озера, и бережно уложил ее на мягкую траву.
В отличие от девушки, воин умел делать искусственное дыхание, и вскоре она уже пришла в себя. И лежала, тяжело дыша, всхлипывая и шепча в адрес Шандо какие-то древние проклятия.
Вид золотой, полуобнаженной и абсолютно беззащитной женщины на зеленом травяном покрывале, никого не смог бы оставить равнодушным, кроме, наверное, воина, одетого в ночь.
Убедившись, что с ней все в порядке, Шандо привязал хвост Змеи к ближайшему дереву нанитовой цепью, в которую трансформировался его меч, и крепко связал руки своей пленницы за спиной остатками леи. А сам пошел на корабль поискать куруст, о котором ему сообщил Тошио, в момент «перехода».
Уходя, воин бросил Джае с жестоким юмором:
– Будь хорошей девочкой… Жди здесь и… никуда не уползай!
Вернувшись, Шандо заставил Джаю-Змею пить куруст, пригрозив, что выбьет ей зубы, если она откажется.
Как только Змея, плача от отвращения, выпила куруст, ее кожа сразу же потеряла свой золотистый цвет, чешуйки – блеск, а ишан перестал прикидываться золотой диадемой и, как бы смирившись с потерей своего царского статуса, переполз на предплечье девушки слабенькой «змейкой».
Из кустов раздавались жалобные стоны – это приходил в себя избитый Техник. Шандо внимательно осмотрел слетевшее с ученого самодельное ожерелье и забрал его себе. Потом он хланднокровно стряхнул с плечей и груди Джаи прилипшие листочки, взял ее на руки, велел крепко держаться за его шею, и понес на корабль.
***
Если бы не воин, то за то время, пока девушка трансформировалась обратно, она бы сгнила заживо или сошла бы с ума от боли...
Очень было больно, когда стали отпадать чешуйки, и каждую ранку нужно было смазывать по несколько раз курустом, чтобы они не отрастали вновь. Шандо, спокойно делал это, даже на самых интимных местах, не отвечая ни на какие вопросы.
Впрочем, жертве любви к цитрусовым, было не до вопросов…
Она, или кричала, или плакала, или находилась в состоянии полусна-полубезумия. Девушка умоляла поместить ее в стазис, но Шандо говорил, что хвост у нее еще длинный, в стазис-камеру она не поместиться, и надо терпеть.
Особенно невыносимо стало, когда у Джаи, вновь, стали формироваться коленные чашечки, и воину опять пришлось «накачать» ее курустом. (Шандо вколол ей почти все обезболивающее из корабельной аптечки, но в борьбе с «дикими нанитами» официальные медицинские средства, даже тинзорские, были почти бессильны.)
Совсем отупевшая от адского напитка девушка, лежала на силовом поле-футоне, почти ничего не соображая от той войны, которую вели в ее теле свои и «дикие наниты». А воин стоял и часами смотрел на нее так, как будто бы ему самому не нужно было ни есть, ни пить, ни спать. И если со Змеей «падший ангел», хоть и зло, но шутил и смеялся, то с Джаей, он опять превратился в невозмутимый ледяной айсберг. С другой стороны, от боли и алкоголя, девушка была в таком состоянии, когда отношение других людей не имеет никакого значения и на метаморфозы поведения Шандо, Джае, откровенно говоря, было наплевать.
– Иди ко мне! – грубо позвала она. – Я хочу посмотреть на твои волосы.
Неожиданно воин послушался и лег рядом с ней, и она, как ребенок лежала, рассматривала его волосы – мечту любой женщины: длинные, мягкие, блестящие…
– Ты помнишь, кто я? – спросил у неё Шандо.
– Нет. А кто ты? – уже мирно ответила девушка, и уснула, уткнувшись лицом в его холодное плечо.
***
Когда Джая проснулась, она почувствовала себя намного лучше: вместо хвоста под тонким одеялом уже угадывались ноги, а вместо Шандо, рядом с ней уже был Тошио.
– Ты как?
– Нормально… Было хуже!
– Смотри, что я нашел в рубке!
Боец отдал девушке свою находку.
– Это твой Шандо зачем-то взял!
Джая с омерзением отшвырнула в угол украшение Техника.
Парень, на быструю руку, приготовил им что-то поесть (никаких фруктов) и компаньоны уже вскоре вспоминали свои злоключения на Змеином Цветке, как страшный сон.
– Сколько раз слышала истории о «диких нанитах», но никогда не думала, что это произойдет со мной! Там ведь все фрукты, в той или иной степени содержат наниты, не только зиганта. И если их съест «чистый», то возможна новая локальная вспышка Нанитовой Эпидемии… Такое уже бывало… Говорят, что именно так появились смегосы и уруханы!
– А я еще ягодок на дорожку собирался набрать! Тех, темно-синих, как же они называются…
– Клубника!
– Разве клубника синяя?
– А какая? Да, без разницы! Обнаружили бы такое на таможне – «впаяли» бы года по три каждому! И разбираться бы не стали!
– Хм… Вот, оказывается, откуда взялись «дикие наниты» – из крови Змей-Караторусов. Мне Техник говорил, что наниты теперь везде – и в еде, и в воде… Интересно, в секторе, кто-нибудь об этом знает?
– Я думаю, что да… Поэтому эксперименты с нанитами коатлей строго запрещены, и давно. Род Горо, кстати, проводил с ними опыты. Тамитий рассказывал, что те ученые, которые ими занимались, покинули «Ороборус» еще до его рождения и переселились на Дальние Планеты. Помнишь, я тебе рассказывала про иньектор, который я видела у опекуна. Так вот, он принадлежал одному из этих ученых – брату Аясы Горо.
– А кто это такая – Аяса Горо?
– Глава Рода Горо. Мерзкая бабка. Она не разрешала Тамитию, даже брать меня с собой на «Ороборус», когда я была маленькой. Прямо, «костьми ложилась». Опекун, когда-то, привозил меня на Хинси и она прилетала на меня посмотреть. Так вот, она так на меня смотрела, как будто я… хуже айшара! Да, ну ее… Не хочу про нее вспоминать. Знаешь, что я еще тут подумала, Тошио… Может ерунда, но помнишь, Куризий Рин говорил о Змеином саде, об Источнике вечной жизни… И вот мы на планете Змей и этот… ученый-дикарь, который, благодаря нанитам, наверное, будет жить вечно!
– Ну, не вечно, а пока работает… Как ты его называла?
– Оккейрон.
– Да, чего только при Кланах не было…
– Но все-таки, вдруг, и все остальные легенды – это правда? Шого-склад, ведь, тоже не миф…
– А, совпадение!
– Думаешь?
– Не заморачивайся. Ешь. А ты… Что ты вообще помнишь? – немного смущаясь, спросил боец. (Когда ему вспоминались жаркие поцелуи женщины-Змеи и ее нежная, прохладная от воды, и такая обжигающая кожа, он поверить не мог, что это была Джая.)
– Я вроде и помню, что со мной было, но как бы… фрагментами. Будто бы у меня в голове остатки чужой памяти. Самое обидное, что когда я была Змеей, то точно знала, кто такой Шандо! А теперь… Ничего не могу вспомнить. И как только забулдыги с Кайры хлещут этот куруст! Он же просто выжигает мозг! Тошио, а ну-ка покажи мне еще раз ту штуку, которую ты нашел в рубке…
Присмотревшись, Джая поняла, что ожерелье Техника представляло собой… одноразовый такот, только в разобранном виде. При чем –лицензионный. Такие делали в 44 секторе только в одном месте – на Абсиде, да и то, много лет назад.
***
Сумасшедший ученый украл такот с одного из тех кораблей, которые прилетали на Хорби-Зерпента за змеиным мясом. Он не хотел, чтобы они возвращались, так как уже сам начал уставать от той кровавой бойни, которую устроили на его планете чужаки.
Уже долгие годы спустя, после того как на Змеиный Цветок перестали прилетать корабли, Технику все еще слышался в жаркой ночной тишине серебристый смех Караторусов, а по утрам, в солнечных лучах, пронизывающих листву диких садов, виделись ему их прекрасные золотые тела.
Но он был один на целой планете…
От его жестоких, но таких желанных мучительниц, остались теперь только мертвая чешуя, выбитые прикладами гатов зубы, черные зеркала да заросшие сорняками каналы-дорожки.
Когда с Хорби-Зерпента улетел «Пони», Техник выполз из кустов, нашел талитовую чашечку с логотипом фирмы «Тамитий Горо», из которой Джая пила куруст, прижал ее к своим губам и горько заплакал.
***
Благодаря такоту, «Пони» все-таки вложился в сроки гонки, прилетев на станцию в самый последний день. К финишу он пришел сорок третий и предпоследний, но и этого было достаточно, чтобы получить лицензию. Остальные корабли, включая корабль Куорта Горо, сошли с дистанции, не рискнув лететь под метеоритными дождями. Всем участникам, не добравшимся до финиша, пришлось оставить свои корабли на стоянках и добираться до «Ороборуса» на специально оборудованных сандхийской системой защиты от метеоритов, кораблях ССН.
После прибытия Джая с помощью Тошио с трудом дошла до своей каюты на станции, и заснула там, как убитая. А парень встретил друга своего наставника, между прочим, не последнего человека в Секторальном Союзе Негоциантов и отправился с ним в бар. Этот Негоциант, когда-то, очень помог парню, дав ему денег на бой, за который, кстати, Тошио и получил «Развернутый Куб». Чиновник очень рисковал, помогая бойцу, так как в корпоративном кодексе ССН, на этот счет, были жесткие правила…
***
История чиновницы Андрии Верини, которая поддалась чувствам и нарушила устав Негоциантов, в части касающейся покровительства чужакам, была хорошим предостережением и напоминанием всем Негоциантам, что они только члены самой могущественной организации в секторе, а не всесильные владыки, которые могут потакать своим желаниям.
Каждый из Негоциантов должен был четко уяснить для себя, раз и навсегда, что он всего лишь часть системы, а не возвышается над нею, и не может использывать ее в своих интересах. Такую структуру Секторальный Союз Негоциантов заимствовал у Кланов, которые и были сильны, пока ее придерживались.
***
Старый знакомый побыл с Тошио не долго. Когда он ушел, парня заметил и узнал пьяный Куорт, и специально стал громко рассказывать сальные подробности их с Джаей общего полета.
Боец выбил ему зуб, сломал руку, кажется, еще и несколько ребер и, прихватив с собой девушку Куорта и ее подружку, отправился к ним в каюту, сказав при этом:
– А некоторые говорят, что за женщин теперь никто не заступается! Я вот, второй раз уже заступаюсь. Или третий!
– Мы такое не говорили, – защебетали его спутницы, хотя и не поняли, к чему он это сказал.
Засыпая в объятиях двух не самых худших представительниц лучшей половины рода Горо, Тошио все думал про Джаю и Куорта: «Ну, что она в нем нашла?»
С утра, (а точнее уже во второй половине дня, по местному времени), не выспавшийся и злой парень, отправился на причал, намериваясь по пути зайти за своей компаньонкой, и наконец, отругать ее за то… Да за все! За то, что она тычет пальцами, куда не надо, за то, что связывается, с кем не нужно и всех пускает на свой корабль, без разбора...
***
Станция «Ороборус» была как вымершая. Все еще отходили от праздника по случаю окончания гонки.
Девушку боец увидел стоявшей в коридоре, возле своей каюты. Ей уже явно было намного лучше, и она что-то бурно обсуждала с какой-то очень старой женщиной, которую Тошио видел еще в свой первый день пребывания на станции. Парень не знал, но это была прабабушка Куорта – 88-летняя Аяса Горо, которую на «Ороборусе» все боялись и за спиной называли Железный Матриарх.
– Ты понимаешь, глупая девчонка, что Воины Ночи вырезали почти всю мою семью за то, что никто не смог открыть эту демонскую шогу! Мне было тогда только 10 лет, но я никогда не забуду то время… Тогда тоже шли эти проклятые метеоритные дожди – как и сейчас. Тем, кто остался в живых, убийцы приказали никогда и не
