«Говорят, будто в США мясо доступно только богатым людям, – вспомнил я не вслух где-то прочитанное. – Остальные американцы довольствуются курятиной. Причем, едят они только то белое куриное мясо, которое настолько сухое, что я его не могу проглотить и всегда откладываю в сторону. Неужели у всех американцев другое строение горла?» – посмеялся я про себя. – Может, отсюда и их специфическое произношение звуков?»
Жена, вняв рекомендациям Фёдора, стала потягивать вино из хрустального фужера красивой формы и, судя по всему, оно ей понравилось.
«Сейчас у Светки развяжется язычок! – заметил я для себя. – Но как ее остановить, чтобы чего-то не сболтнула? Впрочем, можно использовать эту ситуацию для дополнительной проверки – развяжется ли?»
Ждать долго не пришлось, Светлана тут же задела провокационную тему:
– Если у вас, Фёдор, здесь культ денег, то, как же он уживается с вашей хваленой демократией?
– О! Миссис! Вы очень глубоко нашу демократию копаете! – поощрил он собеседницу похвалой, а я сразу же решил, что теперь мы точно «приехали!» Сейчас Светка разойдётся!
Светка щурила на Фёдора свои пьяненькие глазки и, глядя на него, ждала ответа.
– Понимаете ли, миссис, моя страна не такая древняя, как ваша. Наша история умещается всего в двух столетиях, а за вашим народом двести веков управления миром! Такая значительная история наложила на всех русских свой божественный отпечаток – это же, безусловно!
– Вы что-то сильно путаете, мистер Фёдор! – вставила удивленная Светлана. – Какие ещё двести веков? Это если на сто умножить… Ой! Едва тысяча лет наберётся!
Фёдор молчал, глядя куда-то в сторону, хотя, конечно же, его внимание не отпускало нас ни на миг. В этом я уже был уверен, зная его реакцию на происходящее вокруг.
Светка тоже, выразив своё недоумение, ждала ответа или извинения за неточность.
Я продолжал молчать, в душе умоляя Светку не заводиться, ибо тогда наши отношения с Фёдором могут стать совсем иными. Мне это повредит во всём.
«Так молчи же! Молчи! – заклинал я жену. – И тебе ведь станет не сладко, если мы утратим в лице Фёдора своего союзника, наставника, опекуна – почти друга! Молчи же, Светка! Ради бога! Ради нас с тобой! Разболталась ты!»
Затягивать паузу до бесконечности всегда не прилично. Это сразу чувствуется. И потому приходится реагировать. Молчание надо объяснять, и Фёдор сделал это мастерски. Он взял в руку фужер, даже поднёс его ко рту, нисколько не отпил, но уже этим переключил наше внимание на другое. Вроде и его ответ стал теперь не нужен.
«Надо же! – подумал я. – Великолепный приём! Надо взять на вооружение!»
Но Фёдора, как оказалось, я ещё не разгадал. Он вовсе не замылил свой ответ – он его напряженно обдумывал.
– Понимайте, миссис, как хотите, но я не знаю, как мне быть! – вдруг заговорил Фёдор о том, что, казалось мне, он столь искусно уже закопал. – Вы переплели две очень непростые для понимания, но и весьма важные темы – американскую демократию и историю русского народа. Я сейчас подумал и неожиданно для себя обнаружил между ними удивительное сходство! Эти темы взаимосвязаны, будто сиамские близнецы! Демократия Америки и история Руси. Казалось бы… Но я ведь тоже русский, пусть и не совсем полноценный. Но я-то считаю себя русским! Мне снятся русские сны! Надеюсь, даже в характере моём не всё русское погибло. Надеюсь!
– Ну, что вы, Фёдор, так себя принижаете! – вставилась Светлана. – Я вас с момента нашего знакомства считаю не иначе как русским!
– Спасибо, миссис! Большое вам спасибо!
«Боже ты мой!» – я увидел, как Фёдор неожиданно расчувствовался, глаза его увлажнились.
Так играть, пожалуй, никто не сможет, значит, он с нами искренен. Ох, Светка! Не спугнула бы ты нашего человечка! На кого нам еще надеяться, на кого опираться?! Не на доктора же Кеннеди! От него мы искренности не дождёмся… Он – высоко сидит, далеко глядит! Это мы для него существуем, а не он для нас! А Фёдору сейчас же надо протянуть мою руку помощи – ему же через минуту неудобно станет за свою случайную слабость, но я совсем отупел. Как же протянуть эту руку?»
– Светка! – вдруг брякнул я первое, попавшееся на язык. – Ты дома дверь закрыла?
– Вот еще! – переключилась жена на меня. – Это же ты должен был закрыть, а не я! Только сейчас вспомнил, да? – обрадовала ее моя забывчивость.
Я неопределённо пожал плечами, но понял, что попытка удалась.
– А ключ-то в кармане есть? – озаботилась уже и Светлана.
Нашего короткого диалога хватило, чтобы Фёдор пришёл в себя.
– Мне почему-то с вами очень легко и интересно! – поделился он. – Как говорится, искренность за искренность! Сначала расскажу кое-что об истории, известное далеко не всем.
«Ну, конечно! Что ты можешь мне рассказать нового?» – усмехнулся я в душе.
– Я, знаете, почему выдал вам, будто считаю себя русским, – стал откровенничать Фёдор. – Это чтобы вы сами для себя объяснили мой якобы странный интерес к истории бывшей родины. Так вот – кое-что о том интересе…
Фёдор опять замолчал, будто споткнулся. Мне показалось, будто концерт не состоится, но он заговорил заговорщицким тоном:
– Дело в том, что общепринятая история, которую вам преподавали в школе, в действительности ничего общего с историей не имеет! Это всего лишь вредные для сознания сказки! Это мифы для непосвященных людей всего мира! И эти мифы совсем не безобидны, как думается, и прекрасно работают против русского народа! Иначе говоря, вся официальная история – это настоящая дезинформация, вдавливаемая в ваш народ два века или даже три, чтобы нарушить ваше представление о мире и о себе. У русских ведь очень мудро подмечено, как корабль назовут, так он и поплывёт! Вот вас официально в мировой лживой истории и назвали необразованными и отсталыми дикарями… Вы и поплыли, переполненные недоумением, но всё-таки, куда деваться, считали себя недоумками! Вроде вы чувствуете в своём народе огромную силу, интеллектуальную силу, а вас за необразованных дурней всюду выдают, когда речь заходит об официальной истории. Вы-то недоумеваете, чувствуете какой-то подвох, а разобраться-то всё равно не можете, поскольку вас к истинной истории и близко не подпускают! Вы правду о себе не знаете! А если кто-то и догадывается о чем-то, так его с усмешкой объявляют фантазёром, а то и сумасшедшим! Его таким образом просто нейтрализуют!
– А вы-то сами, откуда это знаете? – вытаращила глаза Светлана.
– Так уж получилось! Однажды случайно услышал… – не скрыл и это Фёдор. – Как-то я в роли болванчика прислуживал доктору Кеннеди на заседании Всемирного экономического форума… Там собрались и беседовали очень влиятельные люди… Даже боюсь произнести их фамилии вслух! Действительно, боюсь! Во время одного их перерывов, которые у них всегда очень продолжительные, с обедами, с отдыхом, я час или два пребывал в стороне от тех людей-полубогов, но многое слышал. Они, разгорячившись, не обращали на меня внимания. Я ведь для них являлся предметом мебели! Даже доктор Кеннеди в беседу вмешиваться не смел. Как у вас говорят, молчал в тряпочку!
– И что же вы узнали? – уже и я заинтересовался. – Неужели они все свои тайны так просто выболтали? – подзадорил я Фёдора.
– Конечно же, нет, мистер! Это и невозможно! Их беспокоили совсем другие вопросы, но по касательной была задета и русская история. От них я услышал, что информационные возможности современного интернета, его стремительно разросшаяся аудитория и скорость распространения информации, начинают попирать некоторые их завоевания по искажению мировой истории и, хуже всего, истории Древней Руси. Вот тут-то они и заговорили о том, что в современной России появилось слишком много молодых и очень активных «копателей» так называемой альтернативной истории. Это и «теоретики», это и археологи-любители, и изобретатели всяких устройств и механизмов, помогающих работать под водой, в пещерах, даже под землёй. Если бы эти энтузиасты оставались одиночками, то, как и раньше, они не могли бы распространять свои гипотезы, догадки и результаты натурных исследований, были не опасны, поскольку их никто бы не печатал. Они же, почти все, не имеют официального исторического образования. И даже лучшие их статьи бывают формально безграмотны, значит, дают основания для редакционных придирок и отклонения от публикации. Разумеется, альтернативщики ни при каких условиях не получат рецензий и отзывов от специалистов-историков, которые, понятное дело, не пропустят в печать нам не угодное! Всё это, говорили они, давно нами отработанное и, казалось, непоколебимое, вдруг зашаталось под напором интернета. Не пора ли его брать под более жесткий контроль? Может, надо ввести очень жёсткую цензуру или ограничить скорость? По этому поводу они и спорили, в основном. А примеры, приводимые ими в качестве доказательств, мне и открыли глаза на истинную историю!
– Очень интересно узнать подробности! – не скрыл я.
[justify]– Вот, говорил один из них, какой-то русский «Аиспик», если я сам не перепутал, докопался до того, что именно Санкт-Петербург раньше назывался Третьим Римом. И служил столицей всего античного мира! И он же высказал догадку, будто «античность – это вовсе не древность! Античность ещё совсем недавно была повсеместно! И была не в Древнем Риме или в Древней Греции, как всем внушили, а всюду, вплоть до современного Заполярья». Ещё немного, продолжал рассказчик, и этот «Аиспик» до главного докопается! Причем, он уже докопался до того, что этот город служил столицей мира. И очень долго служил, до первого потопа! А после него, когда вода ушла, Третий Рим решили восстанавливать всем миром. А последний потоп, он и это теперь знает, произошел не так уж давно! Это он тоже вычислил, опираясь на физическую сохранность таких находок, как не сгнившая кожаная обувь, стеклянная посуда, металлические орудия труда, некоторые предметы быта античных людей. А на дне они такое находили, я вам скажу! Вот по сохранности различных материалов под землей и в морской воде он и сделал вполне обоснованный вывод, будто античность утрачена совсем недавно. Всего лет триста или четыреста назад, как он предположил. А ещё он догадался, что другие города мира после потопа восстановили быстрее, ведь из-за особенностей ландшафта их затапливало на короткие сроки. При этом в восстановлении широко использовали материалы развалин, то есть исполинские камни! А они ведь крепче природных, поскольку монолитны и имеют искусственное происхождение. Он и это выявил! Говорит, что при восстановлении городов широко использовали новый материал – глину, которой после потопа оказалось замуровано на глубину несколько метров полмира, где как! Догадался, что тогда и изобрели красный
