посмотрим, на его протеже ближе. Но всё по порядку – вначале разговор с мамой!»
Послышался щелчок дверного замка. В квартиру вошла Елена Борисовна. Она поставила полные сумки на пол и закрыла дверь.
- Ева? Ты дома?
- Да, мам, - откликнулась Ева.
Елена Борисовна заглянула в комнату дочери.
- Прекрасно, помоги мне разложить продукты.
План на вечер готов! – Ева вскочила с дивана. Пора начинать! Как говорил Наполеон: «Главное ввязаться в бой, а там посмотрим!»
Женщины принесли сумки в кухню и стали разбирать продукты.
- Ого, сколько! – удивилась Ева.
- Вечером будут гости, надо быть во всеоружии, - Елена Борисовна разложила отдельно овощи, фрукты и мясо, - я специально пришла раньше, чтоб приготовить праздничный ужин. Надеюсь, ты поможешь?
- Да, папа сказал, что будут гости.
- А сказал, по какому поводу?
- Да.
На какое-то время на кухне воцарилось молчание. Каждая из сторон тщательно продумывала свой следующий шаг. Елена Борисовна решила сменить тему.
- Как прошел ваш капустник? Так хотела попасть, но не смогла вырваться. Мне звонила классная дама. Галина Федоровна и в общих чертах всё обрисовала.
- Капустник прошел блестяще! У нашего номера был бешеный успех. А что хотела Галифе?
- Сказала, что вы были на грани скандала, но сумели вовремя остановиться и не вышли за рамки приличия. Очень живописно описала твой номер: и это сверх меры открытое декольте, и твой драматический талант! А почему ты выступала в номере другого класса?
Ева понимала - это разминка перед боем, но торопить события не хотела.
- В нашем капустнике я хотела читать свои стихи, но они не подошли.
- Почему?
- Планировали поэтическое соревнование прагматиков и лириков, но потом передумали и заменили на комическую сценку пляжного знакомства, а мне эта тема скучна.
- А как в «Колобок» попала?
- В одиннадцатом «А» искали рыжую девочку на роль лисы. Своего рыжика у них не нашлось, вот и пригласили меня.
- А какие стихи ты хотела читать? - Елену Борисовну интересовала каждая мелочь.
Ева разложила фрукты по вазам и вынесла их на балкон.
- Одни из самых ранних, возможно ты их помнишь.
Елена Борисовна помыла мясо и убрала его в холодильник.
- Прочти, пожалуйста.
- Ну, слушай. Я написала их еще в девятом классе:
Тигр должен много спать,
А иначе он не тигр.
Он вползает на кровать
И ему уж не до игр.
Тигр должен много есть,
Или он не тигр тоже,
Если нечего поесть
Он ни кожи и ни рожи.
Тигра надобно любить,
А иначе он укусит.
С ним никак нельзя хитрить,
Это тигр вмиг раскусит.
Если тигра накормить,
Приласкать и дать поспать,
Он котенком может быть,
Но не надо забывать,
Что тигр должен много спать!...
- Они тебя недооценили, - Елена Борисовна вспомнила эти стихи. Ева родилась в год тигра и очень гордилась этим. – А кто ставил вашего «Колобка»?
- Андрей Скворцов из одиннадцатого «А».
- Скворцов, Скворцов? Это ваш школьный чемпион? И еще он недавно хулиганов в школу не пустил! - Елена Борисовна действительно интересовалась школьной жизнью.
- А еще тот, мама, с кем мы на районной олимпиаде по физике заняли второе место, - Ева специально демонстрировала полную открытость.
- Скажите, пожалуйста, какие разносторонние таланты! - Елена Борисовна ценила одаренных людей.
- А знаешь, кто еще был на нашем капустнике? – Разминка закончена. Самое время начинать бой. Ева сделала первый шаг, - Самуил Яковлевич!
- Да-а! – искренне удивилась Елена Борисовна.
- Он сидел в первом ряду рядом с директором школы. Похоже, они давние приятели. А после капустника Самуил Яковлевич подошел ко мне.
Елена Борисовна почувствовала легкое волнение. Она не ожидала, что инициатива столь важного разговора перейдет к дочери.
- И о чем же вы говорили?
- Ни о чем серьезном. Он поздравил меня с успехом на капустнике. Самуил Яковлевич прекрасный собеседник. Пригласил в кафе-мороженое. А через несколько минут к нам присоединился приятный молодой человек по имени Саша.
- Значит, с Сашей ты уже знакома? Тем лучше. Саша и его мама вечером будут у нас в гостях.
- Я это уже поняла.
Елена Борисовна решила, что наступило время менять тон с вежливо-отеческого на предельно деловой.
- Вот и прекрасно! Значит, обойдемся без предисловий. Не перестаю удивляться, до чего умный человек этот Самуил Яковлевич. - Мама решила, что основной разговор окончен, а детали она расскажет дочери за приготовлением ужина. – Пойду, прилягу, отдохну минут десять.
Но разговор только начинался!
- Нет, мам, без предисловий не получиться! – решительно произнесла Ева.
Елена Борисовна, почти вышла из кухни, но остановилась, вернулась и серьезно посмотрела на дочь.
- Как прикажете вас понимать?
- Мне кажется, мы не закончили наш разговор, который ты начала полгода назад в декабре, когда мне исполнилось восемнадцать.
- Пока не понимаю, чего ты хочешь, но я тебя слушаю. Идем в гостиную, хочу присесть, чтоб отдохнули ноги.
Елена Борисовна села за стол, предлагая Еве сесть напротив. Но Ева удобно расположилась на диване. Ей не хотелось быть посетителем маминого кабинета.
- Ты, тогда, зимой сказала, что я уже взрослая, - Ева долго готовила и хорошо продумала свою речь, – что девушка в восемнадцать лет должна думать о создании собственной семьи? Вот я и начала об этом думать и по-своему готовиться.
- Разрешите узнать как это «по-своему»?
- Раз ты назвала меня «взрослой», то я и решила стать взрослой по-настоящему. Не могу же я выбирать себе мужа, ничего не зная о мужчинах.
Елена Борисовна на секунду задумалась, пытаясь понять смысл сказанного дочерью, а когда поняла, её возмущению не было предела! Такого она не ожидала!
- Ты что натворила, мерзавка! – На секунду Елена Борисовна даже привстала со стула, но потом опять села.
Но гневная молния не попала в цель. Ева осталась невозмутимой.
- Я не мерзавка, я твоя дочь и, надеюсь, любимая! – спокойно выговаривая каждое слово, ответила Ева.
- Да, за такие слова, да, за это …
Елена Борисовна не вынесла наглости дочери, подошла и ударила её по щеке. Ева вскочила на ноги, приложила ладонь к больному месту, но быстро справилась с эмоциями и осталась невозмутимой.
- Я знала, я чуяла, что дома что-то происходит! Но чтоб родная дочь, исподтишка, ножом в спину! … Ты представляешь, что ты натворила?!
- Прежде всего, успокойся и перестань смотреть на меня, как на товар.
Ева ждала, когда пройдет первый порыв материнского гнева и можно будет перейти к серьезному разговору. Спокойствие Евы окончательно обескуражило Елену Борисовну. Она вновь присела на стул.
- Что ты несешь?! Какое спокойствие? Какой товар? … А куда смотрел твой чокнутый отец, пока я без сна и покоя тащу наш семейный бизнес?
- В отличие от тебя, папа действительно меня любит.
- Ах, так! – Мать поняла, почему дочь так спокойна – это был семейный заговор. - Значит твой отец, этот бездарь, который не в состоянии прилично содержать семью, еще и помогал тебе?!
- Не сметь оскорблять моего отца! – Маска спокойствия, наконец, слетела с лица Евы. В гневе она стала похожа на мать. – Если ты не переменишь тон, то сама будешь встречать гостей, без меня! Понятно!
Удар был точно выверен и нанесен в самое слабое место. Елена Борисовна не знала что ответить. От бессилия она отвернулась и смахнула слезу.
- Это и есть твоя благодарность, за все, что я сделала для тебя?
Инициатива окончательно перешла на сторону Евы и она продолжила натиск.
- А за что я должна благодарить? Я не просила меня рожать! И повторю, взрослой меня назвала ты, так что оставь свой менторский тон. … Да, я признаю, глава нашей семьи ты, никто об этом не спорит. Да, на тебе бОльшая часть семейных забот, большая ответственность, но власть твоя в семье не безгранична!
- Уж не ты ли её ограничишь?
- Мне очень жаль, мама, но нормальный разговор не получился. Прощай. - Ева ушла к себе в комнату. Она стала переодеваться, чтоб уйти из дома.
Вот это поворот! Дочь оказалась умнее, чем думала мать и ловко прижала Елену Борисовну в угол. Пришлось на ходу перестраиваться и мириться с новой реальностью. Практически безграничная материнская власть в семье действительно кончилась. Сильный характер их рода всегда передавался по материнской линии и, теперь, когда дочь выросла, детский пластилин превратился в гранит.
Отменить встречу, которую назначил Самуил Яковлевич, мать не могла. Отказ этому человеку грозил большими проблемами. Надо идти на компромисс.
Елена Борисовна без стука вошла в комнату дочери. От прежней властной матери не осталось и следа.
- Погоди, Ева, не нужно так. Мы обе погорячились. … Давай еще раз присядем и поговорим.
Это была чистая победа! Осталось принять условия капитуляции. Ева еле сдержала улыбку.
- Прости, - видно, что слова Елене Борисовне даются нелегко, - я признаю, что неудачно манипулировала таким понятием, как «взрослая» и ты поймала меня на этом. Хочешь говорить, как взрослые люди? Давай. Так даже лучше.
- Согласна, начнём заново, - миролюбиво, но достаточно твердо согласилась Ева.
- Вначале скажи, у тебя действительно есть любовник или ты меня пугаешь? – Елена Борисовна, как мать переживала и до последнего надеялась узнать правду.
- У молодых девушек это называется бойфренд. Хотя мне этот термин совсем не нравиться.
- Кто он? Я его знаю?
- Это не имеет значения. Завтра мы встречаемся последний раз. Я так решила и он знает об этом.
- Это окончательно?
- Да, окончательно и хватит об этом, - Ева слегка повысила голос, давая понять, что тема ей не приятна.
- Бедная девочка! Как ты на это решилась! - Елена Борисовна впервые с болью и нежностью смотрела на дочь, затем в знак примирения протянула руки.
Мать и дочь присели на диван. Мир был заключен. Ева окончательно отстояла свои права! Теперь никто и никогда в жизни не будет указывать, что и когда ей делать.
- Как же ты могла, доченька, кинуться в эту бездну? А теперь рвёшь по-живому? Такое и взрослым не под силу, а ты … . Ведь это рана на всю жизнь!
- Я заварила, мне и расхлебывать.
Елена Борисовна укоризненно покачала головой.
- Я, я … а как же этот мальчик?! Надеюсь, он хоть твой ровесник, а не взрослый женатый мужчина?
Ева отстранилась от объятий матери.
- Переживет, как-нибудь. И не смотри на меня так! Я знаю, что говорю пошлые и гадкие вещи. … Если честно, я сама не знаю чем это кончиться. Буду рассчитывать на его порядочность. Всё, хватит об этом. Давай займемся нашими семейными делами.
- Несчастное дитя, что ты с собой сделала! - Елена Борисовна с трудом успокоилась. - Хорошо, о чем ты хочешь поговорить?
- Расскажи подробнее о Самуиле Яковлевиче.
Елена Борисовна стала вспоминать, как это было.
- Тогда начну с самого начала. Мы с сестрой выросли в частном доме твоего дедушки, в небольшом городке в пяти десяти километрах от города. Жили скромно, но не голодали. Папа работал в железнодорожном депо нормировщиком. Жалованье не большое, но регулярное, мама часто устраивалась на временную работу, спасал огород. В общем, жили не жирно, но весело, пока я не закончила последний класс школы. Пришлось думать, что делать дальше. Максимум, что ждало девочку из маленького городка это профтехучилище или, если повезет – железнодорожный техникум. Поступление в институт родители бы не потянули, да и моя подготовка была
