Резонанс пятой гармоники

улыбнувшись, поняла его правильно! Это сколько ж у мужика нерастраченной любви! И теперь всё это принадлежит ей!
    После обеда у «тещи», «молодежь» забрала с собой остатки мяса и отправились в усадьбу к Саше. Там их ждал маленький сюрприз. Перед входом в дом, прямо на крыльце стояло большое пластиковое ведро полное зимних яблок и груш! Таким образом пользователи сада выразили свою благодарность.

    Но не у всех в тот день было благодушное и расслабленное настроение. Председатель сельсовета, Чирва Иван Петрович с самого утра не находил себе место. Работа не спорилась и всё из рук падало. Справедливости ради надо сказать, что длилось это уже третий день. А именно, с того самого момента, когда на дороге возле села нашли два трупа. Он подозревал, чьих рук это дело, но деваться не куда. Брат буквально держал его за горло.     
    Вот уже семь лет, как Чирва был председатель сельсовета. Предыдущий председатель Ольга Семеновна, известная самогонщица сгорела в собственном доме. Неожиданно, в районе эту должность предложили ему. Видимо, вспомнили, что в восьмидесятых Иван Петрович был комсомольским секретарем колхоза. Односельчане равнодушно проголосовали «за». 
    В прошлом году  Иван Петрович вышел на заслуженный отдых и получил пенсию госчиновника. Но с должности председателя не ушел, привык, так сказать, к вершине социальной пирамиды. 
    И жил бы он спокойно и счастливо, так, нет, брат Лешка заявился. Тридцать лет от него ни слуху, ни духу! Аж гульк, и на тебе, вот он! Сволочь! Тогда, в юности из-за него чуть в тюрьму не попал, пронесло, слава Богу, и теперь одно беспокойство. А ментик этот убиенный, как пить дать, его работа.
    Но, горюй не горюй, а работа не ждет! И дел в этот солнечный октябрьский день было невпроворот. С трудом, но Иван Петрович отогнал от себя грустные мысли. Он давно хотел построить новый хлев для поросенка. Старый покосился, крысы пол изрыли, еще немного и совсем завалится. Когда кабанчика резали, Иван Петрович по щиколотку провалился в крысиную нору. Новых поросят сюда привозить нельзя!
    На десять утра Чирва заказал самосвал с бетоном, и очень надеялся, что брат поможет залить фундамент. Но часы уже показывали одиннадцать. Ни самосвала, ни брата Лешки! «Черт бы их всех побрал!» - нервничал председатель.
    Серия неудач продолжалась. Площадку под фундамент будущего хлева Иван Петрович подготовил с вчера. Но, когда ставил опалубку, топор слетел с топорища и прямо в ногу! Хорошо встрял между пальцами, не задев ногу. Теперь  сапоги придется выбросить.
    Жена Чирвы, видя взрывоопасное состояние мужа, ушла из дома пораньше, к соседке кукурузные початки чистить, а то б и ей попало под горячую руку. А дочь, как Лешка приехал, даже носу не кажет. Совсем с братом в контрах. Внука на рыбалку и то не отпустила.
    Вдруг со стороны дороги послышался звук мотора грузовой машины. К воротам дома председателя подъехал самосвал ЗИЛ. 
    Наконец-то!
    Из кабины показался водила.  Иван Петрович поздоровался и стал отрывать ворота.
    - Куди сипати? – спросил водитель.
    - Йдем, покажу.
    Иван Петрович и водитель самосвала подошли к опалубке.
    - Сюда, на середину, а потом я разровняю, как мне надо.
    - Ні, сюди я не заїду.
    - Чого?
    - У тебе грунт на дворі м’який, щей після дощу, а я майже вісім тон. Загрузну хто витягать буде? Поки ти підеш за трактором, поки він приїде, бетон у кузові застигне і що? Мені потім кузов викидать? Ні, сюди я не поїду, давай інше місце.
      Иван Петрович чуть дар речи не потерял. Если выгрузить бетон в другом месте, его придется возить тачкой, а в тачку тоже нагружать! Это ж сколько дополнительной работы! Не даром говорят: «Никогда не бывает так плохо, чтоб не могло быть еще хуже.»
- Слухай, козаче, давай якось домовлятись, - Иван Петрович перешел на непривычный ему тон просителя.
- Я ж кажу, хто буде витягати з твого болота? – заартачился водитель.
    Тут к дому подъехал Алексей, брат Ивана Петровича. Поставил велосипед у забора и подошел к компании.
    - Хлопцы, чего спорим? Давай работать.
    - Да ось не хоче їхать ближе к фундаменту, - пожаловался Иван Петрович.
    - Чего это? – удивился Алексей.
    - А тому, що я сглупил, - Иван Петрович от досады махнул рукой, -  и заплатил за бетон заранее. Як би він гроши отримав після того, як висипе, то говорили б по-другому.
    - Друг, - Алексей угрожающе посмотрел на водителя, - ты чего права качаешь? За всё уплочено, работай!
    - Що хочте робить, а туди не поїду! Машина застрягне, поки трактора нашукаєм, бетон застигне. Вам плювати, а мені збитки.
    Алексей думал не долго.
    - Ну, парень, сам нарвался.
    Алексей ударил водителя ребром правой руки в сонную артерию и тот моментально отключился. 
    - Ты чого зробив? – испугался Иван Петрович.
    - Он сам сказал, делайте чего хотите. Пусть отдохнет минут пять.
    Алексей запрыгнул в кабину самосвала, ключи были в зажигании.  Самосвал развернулся и задом въехал во двор. Водитель отчасти был прав насчет мягкого грунта, определенный риск был. И потому Алексей, не останавливаясь, погнал машину между сараем и летней кухней прямо к фундаменту нового свинарника. При этом бортом слегка задел угол крыши летней кухни и задними колесами примял опалубку будущего фундамента.
    Иван Петрович недовольно покривился, но в данной ситуации потери были минимальными. Бетон был первоклассный. Он практически сразу весь высыпался из кузова на площадку, даже кузов чистить не пришлось. Это оттого, что утро было прохладным, и бетон в дороге не успел схватиться. «Хоть в одном повезло!» - подумал Иван Петрович. Налегке машина спокойно выехала со двора, но оставила довольно глубокую колею на влажной земле. В это время очнулся водитель. Вспомнив, что с ним приключилось, он испуганно посмотрел на Алексея.
    - Держи, - Алесей отдал водителю ключи зажигания, и пошел укладывать бетон.
    Ошарашенный бесцеремонностью хозяев, водитель, испуганно озираясь, влез в кабину и быстро уехал.
    Разравнивали и трамбовали бетон моча. Наконец, Алексей не выдержал.
    - А на кой хрен тебе такой толстый слой бетона на полу?
    - По-перше, заказывать бетон можна тілько кубами, одного мало, прийшлось брать два. А по-друге, пять сантиметров полу криса не прогризе. Я ще хочу по периметру два слоя из шлакоблока покласти, а далі газобетон. Так тепліше. За цей тиждень треба закінчити, бо скоро морози. Зерна багато, буду на зиму брати двох кабанчиків.
      Специально подготовленной доской братья выровняли поверхность будущего пола свинарника. Когда закончили, Иван Петрович первый раз за четыре дня улыбнулся.
      - Так что, обмоем начало? – весело предложил Алексей, затем добавил - и поговорим, заодно.
      - Про що? – насторожился Иван Петрович.
      Алексей достал из-за голенища финский нож и метнул его в дверь сарая. У двери, облокотившись на косяк стояла лопата. Нож Алексея встрял точно в середину лопатного черенка.
      - Хочу объяснить тебе, что спецназ, даже в отставке, не убивает людей из дробовика.
      - Ну, як хочешь, то давай поговоримо.
        Иван Петрович открыл погреб.
      - Ты куда? – удивился Алексей.
      - Сам хотів поговорити! А яка розмова на суху горлянку.
      - Тогда возьми на рябине с полынью. Моя любимая. 

        Дом на два подъезда, где жил генерал-лейтенант Лящук, принадлежал не только их управлению, но и министерству иностранных дел. Так уж случилось, что за стеной его квартиры жил однокурсник по университету Пашка Луян. Веселый нрав дипломата частенько ставил парня на грань фола. Лящуку не раз приходилось выручать друга по студенческой юности.
      Когда оба стали холостяками, жена Лящука умерла от рака, а Пашкина сбежала от «казановы», то друзья решили сделать замаскированную дверь между их квартирами. Квартиры хоть и имели общую стенку, но выходили на разные подъезды, что очень устраивало обоих. Консьерж часто фиксировал посетителей. Пашке, чтоб не злить начальство, удобнее пригласить посетительницу через подъезд Лящука, да и генерал, когда надо выйти незаметно из квартиры, пользовался квартирой Паши. Просто надевал спортивную форму с капюшоном своего однокашника и типа спортсмен, выбегал на пробежку, благо оба были одного роста.
    Дверь делали мастера из другого города, а потому о ней никто не знал. 
    После истории с обыском, начальник управления предложил Лящуку полтора месяца отпуска.  Разговор был тяжелый.
        - Ты, вот, что, Анатолий, - начальник управления редко переходил на имена без отчества, - не горячись. Ты три года не был в отпуске, вот и сходи. По рыбачь, где-нибудь в глухом месте, остынь. В отставку всегда успеешь. Пусть пыль уляжется. У меня есть сведения, что мы накануне больших событий. К сожалению, не очень хороших. Этот разворот президента на сто восемьдесят от Европы к России, так просто ему с рук не сойдет. Большая часть депутатов и связанных с ними бизнесменов очень не довольна! Моя отставка не принята. Испугался наш Боров без профессионалов наедине с народом остаться. И мне в сложной ситуации нужны будут проверенные кадры. Особенно такие, как ты. Если остались незавершенные «личные» дела, - генерал-полковник сделал ударение на слове «личные», - то никто мешать не будет. Помощники есть или выделить?
        - Если понадобятся, я найду к кому обратиться, - сухо ответил Лящук.
      На этом разговор закончился. Лящук и начальник управления друг друга поняли.

      Сейчас главное проверить абонентский ящик, куда Осипов должен был отправить копии документов. Лящук предполагал, что за ним могли установить слежку. Поэтому незаметно попасть в почтовое отделение, где на подложный паспорт был зарегистрирован абонентский ящик, он мог только через квартиру однокурсника.
    Осипов не подвел. В абонентском ящике лежала бандероль с двумя флешками. На одной - все копии результатов анкетирования сотрудников управления, на другой - все материалы по делу профессора Клотенко, включая личное дело Алексея Чирвы, брата председателя сельсовета. Зайдя в первое же интернет-кафе, Лящук отправил содержимое флешек на несколько запароленых серверов хранения.  Затем нашел камень и разбил обе флешки.
    Теперь можно не спеша вычислять «крота».

    Александр Николаевич недаром предложил Тане попариться в баньке. Пропарить кости после столь ударного труда, дело хорошее, но главное - он хотел проверить одно неприятное предположение. Татьяна Андреевна была настолько счастлива, что не сразу поняла, как попала в капкан. А капкан заключался в том, что пойти в баню с часами – чистый идиотизм, а снять невозможно.
    Когда Саша ушел колоть дрова, настроение Татьяны Андреевны резко упало. Маринуя мясо на шашлык, она стала лихорадочно думать, что ей делать. Как-то в постели Саша спросил, зачем ей ночью часы. Она отшутилась, дескать, ее счастливый заговоренный талисман. Но в бане такое не пройдет. Сказать «голова болит» и не пойти в парилку? Очень тупая женская отмазка! Нет, он сразу почует фальшь. Вот попала, так попала!     
        Сколько же им осталось этих счастливых лет совместной жизни? Может год, может пять, может десять? Этого никто не знает. Но она не хотел терять не то что год, но даже