которой была видна ряса.
– Книги. Занести надо человеку.
Вышли на улицу, сели на лавочку.
– И о чем ты поговорить хотела?
Зинаида замялась.
– Понимаете... мы когда еще в Москве жили... У нас соседка была баба Варя. Хорошая женщина и к Вадику с пониманием относилась. Верующая она была. В церковь ходила, говорила, что за нас молится. А потом... перестала. Я ее спросила, мол почему, а она... знаете что ответила? Что в церкви больше нет Бога. Что церковь ваша Зверю прислуживать стала, Его власти. А позже... в магазин пошла и пропала.
Батюшка помолчал.
– Права она была. Сейчас... священников которые о том осмеливаются говорить... убивают. Монастыри сжигают...
– Тогда... скажите мне. Где же ваш Бог, если в святом месте его нет? Я что-то неправильное сказала?
Отец Алексей улыбнулся.
– Нет конечно. – он встал. – Пойдем, тут недалеко. Сама увидишь.
– Что увижу то?
– Поймешь...
Выйдя за церковную ограду, прошли по улице, свернули к общежитию, здороваясь по дороге с прохожими. В общежитии поднялись на второй этаж. Священник постучал в дверь.
– Можно?
Послышался девичий голос.
– Кто там, входи.
Обычная комната в общаге. Три деревянные кровати, шкаф, стол, застеленный клеенкой. На вешалке среди курток висит автомат. Правда в углу около двери детская коляска, на подоконнике куклы и плюшевый медведь. На кровати девушка в халате читает книгу. Рядом на подушке младенец. К женщине бесшумно подошел котенок, мяукнув, потерся о ноги. Девушка, заложив страницу бумажной закладкой. отложила книгу. «Псалтирь»
– Здравствуйте, батюшка. И ты здравствуй. Проходи, пожалуйста. Как тебя зовут, Зинаида?
Та вспомнила, что уже видела эту девушку несколько раз на улице и именно с коляской. Странная она конечно. Вроде азиатка, шрамы на лице. поседевшие волосы. И взгляд... Как будто знает нечто, что людям не дано.
– Самурайка, а где Авеста с Ангелом?
Та махнула рукой.
– Волчица на стрельбище, а Ангел в госпиталь ушла, лечить. Чаю хотите?
– Спасибо. – священник снял бумажную обертку с пакета. – Я тебе книги принес, как ты просила.
Девушка поклонилась.
– Благодарю. А то все времени нет сделать.
Батюшка подошел к кровати.
– Как он?
– Хорошо. Покушал, сейчас поспит, купать его буду.
– Тогда мешать не будем. Пойдем мы.
– Ладно. – девушка взяла младенца на руки. – Зинаида, заходи, если что... – внимательно посмотрела на женщину. – Твой сын... с ним все хорошо будет...
Выйдя из общежития, батюшка постоял, подняв голову, потом показал на скамейку.
– Давай сядем. Ее сын... Его зовут Иса, Иисус. Понимаешь? Зинаида, ты только что видела Бога. Теперь будешь знать где он.
Женщина почесала лоб.
– Неожиданно как-то. П-подожди... Если он..., то эта девочка...
Священник кивнул.
– Да, ты правильно догадалась. Она... Богородица.
– Крылатая?
– Одна из первых. Их было шестеро. Один погиб, что еще с одной неизвестно. Никто не знает почему они и остальные появились. Знаешь... – батюшка повздыхал. – Я ведь думал об этом. Надеюсь, мне простится мое любопытство. И я понял кто все они. Или мне кажется, что понял. Воины чье предназначение война с Тьмой.
– Значит Вадик, Ира... Знаешь, я как-то спросила у него... зачем? Зачем ему эта война? Он ответил... А кто еще защитит тебя, мою маму? И тогда мне вдруг почему-то стало страшно.
– Не бойся. Они же бессмертные. И еще... Понимаешь, они не умеют молиться. Их не научили этому. В церкви до этого почти никто из них не был. Да многие даже не знают как перекреститься правильно. Но верят они все неистово. До конца. Насмерть.
– Что? – женщина откинулась на спинку скамейки. – Минутку, что ты сейчас сказал? Кто они?
– Про бессмертие? Когда их убивают, умирает тело. Душа возрождается снова. В новом обличии, с новым именем. А когда им исполняется пять-шесть лет, они вспоминают себя...
– Теперь я поняла. Наша соседка, Катерина, сказала мне при первой встречи, что он вернется ко мне с неба. Лишь бы узнать его... Подожди, а откуда ты это знаешь?
– Первые рассказали...
... – Волчица, скажи почему ты говоришь мне об этом?
– Ты... к тебе приходят облегчить душу. Тебе надо это знать.
– ... У нас есть два запрета, которые мы не можем нарушить иначе наши крылья сломаются. Нам запрещено убивать людей. Нельзя угрожать человеку оружием, направлять его в сторону человека, нельзя даже думать об этом. Это грех.
– Но вы убиваете?
– Тех, кто добровольно отказался от человеческого. А второе... Нам запрещено творить живое. Остальное в заповедях. Даже я соблюдаю их...
... Пролетела весна, да обошлась без потерь. Возвращались и уходили снова разведчики. По ночам все было как обычно. Рутина военная. Доходили разные новости. От хороших радовались, после плохих... мстили. Жестко и страшно, как заведено было. А тем временем наступило лето...
На пляже, как обычно в жаркий день, было многолюдно и шумно. Война войной, а каникулы по расписанию, как говорится. Мальчик с длинными черными волосами, сидящий на песке, внимательно посмотрел на девочку, усевшуюся рядом. Та покраснела.
– Вадька, ты чего на меня уставился?
– Ириска, не сердись только. Я догадался почему ты закрытый купальник носишь и дома в трико... Дурак.
Девочка вздохнула, придвинулась ближе.
– Ничего ты не дурак, прекращай. Ну да, я... изуродованная. – она погладила мальчика по плечу. – Ты увидишь... – смутившись отвела взгляд. – Только я боюсь. Серьезно.
– Ты что?
– Боюсь, что когда ты увидишь, я перестану тебе нравиться.
Мальчик обнял ее.
– Не надо, пожалуйста. Я же...
Ира приложила палец к его губам.
– Молчи, рано. – снова смутилась. – Вадик, скажи, а вот ты целовался уже?
Тот пожал плечами.
– Честно, нет. А ты?
– Тоже нет.
Мальчик посмотрел в небо.
– Интересно, а как это взрослые делают?
Ира вздохнула.
– Они обнимаются, а потом... Ой, ты чего творишь?
– Тебя целую.
– При всех... Точ...но ду...рак. Еще...
Рядом послышались возмущенные голоса.
– Вот они где. И целуются.
Ира недовольная отодвинулась.
– Пашка... Завидно стало? Получишь ведь.
Одна из подошедших девочек только махнула рукой.
– Да ладно вам, не ссорьтесь. Он же не специально. Пойдемте лучше искупаемся, успеете еще.
Ира с Вадиком встали.
– Побежали!
... Зинаида толкнула лежащего рядом Азиза.
– Видел?
Тот, сев, кивнул.
– Выросли ведь.
Женщина вздохнула.
– А я то думала, дочка будет. Оказалось невеста растет.
– Разве плохо?
– Нет конечно. Пошли, тоже искупаемся. Или побежим?
Мужчина тяжело вздохнул.
– Нога, ведь.
– Тогда похромали...
Тысяча девятьсот восемьдесят первый год.
– Мужики, блин, костром займитесь.
На лесную опушку на окраине леса из вечернего сумрака вышли девушки и парни.
– Где кострище было? Сколько мы тут не были?
– Давно, разжигай. Девчонки, где вино?
– Сейчас сделаем.
Гуля, вздохнув, села на брошенную рубашку, вытянула ноги.
– Черт, неудобно. Отвыкла от платья. Кира...
Тот, подойдя, лег рядом, положив голову ей на колени.
– Хоть отдохну.
Девушка взъерошила ему волосы.
– Устал, бедненький.
– Вино передайте. Элька, Кама...
– Увольнительная это хорошо. Когда еще вместе просто посидеть можно.
Михаил пошарил по траве рядом с собой.
– Мурка, гитара будет? Все нашел, спасибо.
Он провел пальцами по струнам.
– Вот песня есть. Как раз про нас и в тему.
«Согретый пожаром морозами вскормлён,
Раскованный ветром, решёткой крещён,
Рождённый в дороге, чтит табора корни
И помнит пустыни умытый дождём.»
Китти, обнимавшая Лиса, встала, потянулась на цыпочках, раскинув руки. В ее волосах зазвенели колокольчики.
« Небо в звёздах,
Рек серебро да костров горячая медь.
Наш путь - воздух!
Нам ли с тобой не петь!
Отмеченный плахой, лесами схоронен,
Забытый отвагой, воспитан войной.
Разбуженный солнцем устанет в погоне
Да сном утомится искавший покой.»
– Кама...
Высокий, широкоплечий парень, тряхнув черными кудрями, пошел в танце вокруг Китти.
« Небо в звёздах,
Рек серебро да костров горячая медь.
Наш путь - воздух!
Нам ли с тобой не петь!
Навет - не помеха, покуда есть Вера!
Стена - не преграда для тех, кто в пути.
И окрик - не сила, и выстрел - не мера,
Когда тебе солнце шепнуло: "Лети!"
Небо в звёздах,
Рек серебро да костров горячая медь.
Наш путь - воздух!
Нам ли с тобой не петь!»...
– Здорово. Медведь и у тебя сны?
Тот кивнул, отложил гитару.
– Ага. Я даже удивился. Интересно, кто ее сочинил? – он посмотрел в звездное небо. – Наверно, где-то там...такие же как мы бродяги, странники, воины...
Гуля тем временем встала и подойдя к Мурке внимательно посмотрела на нее.
– Ты что?
Гуля, хмыкнув, почесала переносицу.
– Проблема. Мурочка, а вот ты сейчас поясни своей боевой подруги и всем остальным за свой залет. – она похлопала себя по животу. – И ничего смешного.
– Слушай, ну незаметно же.
– Кому как. Мишка...
Тот смущенно отвернулся.
– Чего...
Гуля погрозила ему пальцем.
– Того. Даже маленькие дети сейчас и те знают про контрацепцию.
– И что?
Гульнара посмотрела на остальных и внезапно прыснула со смеха в кулак.
– Обязан теперь жениться.
– Совсем уже? Ей же семнадцать только.
– Вот значит... Как детей делать, так нормально. А жениться, сразу рано.
Марина тем временем, обняв Михаила за шею, нежно проворковала.
– Медведик, а женись на мне.
Он погладил ее по руке.
– Прямо сейчас?
– Ну да, а в церковь завтра утром сходим.
– Уговорила.
Лис тем временем отставил бутылку.
– А ведь реально проблема. Как она, беременная будет...
Медведь осторожно убрал с себя руки Марины, повернулся.
– Запомни. Увижу на передке, выпорю.
– Да ладно тебе.
– Я сказал.
– Поняла, не ругайся только.
Элька, вздохнув, присела, положив голову на плечо Каме.
– Жизнь называется... Кстати, а где Малыш с Ириской? Они же, вроде бы с нами хотели?
– У них свой костер.
... – Ты должен знать. Когда мы желаем увидеть свою судьбу или когда Крылатые хотят сказать друг другу самые главные слова в жизни... Мы приходим ночью на берег и зажигаем магический костер. Говорят, что подобные костры есть отблеск Пламени, зажженного Первыми. И в огне мы видим свое будущее, и постигаем предначертанное...
– Я знаю это.
Четырнадцатилетний мальчик присел перед сложенными дровами, протянул ладонь.
– Помоги мне.
Девочка чуть постарше присела рядом, накрыла его ладошку своей.
– ООООУУУУУАААРРР!
Они проговорили заклятие на древнем языке, что скрыт от людей ибо не для них был создан и не человеком. От дров потянулся дымок, вспыхнуло пламя.Мальчик провел рукой сквозь него, подержал огонь на ладони, подбросил его вверх.
– Лети, будь проводником...
– Вадик, ты видел?
– Да. Знать бы еще когда... Сколько нам осталось.
Ира вздохнула.
– Знаешь, я хотела тебе сказать... – повернулась спиной. – Помоги платье снять. И руки подними.
Она сняла с Вадика майку, потом, заведя руки себе за спину, щелкнула застежкой...
– Я страшная, да?
Тот погладил ее по голове.
– Нет, ты красивая. Самая красивая на свете. Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Вадик расстегнул солдатский ремень на джинсах, сняв все, бросил на песок. Девочка протянула ему руку.
– Пойдем.
Неожиданно она, остановившись, посмотрела наверх.
– Ты чего?
– Не
