Стволом автомата приподнял капюшон.
- Кто тут у нас?
Вильгельм, будто спросонья, подслеповато прищурился и испуганно покосился на ствол.
- Бродяга какой-то, - резюмировал лейтенант. – Документы есть?
Вильгельм замычал, захлюпал носом и пустил слюну.
- Фу, зараза!
Лейтенант убрал оружие подальше от слюнявого бродяги.
- Вали из вагона, урод!
Вильгельм покосился на автомат. Сжался и втянул испуганно голову в плечи.
И подумал:
«Три ствола. Три обоймы. И подсумки у них имеются. Неплохо…»
- Да не трогай ты его! – крикнул лейтенанту напарник. – У него же вши, небось.
- И куртку стянул у кого-то, - прошипел лейтенант и сплюнул Вильгельму на рукав.
«Оружие… пригодится. Очень пригодится».
Выспаться можно и позже.
Троица, попинав Вильгельма немного, двинулась в тамбур. Время перекура.
Вильгельм выждал две секунды. Всхлипнул горько. И пошёл вслед за ними.
Пассажиры не обратили внимания на возню и вскрики за закрытыми дверями. Наверное, решили, что бьют служивые бродягу.
Да и шум быстро стих.
А минут через пять взъерошенный мужичок вышел было в тамбур попить пивка.
И с воплем кинулся обратно в вагон.
- Ой-я-я!
Выглянувшие в тамбур перепуганные пассажиры увидели лежавших на полу в ряд милиционеров со свёрнутыми шеями.
Кто-то дёрнул стоп-кран и электричка с лязгом и длинным, пронзительным, режущим уши свистом сбросила ход и остановилась. Так резко, что повалившиеся друг на друга пассажиры смешались в единую, суетливую и безумную, многорукую и многоногую массу.
Кто-то, выбежав в тамбур, открыл двери – и выпрыгнул прямо на насыпь. За ним последовали ещё трое.
Остальные остались в вагоне, лишь подальше отодвинувшись от страшного тамбура.
- Милицию вызовите!
Кто-то отчаянно давил на кнопку экстренной связи, но динамик лишь еле слышно шипел в ответ.
Кто-то потянулся за телефоном.
- Да чего вызывать-то? – мрачно заметил бородатый дачник, выбираясь из общей свалки. – Здесь она, милиция-то!
И он показал на трупы.
Кажется, в суматохе той никто не обратил внимания на то, что у одного из служивых пропал автомат. И у всех – обоймы.
А о бродяге… О бродяге тогда точно не вспомнил никто.
Вильгельм поправил прикрытый курткой автомат. Застегнул замки-«молнии» на карманах.
И двинулся прочь от насыпи – в лес.
Теперь до дома придётся добираться пешком. Примерно пятнадцать километров, по лесам и полям. С оружием и запасом патронов.
Впрочем, партизанский поход Вильгельма не пугал. Он обучен был и этому.
Да и сил хватает.
Волк на его стороне!
«Завтра к полудню буду на месте» решил Вильгельм.
Это с учётом трёх часов на отдых. И кружного маршрута. Ему же нельзя теперь попадаться на глаза. Никому!
Значит, только по глухим местам.
А их, по счастью, в Подмосковье хватает.
Ничего, главное – у него есть оружие!
Ещё бы пару гранат раздобыть…
Потом отдохнуть немного, отлежаться.
И… освободить доктора!
Без него нельзя продолжать борьбу!
Волк не простит…
Улицы маленького швейцарского городка, что расположился на самой границе с Италией, были тихи, сонны и особенно, по-утреннему, благоуханны.
Ставни пряничных домиков были раскрыты, и росяные лейки порхали над расставленными на подоконниках горшочками, кропя горной водою жёлтые чайные розы и красные цветы герани.
По набережной проезжали редкие машины, шелестом шин не распугивавшие тишину утра. У причалов на синей озёрной воде размеренно, в медленном ритме маятника покачивались лодки.
Городок этот так далёк был от беспокойной северо-восточной страны, нервозные и отчасти уже панические вести из которой не доходили до дремотных берегов альпийского озера.
Но именно в этот утренний час и в этом городке два человека обсуждали судьбу взметённой неожиданным вихрем истории далёкой страны.
Конечно, это были иностранцы.
Впрочем, швейцарские городки, маленькие и не очень, издавна были излюбленными местами встреч дипломатов, а равно и сотрудников совсем не дипломатических ведомств, и в уютных кафе, расположенных на старинных средневековых улицах, обсуждались, а то и решались судьбы куда менее спокойных, чем Швейцария, стран.
И эта встреча могла бы считаться организованной по классическому канону, если бы не два очень важных обстоятельства.
Один из участников этой встречи был российский дипломат, и, по негласному совместительству, сотрудник Управления (только четыре месяца, предприняв титанические усилия и проявив гибкость змеи земной и коварство библейского змея, сумел Шевалдин заполучить места в посольствах для своих сотрудников и легализовать их под дипломатическим прикрытием).
Санкции посла на проведение неофициальных этих переговоров у него не было, да и о самих переговорах посол не был проинформирован.
Это уже было нарушением и норм дипломатической деятельности, и классического канона «негласных бесед».
И договорённостей с МИДом… Но время поджимало, риск огласки был слишком велик и Шевалдин шёл напролом.
Он использовал неподконтрольный МИДу и посольскому персоналу сугубо ведомственный канал связи со своим сотрудником.
Выполняя инструкции Управления и следуя приказу Шевалдина, сотрудник встретился с…
Впрочем, о втором участнике встречи умолчим.
Имён у него было много, агентурных псевдонимов – и того больше. Должность он так же занимал дипломатическую.
И был так же уполномоченным лицом весьма влиятельной организации.
Родным языком его был английским, на нём беседа и велась.
В старой части города, под зонтиком кафе, пили они тёмный, по-итальянски крепкий и ароматный кофе, и говорили…
Первый вопрос был простой и житейский.
- Как добрались из Берна? Приключений по дороге не было?
Российский дипломат улыбнулся. Подчёркнуто беззаботно.
- Приключения были в посольстве. Надо было найти повод для поездки. В последнее время усилился контроль. Особенно за перемещениями…
- Вашими? – уточнил собеседник.
- Моими – в особенности. О, Герберт, а что было вчера!
Русский всплеснул руками.
- После этих новостей из Москвы… Кстати…
Лицо его на минуту стало скорбным.
- Я уполномочен руководством принести извинения за те неприятные и незапланированные нами эксцессы, имевшие место при реализации согласованных планов…
- Оставьте! – прервал его Герберт.
- Мы искренне сожалеем…
- Приберегите сожаление для ваших соотечественников, - ответил Герберт. – И ваших деловых партнёров. Не исключаю, что «незапланированные действия» могли нанести урон их собственности. Мы относимся к этому, как к техническим накладкам и издержкам при проведении специальной операции. Нас интересует уровень эффективности ваших действий, а не их цена. В конце концов…
Герберт ободряюще похлопал собеседника по плечу.
- …Страдает ваша репутация. Если, конечно, у кого в вашей стране она ещё есть. Так что, Владимир, прошу не отвлекаться на детали.
Владимир вздохнул с явным облегчением и продолжил уже более уверенным тоном.
- Я пригласил вас, Герберт, так же для того, чтобы проинформировать о позиции нашего руководства относительно наших неофициальных обязательств. Кроме того, я уполномочен передать вам сведения чрезвычайной важности, касающиеся дальнейших шагов нашей организации по стабилизации положения в России.
И, выждав немного, но не дождавшись от собеседника реакции, добавил:
- И создания благоприятной обстановки для корректировки внешнеполитического курса России, а так либерализации внутриполитической жизни.
Герберт отставил чашку.
- Вы переходите ко второму этапу?
Владимир кивнул в ответ.
- Это любопытно! – оживился Герберт. – Вы сократили сроки ожидания за что лично я, как человек нетерпеливый, буду вам только благодарен. Имеющаяся у меня информация позволяет мне предположить, что и моё руководство не будет возражать против столь интенсивной работы и ускорения реализации наших планов. Вы готовы усилить давление на ваше правительство?
- Оно уже усилено, - ответил Владимир. – Демократическая общественность возмущена введением чрезвычайного положения и произволом полиции…
- Милиции? – уточнил Герберт. – Я знаком с реалиями вашей жизни, Владимир. Ни к чему адаптировать речь к усреднённому уровню.
- Милиции, - согласился Владимир. – Кроме того, общая нестабильность, экономический кризис, а теперь ещё и разгул террора непременно приведут к массовым волнениям. От былой аполитичности среднего русского не осталось и следа. Уверяя вас, не позднее завтрашнего дня на улицы Москвы и Петербурга выйдут сотни демонстрантов. Милиция откажется от силовых акций…
- Вы уверены? – спросил Герберт.
- Абсолютно! – воскликнул Владимир.
- Допустим…
Герберт молчал минуту и рисовал ложечкой на салфетке одному ему видный узор.
Потом задал ещё один вопрос:
- А чрезвычайное положение?
- Отменят, - уверенно ответил Владимир.
И, усмехнувшись, добавил:
- Если успеют…
- Армия? – продолжал допытываться Герберт. – И ещё… Та служба, что контролирует центр Москвы, правительственные здания…
- ФСО дискредитировано, - сообщил Владимир. – Участие в заговоре, что подтверждается оперативными данными нашей организации. Армия деморализована и после ряда реформ находится в стадии контролируемого развала. Собственно, военные давно уже поняли, что они никому не нужны не будут вмешиваться в политический конфликт.
- Значит, - резюмировал Герберт, - дело за нами?
- Именно, - подтвердил Владимир. – Нам нужна ваша санкция. И поддержка. В том числе средствами с резервных фондов, неконтролируемых нашим правительством. Банковская система будет испытывать трудности в период потрясений, а нашим сторонникам потребуется подпитка. А нас есть точки, где мы сможем принять необходимое количество наличных средств.
- Это предусматривалось планом, - напомнил Герберт. – Хотя события развиваются стремительно…
- Долго запрягаем, быстро ездим, - по-русски произнёс Владимир.
Герберт молчал ещё минуту.
И принял решение.
- Хорошо. Я немедленно доведу вашу просьбу до сведения моего руководства. Я абсолютно уверен, что вы получите и наше согласие, и нашу помощь. Но, тем не менее, просил бы вас дать мне не менее четырёх часов на согласование. И до получения ответа не планировать слишком масштабных акций.
- Разумеется, - подтвердил Владимир. – Но есть одна проблема.
- Какая? – спросил Герберт.
- До получения вашего ответа я не могу вернуться в Берн, поскольку сценарий моего возвращения зависит от вашего решения.
Герберт посмотрел на небо.
- Солнечный день… Погуляйте у озера?
Владимир отрицательно покачал головой.
- Ах, да!
Герберт достал из стоявшего у столика портфеля ноутбук.
- Вы наверняка предпочтёте какое-нибудь уединённое место. Скажем, семейный пансион… Хорошо, я свяжусь с одним человеком, который сможет вам помочь. Кстати, ваш телефон с вами?
- Оставил в машине, - с готовностью отозвался Владимир.
- Ни к чему такие сложности, - успокоил его собеседник.
И добавил:
- Вы в Швейцарии, среди друзей.
Третий час ночи. Секундная стрелка на стенных часах, перемещаясь медленным и плавным ходом, рисует круг. За ним ещё один круг. И ещё.
Веки смыкаются, щёлка света всё уже. Вот уже – почти темнота, разве
