и превратиться в нового "животного", с которым мы боремся. Как мне ни неприятно слово "животное", но от него не избавишься. Похоже, что эта "тварь" имеет те же органы жизнедеятельности, что и мы, а может быть, даже, и получше наших. Мне кажется, она обладает развитой нервной системой и способностью мыслить. Единственное, чего ей недоставало, это отсутствие средств передвижения. Она была намертво связана с корневищем и передвигалась по мере того, как росла, но ее основной центр оставался на месте. Так, по крайней мере, мне казалось, судя по вашим рассказам о том, что вы видели в Англии. Так с ним никто не боролся и потребовалось немалое время, чтобы его заросли охватили небольшой участок территории. Но здесь все по-другому. Мы ему сами помогли. Мы свалили отростки в реку, вода перенесла их вниз по течении на много миль. Возможно, какие-то ветки сейчас уже дрейфуют в районе Филадельфии. Я уверен, что вся площадь водохранилища уже полностью заболочена ими.
После такого открытия к средствам борьбы был добавлен огонь. По-видимому, в течение некоторого времени это срабатывало, по крайней мере в южном Йистфорде. Но в лесах, окружавших водохранилище события развивались иначе. Эта местность была застроена маленькими летними домиками и отелями. В строительство были вложены большие деньги. Пожары в лесах грозили им опасностью. Владельцы отелей уже обратились в судебные инстанции. Появились судебные предписания и контр-предписания. Все это привело к вынужденным задержкам в борьбе с агрессором.
То было время, когда Америка еще не осознала себя великой авиационной державой. Иначе все бы сразу подумали об использовании бомбардировочной авиации. На самом деле прошло более двух недель, прежде чем кому-то пришло в голову применить воздушные бомбардировки. Как только эта мысль была высказана, все стали удивляться, как они не дошли до нее раньше. После этого тонна за тонной взрывчатки сбрасывалась на болотную яму. Весь город дрожал от постоянных взрывов. Во многих домах повылетали стекла. Когда операция закончилась, от болотной ямы осталась куча превращенного в пыль камня и растерзанных в клочья деревьев. Все зеленое было сметено с лица земли. Победа была полной и казалась такой легкой, что власти подивились страхам, которые они испытывали в самом начале.
Йистфорд потихоньку оправлялся от паники. Если район водохранилища и грозил неприятностями, то все это уже было за городской чертой. Губернатор штата передал дело в ведение специальной комиссии и начал срочно готовиться к следующим выборам. Заросли плюща, появившиеся кое-где на голых холмах вокруг водохранилища, перестали внушать жителям мистический ужас. Люди стали просто обходить их стороной.
Между тем, плющ преспокойно рос себе в русле реки Делавэр. На этой стадии борьбы с ним, растение-агрессор проявило дьявольскую изобретательность. Сейчас в реке находились сотни, а, может быть, тысячи крошечных отростков, причем все это многочисленное потомство было связано "кровными узами" со своим родителем и обладало всеми свойствами родительского организма. Одной из удивительных особенностей Войны Зеленого Плюща, — ибо так ее нарекли в анналах истории, — была способность всех отсеченных веток взаимодействовать друг с другом.
Растение продолжало расти, продвигаясь под водой вниз по течению реки. Биологи впоследствии установили, что его логово находилось в глубоком подземном озере, где оно жило жизнью громадного земноводного. И оно продолжало упрямо расти и развиваться под водами реки Делавэр. Внешне ничего не было заметно. Ни одного листочка или усика не появлялось на поверхности реки. Растение просто стелилось по дну, простирая свои длинные стебли в южном направлении, которые по мере своего роста утолщались и подчас доходили до фута в диаметре. Они были похожи на громадных змей, и иногда их беловато-коричнивые бока проглядывали сквозь бурлящие воды мелководья и порогов. Стебли продолжали расти, продвигаясь по дну реки, пока они не достигли Филадельфии. И здесь снова в полной мере проявился высоко развитый интеллект гибрида: растение не предприняло немедленной атаки на людей. На склонах гор, окружавших делавэрское водохранилище люди упорно боролись с наступавшей угрозой с помощью огня, динамита, топоров и мачете, и никто не подумал о необходимости обследовать дно реки Делавэр на участке между Филадельфией и Камденом. Но даже если кому-то и пришла бы такая мысль, было бы невероятно трудно избавиться от массы спутанных корней, тянущихся на многие мили по илистому дну реки на глубине тридцати футов. Между тем, "пришелец" рос и набирал силу для решительного захвата города.
Несмотря на многие предположения и домыслы, никому так и не удалось точно установить, было ли у плюща развитое сознание и способ коммуникации между его многочисленными частями. Одно было ясно: во время всего периода противостояния растение показало, что обладает интеллектом мыслящего существа. Например, вместо того, чтобы бросить все свои силы на какой-нибудь небольшой городок, оно пропустило такие мелкие провинциальные центры, как Портлэнд, Истон, Трентон и не раскрывало своих намерений, пока не добралось до одного из самых значительных городов Восточного побережья, Филадельфии. Оказавшись в ее окрестностях, оно не выбросило атакующую ветвь на восточную сторону реки, в Камден, а направило всю свою энергию на весь город сразу.
Момент, который оно выбрало для атаки, был также очень удачным. На дворе стояла ранняя весна с ее ночными заморозками и сыростью и туманами по утрам. В ту ночь было тоже сыро и промозгло, и улица была совершенно пустой, за исключением немногих прохожих, спешивших по своим неотложным делам. Окутанные ночным туманом, уличные фонари стояли, как огромные одуванчики. Стоявшая в воздухе влага приглушала все звуки. Это был час, когда охранники, утомленные ночным бдением, начинают дремать, устроившись поудобнее в теплом местечке. Именно это время было выбрано растением для решительной атаки. Это был единый организм, управляющий тысячью органов, одно пресмыкающееся, но с тысячью голов, один интеллект, повелевающий волей тысячи несущих смерть субъектов.
Вверх по рыночной площади и многим отходящим от нее улицам и переулкам, во всех направлениях расползались его боевые отряды. Они передвигались совершенно бесшумно и так же бесшумно поражали свои цели. Охранники, один за одним, гибли от побегов-удавок, обвившихся вокруг их шей¸ парализованные в результате сотен мельчайших ядовитых проколов, не понимая, что с ними происходит, в то время, как растение-вампир высасывало из них кровь для поддержки своей жизнедеятельности. В подвалах, дешевых забегаловках и нелегальных кабаках, в третьеразрядных отелях и общежитиях, куда проникали его боковые отростки, растение-гибрид собирало свою кровавую жатву.
По мере того, как растение-вампир насыщалось кровью своих жертв, оно все более крепло и действовало более решительно и быстро. Город к востоку от улицы Бродстрит сдался растению без боя. Никто даже не понял, что произошло решительное сражение. Конечные отростки бесшумно укреплялись на стенах домов, посылая вверх свои смертоносные щупальца, которые все время становились длиннее, неумолимо продвигаясь к своим жертвам, проникая внутрь зданий через полуоткрытые окна или любую другую щель.
Наступило утро, восхитительное весеннее утро. Уступая нежным прикосновениям лучей восходящего солнца, утренняя дымка спорхнула с насиженных мест и растаяла в воздухе. Город просыпался, радостно приветствуя новый день, но эта радость внезапно оборвалась, когда первые жители попали в район к востоку от улицы Бродстрит, и по всему городу разнеслись ужасные новости о том, что произошло ночью.
Жители этого района, спокойно выходили на улицу, не подозревая, что чудом избежали смерти дома и тут же попадали в смертоносные объятия плюща. Некоторые умирали мгновенно, не успев осознать, что с ними происходит, другие некоторое время мучались в его зеленых путах, но это никак не отражалось на поведении растения-убийцы, которое быстро обвивалось вокруг них и высасывало все их жизненные соки.
Даже в дневные часы полиции Филадельфии понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что произошло и что в данный момент происходит с городом. Только к девяти утра ученым, занимающимся этой проблемой, стало ясно, что печально известный плющ Йистфорда, растение, с которым уже несколько дней боролись в горах, окружавших водохранилище, каким-то непонятным путем достиг Филадельфии и напал на жителей этого города.
Ситуации требовала немедленной реакции, потому что это была не очередная вспышка коррупции или ухудшение криминогенной обстановки. Это была ситуация, угрожавшая жизни всей нации. Все понимали, что если борьба с растением потерпит поражение здесь, в Филадельфии, что может удержать его от нашествия на другие города, такие как Уилмингтон, Балтимор, и даже Вашингтон?
Поначалу, маховик обороны раскручивался очень медленно, потому что люди направили все свои усилия на борьбу с выдвинувшимися вперед силами противника. Было видно, как улицы, примыкающие к Рыночной площади, такие как Честнат, Арч и Уолнат Стритс, медленно, но верно заполняются непрерывно двигавшейся зеленой массой, но только после того, как отважные авиаторы произвели аэрофотосъемку местности, защитники уяснили себе одну важную подробность, а именно, что атака на город велась с реки. Позднее, когда многие речные суда, одно за другим, были окружены и буквально потоплены обрушившимися на них зелеными массами, а их экипажи тонули, увлекаемые на дно зелеными путами, люди по-настоящему осознали жуткую реальность.
Плющ распространялся во все стороны: он рос и вверх и вширь. Улица Франтстрит за сутки превратилась в сплошную зеленую массу, закрывшую собой стены домов, наиболее старые из которых начинали тут же рушиться под напором въедающихся в стены побегов.
Услышав страшные новости, губернатор штата сразу же вспомнил о трех исследователях из Йистфорда. Не теряя времени даром, он тут же попытался связаться с ними по междугороднему телефону. Однако, здесь произошла заминка, так как мэр уехал в Нью-Йорк на выходные, Уайт работал в своих лабораториях и был практически недосягаем, а Милиган тоже куда-то исчез. Отсутствие главных возмутителей спокойствия настолько обескуражило губернатора, что он не знал, что предпринять дальше. В отчаянии он откомандировал в Филадельфию на борьбу с растением силы Национальной гвардии штата, а сам отправился
