Пандемониум

серебристыми жидкостями. Вот и янтарный медальон с черным жуком.
- Доминус!
Он почему-то ждал, что медальон вспыхнет, засияет как расплавленное золото. Но ничего не произошло. В то же время Евгений почувствовал, как в его тело (то самое, оставленное в Москве) непрерывным мощным потоком поступает волшебная энергия. Сердце забилось как сумасшедшее, стало трудно дышать. Спустя полминуты ему пришлось оторваться от медальона, который присосал его к себе, создав вокруг что-то наподобие магнитного поля.
Евгений долго переводил дух, чувствуя, как лихорадка внутри постепенно угасает. Теперь ему оставалось лишь надеяться на честность доктора.
- Что вы делаете?
Евгений вздрогнул от неожиданности и в ужасе обернулся.
Рядом стояла девушка в белом, та самая, которую Евгений видел, когда носился по дому в поисках библиотеки.
Она была необычайно худа, бледна и при этом очень красива. Длинные, прямые волосы были не столько светлыми, сколько белесыми, как у альбиносов. Кожа как будто чуть-чуть сияла изнутри беззащитным розоватым светом. А глаза…
«Она видит меня!» – отчаянно думал Евгений.
Впрочем, приглядевшись, он понял, что дело не в зрении. Девушка не видела его, хотя и знала о его присутствии. Она вообще ничего не видела. Большие голубоватые глаза были намертво затянуты пеленой вечной слепоты.
- Кто вы? – спросила девушка тихим, звенящим как струны арфы голосом.
- Я… – Евгений понимал, что глупее всего – пытаться ее обмануть. – Я… я не вор!
«Надо улетать!», – думал он, в то же время зная, что не сдвинется с места.
- Я знаю.
- Я невиноват, попытайтесь мне поверить!
- Я знаю, что вы не вор. Вы все равно ничего не унесете в таком виде.
- Как вам удается видеть меня?
- Я не вижу. У меня получается чувствовать призраков. Папа говорит, это компенсация за слепоту.
- Простите! – Евгений пристыженно помотал головой.
Хотя его ни в чем не обвиняли, ему все еще хотелось оправдаться.
- Я не хотел этого делать…
- У вас странный акцент, – заметила незнакомка. – Дайте, я угадаю: вы ирландец?
- Нет, я из России.
- О-о… это далеко, – улыбнулась девушка без тени удивления. – Как вас зовут?
- Евгений.
- А меня Селена. Как лунную богиню.
- Очень приятно.
- И мне тоже.
Она подошла к Евгению и провела рукой, как ей казалось, по его щеке, а на самом деле сквозь плечо.
- Вы очень взволнованы. Даже если вы тут что-то делали, я не стану рассказывать. Я ведь все равно не свидетель.
- Вы так добры, – пробормотал Евгений. – А… скажите, вы здесь живете?
- Нет. Только иногда. Я племянница хозяина дома.
- У вас, должно быть, очень интересная жизнь, – он тут же в страхе осекся, вспомнив, что разговаривает с незрячей. – Я имею в виду все эти необычайные вещи, магию…
- А у вас нет?
- Я не волшебник.
Девушка изумленно подняла брови, но тут же улыбнулась, решив, что это такая шутка.
- Почему вам нравится думать, что вы не волшебник?
- Ну… потому что я действительно не волшебник.
- Неволшебники не умеют летать во сне.
И правда! Евгений поразился, как такая мысль до сих пор не приходила ему в голову. Он же действительно обладал невиданной, невероятной способностью. Прежде Евгений считал себя всего лишь марионеткой в руках Беннетта. Однако он уже мог самостоятельно летать и даже иногда сам отделялся от тела без ведома доктора.
- Это дар, который бывает только у магов, – продолжала Селена. – И то не у многих.
- Да. Наверно вы правы.
- На самом деле, у меня не очень веселая жизнь. Родители даже в школу меня не пускали, приглашали учителей. Прятали от солнечного света. Сейчас папа ищет мне жениха, но я-то знаю, что не найдет.
- Я вас понимаю, – улыбнулся Евгений.
Он чувствовал, насколько ничтожно рассказывать ей про свои страдания, про работу в «Задире» или про ловушку, в которую он попал из-за собственной слабости и глупости.
- Мне нравится с вами разговаривать. Вы будете здесь еще?
- Постараюсь.
- Приезжайте, когда сможете. Только не ходите в этот дом, а то у вас будут неприятности.
- А где же мне вас искать?
- Лафборо, восточное предместье. У нас там двухэтажный дом на холме… на отшибе. Вы его обязательно увидите сверху.
- Хорошо, Селена.
Евгений хотел спросить, какая у нее фамилия, но понял, что все равно забудет, когда проснется.
Они еще долго вполголоса общались, обсуждали книги и пьесы, которые Селена любила читать наощупь и смотреть ушами. Она даже умела различать героев по звучанию ходьбы и шелесту одежд.
В коридоре послышались медленные шаркающие шаги и стук палки.
- С кем вы разговаривали, мисс? – недоуменно прохрипел уже знакомый Евгению обезьяний скелет, появившись в дверях.
- Я читала вслух.
- А-а… И зачем?
- Я люблю так читать.
- Кха-х! Ну и занятие! Хозяин хочет вас видеть, идемте скорее!
Селена подарила Евгению прощальный невидящий взгляд и вышла следом за ковыляющим дворецким.
Когда через час Евгений встретился с доктором на другой стороне моста, Беннетт был искренне изумлен произошедшей в нем переменой.
- Вы сияете от радости. Полагаю, не только потому что успешно справились с поручением?
- Вам показалось, – сухо ответил Евгений, подавляя улыбку.
- Да, конечно, – тактично согласился доктор. – Вы хорошо себя чувствуете?
- Сейчас да. Но когда я прикоснулся к медальону, меня несколько минут сильно лихорадило.
- Это обычная реакция. Ваше текущее самочувствие в норме, и это главное. Когда вы в следующий раз придете ко мне, я извлеку из вас Эгрегор. Хотя нет. Лучше я это сделаю дистанционно, чтобы вы ничего не заподозрили.
Евгений мысленно усмехнулся: ему рассказывают о том, как будут обманывать его же самого в будущем. Не это ли пример самого что ни на есть волшебного цинизма?
- Когда-нибудь я докажу себе и вам, что все это взаправду, – спокойно пообещал Евгений.
- Не докажете. Вы напрасно мучаетесь, Евгений, – доктор привычным жестом взметнул вверх палец. – Между прочим, вы только что временно обрели защиту от смертельного заклятия. Не дай бог, вам это пригодится… Ну и, конечно, заслуженное вознаграждение, хоть вы и не любите вспоминать о деньгах.
- А вы любите?
- Я? М-м я позволю себе уйти от этой темы. Скажу лишь, что бессмысленное накопительство и купание в роскоши мне противны так же, как и вам.
- Тогда в чем же дело?
- У меня есть грандиозная мечта, – улыбнулся доктор. – До встречи!
Евгений открыл глаза.
 
Ведьма
 
Едва очнувшись, Евгений понял, что что-то не так. Он посидел на диване, потом судорожно оделся и вышел из дома, чувствуя, как внутри все ходит ходуном. Это было что-то совершенно новое. Словно он только что пробежал во весь опор несколько километров и никак не может отдышаться.
Державшаяся почти месяц жара наконец-то спала. Евгений забрел в тенистый сквер, опустился на скамейку, слыша, как неистово барабанит сердце в груди.
Он вспомнил сон, который видел этой ночью. Снова доктор Беннетт, какой-то огромный, страшный дом, прекрасная и печальная девушка, каких в жизни не увидишь.
Он пытался вспомнить ее имя, со странным спокойствием ощущая поднимающуюся в теле бурю. Сердце металось, как пойманная в сеть лесная птица, кровь пульсировала в жилах и даже как будто сжигала их изнутри. Казалось, ему впрыснули какой-то яд. Евгений чувствовал, что смерть уже кладет ему на плечо свою костлявую длань. Бесполезно звать на помощь.
«Селена!» – он-таки вспомнил имя, которое ни от кого никогда не слышал. – «Селена…»
Он повалился на грязный песок, конвульсивно дергаясь и захлебываясь слюной, точно в припадке эпилепсии.
Евгений плохо понимал, что происходило дальше. Он видел, как вокруг собрались люди, видел разорванные облака и синее небо над головой. Его куда-то везли, сунув в рот скомканный платок и связав веревкой, как буйного больного.
Когда припадок начал ослабевать, он осознал, что лежит в больничной палате, а сидящая рядом некрасивая женщина проводит ему по лбу мокрой марлей.
- Все хорошо, голубчик, все хорошо!
Евгения по-прежнему трясло, однако он уже мог поворачивать голову и пытаться что-то говорить.
Он вдруг начал понимать, что с ним случилось. И впервые это понимание было совершенно четким и ясным.
Весь день он пролежал на железной койке, на дырявых простынях в большой палате, наполненной скверными запахами и стонами больных. Дрожь и муторность то отступали, то вновь набрасывались, как волны в час прибоя.
Он думал, что не заснет. Однако вечером ему сделали укол, от которого Евгений моментально размяк и потек.
- Евгений.
Призрак доктора Беннетта с озабоченным видом стоял у постели, проступая в почти непроглядной затхлой тьме.
- Случилось непредвиденное.
Евгений поднялся, оставив измученное тело и буравя доктора свирепым взглядом.
- К сожалению, ваш организм проявил…
- Покажите договор!
- Евгений…
- Я хочу видеть договор! – с железным остервенением повторил Евгений.
Доктор достал из неоткуда светящиеся листы бумаги. Евгений принялся перечитывать их.
- Этого пункта не было!
- Вы ошибаетесь, он был.
- Его не было. Я не обязан вам помогать ни в чем, кроме… вашего чертова морока!
- Вы заблуждаетесь, – невозмутимо парировал доктор. – Посмотрите, это указанно даже в начале. Евгений, я прекрасно понимаю, что вы чувствуете…
- Вы обманули меня! – вскричал Евгений, содрогаясь от ярости.
- Позвольте…
- Освободите меня сейчас же!
- Да, да, Евгений, конечно. Я уже работаю над вашим эм-м… оздоровлением. Уже завтра вы почувствуете себя гораздо лучше.
- Закройте контракт! – заорал Евгений так, что кто-то из больных заворочался во сне, видимо почувствовав гудящую в воздухе энергию. – Он недействителен, я разрываю его!
- Вы не имеете права, – жестко ответил Беннетт.
- Лжец!
Евгений стал надвигаться на доктора, совершенно не представляя себе, что будет делать, когда до него доберется. Беннетт отпрянул.
- Еще шаг и мне придется применить силу! Параграф четыре, пункт два!
Он предостерегающе вскинул руку.
- Это больно, Евгений! Еще шаг и…
Евгений сломался пополам, вдруг оказавшись не в силах двигаться и дышать. Душный, тягучий воздух облепил его подобно рою омерзительных мух. Беннетт погружал его в то мучительное состояние между сном и пробуждением, похожее на процесс утопления в болоте или увязания в зыбучих песках.
Во сне человек способен стерпеть такую боль и ужас, от которых наяву быстро сошел бы с ума. Евгению предстояло в этом убедиться.
Он слышал, как заворочалось и жалобно заныло на кровати его тело. Доктор смотрел на него с каким-то отстраненным спокойствием.
- Достаточно?
Пытка в одно мгновение прекратилась.
- Все хорошо Евгений. Уже завтра вам полегчает. Вы… молодец! – Беннетт нежно похлопал Евгения по спине и растаял в воздухе.
Евгений пробыл в больнице несколько дней. За это время ему действительно стало лучше. Судороги и конвульсии прекратились, сердцебиение пришло в норму, и лишь кровь по-прежнему продолжала жечься изнутри, как муравьиная кислота.
Освободившись, Евгений вернулся домой, пересчитал деньги, которые у него остались. Никакого плана не было, была лишь смутная надежда. Надежда на другого человека: далекого, непонятного и скорее всего плохого. Но единственного, кто мог помочь.
Тем же вечером Евгений вдавил кнопку электрического звонка квартиры на другом конце Москвы. Очень нескоро за