- Объект сейчас из той дверки выскочит, - изображая задумчивость, сделал вывод Добрыня. – И смоется. Демид, готовность номер один? Кирилл остаётся возле этого отверстия, ты иди к тому выходу, а я начну колотить по железу, чтобы гнать объект на тебя.
У страха глаза велики: Демид резко замотал головой, показывая, что он встал на измену и не хочет ловить монстра. Даже обосновал такое своё отвратительное поведение.
- Я жить хочу. Я ещё молодой, у меня дети. Пусть Кирилл идёт к той дырке и ловит объекта. Кирилл уже пожил, он старенький.
- У тебя нет детей, - вспомнил Добрыня биографию коллеги. – Ссышь боец?
- Немного очкую, - признался Демид. – Если сейчас погибну, то детей у меня точно не случится. Я успел увидеть Его зубы – у тигра меньше, а когти, как у пантеры из зоопарка. Пусть Он старого Кирилла грызёт своими зубами.
- Не ссы в трусы, - цыкнул на подчинённого командир. – Мы с Кириллом находимся рядом с тобой. Если что, мы за тебя отомстим.
Кирилл стоял рядом и молчал с самым суровым видом, выражающим решимость.
- Вы уже торчали рядом со мной, когда Он раздраконился и начал меня распускать на лоскутки, - заверещал Демид. – Я пораненный, у меня рука болит. Мне к доктору надо.
- Воин должен мужественно переносить тяготы жизни и быть беспощадным к врагам, - наставительно поднял вверх палец Добрыня, стараясь скрыть безразличие в своих глазах к печальной судьбе молодого парня. Кого-то же надо посылать в атаку на монстра. Кого-то малоценного. Не Кирилла же в самом деле натравливать на монстра. С этим Кириллом не всё так просто – давно понял Добрыня. Вон, как подобострастно ведёт себя шеф, когда беседует с Кириллом. Наверняка это не простой охранник, а секретный инспектор от большого начальства. Видно же, что Кирилл очень далёк от охранной деятельности, как Луна от Земли.
- Нужно мыслить ширше и проявлять здоровое служебное рвение. Короче, стряхивай анабиоз и шуруй к дырке, где готовься доблестно ловить существо. Оно мелкое, а ты большой и ловкий. Чудище поганое должно отведать твоей силушки богатырской!
Демид обречённо принял боевую стойку, названную шаолиньскими монахами «Дикий гиббон стряхивает с шерсти паразитов». В свою богатырскую силушку и ловкость парень совершенно не верил. Почему мы не взяли на задание тактические перчатки, а ещё лучше скафандры, – запоздало подумал он, – приходится теперь ловить монстров голыми руками. Автомат тоже отобрали. Прощайте мои драгоценные ручки, и пальчики тоже прощайте.
План Добрыни состоял из трёх показателей: из отчаянной храбрости и ловкости молодого Демида, из жизненного опыта старого Кирилла и из командного навыка самого Добрыни. Вот только боец Сорокин немного раскис, а воин не должен превращаться в квашню перед сражением.
- Демид, - решил подбодрить коллегу командир. – Какая главная задача мужественного бойца перед боем?
- Содержать ствол в чистоте? - предположил Демид.
- Ээээ … тоже верно, - округлил глаза Добрыня. – Но, главное, боец должен понять, что он убийца, саблезубый тигр в каменных джунглях и не терять времени на сомнения в себе.
Увы, но тектонические плиты планов Добрыни сползли не туда, куда надо, и, вскоре, всё пошло наперекосяк. Наверное, Добрыню и его планы кто-то сглазил, ибо боец Демид так и не вышел из своих сомнений. Отреагировать на выскочившее из дыры тёмное Нечто Демид не смог – слишком молниеносно лохматый аспид выскочил и устремился наружу. Как тот буревестник, чёрной молнии подобный. Ещё и дикий мяв монстра оглушил бедного младшего охранника Демида и так стремительно теряющего остатки мужества и рассудка.
Успел отреагировать только бывший егерь Кирилл, но лучше бы он не реагировал. Кирилл, почему-то не считал монстром мелкое домашнее животное кошачьей породы – он полагал, что кота можно спокойно отмудохать и обычным тапком. Вот только тапка под рукой не оказалось. Пожилой охранник, от излишнего усердия, запустил в исчадие ада какую-то железяку приличных размеров. Где только он её откопал? Попасть в шустрое существо он не попал, зато попал в какие-то приборы. Хорошо попал – там даже заискрило, затрещало, и повалил дурно пахнущий дымок.
Демид находился в полном ступоре и умственном раздрае: он только повторял: «Братцы, Оно как побежит, как побежит … зубы … когти …».
- Огнетушитель, сука, где? – завопил Добрыня. В полумраке огнетушитель не наблюдался, а дымок начал потихоньку превращаться в пожар. Как известно, если присутствуешь при начавшемся пожаре, то надо предпринять все меры к его устранению. Стащив с себя служебную куртку, Добрыня начал ею колотить по возгоранию, при этом он скомандовал Кириллу спасать Демида, впавшего в прострацию.
Сорокина Кирилл за руку вывел из бойлерной: только оба успели надышаться продуктами горения. Монстр сам выскочил из помещения и скрылся в неизвестном направлении. Добрыня храбро сражался с огнём до тех пор, пока к нему на помощь не прибежали с огнетушителями Корней и Бердышев. Пожар потушили практически без эксцессов, если не считать небольшого отравления охранников дымом, раскуроченной бойлерной и вышедшей из строя одежды Добрыни. Копоть на лицах «ловцов котов» не считается за большой ущерб. Гости, присутствующие в доме на банкете о начинавшемся в доме пожаре так и не узнали.
Естественно, на место происшествия прибежал Елфимов и задал сакраментальный вопрос своим подчинённым: «Зачем вы, дегенераты, пытались поджечь дом?» Бывший жандарм, поговорив с каждым подчинённым, быстро выяснил, кто явился мозговым центром событий. На Корнея жандарм ласково смотрел с улыбкой закоренелого садиста, отчего Корней понял, что предстоящие несколько недель ему скучать точно не дадут. И хохмить не дадут, зато заездят по полной программе.
Корней ещё легко отделался. Его только слегка обматерили, объявили устное порицание, вычли из жалования деньги на восстановление бойлерной, обязали за свой счёт купить новую форму Добрыне и заставили в нерабочее время читать специальную литературу по планированию и осуществлению провокаций, чтобы в следующий раз провокацию планировал и осуществлял правильно, как того требуют умные инструкции. Вот только в отношениях Корнея с Добрыней появилась трещина до ядра планеты. Обиделся Добрыня на друга … вернее на бывшего друга, ведь друг так гадко не может вести себя по отношению к боевому товарищу. В полный игнор отправил Добрыня господина Верещагина, настоящую нетрадиционную ехидну, а не друга.
Корней вселенской тоской особо не страдал, но глядеть на Игнор Игноровича Юзовского ему невыносимо. Ну, оступился я разок, так что, теперь мне всю дорогу Добрыня будет показывать своё «фи»? Сидит один дома, как принц в изгнании, и лелеет свою обидку на меня. И мириться не хочет. Надо что-то делать.
Повод помириться нашёлся, когда Корней приобрёл форму для Добрыни. Форма напарника погибла в огне по вине Корнея, поэтому извольте господин Верещагин за свой счёт приобрести форму для напарника.
- Дома кто есть? – со всей вежливостью Корней вошёл в служебную квартиру своего напарника.
- Хрюли без стука? – Добрыня даже голову не повёл в сторону скромно топчущегося возле двери товарища. Как лежал на диване, так и лежит. С каменным лицом смотрит в потолок. Зачем ему реагировать на какого-то нехорошего человека. – Хотят тут всякие.
- Я тебе форму принёс, - пристроил рядом с Добрыней объёмные свёртки Корней. – Давай мириться. Понимаю – я гад последний. Дико извиняюсь. Ну, хочешь, я на коленях покаюсь?
- АтАшёл, - пробурчал Добрыня. С чего ему мириться со всякими бессовестными гадами?
- У меня есть два литра шустовского, - признался Корней.
- ПАдАшёл, - заинтересовался Добрыня. Может у этого Корнея всё же осталось где-то немного совести, и его следует простить, но не сразу? Два литра дорогого шустовского коньяка - это аргумент. – Закуска есть?
- И закуска есть, - вздохнул Корней. Что-то дорого ему обходится примирение с Добрыней.
Главный враг любой пьянки – это жена. Она уже одним своим присутствием портит людям настроение. Вот зачем Вероника притащилась домой, когда не весь коньяк выпит? Ещё и реквизировала последнюю недопитую бутылку в свою пользу. А как мы без Вероники хорошо сидели. Душевно. Корней каялся во всех грехах, пускал слезу раскаяния, просил прощение. Говорил, что больше он ни-ни. Потом пели песни о главном:
- …от пива в животе заводятся лягушки. Всю ночь лежу без сна и мыслю, как маньяк, что было б хорошо снести в ломбард подушки и перед сном начать пить шустовский коньяк …
Закусывали. Разливали. И ещё пили и пели:
- …летом мы в столицы жили бесконечно злясь. Зной жестокий, тучи пыли, а польёт – так одна грязь. Обыватели томятся, даже дамы злы, а на улицах дымятся страшные котлы. Без опаски, право, люду, мудрено ходить: штукатурят, красят всюду – могут зашибить. От жары спастись нам можно только так: пить душистый, ароматный, шустовский коньяк.
[justify] Совсем некстати черти принесли Веронику и коньяк закончился. Раз коньяк закончился, то примирение на сто процентов не засчиталось, на девяносто пять процентов … нет, просто на девяносто процентов ещё можно засчитать. Пусть Корней опять проставляется, чтобы погасить оставшиеся десять процентов. Тогда мы его окончательно простим. Но не
