руку, требуя тишины, прошептал:
- Меченый...
Стоявший рядом с Чиркудаем крепкий нукер, все время хватавшийся за саблю и, щелкавший ею, вынимая из ножен и бросая назад, словно от нетерпе¬ния, замер и, наклонившись, с недоверием заглянул в лицо парня. Чиркудай, услышав свою давно забытую кличку, медленно поднял голову и еще раз осмот¬рел собравшихся. Почти все были ему незнакомые, кроме... Кроме этого здо¬ровяка, что заглядывал сбоку. Он где-то его видел. Слева, в ногах у ране¬ного, сидел тоже странно знакомый парень с удивленной миной на хитроватом лице. А сам пострадавший был рыжий, с зелеными глазами. Чиркудай узнал Те¬муджина. Но как он повзрослел и заматерел...
Осмотрев всех, Чиркудай вновь опустил голову, проявляя свое равноду¬шие. Но что-то у него внутри изменилось. Зашевелилась мертвая ледышка око¬ло сердца. Она стала подтаивать. Он знал, что за содеянное ему не сдобро¬вать, но почему-то стало спокойнее. Он был готов ко всему.
Темуджин снова закашлял, сплюнул и шепотом спросил, преодолевая боль:
- Почему ты стрелял?..
Чиркудай помедлил и кратко объяснил, хриплым голосом:
- Защищал отару.
Темуджин осторожно кивнул головой, показав, что понял его.
- Ты хотел меня убить?- спросил он шепотом.
- Если бы хотел, то убил.
Стоявший рядом богатырь нервно щелкнул саблей, слегка вытащив и бросив ее. Чиркудай узнал Субудея, сидящего в ногах Темуджина: только он мог иметь такое хитрое лицо. А рядом с ним, как он понял, щелкал саблей Джел¬ме, очень походивший на своего отца Джарчи. Субудей посмотрел на брата и неодобрительно покачал головой.
- Так не бывает,- прошептал Темуджин.- Ты промазал.
Чиркудай хотел промолчать, но поколебавшись устало сказал:
- Мои стрелы летят туда, куда мне надо. Я не стреляю мимо цели.
- Я тебе не верю,- прохрипел Темуджин и закашлял.
Чиркудай вяло дернул плечом и ничего не ответил.
Отдышавшись, Темуджин тихо приказал:
- Развяжите его.
Джелме поколебался, но приказ выполнил, настороженно застыв рядом, го¬товый ко всему. Чиркудай пошевелил затекшими пальцами. Узлы были не креп¬кие, он сумел их ослабить, как его учили китайцы. В ином случае руки прос¬то бы отвалились от долгого бескровия.
- Вынесите меня,- снова приказал Темуджин.
И все сразу забегали, вывели Чиркудая на улицу, уже не толкая, а потя¬нув за рукав. Около юрты настелили войлок и положили на него Темуджина. При солнечном свете Чиркудай снова осмотрел всех и убедился, что не ошиб¬ся, это были: Темуджин, Джелме и Субудей. И странно знакомая молодая мон¬голка, заботливо поправлявшая подушку из кошм под головой Темуджина. Ос¬тальных он не знал.
Субудей был очень серьезен и во все глаза смотрел на него, что-то со¬ображая. Джелме рассматривал пленника с некоторым удивлением и насторожен¬ностью, Темуджин внимательно изучал Чиркудая, но было видно, что он не мог определить свое отношение к нему. Остальные были просто удивлены, хотя по¬няли, что Темуджин и пленник знали друг друга раньше. Неподалеку от них стала собираться толпа нукеров, женщин и детей. Чиркудай понял - Темуджин их нойон, и это его курень.
- Дайте ему лук,- прохрипел Темуджин с лежанки.
- Не надо, брат,- тихо сказал один из богато одетых нукеров, наклонив¬шись к Темуджину:- А вдруг...
Темуджин недовольно поднял руку и неприязненно посмотрел на нукера:
- У вас тоже есть луки,- прохрипел он, добавив предостерегавшему:- Я должен убедиться, Хасар...
- У него руки затекли,- заметил Субудей и, подойдя к Чиркудаю, загля¬нул хитрыми глазами в его глаза. Взяв пленника за кисти он стал их расти¬рать. Чиркудай не сопротивлялся.
Один из нукеров принес лук и стрелу. Чиркудай узнал свой лук, украден¬ный у меркитов во время их налета. Несколько нукеров приподняли свои луки, готовые в любой момент расстрелять пленника, если он задумает что-нибудь плохое.
Чиркудай подержал лук в одной руке, стрелу в другой, почувствовав, что после массажа Субудея, ладони потеплели. Подумал и попросил:
- Дайте еще одну стрелу.
Нукеры зашептались, но Темуджин нетерпеливо махнул рукой, требуя ис¬полнить просьбу. Чиркудай сосредоточился, пытаясь отодвинуть на время тя¬жесть в теле, как учили монахи. После ночной пробежки и стояния на холоде в скрюченной позе все мышцы мучительно болели. Но, как ни странно, внутри у него потеплело, от почти забытых лиц. Ему не хотелось их терять.
Он собрался, положил одну стрелу на лук и не сильно, выстрелил вверх. Тут же положил вторую стрелу и, дождавшись, когда первая стала переворачи¬ваться в воздухе наконечником к земле, резко выстрелил в воздух вторую, перебив посередине первую на лету.
Он услышал вздох удивления окружающих его людей и цоканье языком. Кто-то даже сказал:
- Дзе,дзе...
- Еще...- прохрипел Темуджин, махнув рукой.
Чиркудаю снова дали две стрелы. Он быстро повторил свой трюк, которому завидовали лучшие китайские стрелки. Опять послышались восторженные воск¬лицания. Субудей стоял рядом и тихо покачивал головой, как бы не веря в происходящее. Темуджин хотел что-то сказать, но закашлялся. Отдышавшись, прохрипел:
- Верю,- посмотрел на Субудея и прошептал:- Возьми его к себе,- с тру¬дом махнул рукой, приказывая занести себя в юрту.
Субудей взял Чиркудая за рукав и, приглашающе мотнув головой, пошел вперед, к юртам на окраине куреня. Люди с интересом провожали их взгляда¬ми. Темуджина понесли в юрту. Чиркудай молча шел за Субудеем с луком в ру¬ке. Оружие у него не отобрали.
Шли довольно долго. Чиркудай оценил огромные размеры куреня. Субудей привел его на окраину. За его юртой начиналась степь. Далеко на горизонте маячили табуны коней.
В юрте было прохладно, очевидно давно не топился очаг. Субудей кивнул головой Чиркудаю на кошмы, а сам пошел за аргалом, сухим конским навозом. Пока хозяин разжигал огонь, Чиркудай опять провалился в сон, как в яму зиндана.
Ночью он пришел в себя. Посмотрел на тлеющие угли, на бараний полушу¬бок, которым его укрыл Субудей, расположившийся у противоположной стены под такой же шубой, и вздохнул. Ему показалось, что какой-то неопределен¬ный период его жизни закончился и начинается новый. Пересилив боль, усел¬ся. Субудей привстал и тихо сказал:
- Около очага стоит котел с мясом. Поешь. А рядом с входом висит бур¬дюк с кумысом,- и лег на кошму.
Чиркудай понял, Субудей не спит, поэтому не стал осторожничать, вытас¬кивая мясо и наливая кумыс. Он стукнул о край котла железным штырем, за¬шуршал бурдюком, чтобы Субудей по звукам мог определить, что он делает. Наевшись, улегся на свое место и затих, глядя в бледно-серое дымовое от¬верстие. Небо затянули плотные облака. Звезд не было.
Прошло около получаса и неожидано Субудей тихо сказал:
- Ты, облезлая собака,- и замолчал.
Услышав это, Чиркудай заметил, что кусочек ледышки внутри стал стреми¬тельно таять. Помолчав, он буркнул:
- Змея с ушами.
Субудей хихикнул, и затих. Чиркудаю стало совсем тепло. Он не обратил внимания на показное сопение Субудея. Ему уже было все равно: спит товарищ его детства или притворяется. Он закрыл глаза и снова провалился, но не в зиндан, а в мягкую яму, устеленную пухом.
Утром его разбудил негромкий разговор на улице. По голосам Чиркудай определил, что разговаривают Джелме с Субудеем.
- Прошло слишком много времени, все изменилось,- медленно говорил Джелме. Чиркудаю показалось, что он слышит голос кузнеца Джарчи.- Он стал другим. Он был с разбойниками.
- Мы тоже люди длинной воли,- возразил Субудей.
- У нас курень. Темуджин нойон. Мы не банда,- упорствовал Джелме.
- Ни один нойон не признает Темуджина,- продолжал доказывать свое Су¬будей.- Мы для них просто бродяги, которые собрались в один курень,- и до¬бавил с сожалением:- И кого только к нам не принесло... Со всей Монголии! И каких только людей у нас нет! Все из разных родов и племен.
- Да, но сейчас Темуджин не берет к себе людей из банд.
- Потому что нукеров уже много. Но все равно, другие рода не считают законным наше стойбище. Даже на курултай не пустили,- упрямился Субудей.
- А он и не состоялся,- усмехнулся Джелме.
Они помолчали. Через некоторое время Субудей зло сказал:
- Темуджина боятся, поэтому и не состоялся. Его должны были выбрать ханом. Остальные нойоны хуже него. И Джамуху боятся, хотя он свой среди них.
- Нойоны стравливают Джамуху с Темуджином. Им нужно, чтобы они друг друга убили, тогда в степи будет тихо. Так сказал нойон кераитов Тогорил,- будто размышляя, говорил Джелме.
- Он же друг Темуджина!- удивился Субудей.- Он не мог так сказать!
- Сказал...- протяжно подтвердил свои слова Джелме.
- Он сам хочет стать Великим ханом,- уверенно заявил Субудей, доба¬вив:- Хитрый, почти как я.
Чиркудай загремел посудой, заглянул в котел, выловил холодную баранину и стал жевать. В юрту вошли Субудей и Джелме. Субудей молча уселся напро¬тив Чиркудая и тоже стал есть мясо, молча пригласив брата рукой к котлу. Но Джелме отказался. Долго рассматривал невозмутимого Чиркудая, играя на¬гайкой. Тяжело вздохнул, как лошадь, и ушел.
- Слышал?- поинтересовался Субудей, прожевав застывший кусок.
Чиркудай ответил кивком головы.
Субудей налил кумыса в две чашки. Одну протянул Чиркудаю:
- Я верил своему отцу. Он не ошибался. Ты наш. Не чужой. Я это тоже вижу,- задумчиво начал Субудей.- Но не все будут к тебе так относиться. Терпи.
- Где Джарчи?- спросил Чиркудай.
Субудей огорченно вздохнул и кратко ответил:
- Умер.
Они сидели и молча вспоминали прошлое. Но неожиданно Субудей встрепе¬нулся и, сказав, что ему нужно идти, торопливо выскочил из юрты. Чиркудай повалился на кошмы. С неприязнью посмотрел на погасший очаг и глазами по¬искал топливо. Но увидел лишь пустой мешок для аргала у входа. На стене юрты висела сабля и колчан с луком и стрелами. Чиркудай понял: его прове¬ряют.
Поднявшись, он взял мешок и выбрался на улицу. Огляделся. Но не обна¬ружил рядом с юртой ничего интересного, если не считать высунувшихся из дверных проемов нукеров и женщин, внимательно наблюдающих за ним. Обошел юрту и в степи, в пятидесяти шагах, заметил кучку кизяка.
Пока он к ней шел, чувствовал спиной, как его буравят десятки глаз, ожидая, что он сделает. Набрав помета, Чиркудай не торопясь вернулся в юр¬ту Субудея и разжег огонь. Стало теплее. Зима была на носу и солнце уже не грело.
Весь день он пролежал на войлоке, наблюдая изнутри за своим телом, ощущая как затихает боль от ссадин и порезов.
Вечером пришел деловитый Субудей. Он был чем-то огорчен. Чиркудай мол¬ча показал ему на горячее мясо в котле. Субудей задумчиво вытащил кусок и медленно стал жевать, уставившись в пустоту. Закончив с едой, он завалился на кошмы и долго молчал, что-то обдумывая. Чиркудай сидел у своей стены и смотрел на красные угольки в очаге.
- В курень пришел Теб-Тенгри,- сказал Субудей, усаживаясь, и неожидан¬но спросил:- Ты его помнишь?
- Колдун?- догадался Чиркудай.
Субудей покивал головой и продолжил:
- Говорит, что Темуджина на курултае изберут ханом,- недовольно смор¬щившись, он осуждающе покачал головой:- Но не говорит, когда будет курул¬тай. Я думаю, что колдун врет.
Чиркудай слушал молча. Его лицо не выражало ничего.
- Еще пришел какой-то рассказчик, старик. Называет себя Худу-сеченом. Говорит, что курултая не будет, пока не появится сильный нойон. Сильнее, чем Джамуха или кераит Тогорил, которого китайцы считают
