мистера Манчини?
Келл на секунду задумался.
— Знаете, люди, они... способны меняться в лучшую сторону, осознавать и исправлять свои ошибки. Мистер Манчини, я его очень...
Никки вытянул шею, не желая пропустить то, что Келл говорил на камеру. Все замерли, в ожидании, что же он скажет.
— Я его очень... очень уважаю. Он — яркий пример того, как человек способен меняться и теперь мы вместе занимаемся проектом по восстановлению этого парка.
— Хватило ума не опозорить себя на всю страну, — шепнул Никки Беатрис. Девушка нахмурилась.
— Как вы считаете, почему мистер Манчини изменил своё решение и прекратил стройку в парке? Что повлияло на принятие этого решения?
— Не знаю, — замешкался Келл, — возможно, он осознал, что такие парки — не место для стройки и все люди имеют право наслаждаться ими.
После окончания мероприятия водитель Манчини забрал Келла в особняк. Парень устал за день — универ, посадка деревьев, журналисты, налетевшие, словно голодные коршуны. Манчини ждал его в зале, загадочно улыбаясь.
— Почему ты не пришёл? — спросил парень.
— У меня было много дел, кроме того, подобные общественные мероприятия — лучшая сцена для убийц.
— А быть может, ты просто боишься смотреть людям в глаза? Ведь прекратив стройку, ты по умолчанию признал, что был неправ? А ты ведь не любишь этого признавать.
Манчини усмехнулся.
— Я смотрел твоё интервью в прямом эфире, ты был великолепен. Выставил меня чуть ли не кающимся грешником. Я уж ненароком подумал, что ты собрался на всю страну признаться мне в любви, даже дыхание затаил.
— Да конечно! — смутился парень. — Что ты хотел, чтобы я им сказал? Что ты решил восстановить парк, потому, что мы спим вместе?
— Все нормально, ты действительно был великолепен.
Лауро подошёл ближе и прижал к себе Келла. Парень тоже обнял его, уткнувшись лицом в рубашку. Новый запах — смесь кофе и табака, его новый парфюм. Келлу понравился новый аромат и он вдохнул его полной грудью.
— Кстати, смею заметить, что вчера ты сам меня домогался, выпросив у слуги ключ и проникнув в мою спальню... — прошептал он Келлу на ухо. — Это к твоей реплике насчёт "спим вместе".
Парень ничего не ответил, лишь крепче прижался к Лауро, казалось, он готов был прорвать его кожу, чтобы поселиться внутри. Манчини нежно погладил его по волосам и ласково поцеловал в шею. За такие моменты нежности, Келл был готов отдать все, что угодно. Наконец, сицилиец отпустил его:
— Я ухожу в свой кабинет работать, поужинай без меня, пожалуйста. Дела с бизнесом идут не очень хорошо, поэтому не обижайся...
— Да я все понимаю, — ответил парень.
Сегодня одиночество даже за ужином готово было составить ему компанию. Келл до полуночи слонялся в особняке, не мог найти себе места, поэтому отправился на кухню.
— Что ходишь, как неприкаянный? — спросил Паоло. — Смотрели сегодня твой прямой эфир.
— Опять он ушёл к себе в спальню, — удрученно проговорил Келл. — Слушай, дай мне снова этот ключ?
— Вас вчера слышно было даже здесь, — усмехнулся Паоло.
Келл покраснел.
— И выговор я все же от хозяина получил за этот ключ. Но сегодня он тебе и не понадобится — сеньор лег спать, не запирая двери.
— Не понимаю его, — сказал Келл, — вроде вчера было все нормально, а сегодня снова ушёл к себе, будто до меня и дела нет.
Паоло пожал плечами, давая понять, что не при делах.
— Слушай, а тебе когда-нибудь нравились мужчины? — спросил Келл.
Слуга удивленно посмотрел на него:
— Вообще-то нет, я собирался жениться, но из-за работы пришлось изменить планы. Один-единственный мужчина, который мне нравится — это мой хозяин.
— Что?! — воскликнул Келл. — Тебе нравится Лауро?!
— А кому он не нравится? Этот человек обладает красотой и обаянием самого дьявола. Только не вздумай проболтаться, иначе от меня больше ничего не добьешься.
— И тебя не смущает, что мы вместе спали, что я живу здесь и все такое? — начал злиться Келл.
— Не переживай, я знаю своё место. Кроме того, я вряд ли в его вкусе и старше хозяина на 20 лет. Я желаю сеньору Манчини счастья и хочу, чтобы у вас все было хорошо.
— А счастье мы творим сами и его творить нужно прямо здесь и сейчас, — он решительно направился в спальню Манчини. Тихонько открыв дверь, парень вошёл и залез на кровать. Лауро проснулся, перевернувшись на спину.
— Келл, это снова ты? У тебя что, лунатизм?
— Я хочу, чтобы ты объяснил прямо здесь и сейчас, почему так поступаешь со мной? Вчера ночью все было слишком хорошо, а сейчас опять то же самое. Почему ты уходишь спать к себе, почему не хочешь остаться со мной?
26
Парень смотрел на его черты, освещенные слабым светом ночника.
— Почему? Если я не нужен тебе, тогда мне лучше уйти...
Манчини взял его ладони в свои и долго смотрел в глаза.
— Келл, я не хочу тебя ни к чему принуждать, принуждать каждый день спать с собой, ты ещё так молод. Я хочу, чтобы ты сам решил, чего ты хочешь, выбрал то, что будет лучше для тебя.
— Я уже решил! — воскликнул парень. — Я хочу каждый день засыпать с тобой вместе.
— Ты уверен?
— Да.
— Тогда сядь на него.
— Что? — не понял Келл.
— Сядь на него, — Манчини указал на свой восставший орган.
— Хм, он такой большой... — краснея, проговорил парень.
— А ты только заметил? — усмехнулся Манчини.
— Я... не знаю как, я не умею...
— Войди в себя пальцами, возьми смазку, растяни себя.
Лауро подал ему смазку, лежавшую на столике.
— Хм, — парень обескураженно посмотрел на него и взял смазку. — Отвернись, я не хочу, чтобы ты видел, как я делаю это.
— Очень жаль, — улыбнулся Манчини. — Это зрелище так возбуждает. Все бы отдал, чтобы полюбоваться, как ты ласкаешь себя, — добавил он и отвернулся.
— Ты — извращенец.
— Вот теперь и подумай, хочешь ли ты спать со мной.
— Хочу, — ответил Келл. — Я, может, многого не умею, как твои предыдущие любовники, но я ведь могу и научиться,чтобы было так, как тебе нравится.
Он вошёл в себя перепачканными смазкой пальцами достаточно глубоко.
— Что мне делать дальше?
— Попытайся засунуть в себя как можно больше пальцев и растянуть себя, чтобы ты смог безболезненно меня принять.
— Хорошо, только не смотри на меня.
— Очень трудно это обещать, но постараюсь не смотреть.
Манчини закрыл глаза, охваченный возбуждением. Келлу удалось войти в себя четырьмя пальцами и он тоже сильно возбудился.
— Слушай, вроде достаточно.
— Тогда иди ко мне, — проговорил сицилиец.
Теперь садись на него, очень медленно, не торопись.
— Ай, чёрт, больно, — проговорил Келл.
— Не торопись, возьми смазку, я тебе помогу.
Положив руки на бедра Келла, Манчини медленными движениями, осторожно насаживал его на себя, пока не дошёл до упора. Келл вскрикнул.
— Т-с-с, когда привыкнешь, потихоньку начинай двигаться, — сказал Манчини и погасил свет ночника, чтобы не смущать неопытного парня. Усевшись на него, Келл смотрел из темноты и молчал. Сицилиец взял его за руки и слегка сжал ладони.
— Я тебя люблю, Келл, ты слышишь?
— Лауро... — проговорил парень, — я всему научусь и сделаю, как ты любишь.
— Начинай двигаться потихоньку, а как привыкнешь, можешь увеличивать темп, — Манчини поддерживал его за бедра, помогая движениям.
— Так?
— Да, продолжай, мммм, чёрт... — Лауро прикрыл глаза. Он помогал Келлу двигаться, контролируя его до тех пор, пока они почти в одно и то же время не кончили. Келл откинулся на Манчини, сразу же угодив в его объятия. Лауро провёл рукой по его вспотевшему лбу.
— Ты весь мокрый. Тебе понравилось так?
— Да, — проговорил парень, — я очень сильно возбудился.
Лауро погладил Келла по щеке и раздвинул его губы языком. Парень почувствовал нежное прикосновение к своему языку и ответил на поцелуй. Манчини снова повторил поцелуй, медленно, наслаждаясь каждой секундой, будто смакуя дорогое, хорошо настоенное вино. Келл издал слабый стон.
— Когда ты меня так медленно целуешь, я снова начинаю возбуждаться.
— Замечательно, а теперь перевернись ко мне спиной и ляжь на него.
Келл слабо представлял, что именно нужно делать, но Манчини помог ему, перевернув на спину и насадив на себя. Келл полностью лежал на нем, Лауро контролировал его движения и ласкал спереди руками.
— Ах, я так сильно возбудился, что больше не могу, — проговорил парень и выгнулся, издав стон. Манчини кончил вслед за ним.
— Лауро, я устал, давай просто поспим? — упал на подушки парень. — Обними меня.
— Как захочешь, любимый, — проговорил Манчини, привлекая его к себе. Келл почувствовал, как по телу пробежал разряд тока. Парень устроился на груди у Лауро, Манчини долго и нежно гладил его по голове, перебирал волосы, пока Келл не заснул.
Он рано проснулся и вспоминал детали вчерашней ночи, новые ощущения, от которых закипала кровь в жилах. Вскоре Лауро тоже проснулся и поцеловал его в губы.
— Вчера ночь — огонь была, правда же? — он подмигнул.
Келл слегка покраснел.
— Лауро, скажи мне правду, какие тебе нравятся парни, какой типаж привлекает?
— Я тебе уже говорил, такие, как ты.
— Я серьёзно.
— Я тоже, — ответил Манчини. — Ты и есть мой типаж. Когда я тебя в первый раз увидел, чуть с ума не сошёл, так хотел тебя. Я тебя тогда не любил конечно, но внешне ты мне очень понравился.
— Чем?!
— Молодой, стройный блондин с голубыми глазами, с белой, как молоко, кожей, нежной, как шелк, да я мечтал о таком...
— Да ты шутишь, в сравнении с тобой я чувствую себя серой молью.
Манчини поднял его с постели и потащил к громадному зеркалу и развернул к отражению лицом.
— Смотри, смотри на себя, как ты хорош собой!
Келл покраснел, устыдившись их наготы.
— Лауро, мы такие разные. Ты — высокий, я — маленький, у тебя смуглая кожа, у меня — белая, у тебя чёрные волосы и глаза, у меня — светлые.
— Люди не могут быть одинаковыми, Келл, мы все разные и это нормально.
— Я где-то читал, что противоположности притягивают друг друга, как плюс и минус, — сказал парень.
— Да, это как раз про нас, противоположности притягиваются, чтобы друг друга дополнить, стать единым целым, — Манчини обнял парня и начал медленно целовать в шею. — Келл, я тут подумал, может быть... ты останешься жить у меня?
Парень повернулся к нему:
— Правда?! Я хочу! Только, — добавил он, — если спальня у нас будет одна на двоих и мне не придётся пробираться в неё, клянча у слуг ключи.
— Обещаю, — Лауро жарко поцеловал его в губы. — Но я тут подумал, что и свой угол у тебя должен быть. В таком возрасте ты рано или поздно психанешь на что-нибудь и убежишь из особняка, а куда тебе идти? Чтобы ты не остался на улице, я решил ничего не снимать, а просто купить и подарить тебе дом.
— Дом купить? Нет, Лауро, я не хочу от тебя настолько зависеть.
— Ты ничего мне не будешь должен. Я принёс тебе много боли — физической, душевной, совершил насилие, в тебя стреляли, результат — сломанная психика, ссора с родителями, список моих грехов длинный... Так разреши хоть что-то сделать хорошее для тебя. Я не нуждаюсь в деньгах, для меня это ничего не будет стоить, но позволь мне хоть чем-то компенсировать причиненное тебе зло.
Келл задумался:
— Ладно. Но мы ночуем в одной на двоих спальне.
Больше он ничего не успел сказать, потому что Лауро закрыл
