уничтожить одну часть вражеских сил и нанести поражение другой, чтобы иметь возможность быстро перебрасывать наши войска для уничтожения других частей противника. Всеми силами избегать войны на истощение, в которой потери превышают выигрыш или только равны ему. Таким образом, хотя общее превосходство (численное) и на стороне врага, но в каждой операции мы можем создавать абсолютное превосходство сил, которое обеспечит нам успех; со временем мы обеспечим себе и общее превосходство, которое приведет к уничтожению всех сил противника;
Пятое. Не начинать боя без подготовки; не начинать боя, не имея полной уверенности в победе; при проведении каждой операции быть подготовленными как можно лучше; стремиться к созданию такого соотношения сил, которое давало бы нам полную уверенность в победе;
Шестое. Воспитывать в войсках боевую отвагу, самоотверженность, неутомимость, непрерывную боеспособность (способность в течение короткого промежутка времени проводить без передышки несколько боевых операций подряд);
Седьмое. Всеми силами добиваться уничтожения противника на марше, но в то же время придавать важное значение и тактике атаки укрепленных позиций и захвата укрепленных пунктов и городов противника;
Восьмое. Решительно брать штурмом все слабо укрепленные пункты и города противника, а пункты и города, обладающие укреплениями средней мощности, захватывать при первом подходящем случае, если обстановка это позволяет. Что касается сильно укрепленных вражеских пунктов и городов, то захват их не предпринимать до тех пор, пока для этого не будут созданы все необходимые условия;
Девятое. Пополнять вооружение и людской состав за счет трофеев и пленных. Источник нашей живой силы и материальных ресурсов находится главным образом на фронте;
И десятое. Смело использовать промежутки между военными операциями для отдыха и обучения войск. Промежутки эти, как правило, не должны быть слишком длительными; всемерно стремиться не давать противнику времени для передышки...
Вроде все. А на практике это означает... Бить по коммуникациям, уничтожать их везде. Не давать врагу никакой передышки, чтобы он, сука, срать сходить боялся. Как-то так выходит.
В зале захихикали.
– Ничего смешного. И помните. Дни пока их, зато ночи будут наши. Теперь... Мурка.
– Чего, тут я.
– Того. Будешь старшей, командиром значит.
– Ты ебанулась что-ли? Какой из меня командир? Мне же всего пятнадцать. Совсем уже...
– Глаза протри и на нас посмотри. Нам шестнадцать, Ангелу двенадцать. И что теперь... других кроме нас нет. Короче, разбились на пятерки, выбрали командиров и на совещание. А остальные... Что у нас по расписанию? Тренировки? В спортзал... Вам понравится...
... Ночь, пустынная московская улица, патруль. Четверо мужчин в камуфляже, один с рацией.
– Смотреть в оба, если что стрелять на поражение. Говорят тут какие-то партизаны появились...
Командир хотел еще что-то сказать, но не успел. Внезапно прямо из воздуха ему на плечи села девушка, сжала ноги. Резкое движение, слабый хруст... Идущий поодаль успел еще повернуться, попытался вскинуть автомат... Сзади него возникла тень, в свете фонаря блеснуло лезвие ножа... Рядом, на асфальт упали еще два тела. Девушка постояла, прислушиваясь.
– Чисто.
Из темноты возникли фигуры четырех парней.
– Ксанка, ну ты даешь... Ты же ему шею свернула.
– Что я зря в школе спортивной гимнастикой занималась? Ладно, подберите тут все, рацию не забудьте. Лишней не будет.
Один из парней, перешагнув через труп, подошел к стене, провел в воздухе ладонью. На стене вспыхнула пятиконечная звезда и надпись. «AZADI».
– Чтобы знали кто тут был.
Неожиданно один из парней вгляделся в темноту.
– Шухер, менты! Отошли...
Фигуры растворились в сумраке. Из подъехавшего уазика вышли трое в форме, огляделись. Один, поднял вверх руку. Мол, все нормально.
– Это еще кто такие?
– Свои, Спящие. Не чувствуешь?
– Точно ведь.
– Ладно, хватит тут... Уходим, дел много.
Милиционер опустил руку, повернулся к своим.
– Поехали...
– Об этих сообщить?
– Да хер с ними, пусть валяются, утром подберут. Заводи машину...
... Собравшиеся у сельсовета тихонько переговаривались.
– Что хоть случилось? Где председатель?
– Да говорят телефонограмма какая-то пришла. Что он у себя закрылся то? Чего там такого сообщили?
Наконец на крыльцо вышел председатель. Его встретил гул голосов.
– Савельич, тудыть тебя в... Чего стряслось, ты что бледный?
– Стряслось... Даже не знаю как сказать. Из города указание пришло. Собрать всех детей и подростков от девяти до шестнадцати. Завтра приедут, заберут. Отправят их в спецлагерь. Сами знаете, что про такие лагеря шепотом рассказывают.
– Зачем им наши дети понадобились?
– Крылатых по всем деревням да поселкам ищут.
Председатель продолжил.
– А не выполним, грозились сжечь. Как Сосновку... Там ведь пепелище. Приехали... в камуфляже и... огнеметами. Всех. Мол, террористы.
– Да вы что... – закричала женщина, прижимая к себе подростка. – Не отдам, пусть убивают.
– Да успокойся ты – зашикали на нее. – Слышь, Савельич... Мы ведь своих детей на смерть не отдадим. Лучше ляжем все.
Председатель помолчал...
– А никто и не говорит, чтобы выдать. Глядите все. Сенька, дочка... Покажи, пусть увидят.
Подошедшая к нему девочка, повернувшись, расправила крылья.
– Вот.
– Помните, что нам те, из военного лагеря рассказывали? Короче... В лес уходит надо. По другому никак.
Женщины зашумели.
– Ты умом тронулся? Зима началась, не сегодня-завтра морозы ударят... А хозяйство куда?
– А как в ту войну было?
– То в войну, а сейчас что?
– Сама знаешь.
Председатель поднял руку.
– Хватит болтать, собираться надо. Сани готовить...
– А избы? Пожгут ведь. Да и... заново поставим. Первый раз что-ли...
– Военные обещали с оружием помочь. Вроде и место безопасное присмотрели.
– Это где еще? У старой заимки? Подойдет. Глухомань, укрыться легче будет.
– Чего встали то? Делать нечего?...
... – Ну вроде все. Эй, трогай с Богом. До темноты успеть надо.
– Подождите, люди. Чуть главное не забыли. Гришка... – председатель подозвал мальчишку. – Слетай, да флаг с сельсовета сними. Да аккуратно.
– Это еще зачем?
– Затем. Будут про нас врать, что мы бандиты... А вот им, сукам. – Савельич сделал неприличный жест. – Не бандиты, а партизанский отряд и знамя у нас есть. И все...
... Подростки, стоявшие у общежития, начали вглядываться в сумрак.
– Что там?
– Идут вроде.
Из круга света шагнул мужчина, несущий на руках женщину, завернутую в одеяло.
– Носилки быстрее, в госпиталь ее. – повернулся. – Командир, эвакуация прошла успешно, людей отправили в лес, там встретили.
– А с ней что?
– Били ее... И еще вот.
Из света появилась девушка, ведущая за руку невысокого мальчика лет двенадцати в длинном, до колен свитере и ботинках.
– Мы возвращаемся. Мурка, за мной.
Тот кого мужчина назвал Командиром, посмотрев на мальчика, почесал затылок.
– Проблема... Медведь!
– Здесь.
– Слушай, разберись с пацаном. И кто-нибудь найдите Ангела. Она в госпитале похоже нужна будет.
Тем временем собравшиеся переговаривались.
– Странный, да он дурачок какой-то. Обоссался...
Сказавшего толкнули в спину.
– Ты бы заткнулся. Вспомни каким тебя сюда принесли.
– Молчал бы уж лучше.
– И что с ним делать?
По ногам новичка текли струйки. Из толпы к нему вышла девочка немного старше его.
– Вы что не видите? Ему же страшно, очень страшно. – она обняла мальчика. – Как тебя зовут?
Тот всхлипнул.
– В-вадик...
– Его Вадик зовут, слышали? А меня Ириска. Вообще-то Ира, вот. Ты не бойся. Тебя здесь не обидят. Медведь...
Увидев, подходящего к нему парня, мальчик сел на асфальт и съежился, закрыв голову руками.
– Не бейте меня. Не надо.
Медведь присел перед ним.
– Ты что, малой? Тебе здесь никто плохого не сделает, обещаю.
– А м-мама где? Мамочка...
– Ее в больничку отправили, с ней все хорошо будет. Пойдем.
– К-куда пойдем?
– Домой. Идти сам можешь? Брат, да ты дрожишь весь. Нехорошо, еще простудишься. – он снял с себя куртку, свитер, одел на мальчика. Взял его на руки. – Держись за шею.
Повернулся.
– Народ, а вы давайте по домам. Спать надо...
... Парень открыл дверь комнаты.
– Пришли.
С подушки поднялась курчавая голова. На соседней кровати проснулся еще один.
– Медведь, ты?
– А кто еще?
– Как там?
– Все живы.
– А принес кого?
– Пацан новенький. – Михаил положил мальчика на кровать, укрыл одеялом. – Пусть поспит. Вадик его зовут, мать в госпитале.
Двое подошли к кровати. Один покачал головой.
– Странный он какой-то... Больной...
– Присмотрите за ним?
– Не вопрос, одеяло второе ему сделайте, пусть согреется.
Мальчик приоткрыл глаза, испуганно посмотрел вокруг.
– Я где, вы кто?
– Ты там где надо.
– А мама? Я к ней хочу, пожалуйста...
– Мы завтра сходим, проведаем. А пока отдохни.
Мальчик вздохнул, сворачиваясь калачиком.
– Спасибо вам. Вы хорошие, добрые.
Парни в ответ заулыбались.
– Ага, добрые... Иногда, когда спим.
Михаил поправил на плече автомат.
– Ладно, я пошел.
– Оденься хоть...
... – Как там пострадавшая?
– Ну... Учитывая поврежденные ребра, сотрясение мозга... Ангел все... исправила. Я ей укол сделала, поспит.
Доктор зашел в ординаторскую, подошел к кушетке на которой сидела Ульянка.
– Плохо?
– Мне больно и холодно. – она легла, поджав ноги. – Как она? Я ей помогла?
Мужчина сел рядом, погладил ее по спине
– Слушай, может больше не надо... лечить? Ты же...
– Буду. Ты не понимаешь, если я этого не сделаю, мне тогда еще больнее будет. Я здесь посплю немножко?
– Конечно. Сестра, принеси одеяло.
... Мальчика, спящего на кровати в комнате общежития, потрепали за плечо.
– Как тебя, Вадик? Просыпайся, доброе утро.
Он открыл глаза. Перед ним стоял парень в тренировочных штанах и майке.
– А где я?
– Считай, что дома. Давай, будем одеваться да умоемся. Сейчас помогу.
Мальчик сел на кровать.
– А мама? Мы же к ней пойдем?
– Конечно, только сначала позавтракаем. А то как ты голодный пойдешь?
В комнату зашел Медведь, повесил автомат на крючок около вешалки, снял куртку.
– Как там?
– Все вернулись. А где Лис?
– Да с утра пораньше подорвался... На улице холодно?
– Не очень. Ладно, посплю хоть немного
– На тренировку не проспи. Малыш, давай ботинки завяжу. Все мы ушли.
Коридор встретил их гулом голосов.
– Утро доброе, блин...
– Кто сегодня на стрельбище?
– А это новенький что-ли? Малец, а тебя как хоть кличут?
– Вадик его зовут. Ты не бойся, они только с виду страшные.
Мальчик, остановившись, подергал парня за рукав.
– А тебя как зовут?
– Кир. Можно Кира, не обижусь.
Выйдя с мальчиком из общежития, Кир вдохнул морозный воздух и удивленно посмотрел на девочку, сидящую на лавочке.
– Ириска, ты, что тут сидишь? Спала здесь что-ли?
Та покачала головой.
– Дурак и не лечишься. Я вас жду.
– Ты как со старшими разговариваешь, выпорю когда-нибудь.
Девочка в ответ, показав ему язык, встала со скамейки и, отряхнувшись сзади, подошла ближе.
– Вадик, ты не замерз?
– Нет. – он повернулся к парню. – Кира, а может не надо ее пороть? Это ведь больно... наверное.
– Ладно, не буду.
Девочка
