История государства которого никогда не было.

совместных походов под Очаков. В одном из таких походов и был перехвачен гонец Выговского к крымскому хану, у которого казаки нашли письмо. Казаки «вычитали те листы на раде и из них открыли, что Выговский задумал вместе с миргородским полковником Григорием Лесницким изменить московскому царю, соединиться с польским и шведским королями и крымским ханом, и воевать государевы города». В начале 1658 года донской казак Г. Савельев, вернувшись на Дон, рассказал о планах Выговского воеводе С. Львову и дьяку Богомолову, а те, в свою очередь, известили о том царя. Но в Москве не поверили словам какого-то казака – гуляки, не поверили в такое коварство Выговского и Лесницкого. Да и как можно было поверить, ведь не силой же Малороссию загоняли под скипетр московского царя. Сами, по своей воле просили о такой милости, и Выговский в числе первых. К тому же, бывшие в Чигирине при избрании Выговского гетманом московские послы Кикин и Роклов, никакой измены со стороны нового гетмана не усмотрели, а Выговский «исправно» оповещал царя о всех кознях «короны». Даже когда об измене Выговского пришли сведения от полтавского полковника Пушкаря и старшого коша запорожского Барабаша – Выговский сумел убедить Москву, что это некоторые из полковников, в числе которых и Пушкарь, желая отобрать у него гетманскую булаву, плетут против него интриги и клевещут на него.  Царь опять поверил, и в своём указе Пушкарю и Барабашу велел, «бунтов не чинить и быть у гетмана в послушании», и прислал в Малороссию боярина Хитрово для вручения Выговскому государевых клейнодов. Тем самым царь официально утверждал Выговского на гетманство, но на всякий случай потребовал, что бы тот ещё раз присягнул ему на верность. Мало ли что, а клятва, есть клятва. (Для порядочного человека)
Вряд ли Выговскому понадобились, для подкупа Хитрово, похищенные деньги Богдана Хмельницкого,  как об этом сообщает Самовидец, ведь боярин всего лишь исполнял волю царя, разве только, эти деньги ему могли пригодиться для того, что бы уговорить боярина утихомирить Пушкаря. Выговский не готов был ещё померяться силами с одним из лучших боевых полковников покойного Хмельницкого, в распоряжении которого находился один из самых многолюдных и боеспособных полков Гетманщины. Поэтому он уговаривает Хитрово чтобы тот поехал к Пушкарю и остановил уже выступившее на Чигирин войско Полтавского полковника. Пушкарь с 20000 войском был уже в Лубнах, но Хитрово, встретив его там, сумел убедить его вернуться назад в Полтаву.  Но, получив государевы клейноды, да к тому же, вскоре, заручившись поддержкой Польши и крымского хана, который, как только узнал о намерениях Выговского, наверное, заплясал от радости. Давно ведь не доводилось заниматься любимым делом – помогать освобождаться братскому народу Украины. Ведь, как считает заведующий Центром социальной истории Института истории Украины НАН Украины - доктор исторических наук Виктор Горобец, «украинско-российский договор 1654 г. расстроил казацкое братство с Крымом», и «братаны» лишились возможности ежегодно уводить в Крым (чисто погостить) десятки тысяч украинцев. Правда, Самовидец об этом братстве говорил, что «нестатечная приязнь вовку з бараном», но эти современники и самовидцы они вечно всё путают. Они и Выговского называли «заколотником» и даже «супостатом и явним зрадником», но мы то знаем, что он был просто такой, своеобразный, «патрiот». Так вот, гетман-«патрiот», заручившись, вскоре после отъезда боярина Хитрово ещё и поддержкой поляков и крымцев, решается всё же, наконец, показать кто в доме хозяин, и высылает на взбунтовавшегося полковника Неженский и Стародубский полки. Но, по-видимому, не настроенные так патриотично как их гетман, казаки этих полков, не желая междоусобной брани, разошлись по домам. Не зря новоиспечённый гетман, с замашками польского магната, с самого начала не доверял этому казацкому быдлу, а потому и «началъ къ себђ полское войско и драгунђю затягать». Эти раздумывать не стали. Одна беда - не местные были (сербы). Заблудились. А  посланный Пушкарём Барабаш с запорожцами ( 600 – 700 человек), всех их (около 2000) нашёл, и как говорится: -«кто не заховался – я не виноват». Иван Богун, тот местный, тот  заховался, а вот другой Иван, который Сербин, тому не повезло. Здорово тогда расстроился Выговский, и если бы не братская помощь татар – хоть булаву отдавай. Вовремя они подоспели. Сначала в Чигирин прибыл Карач-бей и с ним 600 татарских всадников, а по весне и сам крымский хан с 40 тысячной ордой пожаловал. Вот тут то, Выговский понял, что народ его по-настоящему любит, и, что никакие запорожцы с Пушкарём, которые, по выражению Апанович, «пiдняли заколот проти законного гетьмана», ему не страшны. При этом, надо заметить, что простой народ, благодаря которому Украина и вырвалась из польского ярма, а теперь поддерживающий Полтавского полковника, Апанович называет «наймитами» и «гультяями». Так вот «з цими силами, загальним числом 40 тисяч чоловiк Пушкар і Барабаш виступили проти Виговського. Вони розбили гетьманськi вiйська на чолi з полковниками Iваном Богуном та Iваном Сербином.(Как это произошло уже описывалось выше.) Пiсля цього Выговський мобiлiзував полки численicтью 20 тисяч козакiв, приєднавши нових союзникiв – татар. Була взята в облогу Полтава, пiд її стiнами два тижнi точились бої. 15 травня бунтiвники зазнали поразки, полягло їх 15 тисяч, серед них і Мартин Пушкар». Вообще то, специалисты, когда упоминают о погибших в этом сражении говорят о 50 тысячах, имея виду потери с обоих сторон. Апанович ещё забыла упомянуть, что, по сути, именно плохо вооружённые «гультяї», ведь Полтавский полк вместе с запорожцами насчитывал, что-то порядка 4000 человек, в первом же открытом бою наголову разбили казацкие полки гетмана, и только подоспевшие татары спасли положение и подарили Выговскому победу. Победители, в «патриотическом» порыве, сожгли Полтаву, захватили и разграбили Гадяч, Веприк, Рашевку, Лютенку, Сороченцы, Ковалёвку, Барановку, Обухов, Богачку, Устивицу, Ярески, Шишак, Бурки, Хомутор, Миргород, Беспальчинцы и множество других населённых пунктов. Из этих городов и сел, татары набрали ясырь в счёт оплаты за «братскую» помощь. (Надо заметить, что это нынешних патриотов и «свiдомих» здорово не волнует, их больше беспокоит то, что российские войска Ромодановского грубо обращались с местным населением и обзывали их хахлами.) Затем Выговский осадил Зиньков, где четыре недели ничего не мог сделать с оборонявшим город полком запорожского наказного гетмана Силки. В этом эпизоде сведения летописцев расходятся. Одни говорят, что, не сумев взять город, Выговский с татарами ушёл. Другие же уверяют, что утратив надежду сломить сопротивление запорожцев, «доблестный рыцарь» Выговский пообещал им свободный проход в Запорожье, если они сдадут город, а когда те, поверив ему, вышли из города - «героически» напал на них и пленил полковника Силку. Я думаю второй вариант событий более подходящ для Выговского, о котором даже Грушевский говорит, что он «более ловкий, чем талантливый», а Киевский воевода В. Б. Шереметьев оставил нам такую характеристику этого человека: - «…языком говорит, как бы походило на дело, а в сердце правды нет». Если ещё вспомнить, (что не так-то просто сделать) сколько раз и кому Выговский присягался служить верой и правдой, то исчезают все сомнения в том, что второй вариант и есть правдивое отражение истории.
Окрылённый успехом, Выговский посылает своего брата Данила, подкрепив его двенадцатью тысячами  татар Каплан-мурзы, на Киев где, как сообщает один из казацких летописцев и участник тех событий киевский полковник Дворецкий, который,  «заедино з воеводами был» и вместе «з Москвою киевскою», во главе которой стояли воевода Василий Борисович Шереметьев, Иван Чаадаев, и князь Юрий Барятинский наголову разгромили войско брата гетмана, и тот едва спасся бегством. Сам же гетман в это время ходил на государев городок Каменный где, тоже особо ни чем не отличился, а потому, отпустив татар пустошить Московскую землю, сам вернулся в Чигирин. Пришедших с ним поляков, которые тоже участвовали в его походе он «корогвами по городах українних поставил, которіе ведлуг свого звичаю стацiю брали». Прошла зима и боевые действия разгорелись с новой силой. Стычки, которые ещё с зимы происходили между сравнительно не большими отрядами продолжались до тех пор пока, в средине апреля, князь Трубецкой, соединившись с Ромадановским и наказным гетманом Беспалым «з великими войсками, которих было больше ста тысячей, облегли Гуляницкого в Конотопi». Число обороняющихся, по разным подсчётам, составляло от 2 до 4 тысяч казаков, которые героически держались в городе (почти два месяца), пока на помощь осаждённым не пришёл Выговский.  Войско Выговского, по разным данным составляли: от 16 до 25 тысяч казаков, 30 – 40 тысяч крымских татар, а так же, возглавляемые Андреем Потоцким влахи сербы немцы и польские рейтары численностью 3800 человек. В общем итоге, это войско насчитывало, примерно 50 – 70 тысяч воинов, вместе с теми которые оборонялись в городе. И вот это войско, наголову разбило огромную армию московских бояр под Конотопом. Во всяком случае так стало модно считать у нс в Украине со времён её «незалежностi».  




Выговский не Ганнибал – Канны не Конотоп

В 216 году до нашей эры близ местечка Канны произошло грандиозное сражение, которое и по сегодняшний день преподаётся во всём мире, как классический образец военного искусства. В этом сражении сошлись два войска - карфагенская армия Ганнибала, насчитывавшая 40 тысяч пехотинцев и 14 тысяч конного войска, и армия Рима, во главе которой стояли консулы Луций Эмилий Павел и Гай Тернций Варрон. Римская армия, почти, в два раза превышала численность армии Ганнибала и, имела 80 тысяч пехоты и 7 тысяч конницы но, не смотря на своё подавляющее превосходство, была окружена и почти полностью уничтожена. При этом надо заметить, что обычно в армиях античных полководцев людей погибало не так уж и много. Сами понимаете, оружие было не то. Но потери были не велики только в том случае, когда воины чётко выполняли команды своих командиров и держали боевой строй (фалангу). Стоило же строю распасться или, поддавшись панике обратиться в бегство, тогда жертвы становились огромными и бой превращался в  настоящее избиение, что и случилось в битве при Каннах с римлянами. Окружённые, они не смогли перестроиться сбились в отдельные кучки, превратившись из строя в обыкновенную толпу, и были  почти все перебиты.
Возможно, то же самое случилось с войском московских бояр под Конотопом. Тогда непременно нужно переписать все учебники по истории и по военному делу, и восстановить справедливость. Обидно – две с лишним тысячи лет назад, какой-то там Ганнибал,  с пятидесятитысячным войском разбил в два раза превосходящие силы римлян, и он уже классик военного искусства. А тут, всего каких-то 350 лет тому, наши земляки (татары не в счёт) разгромили, по подсчётам тех, кто умеет правильно считать, аж в 5 раз превосходящие силы москалей, и во всём мире об этом, почему-то, ни кто не знает или делает вид,  что не знает.  
Может кто-нибудь, не