внесшую лепту на строительство храма. «Денежка малая, копейка или три, - напоминала бабушка внукам, - но она сродни маленькому ручейку, много их сливается, получается многоводная река». Андрей безоговорочно верил бабушке, но хотел дознаться, каким образом может помочь одна копейка, про ручьи и реку было слишком образно и непонятно. Вопросы терзали детскую душу, однако задавать беспокоить бабушку не решался, дабы лишний раз не гневить.
Снежинка попала в глаз. Андрей часто заморгал. Затем высунул язык, несколько снежинок кольнули холодом. Андрей закрыл рот и посмаковал вкус наступающей зимы.
- Вкусно? – ротный «Бугор» подкрался тихо.
- Попробуй сам, - предложил Андрей. Командир шахтёрской роты ему нравился как грамотный руководитель и как человек.
- Не спится? – «Бугор» тоже пытался поймать на язык снежинки.
- Спится, но отлично высплюсь потом.
- Размечтался, - усмехнулся «Бугор», - если дадут.
- Я не имею ввиду именно сегодня. В общем плане.
- В общем смысле нужно дожить до победы.
- Доживём, - убедительно сказал Андрей, вынул из пачки сигарету и прикурил. – И победим.
Он понимал командира и его слова были правдой. Обычной мужской правдой человека, привыкшего смотреть в глаза смерти много лет подряд. Вот уже пять лет Андрей служил в шахтёрской роте, сменив до этого два подразделения. Одно перестало полностью существовать после знаменитого кровопролитного сражения, во время которого он получил лёгкое ранение. Второе постигла та же участь. Выживших распределили, пополнив ряды убывших.
Новая рота называлась «Шахтёр», как и известная футбольная команда. «Бугор» со всей сменой решили отложить на время кирки и отбойные молотки и взять в руки оружие, когда в злополучный год после майдана и в результате государственного переворота к власти в Киеве пришли неонацисты и решили истребить население Донбасса.
Из первого состава шахтёрской роты много погибло отличных ребят и прекрасных бойцов. Рота пополнялась исключительно горняками, таково было условие. Кого благодарить, что ему не отказали, Андрей не знал и лишний раз вопросы не задавал. Все бойцы шахтёрской роты носили позывные, связанные с шахтёрским трудом.
Заныло плечо. Дала знать старая рана. Она ныла постоянно. Боль обострялась перед резкой сменой погоды. Об этом предупреждал хирург Иваныч; как позже узнал Андрей, он тоже был в Славянске в одном взводе вместе с Гиркиным. Когда вернулись в Донецк, Иваныч вернулся к прежней работе – в военном госпитале заведовал хирургическим отделением. «Воевать есть кому, - объяснил своё решение командованию, - а вот лечить и латать могут единицы». Голубоглазая брюнетка, медсестра Любочка, затая дыхание нашептывала с вдохновением Андрею на ухо во время перевязки: «Знаешь, Андрюша, скольких безнадежных ребят со страшными ранениями, - рассказывая медсестра округляла красивые серые глаза, - ужас с какими! С того света вытянул. Как вам это удаётся, восхищались его талантом и интересовались у него. Иваныч протягивал руки: вот эти руками выдирал хлопцев из хватках лап смерти. Вылечатся и в строй вернутся и на их свадьбах погуляем».
Это то было давно, почти девять лет назад, почти целую жизнь…
9
Галушки, действительно, были волшебными. Отчасти, они стали такими благодаря усердию повара Остапа и того мелкого, как меловая пыль, белого порошка. Его он добавил в муку при замесе теста. А потом по своему усмотрению щедро сдобрил сметану. Чтобы бойцам вкуснее было. Белый порошок, обладающий волшебными качествами, Остапу вчера вечером дал врач, иностранный советник по медицине и обстоятельно, подыскивая нужные и правильные слова, - откуда ему нехристю знать настоящую мову! – коверкая знакомые, объяснил, куда и сколько добавить. Остап с детства слыл исполнительным малым и свято верил любому, кто положительно отзывался об его «незалежной» батькивщине и поносил гнусными словами далёкую и ненавистную Рашку, виновницу всех без украинского народа.
Утром бойцы сильно удивились завтраку, - ого, галушки, расстарался наш Остап, - и спросили стеснительного повара, кто надоумил его на этот гастрономический подвиг, по нынешним меркам, богатый завтрак. Заикаясь от волнения, Остап косноязычно, школу для особенных детей он окончил с трудом и ни одной книги не прочёл за короткую жизнь, расписал, как хотел устроить настоящим «захыстникам» родины небольшой праздник. Безусловно, Остап не стал распространяться об одном очень интересном ингредиенте, не входящем в рецептуру блюда, так как иностранный врач доступно объяснил, что этого делать не стоит. Нехай будет для гарных хлопцев-воинов неожиданный во всех отношениях сюрприз.
Сытые и довольные хлопцы, обвешанные автоматами и гранатомётами, что тот твой Терминатор из знаменитого фильма, уселись в кузов грузовика и укатили громить клятых «ватников», решивших покуситься на его, Остапа, прекрасную родину и заодно оттяпать приличный кусок территории.
Проводив повеселевших хлопцев, Остап решил подзаправиться и сам. Он отчётливо знал, повар никогда не умрёт с голода. Вытянул из схрона горячие, парящие, галушки, полил сметаной и… Вытащил пакетик с волшебным белым порошком. Долго Остап не думал, добавить себе чуть-чуть или высыпать весь остаток. Сметана при перемешивании стала на взгляд гуще. Остап наколол галушку на вилку, обмакнул в сметану, отправил в рот. Экономным хлопцем был Остап и временами смекалистым. Он сумел обменять кое-что из консервов на пляшку домашней горилки. Не размениваясь по мелочам, он влил в себя половину бутылки и закусил очередной галушкой, обмакнутой в жирную сметану. С его сознанием тотчас стало происходить что-то невероятное. Он ощутил небывалый прилив сил и внезапно, о чудо, понял, что обрёл некие способности, которыми владеют только люди-Х. Остап уже мог свободно силой воли, как Пацюк, поднимать галушку и обмакивать в сметану и отправлять в щербатый рот. Допив горилку – не пропадать же добру, – он заметил, что может даже больше, чем Пацюк. Силой взгляда он поднял из миски оставшиеся галушки, и они повисли в воздухе, подвластные его воле, крутясь и покачиваясь. Затем, с прокручиванием каждая входила в сметану, подняв небольшой всплеск, и быстро летела в рот Остапу. Это его не удивило. Его распирало от собственной мощи и умения. Ему, обладавшему максимальным минимумом лексикона, показалось это очевидным.
Внезапно Остапа проняло до пота и дрожи конечностей. «Да-да-да! Как же так, как смелые и отважные хлопцы справятся с ненавистными ватниками без него, без его способностей. Он немедленно отправляется на помощь землякам!» Недрогнувшей рукой он нащупал боевой топор для рубки мяса, вогнанный в колоду. С необыкновенной лёгкостью вытащил сей боевой артефакт из плена древесных волокон, с чем ранее справлялся с трудом. Прикинув топор в руке, Остап снова ощутил некое энергетическое воздействие на организм. Некто в его голове вдруг заговорил знакомым голосом батьки: «Чего чекаешь, сынку? Хлопцам без тебя важко приходится. А ну, гайда, им на помощь!» Вздохнув полной грудью, с изменившимся окаменевшим лицом Остап вышел из столовой.
В курилке офицерского состава группа иностранных офицеров поначалу не обратила внимания на странный персонаж, местных вояк они вообще за боевую единицу не считали, а уж за людей тем более, поэтому продолжали увлекательную беседу о скорой military victory и не прервали курения.
Изменённым белым порошком сознанием Остап вдруг разглядел в группе иностранных офицеров замаскированных москалей. Проморгавшись, увидел на их месте трехглавого змея бело-сине-красного цвета. Остап поднял над головой боевой топор для рубки мяса, издал воинственный клич и бросился на супостата.
Пронзительный нечеловеческий крик заставил офицеров прерваться и внимательно посмотреть на источник звука. Продолжая пребывать в иллюзии собственной безопасности, они с презрением смотрели на несущегося на них с занесённым топором паренька. Беззаботность стекла с лиц офицеров и сменилась испугом. Он приковал их к месту.
И тут же послышались громкие истеричные испуганные крики:
- Was ist ihm los? Do something! Wer ist das? Stop this fucking madman!
Чем ближе змей трёхглавый, тем больше ощущал себя Остап лыцарем, не каким-то там сказочным Катигорошком или Казаком-Мамаем, бренчавшим от скуки на бандуре. Рука Остапа держала не простой боевой топор, ладонью он сжимал рукоять грозно сверкающей сабли. Взмах – покатилась первая белая голова змея! Ещё взмах – упорхнула в кусты синяя голова змея! И ещё один взмах – третья красная голова подкатилась к ногам Остапа.
Пули разрывали тело Остапа. Вгрызались в него, пытались остановить. Но разве могут остановить смелого и отважного украинского хлопчика какие-то кусочки свинца! Под воздействием белого порошка Остап и на последнем дыхании продолжал размахивать топором-саблей, рубить головы змея, которые почему-то вырастали на месте срубленных…
10
- А потом… - Андрей умолк, лоб покрылся морщинами, будто он хотел вспомнить то, что вспоминать не хочется. - … потом был приказ. Была вылазка на хутор. Разведка донесла, хутор пустой, боевики ВСУ оставили его прошлой ночью. С того дня запомнил одно – данным разведки полностью доверять нельзя.
- Почему?
- Потому, что кончается на «у», Витя, - усмехнулся Андрей уголками губ. – Доверяй, но проверяй.
В глазах Андрея заплясали черти и мне подумалось, он сейчас задаст вопрос с подковыркой.
- Вить, ты веришь в привидения?
- Как материалист – нет.
- А как не материалист?
- Приведу пример: есть опера «Призрак оперы» с красивейшей вокальной партией. Слушаю и каждый раз мурашки по коже. Вот в такие привидения верю. Если серьёзно, доводилось не раз выслушивать всякие бредни вполне серьёзных мужчин и женщин с громкими именами в науке, что они были свидетелями. Из области баек и бабушкиных страшных сказок. Вот мое мнение про привидений. Встречаться лицом к лицу не приходилось.
- А если бы пришлось?
Отрицательно машу головой.
- Не сподобилось и вряд ли в ближайшем будущем такой контакт состоится. Хотя существование тонкого мира не отрицаю.
Смешно пошевелив бровями, Андрей утопил в бороде и усах улыбку.
- Мне сподобилось… - протянул он со странной интонацией и в ней же продолжил: - Мне сразу эта затея с оставленным противником хутором не понравилась. Предложил «Бугру» выйти на артов, пусть поработают по хутору. На всякий пожарный. Объясняю ему, мол, сам посмотри, странное там молчание, будто вымерло всё: ни деревья не шевельнутся, ни калитка не скрипнет, захудалая собака должна по любому остаться и тявкать, подавать голос о своём существовании. Он отказывается: «Нет данных не доверять разведке». Тогда предлагаю выслать пару ребят, пусть осмотрятся осторожненько. «Бугор» стоит на своём, посмотри, говорит, ночью выпал снег, следы отсутствуют. Продолжаю настаивать, или арты пусть поработают, или вышли группу. Он в ответ: «Не сей панику». Я ему: «Какая паника! Предчувствия у меня нехорошие». Он смеётся:
