Господин Часы. Хоррор.

помощи находился дефибриллятор. Старики чувствовали себя уверенно. Никто не умрет под музыку.
- Танцевальная терапия просачивается сквозь толстые стены. Из внешнего мира к нам поступает радость. Музыку слышно на отделение. – Вздохнул доктор. - Музыка порочна. Для большинства больных она вредна. Больные выздоравливают. Так мы не избавимся от проблем. Если прорвет трубу, кто будет платить? За чей счет будем чинить?
Чайки расправили крылья. Закружились. Взмыли к потолку. Прилипнув к пределу, замерли. Потолок прокрасили вчера. Краска не успела высохнуть.
- Сегодня я настроен дружелюбно. –  Человек в белом халате довольно потер руки. – Позволяю вам процветать. Можете свободно пользоваться туалетом. Не плюйтесь. Ждите своего часа. Скоро явятся ваши успешные родственники.
- Мы не в тюрьме! – Обрадовались женщины.
- Конечно. Вы – в волшебном мире. – Доктор открыл форточку. – Тут всем нельзя обходиться без лжи.  - Потрогал решетку. Убедившись в её надежности, вышел из палаты.
- В палате приятней, чем лежать в мокром полотенце для гидротерапии.
- Я боюсь тока. Ток убивает. В моих волосах больше нет птиц. Педикулез мешает спать.
"Скоро полдник". Шепнули цветы.
Больные слышали их. Цветы дарили душевнобольным жизненную энергию. Цветы считали больных нормальными. Цветы недолюбливали лечащего врача.
- На кухне варят компот. – Санитар в желтом жилете заглянул в палату. По-особенному посмотрел на Супницу. Его взгляд был теплый. – На отделении вам не дадут пропасть. – Мужчина был большой. Говорил просто и ясно. В речи не использовал слишком много слов. Ему не нужно было прикрываться ложью. Он окончил три класса. Ему платили за усилие. Он перетаскивал больных. - Вы под защитой. – Санитар хорошо улыбнулся. - Ваша судьба под контролем. Вам разрешили выйти на прогулку без сопровождения.
- У меня есть одежда и постельное белье. – Проскулила Супница. – Я установила контакт с местными жителями.
***
К господину Часы подошли.
- Ни шагу вперед! – Предупредили.  
Господина Часы взялись изучать издалека.
- Вы жили в вере? - Спросили у господина Часы.
- Ходил четко. Переживал за каждого пациента. Берег их жизненные силы. - Ответил господин Часы. - Не позволял им сбиться с режима. Режим - это главное для больного. Никто не должен нарушать внутренний распорядок. Пробуждение, туалет, завтрак, обед, ужин, сон - всё по часам.
- Всегда предпринимали правильные действия, господин Часы?
- Тикал. Не спешил и не опаздывал. На моей территории душевнобольные процветали. Верили в волшебство. Не оскверняли палаты. Есть претензии?
- Соблюдали правила приёма посетителей?
- Допускал посещение больных родственниками в дни и часы, установленные главным врачом.
- Какой он?
- Кто?
- Главный врач.
- С птичьими перьями. Совершенно несчастный. Он был убежден, что может использовать силу крови. Главный желал жить неестественно долго. Кровь стала таинственным образом пропадать из лаборатории. Главный зашел так далеко, что прибегнул к услугам санитаров. Вместе они производили кровопускание местным кошкам. Психиатр знал, что это запрещено и страдал. Я страдал вместе с ним. Главный был в отчаяние.  
-  Понятно. Доктор был поражен. Демоны овладели ими.
- Согласен. – Господин Часы кивнул.
– Что происходило в психиатрический клинике?
- То, что там творилось, - это за гранью вымысла и реальности. Психиатры придумывали все более изощренные методы лечения. Жестоко обращались с пациентами.
- И что главный?
- Эксперименты в лечебных целях травмировали его психику. Мало кто мог выдержать акт созерцания жестокого насилия. Пациента опускали в воду с головой и ждали пока он не начнет захлебываться. Поведение у главного изменилось. Он стал буйным. Теперь он находится на нижнем этаже. В особых условиях.
- Его заменили другим?
- Рекомендовали на его должность более устойчивого и талантливого врача. При нем появились гуманные методы лечения. Гипноз и душ Шарко.
- Расскажите нам бравую историю, господин Часы. - Предложил один господин. - Такую, которая сделала вас счастливым. В психиатрической клинике, где содержались безнадежные пациенты, было что-то хорошее?
- Жизнь не стоит на месте. – Монотонно произнес господин Часы. – Не все злоупотребляли должностными полномочиями. Встречались и неравнодушные врачи. Что говорить об этом? Что было, то прошло. Почему я должен рассказывать небылицы? Я спешу в замок.
Господин Часы возмутился. Мозг отреагировал на внешнее. Господин Часы стал считать ситуацию несправедливой. Для него создали некорректные условия.
Незнакомец снял с шеи платок. Был он синий, шёлковый. Господин Часы увидел углубление. Батарейка не может работать вечно. Её требуется периодически менять. Гарантия на прежнюю батарейку истекла. Незнакомец осторожно удалил просроченную батарейку. В процессе действия внутрь механизма не попала ни пылинка, ни волосок. Вставив новый источник энергии, довольно потер руки.
Тем самым, он показал господину Часы, что ему тикать и тикать, а господину Часы лучше быть сговорчивым. В противном случаи, господин Часы переместится на свалку часов. И не поможет ему часовых дел мастер.
Свалка часов находилась рядом.
- Господин Часы, мы не настаиваем. Нет желания сплетничать про персонал, поведайте нам о пациентах, господин Часы. – Мягко предложил другой, более добродетельный господин. Он попробовал смягчить ситуацию. У местных были преимущества, но зачем давить на господина Часы. – Вы много увидели, господин Часы. Поделитесь с нами информацией. Нам тут скучно. Мы давно находимся в безопасности. Мы тут живем не всерьез. Если отсутствует зло, нет места подвигу.
На лице господина Часы проступило добродушие.
– Готов рассмотреть ваше предложение.
- Нам интересны судьбы. – Тикающие господа заходили на месте. – Нас возбуждают непростые истории. Мы желаем понять человека. Разобраться в человеческих проблемах.
- Старый сумасшедший дом хранил много темного. – Вздохнул господин Часы. - Наше заведение было изолировано. Стояло на отшибе. Позиционировало себя, как учреждение сострадательного ухода. Я работал в клинике двести лет.  
- Мы знаем, господин Часы. Расскажите нам о новых пациентах старой больницы.
- Да содрогнутся ваши уши. Место действия – кухня в многоквартирном доме.
Когда она вошла на кухню, голубь присел на карниз и попросил корм. То был знакомый голубь. "Гули-гули. Крошечку от Гули". Выпрашивал голубь.
Её звали Гуля. Она дружила с голубями. Носила мягкие шляпки и воздушные платья. Голубили принимали её за свою. Опускаясь к ней на спину, искали её крылья. Голуби были уверены в том, что крылья она прячет под платьем.
Гуля покормила птицу. Улыбнулась солнцу. Помахала рукой соседу в трусах. Холостяк курил на балконе. Поразмышляла о том, что кому-то надо ехать на дачу, чтобы там посадить картошку, снег давно сошел. И лучше бы дачу продать, потому что с ней много хлопот.
Не сразу она выпила воду из стакана.
Её муж стоял в дверном проеме и думал о том, почему она сразу не умерла?
Гуля не умерла и в больнице. Мышьяк не убил её тело. Лишь крылья пострадали. Крылья усохли, а потом и отвалились. Без крыльев она прожила еще пятнадцать лет.
"Её крылья пропали". Печалились голуби.
Выписавшись из больницы, Гуля каждый день приходила в парк. В руках у неё был мешочек с хлебными крошками. Согнувшись, она сыпала хлебные крошки на беговую дорожку. Голуби прилетали. Смелые садились на её спину. Касаясь лапками мест, где когда-то были крылья, сильно печалились: «Одинокая. Еще и без крыльев».
Бегуны, а утром их было много, стороной обходили хлебные крошки и голубей, клевавших их.
"Чокнутая". Говорили бегуны.
Гуля смотрела вслед бегунам и кокетливо поправляла шляпку. На её руки садились голуби.
Голуби говорили ей, что любят её. Уверяли: когда-то у неё вырастут новые крылья. Нужно только подождать.
- Леденящая душу история. – Чужеземцы раскрыли глазницы. Пружины пришли в движение. Завертелись зрачки. - А дальше? Что случилось с вашей Гулей, господин Часы?
- Каждой новой весной Гуля оказывалась в клинике. Приходила сама… Как только возникали приступы паники или депрессивное состояние, стучалась в дверь отделения. Двери всегда закрыты. На них засовы и замки. В дверь надо колошматить. В весеннее время года в клинику попадают чаще, чем в другой период. Весной обостряются психические заболевания. Состояние больных ухудшается из-за увеличения светового дня. Нарушается ритм жизни. Что негативно сказывается на нервной системе. Бродя по коридору, Гуля размахивала руками, словно крыльями. И ворковала. Утверждала, что она - птица. Пятнадцать весен я разговаривал с ней. Гуля была на редкость приятной собеседницей. Ну, а потом. Когда наступила шестнадцатая весна, Гуля напала на старую санитарку… Санитарка с румянцем на щеках была совершенно безобидна, но не любила птиц. Особенно голубей. Гнала их мокрой тряпкой. Те, присаживаясь на карниз, высматривали Гулю и гадили. Гулю перевели на другое отделение, этажом ниже. Старуха теперь в полуподвальном помещении. Её судьба мне не известна.
- Почему муж хотел убить жену? Должен быть мотив. Что толкнуло его на преступление? Он не хотел высаживать картошку? Муж пациентки клиники не любил дачу? – Хором и наперебой спрашивали господа.
Господин Часы улыбнулся им. В светлом пространстве, где всё предопределено, мало знали о беспокойной жизни на Земле.
- Мужчина встретил женщину. Ей понравилась дача. Весной у забора появлялись синие подснежники. В случаи смерти супруги, дача досталась бы мужу. Наследников больше не было. Он хотел, чтобы она умерла. В целом он был неплохим человеком, не был предрасположен к преступному поведению. Так уж случилось...
- Мы удивлены и недовольны. Вы оправдываете преступление, господин Часы?
- Я долго жил среди людей. В сообществе людей много потенциальных убийц и насильников. Их мозг поврежден. Муж пациентки Гули был "случайным" преступником. Жертва обстоятельств.
- Как же? – Господа насупились. Они ждали объяснений.
- Скажу, как думаю. – Господин Часы медленно пошел. - Насколько могу понять, человек не получил должного воспитания. В процессе его существования произошло нравственное разложение, связанное с половой распущенностью.  
- Эта ваша счастливая история, господин Часы? - Гневаясь, местные приподняли цилиндры. На их головах ничего не росло. Их лысые головы заблестели всеми цветами, кроме синего.
Господа напыжились. Покраснели от гнева. Пружины внутри стали закручиваться и раскручиваться.
- Хорошо. Дурная история. - Согласился господин Часы. - Будет другая.
Деревья готовились к зиме. Мысли замерли. Сердца, находящиеся в центре древесины, перестали активно биться. В большей части ствола замедлилась жизнь.
В примерзшей траве схоронились яблоки. Мороз их не тронул. Яблоки были крепкими.  
Девушка согнулась за яблоком. Ветер раздул пальто. Белое пальто сложилось в белые крылья.
- Их можно есть? Возьмем с собой? – Спросила. Улыбнулась. Тепло посмотрела.
- В карманы брюк уместятся с десяток. – Олег похлопал широкими ладонями по мешковатым брюкам.
- Как ты будешь жить без меня? - От её исхудавшего лица шёл ясный свет.
- Вначале будет трудно. Потом привыкну. Тебе