- Что, опять Том? - запала ноль, все вдохновение осталось на борту самолета до Окленда, теперь это действующая на нервы рутина, без которой он, справедливости ради, и вовсе сгинет, если даст заднюю: по дороге в гостиницу Марта отрапортовала об очередном обвале числа его подписчиков, за сутки их количество уменьшилось почти на семьсот тысяч и по состоянию на это утро вся его паства - это немногим более миллиона верных. "Отсутствие лицензии - раз, - умозаключила Марта, отгибая пальцы, - непереодичность и противоречивость - два, людям проще слушать самого Тома без чужих подсказок - три и... ты все-таки автоблогер, а не волонтер-спасатель!" Она выдала это с таким жаром и страстью, словно бы сама не была частью всего этого балагана! Откровенно говоря, очень многое из того, что он говорил и делал, являлось следствием ЕЕ советов и рекомендаций! Но ему, как "образцовому менеджеру", признающему свою часть вины, вступать с ней в дискуссию уже не хотелось. Он лишь уныло кивнул головой.
- Да, Том, какое-то короткое видео, 26 секунд, смотри, - она оперла телефон о тарелку Кубы, чтобы было удобно смотреть обоим и нажала на стрелочку.
Ночь, камера жутко дрожит, слабым светом экрана смартфона очень тускло освящен подбородок Тома, он не то бежит, не то едет на велосипеде, не понять. "Меня хочет убить Ранг...уи! Я не хотел! Я не хотел!!! Мы п... - сигнал пропадает, слова рвутся на части, - альборо! Я зад... рос... ы! Смахив....е не сраб..ал...о! Он игр... а... флей... Это чт... о потрясаю... е! Я не хот... Сей...ас - Том накланяется ближе к телефону, видны его безумные красные глаза и темные пятна на лбу, - четыре утр... Через шесть ч...ов, всем быть у экр..ов! Шес... сов! Пока!"
- С ним как будто бы не все в порядке, - пережевывая свой бутер с беспокойством процедила Марта.
Звук СМС, на этот раз в телефоне Кубы. Очкарик, выслал ссылку на приложение, позволяющее следить за Томом в режиме реального времени.
- Вуаля! Теперь мы знаем, где находится Том! - Куба тыкает пальцем в экран, устанавливая софт, Марта с интересом наблюдает.
- А что это?
- Око вселенной, от которого не скроешься, данные перехвата сигнала с телефона Тома! - Куба снова почувствовал себя мачо "уровня себя".
- Откуда у тебя это? - от неожиданности Марта поперхнулась.
- Знакомые в ФБР!
- Мгм... мгм... - Марта позволила себе не вникать в подробности, бедному мальчику и так пришлось несладко, - Постой... - перестала жевать Марта, - за сколько примерно можно будет продать видео прыжка?
Куба тоже моментально превратился в лазерный луч внимания и сосредоточенности:
- Я думаю за дохрена!
- Том сказал у него было четыре утра, - взгляд на часы в телефоне, - сейчас девять семнадцать, шесть часов, то есть у нас... меньше часа времени?
Оба смотрят друг на друга замерев, словно в ожидании выстрела стартового пистолета.
- Едем, черт! - Куба сорвался с места, Марта за ним, зацепившись полами халата за соседний столик, халат едва не слетел с нее.
- Ааа, блин, блин, блин!!! - и отцепившись, скрылась в двери, ведущей во внутренний зал.
*
Очереди людей не видно конца. Метрах в двухстах от его стола с грудой книг она плавно взмывает в воздух и растворяется в небе где-то очень далеко, прокалывая собой огромное кучевое облако в виде знака %. Книги на столе странные, огромные, с обложкой из прозрачного полиуретана, текст написан таким мелким шрифтом, что его пришлось размещать в четыре колонки, на что жалуются просящие подписи читатели: "Будьте людьми, - без агрессии просит мужчина в очках с 10-ми диоптриями, - сделайте хотя бы две!"
Он точно помнит, что мимо стола прошла уже не одна сотня людей, но кипа книг не убывает, они появляются сами собой, любой нормальный перманентный маркер уже давно бы начал царапать сухим стержнем бумагу, но этот все еще свеж, приятно отдает спиртом и оставляет после себя влажный след, тут же, как и полагается, испаряющийся.
Никто не выражает восторга, не просит сделать селфи, не бросается ему на грудь с признаниями в любви и желанием заиметь о него ребенка! Очередь движется в выверенном, четком, фабричном темпе: книга-подпись-вон, книга-подпись-вон. Даже самих лиц не видно, но это, видимо, потому что он не может поднять голову, в шею тут же отдает острая боль и взгляд доходит только до груди, не выше. Он все-таки пытается, боль пронзает позвоночник, подбородок тянет вниз каким-то скрытым в стол магнитом, еще немного и глаза смогут обозревать лобную долю мозга. Но вместо этого перед взором, сквозь пелену невыносимой боли вырисовывается личико. Прекрасное, нежное, молодое, длинная тонкая шея, обвитая белым школьным воротничком, серый шерстяной свитерок, идеальный алый маникюр, бережно сжимающий свой экземпляр книги.
- Если у меня что-то болит, то бабушка всегда дует на это место, давайте я попробую!
Девочка склоняется над ним, складывает свои ангельские губки в трубочку и дует, но не шею, а ему в лицо. Вдох и снова дует, вдох и снова...
- У вас остеомиелит, вам нужно быть осторожнее с ездой на электросамокатах...
"Какие к черту электросамокаты!" - захотелось ей возразить, но его опередил какой-то странный глухой удар, где-то рядом.
Очередь внезапно разваливается, стол разлетается в щепки от мощного удара чего-то невидимого, книги вспыхивают сигнальными огнями и тут же сгорают, образуя завесу из плотного белого дыма, девочку всасывает в себя кубический миллиметр пространства прямо перед его носом, все перекрывается темно-серым полотном-блэкаутом с прыгающими по нему цветными вспышками, узорами, орнаментами, клетками и бактериями.
И вдруг ничего. Тянущееся, не поддающееся измерению, немое, нулевое положение во времени и пространстве. Нет ни объектов, ни звуков, с которыми можно было бы соотнестись, отбиться от них эхом и определить хотя бы примерно, свой форм-фактор. Только... что-то похожее на ветерок, или волны какой-то иной материи, словно в аэродинамической трубе, обтекающие попавшийся им на пути твердый объект. Следом за ветерком потянулся шум, непостоянный, приливный, мягкий.
Что-то сработало внутри, щелчок... жидкости потекли по сосудам, вращающиеся части механизма приходят в движение, между еще минуту назад разрозненными компонентами, несмело налаживается слабая импульсная коммуникация. Темно-серый экран стремительно светлеет, кто-то дергает за веревку жалюзи...
Глаза приоткрылись и тут же в стенки сетчатки врезался мощнейший поток солнечного света. Господи, больно-то как! Том зажмурился, выжидая, пока глаза проглотят такую зверскую порцию колючих фотонов. В конце концов, моргая, глядя сквозь мутную щелочку, собирая первичные данные, удалось приоткрыть глаза настолько, чтобы понять: день. Или позднее утро, это нужно установить. Позже.
Попытаться приподняться? Сперва пошевелить ладонью: успешно. Что ж, то, что зовется его телом, все еще способно выполнять команды. Итак: левый локоть, правый локоть, голову поднять с груди, открыть глаза на сколько получится. Доложить результат. Результат: впереди океан. Океан??? Местоположение? Песчаный склон побережья, скудно поросший островками травы. Впереди возвышается какая-то чудная горбатая скала, вокруг никого. Чайки бродят по берегу, но они заняты своими делами. Все? Пока да!
Тело решило не торопиться с действием и конкретно сейчас Том был с ним в этом полностью согласен. В голове стучит набатом, во рту пустыня Смерти, в отделе мозга, отвечающем за сопоставление видимого и ожидаемого - дыра, карстовый провал в Белизе. Это Новая Зеландия?
Тому, после длительных бесед с мышечной тканью, удалось договориться с ногами, тело-таки выровнялось по вертикали. Позади сплошь холмы и возвышенности, впереди... ну да, океан! А горбатая гора, это... скорее всего... стоп! Подожди!
Процессор предпринял робкие попытки анализа, отсыревшие за ночь синапсы лениво приподнимаются, нехотя пропуская через себя сонную курьерскую доставку импульсов. Это что? Это Кэстлпойнт???
Система сверяется с файлами в папке памяти, давай-ка сопоставим: вот записанный годами ранее jpeg с изображением Кэстлпойнт, а вот сам Кэстлпойнт. Похоже? Мороз по коже... Это Кэстлпойнт! Это, блин, мать его, Кэстлпойнт!!!
Том, вылупив уже успевшие привыкнуть к свету глаза, не моргая смотрит на пологую вершину. Но этого не может быть! Каким образом ему это удалось?! Ведь этой ночью он... зажужжала память, что он? Этой ночью он что? Где? Была ли ночь?
Приехали... Том медленно опустился на песок, пытаясь как можно более аккуратно соскребать с задыхающейся без воздуха памяти слои вязкого ила амнезии. С чего начать? Что было перед этой ночью? Перед этой ночью было... жалобный стон беспомощной памяти... этой ночью было... Помню! Да! Этой ночью был дом, свет, косячок, луна и поле. Еще что-то? Минуту, еще минуту пожалуйста! Лоб сморщило в болезненных проникновениях вглубь так мелкой лужи, сейчас! Какой-то мужик...
Том снова вскочил, возможно небольшая физическа разминка устранит засор. Попрыгать, поприседать (ох ты черт, колени хрустят, как чипсы!) Пройтись вперед-назад, влево-вправо, стоп! Что это?!
Метрах в тридцати от Тома, на земле лежит какая-то коряга. Ближе, еще ближе... Это электросамокат?! Том машинально схватился за голову, рядом со скутером лежит его рюкзак, его-то он прекрасно помнит, но откуда электросамокат??? Yokamura i8 Pro, гласит логотип на платформе. Разум взвыл, вопросы наскакивают один за другим, а ответов не поступило даже на первые из них! Боги! Что со мной??!!!
[justify][font=Sylfaen,
