нестерпимо требовалось видеть Юджина. Даже Белка отошла на второй план, хотя о ком-ком, о ней я думал не переставая, но теперь уже как бы в фоновом режиме.
…Перед глазами фосфоресцировали арабески и иероглифы, обозначавшие (я точно знал) сплетение двух мужских тел. И я бежал, задыхаясь и спотыкаясь,– к нему, к нему…Но вдруг совсем близко по-слышался голос Игоря, и тут же всплыла его фота с поэтического сайта. Между прочим, я сам ее сделал на свой "кэнон". И снова боль заскребла сердце, словно и не было этих пяти лет между нами…
Я долго раздумывал, в каком облике предстать Гарику на сайте. Легче всего было надеть маску симпатичной стильной мамзели, ведь как я понял из комментариев, Гарик просто млел от женского внимания. А заодно хотелось выяснить, женился ли он после нашего расставания. Это было вероятней всего.
Почти три дня я искал в социалках подходящий портретик и нашел именно такую особу, которая сто пудов могла ему понравиться. Уж кому, как не мне, были известны его вкусы. Имя тоже не подкачало, поэтому я не стал ничего придумывать – ее звали Вика, Виктория. Такая не могла оставить Гарика равнодушным. Помнится, рыженьких он предпочитал всем другим мастям. Особенно одна ему в свое время мозги крутила в универе… очень длинные и безумно красивые волосы, тугие рыжие спирали…
У Вики были не хуже. Правда, выглядела она чуть менее красивой, чем та, с нашего потока, тем не менее, он клюнул на мой крючок. Впрочем, наседать стал не сразу. Пришлось написать ему несколько восторженных рец, прежде чем он обратил, наконец, свое благосклонное внимание на мою рыжеволо-сую красавицу и посетил ее страницу. После этого Вика написала очередной комментарий к стиху Гарика, и он сомлел, спёкся, встал в стойку и оставил ответную рецу на мою ерундовую миниатюру о какой-то чепухе…
Утром в четверг я не выдержал и отпросился у Елены с обеда, клятвенно пообещав сопровождать ее в командировке. Мне теперь и самому уже хотелось на время расстаться с Серегой, чтобы привести свои мысли и чувства в относительный порядок. Но уехать, не повидав Юджина, было совершенно невозможно.
Схватив какой-то кусок и глотнув кофе, сваренного заботливой Зоей, я как шальной помчался на остановку троллейбуса. Правда, Юджина могло не оказаться дома, я ж понятия не имел, работает ли он где-нибудь, да и вообще, на что и как живет. Хотя все это не имело ровно никакого значения, я молил бога, чтобы просто увидеть того, о ком думал все эти дни.
Дверь встретила меня, как и прошлый раз, совершенно неприступно. Но сегодня она не открылась, хотя я звонил почти пятнадцать минут и барабанил в надежде, что Юджин где-нибудь на лоджии и просто не слышит тонкого треньканья допотопного старинного звонка. Все было без толку.
Меня охватило отчаяние, однако время еще позволяло, и я решил ждать, расположившись на под-оконнике высоченного подъездного окна на заветном этаже. Вытирая непрошенные слезы, я тупо раз-думывал о том, как такие окна моют, это ж строительные леса требуются, не иначе. Данная мысль пришла мне потому, что стекла в несуразно высоком проеме удивляли своей чистотой и прозрачностью. Через них был прекрасно виден соседний дом напротив. Уборщица там раскрыла точно такую же раму и ловко принялась мыть окно шваброй с длиннющей телескопической ручкой. Все оказалось очень просто. Мне подумалось, что вот так и в жизни – нечто на первый взгляд совершенно недосягаемое на поверку оказывается самым что ни на есть легкодостижимым. Только, конечно, сноровка необходима и творческий подход.
На улице было жарко, солнце палило как на югах. Во дворе бегали дети, лаяли собаки, щебетали птицы, и слышался хор из еще тысячи каких-то звуков. Мальчишки гоняли на самокатах, подъехал мусоровоз и начал поднимать и опрокидывать мусорные ящики.
Взгляд мой бесцельно скользил по различным предметам, по человеческим фигурам и остановился на одной – рядом со скамьей. Фигура выглядела очень спортивно, и конечно привлекла мое внимание. Как же я удивился, когда понял, что разглядываю Юджина. Мало того, рядом с ним из кустов появилась Женька. Сердце мое чуть не выскочило из груди. Первой мыслью было бежать и схватить ее за руку, но они с Юджином находились достаточно далеко, и я просто беспомощно прилип к стеклу, чтобы лучше рассмотреть все детали их встречи. Конечно, я не мог слышать, о чем Женька говорит с Юджином, видел только, как он провел рукой по ее щеке. Она оттолкнула его, рассмеялась, потом достала из сумки сверток и передала ему. А он вдруг обнял ее и…поцеловал в губы.
Я знал про их детскую дружбу, но сейчас не мог ничего понять, острая боль пронзила мне внутренности. В возбуждении я вскочил на подоконник, чтобы лучше видеть. Однако ничего не произошло. Женька простилась и пошла прочь, а Юджин направился к своему подъезду.
Сердце бухало в груди, как молот, ноги меня не держали, и я вновь опустился на подоконник в ожи-дании Юджина. Сотни мыслей пронеслись в голове за эти несколько минут. А Юджин даже не удивился. Открывая дверь в квартиру, он взглянул на меня и сказал:
-Слезай оттуда.
Я дрожал всем телом, когда приблизился к нему.
-Почему ты не отвечал на мои звонки?- только и смог я произнести и словно тюфяк осел в его руках. Слезы не давали мне говорить, я не мог идти, и Юджин, подхватив меня подмышки, потащил в квартиру, приговаривая:
-Ну, чего ты…хватит, я здесь, с тобой…
15. Господи, никогда еще мне не было так больно и так хорошо одновременно. Все словно отодвину-лось куда-то за пределы нашей с Юджином сферы, в которой находились только мы двое – слившиеся в поцелуе. В мыслях мелькала Белка со свертком в руках, но тут же пропадала, и я вновь упивался таким остро желанным запахом Юджина и ловил взгляд его серых глаз, обрамленных солнечными ресницами. А глаза эти смеялись, и мне хотелось проникнуться их безудержным легким мальчишеским весельем, хотелось ощущать эту летнюю юную невесомость с запахом речного песка…
Очнулся я вновь от звонка Сереги, поэтому не успел расспросить Юджина ни о Белке, ни о том, чем он по жизни занимается. Да ничего не успел спросить, а так много хотел вопросов ему задать.
Как сумасшедший принялся одеваться, чтобы бежать и ехать к офису, возле которого Серега должен был забрать меня на своей тачке.
Юджин, приоткрыв один глаз, какое-то время наблюдал за мной, продолжая валяться в постели. А потом произнес спокойно и очень холодно:
-Захочешь прийти снова: либо насовсем – либо никак!
Я застыл, но тут же согласно кивнул и протараторил:
-Да, совершенно забыл, завтра в командировку уезжаю на три дня.
Он отвернулся к стене. Меня точно ледяной водой окатило с ног до головы. Я бросился его целовать со словами:
-Ну, прости, пожалуйста, что не сказал сразу… ты ведь сам видел, крышу мне сносило, так по тебе соскучился…
Но все мои мольбы остались без ответа. Голая спина Юджина, не прикрытая пледом, лишь напряженно вздрагивала. Я провел рукой по ложбинке между его лопаток и почувствовал отталкивающее движение.
Провожать меня он не встал, пришлось просто аккуратно защелкнуть дверь. Мне так хотелось поцеловать его на прощанье, но я не рискнул: он лежал, отвернувшись к стене, и молчал.
А Серега, приехав за мной на работу в конце дня, сразу повез меня в свой клуб показывать пришед-шие аппараты, и я был рад тому, что он не замечает моего состояния. В зале, оббитом темным плюшем и подсвеченном галогенными светильниками, вовсю работали какие-то люди. Пахло ремонтом и сваркой. Серега тут же влился в кружок отделочников, раздавая направо и налево распоряжения, а меня оставил в стороне наблюдать все это. Он был крайне возбужден и за-нят…чернявый, юркий, очень ловкий и очень деловой, мой парень восточной наружности.
Расстаться с ним? Но ведь именно из-за него я сломал нашу устроенную во всех отношениях жизнь с Женькой. По идее я должен был радоваться тому, что Серега открыл свой бизнес и теперь наверняка крепко встанет на ноги в финансовом плане.
Да, но что я? Окажусь как бы у него на содержании? Ведь моей зарплате никогда не сравниться с доходами от бизнеса. С Женькой было то же самое и все же как-то по-другому. Потому что она занималась своим делом тихо, без помпы и шума. И бизнес никак не мешал ей обеды мне готовить и рубашки мои гладить.
Ладно, ладно, обедать можно и в кафе, а рубашку себе я и сам прекрасно поглажу. Дело совсем в другом. Юджин…
Серега не видел, как я ушел. Дело он замутил нешуточное, и наверняка оно у него получится, но мне было ужасно неуютно от всего этого. Хотя, безусловно, причиной являлся Юджин…и Белка. Я и не заметил, что проблема моя удвоилась. А что если завтра я влюблюсь еще в кого-то? Господи, так нельзя, я ведь люблю Серегу и у нас с ним все не просто так, не просто…
Но лгать себе было невозможно: Юджин стоял перед глазами, и я знал, что люблю только его одного – с первого взгляда, с той самой встречи, которую нам устроила Женька.
Мне вдруг подумалось, что и вторую нашу с ним встречу организовала тоже она. Именно Женька все продумала и подстроила. Специально с Юджином обнималась, чтобы до меня дошло, и чтобы заревновал я… Все рассчитала, кроме того, что я влюблюсь в него…. или и это она знала наверняка? Она ведь все про меня знала и про него тоже, она же о своих пацанах все знала – кто и когда в армию ушел, кто женился, кто развелся, кто в больницу угодил. Это ж дружба навек, тимуровцы, мать их, такое только в книжках старинных…. И Юджин…он ведь тоже тимуровец из ее команды.
Где ты, Лысый, со своими умениями и постижениями? Ты ж обещал врачевать мою душу и настав-лять на путь истинный. Наломал я дров, и синтаксис у меня какой-то кривоватый получается.
Все эти мысли накатывали холодными волнами, и было ужасно неуютно, колко и тоскливо. Однако я вспомнил, что нужно собираться в командировку, и уцепился за это "нужно", как за спасательный круг.
Позвонил Серега, спросил, куда это я пропал, и ответ мой прозвучал вроде бы вполне убедительно:
-Мне завтра уезжать рано утром.
Уехать, уехать, уехать… стучало в висках. Перед глазами всплыло лицо Елены, и даже под ложечкой заныло. Ладно, ладно, чего уж там, это все равно лучше, чем остаться и врать Сереге в глаза. Правду-то выдать слабо? Да, слабо – не могу я пока ничего ему сказать!
16. Готовясь к командировке, я закинул в дорожную сумку пару смен одежды на выход и пару нижнего белья, но потом подумал и добавил еще по два комплекта, потому что представил, как вернусь из командировки напрямую к Юджину. А Сереге позвоню или еще лучше – смс напишу! И пусть задерживается в своем клубе хоть каждую ночь, пусть рабочих гоняет, пусть раскрашенные свои железные "лас-вегасы" обихаживает. Я ложусь спать, мне вставать завтра рано!
Я слышал, как он пришел домой, слышал, как заглянул в спальню и как подошел к кровати, но упорно делал вид, что сплю без задних ног. Потом из кухни доносились звуки музыки и разговор Сереги по телефону. А потом… потом я действительно уснул и очухался уже от будильника.
Серега дрых рядом, и я осторожно выполз из-под его руки. А когда забирал сумку, он сонно пробормотал:
-Обязательно позвони, как доедешь и
