Наши (перевод) книги Мусишкяй - Рута Ванагайте

но и  решал вопросы моего  образования, предлагая школы, которые я должен был посещать, и  интересовался  моими
<dd>  достижениями. Я никогда не забуду открытку, которую он послал мне на отдыхая  в Майами. Он ответил на мое письмо, в котором  я  хвастался, как деньги заработал  на рытье снега. Он написал, что заплатит мне столько же, сколько я буду зарабатывать на  уборке  снега,  если  я  это  время  потрачу на учебу. Он имел огромное влияние на мою жизнь - и еще потому, что дед был одним из самых важных фигур университета Ешив  в США - самом  важном современном   ортодоксальным  учебном  заведении.
<dd>  Свидания  моих   родителей,  были также идеей  деда. Он выбрал моего  отца, как одного  из самых ярких студентов, видя его в качестве потенциального зятя. Мой отец стал учителем в возрасте 24 лет. Так дед в  нашей семьи был патриархом и примером  для всех мужчин семьи.
<dd>  Мой дед был гордым  литваком. Он был убежден, что литваки чрезвычайно умные и талантливые. У него был очевидный литвакский комплекс величия.
<dd>  Литвакское  сочетание: интеллектуального анализа  деда и "bubba meises" - сказки бабушки с другой -  на  меня очень сильно повлияли.
<dd>  Как ни странно, тема Холокоста в нашей семье не звучала, и тот факт, что брат моего деда  Эфраим был  одаренной ученым Талмуда,  был более важным, чем его и  его жены  Беллы  и  сыновей  Хирша  и Eлияху  трагические смерти  в  Литве Только чуть позже я узнал подробности их смерти. В то время я был уже втянут  в  тему Холокоста в Литве и в других местах. Знакомство   с   новыми фактами ещё  больше  меня  связало с Литвой.
<dd>  Первый раз, когда я пришел в "alte heim" - старую родину, когда Литва была еще в Советском Союзе. С 1970 года я  уже жил в Израиле, а в 1985 году израильское   правительство предложило мне отправиться в Советский Союз, чтобы встретиться с так называемым   «отказниками», т. е. евреями, которые хотели эмигрировать в Израиль, но советские власти не позволяли им сделать это.
<dd>   Люди, с которыми мы должны были встретиться, были сионистами, еврейскими  учителями. Организаторы искали людей, которые
<dd>  прибыли  жить в Израиле из западных стран, эти страны по-прежнему сталкиваются
<dd>  
<dd>  162
<dd>  
<dd>  и поэтому мог путешествовать в Советский Союз, претендуя на то, чтобы  считаться  туристом. Я выбрал Вильнюс, и мне разрешили поехать туда.
<dd>  Итак, 1985 год Я впервые приехал в Вильнюс осенью. Я действительно хотел поехать в Понары(Панеряй), где был убит мой старший брат Эфраим. Я знал, что не смогу добраться до Линкменай, потому что туристы с Запада не были свободны  в  путешествиях по стране. Но Понары - Paneriai все еще были Вильнюсом. Накануне запланированной  поездки  в Панеряй мы  столкнулись  с КГБ.
<dd>  Как и в каждом городе СССР, который мы посетили, мы отправились в синагогу - посещение еврейской общины в Советском Союзе не было запрещено. Конечно, среди тех, кто молился, всегда был засланный человек, агент КГБ. Когда в тот день мы пришли к вечерним молитвам, только среди стариков в синагоге был  один молодой человек, и он предложил нам показать еврейский Вильнюс.
<dd>  Мы все перешли с улицы Пилимо, где была синагога, на улицу . Басанавичюса. Внезапно два  мужчины,одетые в граждансое , напали на нашего гида и положили его  на  землю. Затем они приказали нам немедленно вернуться в отель, где на следующее утро нас ждет  разговор. На следующее утро мы  спустились в вестибюль гостиницы «Летува», и  ждали запланированного разговора. Никто не появился. Мы отправились в Pонары - если
<dd>  мы  понадобимся им, они все равно найдут нас, где бы мы ни находились.
<dd>  Спустя 30 лет, летом 2015 года, когда я написал запрос в Литве, я получил архивную  справку  КГБ, в котором говорилось, что наш разговор в синагоге был
<dd>  прслушан  - слушали, и сотрудник милиции сообщил в КГБ. Был ли он в синагоге или слушал из машины неподалеку - мы не узнаем ...
<dd>   ОХОТА НА  НАЦИСТОВ  В ЛИТВЕ
<dd>  Давайте перейдем к временам падения Советского Союза. Удивительные новости: Литва становится независимым государством, она дала мне много надежды.Это было немыслимо в течение десятилетий, теперь, в новых политических условиях, это, вероятно, будет возможно. Я взял статьи, в которых я говорил о том, что Литва должна честно посмотреть на свое   кровавое  прошлое
<dd>  
<dd>  163
<dd>  
<dd>  
<dd>  - к Холокосту. «Мы ждем справедливости от Литвы» - эта статья, опубликованная в ежедневной газете «Джерузалем пост» в 1990 году. была  стартом  моей многолетней  деятельности  в Литве.
<dd>  Мой первый контакт с независимой Литвой состоялся в июне  1991 году. , в довольно специфических условиях. Литва пригласила большую делегацию из Израиля, в том числе людей, которые пережили Холокост в Вильнюсе, чтобы открыть новый памятник в  Панеряй. На этом памятнике больше не будет  советских надписей, маскировавших и жертв (евреев), а также палачей (в основном литовцев). Не будет  небольшие памятников  там, где  погибло около 100 000 человек, из которых 70 000 были евреями. Однако, как раз на церемонии открытия памятника, под  дождем, я начал понимать трудности  евреев, связанные с проблемами Холокоста как в Литве, так и в других посткоммунистических странах. Эти вопросы связаны как с памятью жертв, так и с преследованием убийц, а также с документацией истории, образования и особенно деликатной
<dd>  проблемой  реституции.
<dd>  Премьер-министр Литвы Гедиминас Вагнориус, основной  оратор  церемонии, попытался уменьшить масштабы трагедии и роль литовских убийц в уничтожении еврейской общины в Литве. «Мы не должны забывать, что  эта трагедия произошла не за  одно  мгновение, но и по крайней мере за три месяца », - торжественно сказал Гедиминас Вагнарас, сократив трехлетнюю резню до трех месяцев.
<dd>  Хуже того, он попытался описать участие коренных народов в массовых убийствах массового убийства в качестве днйствия  группы преступников, хотя данные показывают, что  нацисты сотрудничали со всем спектром литовского общества - от священников и подстрекателей до хулиганов и преступных элементов. Таким образом, по мнению Вагнорюса,
<dd>  литовцы, которые спасали евреев  в  Холокост, их подвиги и общие усилия евреев и литовцев, чтобы восстановить независимость Литвы, гораздо важнее для истории, доброго имени страны и национальной совести, чем действия  группы  преступников .
<dd>  Таким образом, в самом начале независимости на самом высоком уровне Холокост был унижен публикацией ложной симметрии среди нескольких
<dd>  тех, кто спасал евреев и тысяч тех, кто активно участвовал в убийстве
<dd>  
<dd>  164
<dd>  
<dd>  практически вся литовская еврейская община. Поэтому, если бы кто-то ожидал, что литовцы открыто посмотрят на кровавое прошлое страны и фактически попытаются привлечь к ответственности нацистских преступников, они должны были послушать Вагнорюса  и  понять, что их надежды разбиты.
<dd>  После церемонии в Панеряй мне удалось отправиться в город Линкменай, штетл, где родился мой дед и его пять братьев. Мой дед Элияху, еще будучи молодым, утонул в озере Линкменай  и оставил свою вдову, мою бабушку (bubbe), одну с шестью сыновьями. Это было очень волнующее путешествие, прежде всего потому, что в городе не было никаких признаков того, что евреи жили десятилетиями или, возможно, веками. Земля моих предков была открыта и доступна, но ничто на  ней не напоминало  мне о прошлом моей семьи.
<dd>  Я пишу это через четверть века после моего визита в Литву, когда страна обрела независимость и имела возможность взять на себя ответственность за свое прошлое впервые за всю свою историю. Я добивался,  все  двадцать пять  лет  моего общения с Литвой, общения со страной, где рождались  росли мои предки и со  стороны моей матери и со стороны моего отца. В течение четверти века я стремился
<dd>  чтобы память жертв была   почтена , привлечением убийц к ответственности, чтобы историческая правда об участии литовцев в Холокосте была раскрыта и стала известна как в Литве, так и за рубежом. Для меня было очевидно, что эта задача непростая и что мои усилия в Литве не будут оценены. Но для меня
<dd>  казалось, что в этой миссии я  не  должен  искать компромисса или популярности. Враждебность литовцев ко мне и тому, что я сделал, была той ценой, которую я знал, что мне придется заплатить.
<dd>  Сейчас, через двадцать пять лет, я не жалею, что выбрал этот путь, но я признаю, что не оценил все трудности, с которыми мне пришлось столкнуться. Я не мог  представить  себе, что через четверть века Литва будет еще более далека от истины, и как слово божье  распространяет искаженные факты  о  Холокосте  и теорию  двойного   геноцида ,
<dd>   Согласно этой теории, геноцид  Сталина
<dd>   и Холокост одинаковы. Однако я не думаю, что моя борьба за правду завершена, и я уверен, что ложь, распространяемая  властями и финансируемыми ею институциями, не будет всемогущей. Но «победа» может быть достигнута
<dd>  
<dd>  165
<dd>  
<dd>  
<dd>  только в далеком будущем, когда литовские историки и другие известные люди оспорят  повествования,  сфабрикованное в первый раз с момента обретения независимости. И я могу остановиться тем, что я не предал   жертвы  Холокоста в Литве или  унизил  их память
<dd>  Человек вдохновший  меня выбрать этот образ жизни и упорно по  нему  идти, известный охотник за нацистами Симон Визенталь, именем  которого назван наш центр. На вопрос, почему после войны он отказался  от   карьеры   архитектора  и отправился на охоту за  нацистами, Симон сказал: «Я не религиозен, но я считаю, что существует  не только  этот  мир. Я уверен, что   мы  после  смерти  отправимся на небеса и встретим   там  жертв Холокоста. Они сразу же спросят  нас: «Вам повезло, вы прожили (жизнь). Вы сохранили свою жизнь и получили много  подарков жизни. Как  использовали этот  подарок? Что вы сделали с вашей жизнью Некоторые из нас ответят: "Я стал предпринимателем", другие: "Я стал адвокатом", и еще другие: "Я стал учителем ". Я хочу, им  ответить следующим образом: "Я  вас  не забыл".
<dd>  Эта  поездка с врагом является важной частью книги,„Mūsiškiai“, и в то же время своего рода примирением, или, возможно, даже прощанием  с Литвой, передачи  факела  Холокоста  литовцам, а также автору  книги Руте  Ванагайте   ( Vanagaite ), которая   имела   мужество признать, что ее родственники принимали участие в Холокосте. «Наши» это попытка показать, что убийства  коренных  и  привезенных  из других стран евреев
 было трагедией   Литвы, которая бросает  тень над этой прекрасной страной, пока эта  трагедия не будет, наконец, понята   и признана. Только тогда, когда вы литовцы поймете, что мой народ, убитые  евреи, хотя другой  веры, традиций, образа жизни, также были  также и  ваши - только тогда  в  вашей  стране  начнется  настоящий  процесс возрождения. Я надеюсь и молюсь об этом.

<dd>  
<dd>  
<dd>  
<dd>    Миссия  возможна?   
<dd>  
<dd>  Разговор  перед  поездкой.
<dd>  
<dd>  Итак, Эфраим Зурофф прибывает в Литву