приказал ко¬мандирами придумать правила, которые запрещали бы применение оружия между соперниками.
Чтобы мордобои не перерастали в настоящие сражения, было запрещено использовать боевое оружие, во время игры или во время тренировки, без разрешения ко¬мандира. Нарушение приказа каралось очень строго. Никого не могло оправдать объясне¬ние: что он был в запале и ничего не помнил.
- Если воин не соображает, что делает, то ему не место в моем войске! Гоните таких в шею! Пусть идут к Джамухе или опять в разбойники! - зло го¬ворил Темуджин на совещании командиров.
- Провинившихся начальников буду наказывать в два раза суровее, чем рядовых нукеров,- обещал он.
Его слова не расходились с делом. За зиму из куреня выгнали три сотни степняков, нарушивших приказ нойона. Злобные драки из-за баранов прекратились. А единоборства на коне, за обладание истерзанного животного, стало ос¬новным правилом игры. При этом в борьбу вступали лишь сотни из своей тыся¬чи.
Правила игры совершенствовались. Чиркудай настаивал на том, чтобы с коз¬лодранием совмещались боевые учения. Он сформировал новые десятки, объединив в них лучших нукеров. После чего стал выставлять одну сильную десятку против средней сотни. И нередко десять нукеров побеждали сотню соперников. Это будоражило всех, заставляло напрягать силы, что¬бы не прослыть плохим бойцом. Но пока что брали не умением, а массой.
Соревнование между тысячами не получилось. Однажды Чиркудай, Субудей и Тохучар провели козлодрание тремя полками. Слишком много всадников скопи¬лось на маленькой площадке. Покалечили несколько коней, а восемь нукеров получили лёгкие травмы.
На совещании Темуджин промолчал. Не стал ругать друзей за происшест¬вие. Он и сам хотел провести общие учения сразу всеми полками. Но неудав¬шаяся проба сил Чиркудаем, Субудеем и Тохучаром остановила его и расстрои¬ла.
Чиркудай понимал недовольство Темуджина: с управлением в четком строю большой массой воинов, они пока несправлялись. Это оказалось во много раз труднее, чем командовать ордой. В орде почти не требуется никакого управ¬ления. С толпой было просто. А вот с полками... И хотя все тысячи подрав¬нялись и стали неплохо ходить строем, даже на большой скорости, но воевать они не могли.
Они научились, как китайцы, разворачиваться всем полком, не нарушая порядка. Но что нужно было делать, чтобы, махая саблей или пикой не пора¬нить соседа в строю, никто в окружении Темуджина не знал. Поразмышляв, нойон сказал, что нужно послушать чтецов и приказал всем ко¬мандирам ездить в библиотеку Ляояна, где находились военные книги.
Полк Чиркудая был лучшим в армии. На краю плаца, где он занимался, всегда маячил кто-нибудь из командиров других тысяч, внимательно присмат¬риваясь к его приемам и командам. Нукеры Чиркудая неплохо исполняли прика¬зы, отданные свистком и поднятой рукой.
Почти каждый день командиры долго и дотошно расспрашивали Чиркудая в громадной совещательной юрте, поставленной специально по приказу Темуджи¬на, что означают его жесты и количество свистков. Чиркудай неторопливо де¬лился опытом. Вскоре во всех тысячах зазвенели пронзительные трели прика¬зов. Командиры перестали рвать горло, пытаясь перекричать грохот копыт. Частенько они въезжали верхом на бугорок и жестами подавали сигналы. Для особенно непонятливых приказы дублировали гонцы. Но все это происходило медленно, со скрипом.
Темуджин стал собирать в юрте не только начальников тысяч, но и коман¬диров сотен. А летом обещал взяться за десятников. Однажды нойон приказал всем тысяцким, сотенным и даже десятским выбрать себе в отряде заместите¬лей, которых нужно было научить заменять командиров в случае болезни, ра¬нения или гибели. Никто не удивился такому приказанию.
Чиркудай назначил своим заместителем невысокого, вёрткого и понятливо¬го Мухали. Три года назад его выгнали из племени чжуркинов. Почему, Чирку¬дая не интересовало. После чего он, почти как все, попал в банду. Потом примкнул к Темуджину, перед войной с белыми аратами. Впрочем, почти у всех нукеров судьбы были похожи.
Слыша свистки командиров на плацу, Чиркудай в очередной раз убедился в прозорливости Ляо Шу, сказавшего, что им понадобится намного больше свис¬тулек с разными тонами, чем то количество, которое он хотел заказать. Пришлось и Мухали выдавать свисток, который тот с удовольствием использо¬вал. Чуть позже потребовали себе свистки и десятники. Темуджин усмехался в бороду, но заказ в кузницу Ляояна передал.
Ближе к весне Чиркудай лишь смотрел на свою тысячу со стороны, наблю¬дая, как с ней управляется Мухали. Сначала он один выезжал на холм. Затем к нему стали присоединяться сотники, передававшие отряды заместителям, а потом и десятники. Так что вокруг него собиралось более сотни взволнован¬ных командиров, активно переживавших за своих нукеров. С холма все время летели их выкрики в адрес неповоротливых, по их мнению, заместителей, во время гонок с баранами поперек седла. Чиркудай посматривал на них и удов¬летворенно хмыкал.
Китайцы больше не наведывались к ним в курень, который стал понемногу разрастаться. О войске Темуджина каким-то образом узнавали в бандах, го¬лодно живущих зимой, в насквозь продуваемой студеными ветрами степи. Почти каждый день к куреню приезжали обмороженные парнишки, люди длинной воли. Их принимали и доукомплектовывали отряд Тохучара.
Через два месяца он уже командовал полной тысячей. Но изгои продолжали приходить и приезжать, нерешительно маяча на окраине поселка, пока кто-ни¬будь из нукеров не отводил их к командиру. И Темуджин стал набирать для себя вторую тысячу.
Новенькие появлялись в стойбище каждый день, но, не смотря на это, при¬рост войска двигался медленно. Всем командирам было ясно, что весной при¬ток людей прекратиться, потому что станет тепло. А в китайский плен, как считали разбойники, никому добровольно идти не хотелось.
Как-то неожиданно, будто в один день, нагрянула весна. С сосулек, ви¬севших на козырьках округлых юртовых крыш, стали падать прозрачные капли. Темуджин, собрав, как обычно, тысяцких и сотников в общей юрте, объявил, что завтра с утра они едут в городок к китайцам, где будут слушать то, что написано в книгах. Бельгутей скривился от этого сообщения. Джелме тяжело вздохнул. Нойон понимающе усмехнулся и сказал:
- Знаю, знаю. Вам это совсем не нравится. Вы вдвоем остаетесь здесь за меня. Бельгутей будет командовать всеми, а Джелме подгонять нагайкой нера¬дивых.
И Бельгутей, и Джелме расплылись в улыбке от этого приказа. Он им очень понравился.
Чёрные ошметки оттаявшей земли вылетали из-под копыт более чем сотни коней, на которых мчались к китайскому городку тысячники и сотники во гла¬ве с Темуджином. Они развернулись широкой лавой, уклоняясь от, летящих куда попало, комьев земли.
Стражники у ворот их узнали издали и сразу же распахнули высокие створки. Темуджин во главе своего отряда влетел на площадь и, спешившись, передал повод подскочившему китайцу. Чиркудай отвел Чёрного к коновязи около казарм и, вытащив удила, подбросил ему охапку душистого прошлогодне¬го сена. Субудей привязал своего серого коня рядом с Чёрным.
Аратов встречали Ляо Шу и Бай Ли. Чиркудай видел издали, как они о чем-то разговаривают с Темуджином. Командиры толпились посреди площади. Большинство из них оказались здесь впервые.
- Что-то долго совещаются,- сказал Субудей, кивнув головой в сторону Те¬муджина и китайцев.
Но вскоре Темуджин махнул командирам рукой и пошел за Бай Ли к одной из казарм. Китаец вошел в здание, и через пять минут оттуда стали быстро выскакивать воины с матрацами, набитыми соломой, и одеждой в руках. Из ог¬ромной казармы вышел Бай Ли и пригласил Темуджина. Нойон мотнул головой, приказывая всем следовать за ним.
Обширное помещение поразило кочевников своими размерами. Тысячники и сотники, удивленно осматриваясь, расселись на полатях и притихли. Вскоре прибежали молодые библиотекари со столиками и скамейками. Затем вошли Ляо Шу и старый книгочей. Потомку императоров поставили специальное кресло. Чир¬кудай заметил, как Темуджин, покосившись на хмурого и замкнутого хозяина, улыбнулся. Чиркудаю понравились поведение китайца, который без слов, усту¬пал командование в казарме Темуджину. Нойон терпеливо ждал, наблюдая за приготовлениями чтеца. И когда библиотекарь раскрыл книгу, приказал:
- Читай!
Старик пожевал губами, и начал очень осторожно переводить с китайского на аратский понятия стратегии и тактики для войск, участвующих в воен¬ных действиях. Все слушали с нескрываемым любопытством, особенно новень¬кие. Темуджин не прерывал чтеца до самого обеда, пока Ляо Шу не остановил старика и, не попросил Темуджина пройти в ту самую комнату, где он с това¬рищами провел неделю под стражей. Темуджин что-то спросил у Ляо Шу, и сог¬ласно кивнув головой, приказал:
- Все тысячники, за мной. Сотенных накормят здесь,- и пошел за Ляо Шу из казармы.
Чиркудай последовал за Темуджином, искоса посматривая на горевшего Субу¬дея, жаждущего что-то сообщить.
- Ты слышал, что этот старик сказал?- торопливо стал говорить Субудей, теребя за рукав Чиркудая.- Каждый воин должен в совершенстве владеть ору¬жием, которое у него есть,- и Субудей, всплеснув руками, язвительно выпалил:- Ну что есть у моего нукера: сабля да лук, нагайка и копье! О каком оружии этот старик говорит?- и вопросительно посмотрел на Чиркудая.
Чиркудай помолчал, вспоминая, какое оружие он видел у китайцев, и сог¬ласился:
- У нас почти нет оружия.
- Вот и я о том же!- воскликнул Субудей.- Где нам его взять?!
- Вы о чем?- поинтересовался отставший от Ляо Шу Темуджин, услышав их громкий разговор.
- Об оружии,- хмуро буркнул Субудей.- Пусть они нам покажут то, что у них есть,- и он кивнул головой в сторону оглянувшегося Ляо Шу.
Ляо Шу усмехнулся и неожиданно сказал:
- Вам покажут наш арсенал после обеда.
Субудей испуганно захлопнул рот: он не ожидал, что у Ляо Шу такой тон¬кий слух. С десяти шагов он разобрал слова Субудея. И это сквозь шумный топот толпы аратов и гул от выкриков, тренирующихся на плацу вои¬нов.
Они вошли в дом, где потомок императоров их покинул, и направились в свою комнату. Обслуживали их те же китаянки. Вместе с ними появился Бай Ли и спросил у Темуджина - не будет ли он против его присутствия на обеде. Темуджин согласно кивнул головой.
- Теперь вы встали на одну ступеньку со мной - превращаетесь в воинов,- усмехнулся Бай Ли, прихватывая рис с подноса палочками, хитро посматри¬вая на Темуджина.
Темуджин неприязненно дернул уголком губ, но промолчал.
После обеда Бай Ли предложил Темуджину и его тысячникам пройти с ним в арсенал, который находился в другом доме. По дороге Бай Ли пояснил с со¬чувствием в голосе:
- Его Высочеству сегодня нездоровится. Да и не любит он военные инс¬трументы.
Темуджин недоверчиво посмотрел на китайца:
- Я думал, что он не только потомок императоров, но и воин.
- Нет,- Бай Ли отрицательно качнул головой:- Его Высочество очень хо¬роший мастер боевых искусств, но он не любит их применять. Только для собственной безопасности. Он стратег, политик. Знает все законы и может управлять любым государством.
Темуджин задумчиво
