взяла Вадика за руку.
– Мы идем или будем обсуждать проблемы воспитания подрастающего поколения и методов его наказания?
– Ирка... ты где этому научилась?
– Места надо знать. Ну и...
Парень посмотрел на мальчика.
– Ну что, брат, подхватим ее с собой?
– Да.
– Тогда пойдемте, а то стоять прохладно...
... Женщина, лежащая на больничной койке, открыла глаза и несколько минут молча смотрела в белый потолок. Где она, что произошло? Последнее, что вспомнила... Искаженное злобой лицо мужчины и боль от ударов сапогами...
– Здесь есть кто-нибудь?
В поле зрения появилась медсестра, которая повернулась к двери.
– Сергей Петрович, она очнулась.
В палату зашел мужчина в белом халате.
– Это хорошо, доброе утро. Как себя чувствуем?
– Пока не знаю, а где я?
– Считай в военном госпитале...
Неожиданно женщина попыталась встать.
– Подождите, со мной ведь был мальчик, мой сын. Где он? Его зовут Вадик...
Доктор переглянулись с медсестрой, пожали плечами.
– Наверно где-то здесь. Да ты успокойся, найдется...
– Вы не понимаете! Он... он больной... Ему нельзя одному. Говорите, что вы с ним сделали!
Тем временем в коридоре послышался какой-то шум, потом сердитый женский крик.
– Ириска, стой! Кира... ты же взрослый уже. Да хоть халаты накиньте, нельзя же...
В дверном проеме возникла девичья вихрастая голова.
– Здрасте, Сергей Петрович. Мы тут это... можно?
– Ира, ну не до тебя сейчас. Кто там еще с тобой?
Она пропустила вперед мальчика.
– Вот, это Вадик, а там его мама. А вы кричите зачем-то.
– Мама!
Женщина приподнялась на койке.
– Сынок!
Они обнялись. Кир сел на табуретку у входа, положив автомат на колени. Девочка встала рядом.
Женщина отстранила мальчика от себя.
– У тебя все хорошо, никто не обижал? Подожди... – она удивленно оглядела его. – Одет тепло, обут... Ты кушал?
Мальчик кивнул.
– Но кто...
Девочка, улыбнувшись, подмигнула парню. Тот только пожал плечами. Мол, делов то.
Женщина, не пряча слез, откинулась на подушку.
– Спасибо вам.
– Раз все хорошо... – Кир встал. – Я пойду. Ириска.
– Чего?
– Оставляю малого на тебя, справишься?
– Конечно.
– Пообедать не забудьте.
– Обижаешь. Мы к вам на тренировку зайдем. Это не вопрос, кстати.
– Ладно. – парень кивнул женщине. – Поправляйтесь. Все хорошо будет. Вадик у нас пока поживет. Док, я исчез...
Женщина удивленно поморгала.
– А куда он делся?
Доктор, сестра и девочка дружно пожали плечами.
– По делам пошел...
Врач, посмотрев на мальчика, подозвал его.
– Подойди пожалуйста. Тебя же Вадик зовут?
Тот кивнул.
– Ну можно конечно обследование провести... Хотя не обязательно. Понятно.
Ира, тем временем, подергала доктора за халат.
– Слушай, мы пойдем... Погуляем до обеда. Вадик, мы завтра еще к твоей маме зайдем. Халат только снимем, он казенный. – она застегнула мальчику пальто, поправила шапочку. – До свидания.
– Мам, можно погулять?
– Конечно.
... Доктор пододвинул табурет ближе к кровати, сел.
– Кстати, как тебя зовут хоть? А то со всей суматохой и не познакомились.
– Зинаида... Сергеевна... Демина.
– Да... Извини, что на ты, у нас выкать не принято. Какой диагноз ставили сыну?
– Трисомия...
– Какая у него степень?
– Сказали средняя. Вы тоже думаете, что он отсталый...
– Нет, не думаю. Голубушка... Давай я тебе кое-что объясню. Ты действительно находишься в полевом госпитале. А вообще это военный лагерь... точнее даже целый поселок. Как его называют, Гуляй-Поле. Такое вот название у нас. Живут здесь дети с пяти лет, подростки и старше. Взрослые тоже. Практически все... Крылатые, есть и Спящие. Слышала о таких?
Женщина помотала головой.
– Нет. Я вообще этим не интересовалась. Вы поймите, я за сына переживаю. Мы же в городе на улицу боялись выйти. На него пальцем показывали, били, издевались. Понимаете... меня родительских прав хотели лишить, а его в интернат...
Доктор, вздохнув, помолчал.
– Ты пойми... Здесь все дети необычные, особенные, другие... И для них Вадик... всего лишь странный мальчик. Не более странный чем они сами. Поверь, все будет нормально. И еще... почти у всех, у них, никого не осталось. Не родных, не дома... Да вот, девочка по прозвищу Ириска, что здесь была...
– Ее ведь Ира зовут.
– Настоящее имя неизвестно. Сколько ей лет, никто не знает. Решили, что тринадцать. Все что знаем... сказать? Всю ее семью у нее на глазах сожгли огнеметами. У нее на теле шрамы от ожогов... когда ее принесли к нам она даже кричать не могла. Боялись, что не выживет... Но она сильная. Они все сильнее взрослых. Поэтому она выжила... Знаешь как их называют те... Темные? Проклятые. А они только смеются в ответ. Говорят, да мы Поколение Проклятых и эта война, Война Проклятых. Видишь как оно... выходит. А теперь тебе надо отдохнуть. Да... вот кнопка на стене. Если что-то понадобится, нажимай. Приду либо я, либо дежурная сестра.
– Доктор, а можно вопрос?
– Уф... Только один.
Женщина улыбнулась.
– Я поняла, что у Крылатых ... эти, ну крылья растут. У вас тоже?
– Нет, мы даже не Спящие.
– А кто вы?
– У меня здесь семья. Старший сын, дочь. Тоже медики.
– А жена?
– Погибла. Я не знаю, где ее могила. В какой-нибудь расстрельной яме...
– Простите, пожалуйста. А дети...
– Старший в лесу, в партизанах. Младшая с боевых вернулась.
– Боевых...
– Ну да, война же.
Женщина, тяжело вздохнув, откинулась на подушку.
– Вот я с Вадькой попала... А можно еще...
Доктор, встав, погрозил ей пальцем.
– Зинаида... Я понимаю женское любопытство. Но отдохни, успеешь еще наговориться...
... – Ира, а куда мы идем?
Девочка замедлила шаг.
– Не знаю еще. Просто гуляем. – она помахала, проходящему навстречу мужчине. – Здравствуйте.
– А зачем он с...
– Автоматом? А тут все старшие с оружием. Поселок ведь военный.
Когда они прошли еще немного, в спину мальчику неожиданно прилетел снежок. Ойкнув, он спрятался за девочку. К ним подошли трое мальчишек.
– Привет. А ты чего, испугался что ли?
Ира нахмурилась.
– Вы чего тут раскидались? Делать вам больше нечего?
Вадик испуганно выглянул из-за ее спины.
– А вы драться не будете?
Мальчишки переглянулись.
– Нет. А тебя как зовут? – один протянул Вадику руку. – А меня Пашка. Его Серега, а он Колька. Дружить будем?
– По настоящему?
– А как еще, конечно. А вы просто гуляете или...?
– Мы вообще то из госпиталя идем. У него мама там.
Мальчишки помялись.
– У нее все хорошо?
– Да, только она там еще побудет...
– А ты в каком классе учиться будешь?
Девочка сделала вид, что задумалась.
– В нашем. В каком еще.
– Здорово, ну тогда увидимся, значит. Мы пошли. Дело одно есть.
Когда мальчишки скрылись за углом, Вадик удивленно посмотрел на девочку.
– Я что, правда у вас учиться буду?
– Будешь конечно. Куда ты денешься, не захочешь заставим. – она скорчила грозную гримасу. – Все нормально будет, пойдем.
– Куда?
– К нам. Разбудить надо кое-кого. С ночной, а то проспит. И пообедаем как раз.
... Открыв дверь в комнату, девочка позвала.
– Мурка, кончай дрыхнуть, проспишь ведь.
Из-под одеяла высунулась всклоченная девичья голова.
– Ириска, ты? А сколько время?
– Вставай, а то опоздаешь.
Девушка села на кровать, откинув одеяло, но увидев мальчика, укрылась снова.
– Черт...
Ира, вздохнув, повернула Вадика лицом к двери.
– В коридоре постой.
Тот покраснел.
– Извините.
– Да ладно, только не поворачивайся. Ирка, ты штаны видишь? Кстати, на улице сильно холодно?
– В колготках не вспотеешь.
– Уговорила. Свитер где? Малой, повертайся, можно. Кстати, я же тебя привела. Где вписался, у Медведя? Матушка твоя как себя чувствует? А как хоть твое имя, а то со всей этой... и не познакомились. А меня Мурка. С утра вроде бы Мариной звали. Сейчас покушаем, я только умоюсь... Макароны по флотски будете? Зря спросила. Ириска, тарелку Вадику сделай и вилку.
Наконец поели, попили чаю... Девушка обулась, надела куртку и сняла с вешалки автомат с сумкой.
– Вы со мной? Тогда пошли.
... В дверь тренировочного зала заглянули двое.
– Можно?
Мужчина, сидящий на стуле с журналом в руках, только вздохнул.
– Мурка... опять? Это какой раз уже? Тебя что, в угол поставить? Переоделась и пять кругов по залу.
– Араб, имей совесть. Я же с ночных...
– Семь кругов.
– Ладно, пять. Ирка, пошли до раздевалки.
Мужчина тем временем посмотрел на мальчика.
– А ты... новенький? Давай раздевайся, посиди пока там.
К ним подошла девушка в тренировочных штанах и майке, поправляя бинты на ладонях.
– Это кто тут у нас? А зовут как? А меня Китти. Давай помогу. – она развязала мальчику завязки на шапке, расстегнула пальто. – Никто не обижал? Мне скажи, я их... – наклонившись, поцеловала его в макушку. – Домашний...
Повернувшись, она присела на корточки и закрыла лицо ладонями.
– Ты что?
Подошедшая к ней девушка, наклонилась, тронула ее за плечо.
– Младшего вспомнила, сука... Не хочу, не надо...
Поднявшись, подошла к столбу, сделала несколько ударов руками, коленом...
– Котенок, макивару сломаешь.
– Да похую...
– У нее брата маленького убили. – пояснила Вадику, подошедшая Ира. Она поправила трико. – А где... Медведь, кончай железо тягать.
Михаил, положив штангу, встал со скамейки, потянулся за полотенцем.
– Вадька, здорово братишка. Кира, Лис, смотрите кто пришел. – усмехнувшись, взглянул на бегающую по залу Мурку. – Ей полезно. Ладно, осмотрись немножко, а мы продолжим.
Подойдя к скамейке, почесал затылок.
– Это какой по счету подход был?
Ира тем временем, размявшись, сделала несколько наклонов влево и вправо, потом подумав, села на шпагат.
– Ну как?
– Здорово. А можно спросить?
Она встала, потерла ноги.
– Спроси.
Мальчик замялся.
– Ну это... извини, а зачем вам кресты на руках? Только ты не сердись.
Девочка потрепала его по голове.
– А чего сердиться? Это татуировки. Можно сказать знак того, что мы уверовали.
Вадик удивленно посмотрел на нее.
– В кого?
– В Бога. – девочка вытащила из-под майки крестик на шелковом шнурке. – А еще... Понимаешь, если нас схватят, то с такими татуировками... сожгут заживо. Но нам все равно. Мы уже ничего не боимся, даже смерти. Это как вызов тем, Темным, фашистам. – она зажмурилась, помолчала. – Знаешь, я ведь уже была мертвой... Давай на потом оставим. А звезды, серп и молот... Мы же за коммунизм. А старшие еще носят... называется солдатский жетон.
– Да, я понял. Прости пожалуйста, а можно еще спросить? – мальчик показал в сторону Медведя. – А что за Новороссия у него?
– А, это... Ира засучила рукав. "Донбасс-Новороссия". – Это от первых Крылатых началось. Один из них был из другого мира, где воевал с фашистами. А у нас он погиб, спасая всех. И тебя с мамой... Как память теперь. Говорят Темные таких татуировок боятся... она для них страшнее пули. – она посмотрела на Вадика. – Слушай, а чего мы тут стоим? Пошли позанимаемся.
Мальчик сжался.
– Я не умею.
Девочка подвела его к турнику. Подпрыгнула, подтянулась несколько раз, спрыгнула.
– Теперь ты давай. Это же просто.
– У меня не получится, я не могу.
– Совсем уже что-ли? Тоже мне...
Он плача, сел на пол. Ира только махнула рукой. К ним подошли остальные.
– Что случилось? – спросил Лис. – Что за дела, кто братку обидел? Ириска, тебе делать больше нечего?
Девочка пожала
