"Древний человек и божество", Том 1

бог Ниниб (у египтян - Сетх). В надписях правителя Лагаша  Гудеа (ХХII в. до н.э.) бог Ниниб назван как «царь войны, сильный воитель Бела (здесь Энлиля)». Бедржих Грозный, в частности, полагал, что теоним «Ниниб» - один из ряда синонимов Нинурты, ставшего первенцем Энлиля. Уместно отме­тить, что в аккадской поэме «Восхваление Нинурты» (сер. ХIХ в. до н.э.) бог войны Нинурта (считается, что в его образе отчётливо проступают черты бога грозы) представлен, как  «дракон свирепый... кольцом свернувшийся» (т.е. небесный змей)). Бог Ниниб, подобно первопредкам Тиамат и Абзу, считался также и повелителем морей и источников.Заботился Ниниб и о состоянии возделывае­мых земель и оросительных каналов (подобно Энки). Ниниб (как и Энки) - бог, «ведающий секреты всего... знающий пути древних» («Заклинание врат Ниниба»). Он - хтоническое божество плодородия («рогатый из Тишины»): Ниниб восстает из глубины преисподней и опять туда же погружается (заметим, что Нинурта, рождённый в Куре, - выкуплен из царства смерти по принципу «жизнь за жизнь»). Ниниб - и бог растительности: «Как желтеют и опадают осенние листья, -только ты определя­ешь их срок!» (Черты Нинурты как бога растительности и плодородия, - наиболее древние, он - «земледелец Энлиля» ("hurt(a)" - "плуг" (109.)). Сохранилось «Поучение Нинурты» - древнейший из агрономических трактатов). Ниниб -владыка умирания (смерти):в тексте одного заклинания говорится, что он может вернуть обратно того, чей труп отправлен в «Страну без возврата» (как первоначально Асклепий). Итак, очевидно, что в образе ослаНиниба аккумулировался ряд функций (ипо­стасей) как бога-отца, так и Всеобщей матери.
Упомянем и "первобытного" осла-Сетха, почитаемого в качестве бога-отца на юге Египта ещё в V тыс. до н.э.. Заметим, что о древности (вероятно, натуфийском происхождении) образа бога Сетху может свидетельствовать и то, что у индусов (видимо, дравидов) осел (Л.Я. Штернберг. 1936) -  герой-воитель Неба, свергающий своих врагов в ад (в небесной ладье Ра воитель Сетх каждодневно  повергал в преисподнюю змея Апопа (ещё и в постгиксосский период)). В Древ­нем Иране божеству в облике осла поклонялись на празднествах (57.), проводящихся в оз­наме­нование весеннего пробуждения природы (т.е. здесь осёл - символ неиссякаемого мужского, оплодотворяющего начала). В библейской традиции осёл часто представлялся не только как воплощение упрямства, злобности, коварства, но и мудрости (черты Великого бога-отца), а также в качестве (49.) животного царей (престолы - «епархия» богини Неба). Известно также и то, что белый осёл Мессии (как и ветвь оливы) - символ мира (белый - цвет богини Неба). В мусульманской традиции (49-2.) осёл - одно из животных Неба. У дагестанцев сохранилось представление о связи осла с дождём (символика богини Неба).
Следовательно, ещё в эпоху неолита осёл, вероятно, виделся как воплощение Двудиного божества; а позднее за ним сохранялся ряд эпифаний ипостасей Единого образа бога.
По всей вероятности, в натуфийский период должное внимание уделялось не только головам (черепам) умерших предков, но и лику Двуединого божества в исходном, неразделённом на ипостаси состоянии. Так, в процессе раскопок Иерихона (57.) была обнаружена скульптура головы (дат. XII тыс. до н.э.), одна поло­вина которой являет собой лицо бородатого мужчины, а вторая - морду хищника (не уточнено какого). Поскольку известно, что Великая богиня нередко представлялась медведицей, леопардом или львицей, то «морда хищника» двули­кой головы божества из Иерихона вполне мо­жет являть собой изображение образа бо­гини, как ипостаси Двуединого божества (и тогда лицо борода­того мужчины, к примеру, по аналогии с изо­бражением в Лурдской пещере, - лицо бога-отца, а голова в целом - «портрет» Двуединого божества).
В подтверждение такого предположения приведём китайское верхнепалеолитическое видение зооморфного облика Великой богини, которое демонстрирует маска «Голова чудовища», получив­шая название «Тао те» (изображение этой маски «неизменно встречается на бронзе династии Шан Инь» (1600-1027 гг. до н.э.)). В описании В. Генце (в кн. «Символы священной науки». 2002) маска являет собой «пасть хищника, вооружённую крупными клыками, рога… барана, лицевая часть и хохолок совы, крылья и когти хищной птицы, лобный узор  в форме стрекозы». В эпоху династии Хань (206 г. до н.э. - 220 г. н.э.) к «Тао те» уже подвешивалось кольцо. Как «заявил» А. Кумарасвами (верно подметив), «этот лик… поистине является «Ликом Бога», который од­новременно «убивает и животворит [здесь - растительность (рога барана)]» (Рене Генон)». Поскольку данная маска снабжена ярко выраженными хтоническими признаками (богиня-мать - владычица жизни и смерти), то она и помещалась (как пре­достережение) на всевозможных т.н. «рубежах (границах жизненных этапов) перехода».
Так, скифское божество (бляшка из кургана «Большая Блинница», Тамань; а также терракотовая пластинка из Херсонеса), обитающее в пещере, и крылато, и змееного (ноги божества скифов - 7 и 7 змей (символика, соотносимая с землёй)), у него две змеи на бычьей (эмблема бога-отца) голове (всего змей 16 (как 8 и 8) - значимая связь с небом), которая (голова на антропоморфном торсе; пластинка из Херсонеса) увенчана головным убором типа «калаф» (эмблема растительного плодородия). Змеевидные ноги же этого бо­жества (возможно, Тибити) нередко переходят в растительные завитки с листьями и цветами. Следовательно, этот бог скифов вполне мог являть собой образ Двуединого божества.
Одним из примеров представления о слиянии зооморфных обликов ипостасей Двуеди­ного божества в едином синкрети­чеком теле (образе), а также и о пребывании бога и на земле, и в небе, может служить шумерский (убейдский) страж Неба, львиноголовый орёл Анзуд/Имдугуд (ок.2600 г. до н.э., медный рельеф (78.)), у которого голова льва-самца (бог-отец) соединена с телом птицы. Здесь пребывание Двуединого божества в Небе (в свете символики) подтверждается и тем, что количество перьев в каждом крыле и в хвостовом оперении этого синкретического существа выражено астральным числом 8. Наименование (теоним) небесного божества Анзу(д)/Им­дугуд, представленное как Ан-зу(д), означает "(Бог) в небе (внутри неба)" либо "(Бог), знающий небо"; синоним же "Имду-(у)гу-д", где шум. "имду" - "создан", а "ugu" - "сверху, наверху", может означать "Бог, созданный (как страж) для верха (неба)".
Нечто подобное можно сказать и о драконе - змее-птице. В мифах народов Юго-Восточной Азии и Европы (к примеру, в скандинавской «Саге о Вёльсунгах» дракон Фафнир охраняет клад) крылатый змей (дракон) играет заметную роль (связан и с небом, и с водой, и с землей, и с огнем). Примечательно, что ещё в «Финикийской истории» Санхунйатона нашли отражение атавистические уже для вре­мени её написания, отголоски подобных представ­лений об образе Единого бога: это «Доброе божество» изображено с телом змеи и головой птицы (яст­реба), Оно «весьма красиво» (50.), а всякий раз, ко­гда божество открывало глаза, оно «напол­няло всё в своей первозданной стране светом [источник света - Небо, богиня Неба (к примеру, Адити - богиня света)], а когда закрывало глаза - наступал мрак)» (видимо, чередова­ние дня и ночи). Филон также рассказывает, что у древних египтян бытовало сходное суждение о «Доб­ром (благом) божестве». Так, и в Ведийской мифологии зооморфное Двуединое божество изображено в виде комбинации (композиции) из птиц и змей (49.).
Характерно, что в древней символике, восходящей к палеолитическим верованиям (57.), голова быка (как эмблема бога-отца) тоже нередко сочеталась (на изображениях) с тем или иным сим­волом богини-матери. В частности, отметим «шеду благого» (вероятно, ещё убейдское творение) - крылатого быка с чело­веческой головой (Ниневия, IХ в. до н.э.(24.)), борода которого  разделена на 8 прядей. Известен и бородатый сфинкс-птица (Г. Мюлештейн «Die Kunst der Еtгuskеr», илл. 100-110).
Терракотовая  модель  рогов  с  женской  грудью ("вннча";  ок.  5000  г. до н.э. (М. Гимбутас)), найдена в одном из некрополей близ Белграда. С образом Двуединого божества соотносятся, в частности, и такие (по меньшей мере раннеземледельческие) культовые эмблемы, как сочетание женской груди и бычьей головы (Чатал-Хуюк). Комбинации лабриса с букраниями или с рогами быка встречаются в различных жанрах минойского искусства (Fr. Schachermeyr). В иконографии китайских культур Ганьсу и Яншао («краше­ная керамика» IV тыс. до н.э.) часто изображались стилизованные бычьи рога, обрамлённые структурой из вспышек молний («небесных змеев») и ромбов (символика присутствия (поро­ж­дающей слито­сти) ипостасей Двуединого божества). В Индии, в палеолити­ческих росписях, встречается образ полубыка-полуоленя (олень и его рога - символика, связываемая с Великой богиней, см. ниже), как одна из эмблем слитности мужского и женского начал (воззрения, типичного и для постнеолитической Индии). В религиозно-мифологических традициях ариев Западной Европы олень (соотносился с раннеземледельческой Великой богиней) и бык (бог-отец) часто представлены вместе (в едином контексте). Показательно (Н.С. Широкова. 2005), что ульстер­ский круг саг связан с быком (богом-отцом), а лейнстер­ский - с оленем (богиней-матерью), что говорит об отсутствии в регионах единообразия верований (разная степень ассимиляции). Отметим и такую эмблему как «змея с головой барана». Много позднее у кельтов (скульптура бога Кернунноса из Отена) сакральная эмблема «змея с головой барана» была дополнена рыбьим хвостом. Заметим однако, что такой артефакт как серебряный жезл с навершием в виде головы барана (эмблема богини-матери) и обвив­шейся вокруг неё змеи (бог-отец) символизирует не Единого бога, но прелюдию к священному браку. Характерно, что и у др.-егип. известно изображнние крылатой кобры (Новое царство. XIX династия, Фивы, Долина Цариц), охраняющей картуш с именем царицы Нефертари.
Так, по мнению А. Голана (57.), в эпоху неолита S-об­разные графемы (простые одновитковые S-об­разные спирали изображались и в палеолите (а позднее - даже композиции из них))  обозначали и змею (графемы из Югославии (VI тыс. до н.э.), Германии (неолит) и Дагестана), и птицу (в Передней Азии), что в таком случае указывает на видение Двуединого боже­ства в амбивалентном образе «змея-птица» (он-она). Подобное же сакральное содержание демонстрируется и перстнем (примерно сер. II тыс. до н.э.) Аменхотепа II. Здесь, на овальном плоском камне (зелёная бирюза) вокруг картуша с именем этого фараона, расположены четыре одновитковые S-об­разные спирали в виде стилизованного ромба (символика жизнепорождающего единения ипостасей (он-она) Единого бога).
 
 
        4.3 Священный брак.
   Религиозно-обрядовая система архаического общества была в значительной мере направ­лена на поддержание равновесия в природе, сохранение (и регенерацию) установленного раз и навсегда, тради­ционного порядка вещей (миропорядка). Так, поскольку древние египтяне, в силу своих религиозных предсталений полагали, что  извечный, установленный свыше, миро­вой порядок стабилен (а его изменения - гнев бо­гов), то и воспринимали мир, свою жизнь в нём и свою судьбу, как нечто