Защитники долго колебались, стараясь понять, не обманывает ли их Юлианус. Видя, что переговоры затягиваются, Август вызвал с орбиты Ормизда, парса по происхождению, служившего в имперском войске дуксом вспомогательных арматур. Этот Ормизд, прибыв к императору, всеми богами парсов поклялся в искренности Августа. Горожане открыли ворота, гарнизон сложил оружие.
Всех жителей, вместе со сдавшимися парасанскими солдатами погрузили на транспорты и отправили в пределы Империи, а город расстреляли и сожгли лучевыми орудиями имперских линейных крейсеров.
Удача сопутствовала императору: к флоту вернулись несколько сирцийских кораблей, они привезли пленённых парсов. Юлианус, воодушевившись, щедро наградил варваров.
И в последующем движении от планеты к планете в пределах области Асфраты успех не оставлял Августа. Жители, услышав о приближении имперской армии, бежали вглубь Парасана, оставшиеся с трепетом ожидали прибытия неприятеля, вражеские солдаты либо вообще не оказывали сопротивления, либо сопротивлялись без особого воодушевления, больше подгоняемые страхом, чем преданностью своему отечеству.
Некоторую задержку вызвала осада Пирсабры. Планета оказалась хорошо защищена, и с орбиты, и с поверхности. Командующий обороной спахбед Мамерсид отказался принять ультиматум Юлиануса, заявив в ответ, что ни он и ни его солдаты не собираются сдаваться в плен. Тогда император начал боевые действия. Ударные клинья тяжёлых линейных крейсеров разметали орбитальные укрепления, после чего на планету был высажен десант. Наступление возглавил лично Юлианус. К середине местных суток десантникам удалось закрепиться на плацдарме. Император находился в самой гуще боя, прикрываемый гвардейскими схолами и телохранителями. Гарнизон Пирсабры бешено сопротивлялся. Атаки на плацдарм следовали без перерыва. Наземной ракетной артиллерии парсов удалось пристреляться к висящим на орбите силам флота и некоторое число боевых кораблей было повреждено ракетными залпами. К сожалению, не удалось избежать серьёзных потерь — имперский тяжёлый ракетно-артиллерийский крейсер «Лациум» был сбит удачным попаданием в главную силовую установку. Смертельный удар стал возможен благодаря повреждению генератора защитного силового поля. Ракета, снаряжённая термоядерной боеголовкой по нелепой случайности ударила именно в ту уязвимую точку корпуса крейсера, где силовая защиты оказалась ослабленной. По той же нелепой случайности там помещалась главная силовая установка. «Лациум» разнесло на множество обломков, из экипажа никто не выжил.
К вечеру нам удалось расширить основной плацдарм и создать семь дополнительных. Ночью началась выброска на поверхность линейных частей армии и бронетехники. Яростные бои начали стихать к утру. Планетарная столица оказалась в тройном кольце окружения. Мобильные подразделения брали под контроль остальные участки суши.
Видя, что сражение проиграно, спахбед явился к императору и объявил о капитуляции, выговорив при этом обещание сохранения жизни всем оборонявшимся и мирным жителям. Император милосердно всех простил.
В столичной крепости и на военных базах мы обнаружили огромное количество оружия, снаряжения и провианта. Загрузив всё найденное на корабли, мы с большим удовольствием сожгли и военные базы, и столичную крепость, оставив тем не менее сдавшимся солдатам гарнизона вместе с жителями достаточно воды и продовольствия, чтобы они не испытывали всевозможных лишений, связанных с голодом и жаждой.
Триумф Августа омрачили события следующего дня по корабельному времени. Как оказалось, не все парасанские воины сложили оружие. Десяток боевых судов под командованием радагбана атаковал три лёгкие турмы унирем и полностью рассеял их, уничтожив четыре малых корабля и командирскую унирему. Погибло девятнадцать nautae (моряков) и nauarchus (наварх), командовавший одной из турм. На командной униреме вместе с кораблём утрачено было и знамя.
Император, сильно разозлившись, бросился вдогонку неприятеля, взяв турму гвардейских трирем. Догнав вражеские суда, наши корабли окружили и истребили весь неприятельский отряд.
Двух выживших навархов Юлианус уволил с должности, обвинив в трусости и медлительности, после чего разжаловал в рядовые. Тех моряков, кто малодушно бежал, Август лишил воинского звания и казнил посредством выбрасывания без защитного облачения из шлюзовой камеры в открытый космос.
. . .
От Пирсабры наш флот совершил внепространственный бросок к непосредственно Великому городу Ктесифону. Столица Парасанской империи занимала всю поверхность планеты, поэтому планета носила то же название, что и Город. До этого дня имперские войска трижды достигали центрального Мегалополиса Парасана, правда, в те далёкие времена, когда Великий город Ктесифон считался столицей Парнийского Диктата. Трижды Мегалополис был разрушен и трижды возрождался ещё в большем блеске и славе, ещё в большей степени укреплённый и защищённый.
Три императора могли похвастаться тем, что увеличили пределы Империи вновь приобретёнными провинциями, однако следующие за победоносными Августами властелины позорно теряли приобретённое. Посрамление достигло высшего предела в тот миг, когда император Валерианус оказался пленённым парсами. Унижение столь чудовищное, что сын Валериануса отказался выкупать отца из неволи. Валерианус прожил в плену десять локальных лет и был умерщвлён по приказу царя царей парсов Сапора Первого. Убийство императора совершилось самым отвратительным способом. Валериаунусу залили в глотку расплавленное золото, затем содрали с него кожу, сделали чучело, набив его соломой и душистыми травами. Чучело установили в тронном зале дворца — позади царского трона.
Юлианус хотел вернуть останки несчастного Августа на родину и предать прах Валериануса земле.
. . .
Великий город Ктесифон обороняла вся армия Парасанской империи во главе с царём царей Сапором Вторым. Кроме того, планету опоясывала сплошная стена станций орбитальной обороны.
Нас спасло то, что император приказал выйти из внепространственной плоскости в плоскость физического межзвёздного пространства и двигаться в Великому городу Ктесифону на релятивистских скоростях с постоянным торможением. Благодаря этому, ловушка, устроенная парсами, не сработала. Обнаружив противника на пределе видимости, наш флот заблаговременно перестроился в боевой порядок, заставив Сапора Второго произвести такое же перестроение, но с большими временными издержками из-за возникшей неразберихи. Впрочем, парасанский флот при выходе наших главных сил на дистанцию прицельного огня был выстроен к бою вполне.
Сражение началось незамедлительно. И мы, и парсы не отличились невероятной изобретательностью — мы навязали противнику фронтальный бой в кильватерном строю, а противник без излишнего изыска принял этот вариант битвы. Думается, что Сапор Второй рассчитывал на иное построение своего войска — при фронтальном расположении флотов он не имел возможности задействовать дополнительно средства орбитальной обороны, не стрелявшие ввиду опасности попасть по своим.
Бой продолжался несколько часов по нашему корабельному времени и закончился ничем — противники разошлись, оставив на бранном поле подбитые и уничтоженные боевые суда.
Следующий день начался с атаки флота парсов. Император предвидел подобный манёвр противника и заранее к нему подготовился. Наш флот, после ожесточённой перестрелки на близком расстоянии притворно смял своё боевое построение и начал фланговое отступление, чем мгновенно воспользовался Сапор Второй, сосредоточив сиды своего флота на отступающем фланге. Сделав это, он упустил из виду центр и второй фланг нашей армии. В центре император сформировал мощный ударный кулак на основе Малого военного ордера. Когда флот Сапора Второго втянулся в преследование отступающего фланга, император нанёс неожиданный удар по линии орбитальной обороны, а незадействованный до этого фланг нашего флота ударил во фланг так неудачно подставившегося царя царе парсов.
Натиск ударного кулака был столь силён, что с легкостью прорвал орбитальную оборону Великого города Ктесифона и мы уже праздновали победу, однако Сапор Второй оказался гораздо умней, чем нам представлялось. За внешнёй линией орбитальной обороны обнаружилась следующая, более мощная и новый флот парсов, находившийся в засаде.
Ударный кулак, внезапно угодивший под плотный перекрёстный огонь, рассыпался и отступил в изрядном беспорядке, преследуемый свежими силами противника, внеся смятение в то крыло имперского флота, что теснило фланг парасанского флота.
Наш строй развалился окончательно и имперские корабли начали хаотически покидать поле боя, проскакивая во внепространственную плоскость.
Сражение при Великом городе Ктесифоне было полностью и безоговорочно нами проиграно. Юлианус с остатками Малого военного ордера отступил к Маранаге.
. . .
Маранага — планета ныне необитаемая и пустынная. Но так было не всегда. Раньше Маранага выглядела иначе — многолюдные города, разветвлённые сети дорог, югеры и югеры полей, сады, виноградники, роскошные виллы, модные курорты... Всё это великолепие расточили войны. К несчастью для Маранаги, планета привлекала богатством завоевателей — местные царьки умело, как им думалось, лавировали между двумя могучими соперниками, извлекая для себя ощутимую выгоду, пока соперникам такое лицемерное двурушничество не надоело. Разрушительная война пронеслась над Маранагой свирепым ураганом и планета обезлюдела. Руины городов скрыла буйно разросшаяся растительность, дороги замело песком, прекрасные виллы обратились в груды разбитого мрамора, поля заросли дикой травой и вольные ветры поют тоскливые песни над развалинами модных курортов.
Когда-то здесь жили люди...
Мы высадились на широкой равнине, с одной стороны окаймлённой холмами. Часть кораблей оставалась на орбите, часть Юлианус забрал с собой. По приказу императора в околопланетное пространство был сброшен маяк для того, чтобы разрозненные после битвы военные суда флота могли соединиться с остатками Малого военного ордера.
Равнина представляла собой широкое поле из плотного серо-жёлтого песка, поросшее низкой лиловой травой. Корабли совершали посадку без всякого порядка, триерархи действовали по своему усмотрению, никоим образом не сообразуясь с воинскими установлениями и флотской дисциплиной. Император, против обыкновения, не сделал им никакого выговора и не грозил наказанием за столь вопиющее нарушение устава. В этом я усматриваю губительное влияние поражения, сломившее дух Юлиануса. В этом же и проявилась причина его гибели.
Вышедшие из кораблей схоларии, протекторы-доместики и candidati (кандидаты) разбили лагерь, но не озаботились установкой обязательных защитных укреплений. Император ушёл в свою палатку, сказавшись уставшим и запретил себя беспокоить. Казалось бы, ничего не предвещало надвигающейся беды, но в три часа дня планетарного времени, на равнину начали садиться корабли парсов. Каким образом они
