Незамеченный Таити

душами, подобными вашей, с Матерью Терезой? С ней пусть выходит Он, - показал Отто указательным пальцем вверх.
-Вы спрашивали, какие у меня планы на сегодня? – спросил Герман. – Теперь я знаю, чего я хочу. Я хочу пойти в казино. Никогда в жизни не бывал в казино. Я могу, наконец, себе это позволить?
-Ну вот и первое желание, достойное человека, продавшего душу Дьяволу, - сказал Отто, но в голосе его почему-то явно слышалась ирония.


                                                 12.


Казино, в которое Отто повел Германа, находилось в том же самом отеле, в котором они поселились. В таком его расположении было свое преимущество. По словам Отто, практически все лондонские казино работают по старому клубному принципу  - нужно заполнить анкету и оплатить взнос, а при нынешнем положении вещей наши герои, как клиенты этого отеля, имели право на свободный вход в казино в любое время .
-Разве взнос для нас такая большая проблема? – спросил Герман.
-Проблема не во взносе, а именно в анкете, - прояснил ситуацию Отто. - Полноправными членам клуба мы смогли бы стать, как минимум, через день – когда бы наши анкеты рассмотрели и приняли по ним положительное решение. А мне ли вам говорить, что анкетные данные у меня, мягко говоря, не очень?
Герман понимал, что нет такой анкеты во Вселенной, которая могла бы остановить Отто, но, видимо, у последнего была сегодня на уме какая-то своя игра, какая-то идея покуражиться, представляя себя в виде добропорядочного джентльмена.
-Хорошо, а если бы я был в Лондоне проездом? – спросил Герман.
- В таком случае, вы столкнулись бы с некоторыми неудобствами, - сказал на это Отто.
- Но ведь можно попросить менеджера заполнить мою анкету вчерашним днем, - предложил свой, первый пришедший на ум вариант решения подобного неудобства Герман.
-Боюсь, менеджер просто не поймет, что вы имеете в виду, - заметил по этому поводу Отто.
Проходя в зал казино, Отто по-приятельски, что явно свидетельствовало об их давнем знакомстве, поздоровался с вышедшим им навстречу менеджером.
-How are you, Bobby?
-Thanks, all right, Mr. Otto. How are you?
-Thanks, all right. I hope you all remained well since that time I was here last time? – Отто дружески дотронулся до  плеча Бобби. – Я спросил, все ли у него по-прежнему в порядке, - обернувшись к Герману, перевел свой вопрос Отто.
- Thank you, miser Otto! Praise the Lord, all is well, - ответил менеджер. - Which table you hold?
-Вы во что предпочитаете играть – в блэк-джек, крепс, покер, рулетку? - спросил Отто у Германа.
-Я ни во что не предпочитаю, - ответил Герман, - потому что ни во что ни разу в жизни не играл. Но если уж я оказался в казино, значит только в рулетку. Тем более, что в карты я играть, во первых, не умею, во-вторых, не люблю. А в рулетку, говорят, дуракам и пьяницам везет. Сегодня я намерен выиграть не меньше миллиона.
-В какой валюте?
-В любой.
-В таком случае, Bobby, old man, - обратился Отто к менеджеру, - takes us to the roulette table.
Бобби проводил Отто и Германа к рулетке, затем, взяв у них деньги, сходил в кассу и обменял их на стофунтовые игровые фишки и положил их перед ними на стол. Бобби уже совсем собирался уйти, когда  Герман потянулся к внутреннему карману пиджака. Он хотел достать оттуда деньги, чтобы дать Бобби на чай. Отто, заметив движение Германа, жестом остановил его намерение, улыбнувшись Бобби и дав тому уйти.
-Я хотел дать ему «на чай»,  - пояснил Герман, решив, что Отто как-то неверно истолковал его намерение.
-Потому я и остановил вас, - ответил Отто. – В Англии запрещено в казино давать «на чай».
-Что значит запрещено? – как-то не сразу понял Герман, которого в Москве давно приучили к правилу, что если что-то и запрещено, то вовсе необязательно это запрещено должно тут же неукоснительно быть исполненным, скорее наоборот.
- Даже если бы вы не знали этого правила и дали Бобби чаевые, вам все равно вернули бы их при выходе, - пояснил Отто.
-Странно, - вслух размышлял Герман. – Кто помешал бы им взять деньги каким-то незаметным образом? В Москве бы все точно сделали вид, что ничего не заметили.
-Нет, - уверенно сказал Отто, - здесь бы вид не сделали. В игорных заведениях этого города дисциплина похлеще, чем в армии. Причем, следят за ее соблюдением очень строго.
-Строго? А так сразу и не скажешь. Никогда бы не подумал, что в этом мире щелкающих фишек и алчущих глаз кто-то за кем-то следит. Наоборот, создается впечатление, что здесь до тебя вообще нет никому никакого дела.
-Это только на первый взгляд. Видите, например, вон того джентльмена в черных роговых очках?
-Того лысого, маленького, который только что зашел в клуб?
-Именно.
-Вижу, и что? Его разыскивает Интерпол?
-Нет, его никто не разыскивает. Это проверяющий игорных заведений.
-Проверяющий?
-Да. Так вот он заметит любое нарушение правил, и непременно занесет это нарушение в свой блокнот.  Никто и не заподозрит, что в казино был такой проверяющий, но назавтра все казино города вполне могут закрыть, и при этом всем им будет сообщено, что закрыты они по вине такого-то клуба, где было допущено такое-то нарушение.
-И как надолго могут их закрыть?
-Могут на одну смену, а могут и на целый день.
-Даже не стану себе представлять, что устроят этому клубу остальные, - вслух подумал Герман. – Подскажите, как я должен ставить свои фишки?
-Вам назвать цифру, которая сейчас выпадет? – спросил Отто.
-Нет, не надо ничего называть. Я хочу играть честно, - отверг Герман предложение, за которое большая половина человечества отдала  бы... да так сразу и не скажешь, что бы  отдала – во всяком случае, отдала бы многое.
-Тогда ставьте куда хотите, - сказал Отто.
Герман взял из стопочки фишек одну и поставил ее на первую попавшуюся клетку. В клетке была написана цифра «10».
Крупье что-то сказал по-английски и ловко запустил шарик по колесу рулетки.
-А вы на что поставили? – спросил Герман Отто.
- Я ни на что не ставил, - сказал Отто. – Зачем? Я ведь и без того знаю, что выпадет... кстати, на какую цифру вы поставили?
-Не скажу. Не хочу, чтобы вы мне подыгрывали.
-Выпадет восемь, черная, - сказал Отто.
Шарик какое-то время пошелестел по кругу, пощелкал через металлические бортики между цифрами и, на мгновение зависнув между «23» и «8», скатился в углубление восьмерки.
-Eight black, - сказал крупье, ставя на восьмерку медный столбик, по форме напоминающий шахматного ферзя.
-Скажите, герр Отто, - обратился Герман к своему патрону, - вам никогда не бывает скучно жить?
-Не стану кривить душой, - вздохнул Отто, и вздох этот показался Герману не совсем искренним, - бывает. Но с этим уже ничего не поделаешь, все рано или поздно становится скучным, если ты бессмертен. А, впрочем, смотря что вы называете жизнью. Если это, – показал он глазами на колесо рулетки, - то это, конечно, скучно. А если это, - обвел он взглядом зал, - то посмотрите вокруг – разве это может быть скучным? Мне, как представителю.., м-м...
-Вы хотели сказать нечистой силы?
-Вот именно, благодарю вас. Так вот, мне, как ее представителю, здесь непочатый край работы, а уж тем для размышлений – так просто бездна.
Вдруг Германа кто-то сильно хлопнул по плечу.
Он обернулся.
- Из России, что ли? - Рядом с ним сидел и улыбался во весь, полный золотых зубов рот расползшийся в теле мужчина лет сорока пяти, с серым обрюзгшим лицом, глазами слегка навыкате, и вьющимися, но плохо расчесанными волосами цвета пожухлой соломы, основательно битой плесенью. На  незнакомце был широкий, довольно измятый пиджак кремово-зеленоватого цвета (впрочем, подумал Герман, эта помятость туалета могла диктоваться модой, по которой был сшит пиджак), зеленоватые брюки, подхваченные видными из-под пиджака подтяжками, и цвета топленого молока ботинки с широкими носами на толстой подошве.
-Из России, - подтвердил столь очевидную догадку толстяка Герман.
-А я слышу, вроде по-нашему говорят, - продолжая улыбаться, сказал тот, вероятно оправдываясь за свой излишне фамильярный способ знакомства. – Даже как-то родиной повеяло. А то все эти ду ю спик инглиш, поверишь? -  вот уже где сидят, - провел он пухлой рукой по тому месту, где у людей с меньшим количеством жировых складок предполагается шея. После этого, протянув ту же самую руку, которой он водил по шее, обрюзгший человек представился: - Павел.
-Очень приятно. Герман.
Рука Павла была мягкая и влажная, как с вечера выброшенный на берег осьминог.
Ты знаешь, какими бывают на ощупь вчерашние осьминоги?
«Не знаю, но думаю, что именно такими».
Герман хотел было представить Павлу Отто, столь, по обыкновению, бесцеремонно вмешавшегося в его мысли, но оказалось, что того рядом уже нет. Герман поискал Отто глазами и увидел, что тот, покинув рулетку – и когда успел? - стоит возле зеленого игорного стола для игры в крепс, больше похожего не на стол, а на ванну, и о чем-то оживленно разговаривает со стикменом.
«Странно, - подумал Герман, без особого, впрочем, удивления, - откуда я знаю, что этот стол называется крепс, а тот, кто его обслуживает – стикмен?»
-Ген, ты ставку делать будешь? – вернул Германа к рулетке голос Павла.
-Герман, - поправил он Павла.
-Где? – не понял Павел.
-Я Герман, - сказал Герман, и пояснил: - Не Гена, а Герман.
-Ну да. А я как сказал? – словно не поняв, в чем дело, спросил Павел, и глаза его, и без того не слишком прикрытые веками, еще больше выкатились из орбит.
- Поставь за меня, а то я не знаю, куда, - Герман подвинул Павлу одну из стопочек своих фишек. Он заметил, что фишек в каждой стопочке, которых на столе перед игроками громоздились целые редуты, было ровно пять.
Павел поставил фишки довольно странным образом – не на конкретную цифру, а  как-то сразу между  несколькими цифрами.
-Это что же, хитрость такая? – спросил Герман.
-Хитрость? – не понял Павел. – А что тут хитрого?
–Ну, как же? На какую бы из этих цифр не выпал шарик, ты будешь утверждать, что именно на ту ты и ставил? Угадал?
- Да, ты, я смотрю, в этом деле, и правда, совсем зеленый, - сделал вывод Павел с некоторой обреченностью в голосе.
-Не просто зеленый, а даже еще не проросший, - исправил его Герман.
-М-да, - протянул Павел.
-А ты?
-Что а я?
-Ты давно в казино играешь?
- Я-то? – Павел вздохнул и замолчал. -Давно, - сказал он, наконец, с еще большей обреченностью, чем в первый раз. - Я в этих казино оставил, наверное, целый товарный состав, каждый вагон которого доверху наполнен золотыми слитками девятьсот девяносто девятой пробы!
-Что, неужели целый состав?
-Ну, если не состав, то один вагон точно.
-Целый вагон золота?!
-Что ты пристал ко мне со своим  вагоном? – с досадой в голосе сказал Павел, не отрывая глаз от шарика, который вот-вот должен был остановиться в совершенно неправильном, с его точки зрения, месте.  – Сказали тебе, что много проиграл, а вагон или не вагон – кто это теперь может измерить? – (В это время крупье одним широким движением сгреб со стола невыигравшие фишки, среди которых были и поставленные Павлом). – Видишь? Не сыграло наше каре.
-Ты бы научил меня, как надо ставить, может тогда бы наше каре и сыграло, - поделился своим мнением Герман.
-А, знаешь, может ты и прав, - задумчиво произнес Павел. – Ты ведь новичок, значит тебе сегодня должно повезти.
-Я, к тому же, еще и бывший пьяница, - сообщил Герман то, что, по его мнению, могло еще больше обнадежить Павла.
-То, что пьяница – это хорошо. Плохо то, что бывший, - заметил по этому поводу Павел. – То есть, это, конечно, хорошо.., но, все