Входите вратами тесными

запчасти понадобятся, их в продаже уже не будет. Поэтому треть гаража было забито глушителями, крыльями, рессорами и прочей дребеденью. Вот такая гримаса советской плановой экономики.
        Но сейчас о другом. Николай нарушил инструкцию Сергея. Инструкция гласила: в день проведения акции всё должно быть, как в обычный день. А обычно Николай ставил «москвич» под открытым небом у ворот своего гаража. Конечно, мелочь, но кому-то и такая мелочь может броситься в глаза. Недавно Николай сам убедился, как начальник охраны станции увидел в журнале РОПа, что с рыбалки Зайцев вернулся один, а уехали двое. Вроде ерунда, а в памяти ищейки он уже засветился. То, что особист о ружье так, для вида расспрашивал, это Николай сразу понял.
        А вчера, приехав с СТО, где ему уложили мешки с грузом для ликвидации, Николай побоялся оставить машину под открытым небом. Сработала старое крестьянское, кабы чего не вышло! Страх настолько сковал Николая, что все инструкции Сергея вылетели из головы. И только теперь, утром, когда Николай ехал на работу, он вспомнил об этом. Главное, дальше ничего не перепутать. И с аэрозолью для собак он то же перестарался. В салоне чувствовался посторонний аромат.
        «Хватит дрожать! Надо успокоиться и сосредоточиться». Николай открыл водительское окно, чтоб аромат аэрозоля быстрее выветрился. Как назло навстречу промчался грузовик и поднял столб пыли. Ничего, глоток свежей сентябрьской пыли не смертелен.
      Подъезжая к стоянке возле проходной, Зайцев инстинктивно стал выискивать место подальше от входа, но вовремя вспомнил инструкции Сергея и поставил машину там, где всегда. Невдалеке грелась в последних теплых сентябрьских лучах собака по кличке Берта. Когда Николай закрыл машину и собирался уходить, Берта потянула носом воздух, нехотя встала, и отошла подальше. Аэрозоль действовал безотказно.
    Первый шаг сделан, он без происшествий добрался к проходной. 
      После совещания у главного инженера, старший смены принес в дежурку бланк переключений и журнал дефектов. С ночи было выявлено около семи дефектов, и по журналу распоряжений необходимо подготовить семь рабочих мест для ремонтников. Но главное, что отметил для себя Николай, на мельницах был порядок. Это значило, что ремонтные бригады туда не сунутся.
        Пока складывалось неплохо. До двух часов дня бригада дежурных монтеров практически не приседала. Оно и к лучшему, работа лучший успокоитель. После оперативных переключений, по выводу из работы рабочего дымососа третьего блока и перехода на резервный, короткий обед, затем инструктаж по новой технике и противопожарная тренировка. Только к четырем часам вся смена опять собралась в дежурке. От напряженной беготни по станции гудели ноги, хотелось сесть, закрыть глаза и расслабиться.
    - Коль, слышал новость? – спросил Игорь.
    Игорь, после окончания техникума, работал монтером собственных нужд станции и был на пять лет моложе Николая.
    - Какую? – исключительно для поддержания разговора спросил Николай.
    - Кирпичный завод сотрудникам станции выделил льготные наряды на кирпич. Видать, совсем дела плохи, никто не покупает.
    - Ну и что?
    - Может, знаешь, кому кирпич нужен? Подзаработали. 
    - Хреновые из нас бизнесмены, - Николай ответил первое, что попало в голову, лишь бы Игорь отстал. Но вдруг его осенила гениальная мысль: если ввязаться в аферу с кирпичом, можно легализовать часть денег, полученных вчера от Сергея.
      - В кои веки появилась возможность заработать, - не унимался Игорь.
      - Как же, дадут тебе заработать, - скептически отозвался третий монтер их бригады Леня, - ты хоть цену этих льгот узнал?
      - Зайду в профком узнаю.
      - А чего тянуть, Ефим Семенович и по телефону расскажет, - Николай уже более заинтересованно вникал в дело.
      - Точно, позвоню, где у нас список внутренних телефонов?
    Игорь нашел планшетку с внутренними телефонами и стал набирать номер. Николай вышел из дежурки. Возможность легализовать часть денег была слишком заманчивой. Надо бы все тщательно продумать. Может, позвонить Сергею? Нет, никого нельзя вмешивать.
      - Председатель профкома куда-то вышел, позже перезвоню, - выходя из дежурки бросил Игорь.
      После пяти часов вечера, когда все дневные ремонтные службы уходят домой, по негласной традиции - час отдыха. Оставив Леню, как самого младшего, остальные монтёры разбрелись по укромным уголкам, где, как правило, было тепло, стояла лежанка и телефон для экстренной связи. 
      - Я к машине, - бросил Николай, собираясь покинуть дежурку.
      - Возьми рацию, - Леня достал из стола маленькую портативную рацию.
    Старые, еще советские рации давно пришли в негодность, а недавно начальство раскошелилось на новые. Эти рации всем были хороши, только в некоторых местах станции приема не было. Обещали поставить ретрансляторы, но уж полгода прошло, а ретрансляторов по-прежнему нет. В частности не было связи и в помещении шаровых мельниц.

        Как только Николай закончил строить смотровую яму, остальные владельцы личных автомобилей  решили, что это для всех. Днем плиты практически не пустовали. Первой яму освоила выездная высоковольтная лаборатория. Потом стала появляться девятка начальника химцеха, даже мастер ремонтной бригады открытого распределительного устройства стал заезжать на своей «копейке». Но все знали - это детище Зайцева, а потому, при появлении рыжего «москвича», все галантно уступали место.
    Николай подъехал к седьмому посту около шести вечера. Как назло началась пересменка у дежурных. Подъедь он на десять минут раньше, и был уже на территории, но «москвич» тупо не хотел заводиться. Это от нервов. Николай перекачал бензин и залил свечи. После третьей прокрутки стартера, пришлось поднимать капот и менять свечи. С новыми свечами двигатель взревел как молодой. Но время было упущено, и теперь приходится торчать перед воротами седьмого поста!
      Молодого охранника Ефимчука менял старый вохровец Степан Николаевич. Степа был очень опасен. Он единственный из всей команды станционного ВОХРа, кому начальник охраны доверял, как себе. Степа знал все закутки станции, куда ребята прятали свои шабашки. А потому частенько кто-нибудь из ремонтников по милости Степана Николаевича лишался квартальной премии.
    Николай сидел в машине и злился. В первый же раз нарваться на этого Иуду! Но надо успокоиться, если этот «змей» заподозрит в чем-то Николая, от него  не отделаешься.
        Николай одел на себя маску с равнодушно скучающим выражением лица. Во всяком случае, ему так казалось. Наконец, смена караула закончилась. Степа заставил молодого Ефимчука собрать мусор на подконтрольной посту территории и только тогда отпустил. Закончив формальности, старый вохровец не торопясь, подошел к машине Николая.
      - О! Зайцев?
      - Здоров, Степа, хочу в свободное время с карбюратором повозиться, совсем плохо заводиться стала.
      Степан Николаевич вплотную подошел к машине и наметанным глазом зыркнул в салон.
      - Привет, - охранник протянул руку для приветствия, - передали с первого поста, как ты заводился. С плохим карбюратором это не жизнь, особенно зимой. У моего зятя тоже «москвич», мучается бедняга.
      - Да, неудачный у «москвича» карбюратор, - поддержал разговор Николай.
      - Говорят можно поставить от «жигулей», не знаешь? – Степа явно не спешил открывать ворота.
      - Нет, не слышал. Хотя, наверняка, можно.
      - Я у наших в транспортном от кого-то слыхал, но никак не могу вспомнить, от кого.  Если вспомню, обязательно скажу.
      - А я в гаражах поспрашиваю, может, кто поменяет.
    Оказать услугу Степе нужно, но заигрывать не стоит, просечет в два счета.
      - Было б неплохо. Если сделаешь, скажи, я своего зятя пришлю.
        Светская беседа начинала надоедать Николаю. А Степан Николаевич наоборот, чувствуя, как Зайцев нервничает, не торопился. Охраннику нравилось, когда от него что-то зависело, и он мог поиздеваться над людьми.
      - А как ржавчина, лезет по кузову? – продолжил охранник и заглянул под машину.
      - Пока не встречал. Бывший хозяин хорошо смотрел. И антикорозия есть, и гаражного хранения.
      - Повезло тебе, а зять купил совсем гнилую. – Степа глянул в багажное отделение, где лежала сумка с комбинезоном. Но Николай не проявил никакого беспокойства, и охранник не стал проверять сумку. – Мучается, бедняга.
      В ответ Николай развел руками, дескать, кому как повезло. Дальше говорить было  не о чем, и Степан Николаевич пошел открывать ворота.
      Информация о том, что с первого поста позвонили и рассказали, как он плохо заводился, была очень кстати, но и навела на мысль, что вохровцы совсем не такие простые ребята, какими хотят казаться.
        На смотровой яме, Николай обнаружил «волгу» замначальника электроцеха по ремонту Бори Рабаря. Это один из тех самых злопыхателей, который в свое время люто ненавидел Николая. Когда Зайцев занимал должность начальника смены блока, Рабарь был лишь простым мастером по ремонту комплектных распределительных устройств. А когда власть переменилась, стал быстро расти по служебной лестнице. Два месяца назад Боря приехал из служебной командировки в Йемен. Работал целый год и привез деньжат. На хорошую иномарку не хватило, купил «волгу». «Интересно, - подумал Николай, глядя на снующего под машиной Рабаря, - что можно смотреть у новой машины снизу?
      - Привет, Коля, - миролюбиво отозвался Боря, вылезая из ямы, - сейчас уеду.
      Рабарь знал, что с пяти до шести вечера у монтеров, что-то вроде личного времени, и понятное дело, Зайцев хотел повозится с машиной.
      - Случилось чего? Вроде, новая? – миролюбиво отозвался Николай.
      - Та новая она, конечно, новая, только антикорозию  делать надо. Впереди зима, соль, сырость, потом поздно будет. Ты никогда не обрабатывал кузов?
      - Нет, но у меня есть газетка объявлений, там и антикоррозионная обработка есть. Дать?
      Николай знал, что Боря сидит без копейки денег, потому издевался.
      - Не знаешь, может, кто в транспортном цеху этим занимается?
      - Спроси у Степы, он сейчас на седьмой заступил. У него в транспортном полно  знакомых.
      - Хорошо, - без всякого энтузиазма буркнул Боря и стал съезжать с плит, освобождая место для «москвича» Николая.
      Боря догадывался, как на него смотрят сослуживцы, и в частности Зайцев. Вот, думают  жлобяра, приехал из-за границы, полные карманы валюты, а сам на СТО экономит. А как объяснишь, что денег на все не хватает. Купили только самое необходимое: машину, мебель и шубу жене. Ну, еще кое-что по мелочи тоже, пару хороших костюмов, по пять пар обуви себе и жене, пару золотых колечек и цепочек. Даже на подарки детям и то гроши остались. Сыну электронные часы за два доллара, а дочке китайскую «барби» за один доллар. И все, больше никакой валюты не осталось! Одно расстройство, а не загранкомандировка.
        Борины муки изрядно веселили Николая. Рабарь далеко не первый, кто ездил в Йемен, и проблемы у всех одинаковы.
        Николай проводил взглядом, раздираемого противоречиями Рабаря, и заехал на плиты. Теперь он у самой цели. Моральное и материальное