Глава 4: Павел

Закону уничтожаются.
-    Выходит – власть отделена от государства?    
-    Нет, от государства она никогда не отделится. Если это произойдет, то тогда будет уже другое государство. Власть в России независима и отделена только от общества по своим обязательствам и ответственности перед ним.
    Леонид Никифорович задумался; посмотрел на Павла Андреевича и сказал:
-    Знаешь, Паша, и ничего мы не сможем им – ворам противопоставить, потому что сами такие же. Мы живем по своим Законам, а они – по своим. Их  Законы жестче, а наши несправедливые. Мы их убиваем, и они нас легко убить смогут. Я их  боюсь больше, чем наших. Раньше на КГБ уповали. А нынче само ФСБ тленом покрываться начинает. Ржавеет «Железный Феликс». Как тут не заржаветь, когда над ним Орла двуглавого установили. Был как-то в гостях у Яшки Арзамаскина – начальника областного Управления ФСБ. Висит в кабинете у него портрет Дзержинского, а над ним уродец двухголовый парит! И каждый в гордом одиночестве. Думал ли Феликс, зарабатывая чахотку в ссылке на табачной фабрике в городке Нолинске, Вятской губернии, что птичка все-таки выпорхнет и воссядет над ним.
-    Да уж, как здесь не заржавеешь, зная о «Законе курятника» - верхний … на нижнего.
-    Миша Горбачев перестройку затеял. Борю Ельцина из небытия вытащил. От Егора Кузьмича Лигачаева все его оберегал. Боря то, как окреп, так и надавал Мише пинков. Мы сразу к Борису: «Что ж ты делаешь? Мы же все одну сиську сосали». Он в ответ – мычит, глаза залиты. Видать, больше нас насосался.
   И пронесся по Союзу либеральный кавардак. Страху то натерпелись. Собрались мы – человек пятьдесят подпольщиков. Наш, Первый вышел на трибуну, поднял над собой правую руку, сжатую в кулак и гаркнул в зал: «Товарищи! Пока  мы единый кулак – мы непобедимы! В нашем единстве – наша сила! Не надо поддаваться панике. Реальная власть все еще в наших руках. Им на местах без нас никуда не деться. А Москва – это не наше. Пусть перевертыши дерутся за свое пустое либеральное дело там в Москве. Нам же силы свои беречь надо для решающей битвы с ними – лютыми врагами Великой России».
   Меня это так вдохновило, что я чуть было не встал и не выкрикнул из зала: «О, Великий дуче, защити нас от врагов наших!» Так сильно в свое время только Бенито Муссолини говорил.  
   Мы и затаились. Когда же Боря опять упал нам на голову со своими пацанами – в штанах на лямках – экономистами, то в стране снова началось светопреставление с галопирующей инфляцией. Потом видим – заметался Боря – пошло, и поехало. Привилегии возвращать нам начал –  наш брат оказался! Сразу духом воспаряли и тоже в «альтернативку» с «демокротами» заиграли. Их тьма. Во все Советы набились. Голодные, слепые. Мечутся – друг друга толкают, лупят, кусают. Каждый себя генералом мнит, а ни руководить, ни что-либо полезное делать не могут. Заполнили собой они комитеты по законодательству, экологии, культуре и образованию, печати и средствам массовой информации. Нам оставили комитеты по финансам, экономике, промышленности, транспорту и связи. Они законы строчить начали. А мы туда поправку – щель-лазейку. Иногда так – для смеха. Так и принимаем его. Закон то вроде мужского пола, а со щелью. Сейчас эти трансвеститы и позволяют бюрократии до сих пор народ в черном теле держать. А тут еще Толик Чубайс со своим Указом об отмене льгот, как серпом по … ну ты понял. Подписал таки Главным «бухалтером»1. Тварь… Божия. Он за это свое получил – все рыжие дворняги его имя носят.    
-    Лень, мне, что-то уже не хочется в вашей банде состоять.  
-    Так выходи. Кто же тебя там держит?
-    А проблемы, потом?
-    Как же ты хотел? За только попку аппетитную в партиях долго не держат? Ты полезен нам другим. Жизнь у нас такая – собачья. Потому, что мы сами создаем себе такие невыносимые условия. Распрями спину, народ! Да с колен встань сам. На себя взгляни со стороны. Говорим, что хотим, но не можем. Ан, нет! Не хотим, вот и не можем. Каждого к покою тянет, к отдыху. Больше берем, меньше возвращаем. Живем все обманом. От чего народ под гнетом? Да оттого, что сам под иго обмана лезет. Кому это выгодно? Нам – власти  и нашей бюрократии. Нам так жить проще. Посчитай, сколько мы разных льгот напридумывали. Людей этим разделяем. Рыбу раздаем, а удочку при себе держим. Все делаем, чтобы человек не смог свое дело открыть. Нищий, он же бесправный и вечно понукаемый сильным. А сильные – это мы – власть. Человек  в нужде, что конь в узде. Мы подобно асфальтобетона на земле. И только отдельные ростки пробиваются сквозь него. Производство товаров народного потребления мы не поощряем, а наоборот стараемся всякими правилами и требованиями свести на нет. Нищета народа – залог нашего долголетия. А позволь народу на себя работать. Государство за пять лет будет не узнать. Другим станет. Но без нас! Мы этого хотим? Нет.
-    А я хочу. И Армия хочет, - возразил Павел Андреевич.
-    Хорошо, откажитесь от льгот, высоких пенсий. Тогда и хоти. А то смотришь иногда на военного пенсионера и думаешь: «Молодой, крепкий. За всю службу ничего, кроме члена,  тяжелее в руках не держал1 и уже пенсионер». Те же, кто вас на своей шее держат, на пенсию в шестьдесят лет уходят. Ты думаешь, что на заводе, да на поле легче работается, чем у вас. Отнюдь. Ты сравни их здоровье и здоровье военных. У них оно не лучше вашего. У каждого своя работа. И платить надо за работу, а не за заслуги, которые в большинстве случаев и заслугой не является. Так, вымученный трудовой стаж на производстве или на военной службе. Заслуга вещь спорная. Разве меньше заслуга тех, кто вас бычков откормили? Опять же себе на шею. Поэтому старость у всех должна быть одинаково достойно обеспеченной и на пенсию люди всех профессий должны уходить в одно время.
-    А если Афган, Чечня, вредное производство?- растеряно спросил Павел Андреевич.
-    А здоровье, если где поломал – в Армии или на производстве – на то комиссии существуют. Признают нетрудоспособным – уйдешь раньше на пенсию. Одну льготу я

1. Президент России – Б.Н.Ельцин (разг.). 2. Не работал физически (разг.).
признаю – участникам Великой Отечественной Войны и труженикам тыла. Все остальное от лукавого. Вернее от нас – власти.  
  Как-то один депутатишка Государственной Думы от партии «Единая Россия» в одной из телевизионных передач брякнул: «Пенсию надо платить тем, кто на государство работал.
Тем, кто работал на предприятиях у предпринимателей – не платить вовсе». Во, логика члена нашей партии! Скорее логика идиота. Страна богата газом, нефтью, золотом, алмазами,
углем, а умный и падкий на ремесло народ занимается обыкновенной спекулятивной торговлей чужеземного товара.                                          
    Год назад был у меня сын моего одноклассника и говорит мне, еле сдерживая свой гнев: «Дядя Леня отдал я четыреста рублей госпошлины, плюс двести рублей за оформление документов на занятие предпринимательской деятельностью. Хочу открыть производство сыра, а оказывается еще надо заплатить разным ведомствам в общей сложности девятьсот пятьдесят восемь тысяч рублей. Всего же у меня триста двадцать три тысячи рублей».
   Приглашаю я к себе руководителей всех этих ведомств и говорю им: «Есть такой парень. Он завтра к вам  ко всем подойдет за согласованием. И при оплате за услугу ведомства, ваше «усмотрение» должно равняться его желанию. И если, что не так, то сам устраню у каждого из вас ваши недостатки1. Причем без наркоза».
   Теперь у него завод по переработке молока, производству колбасных изделий и хлебозавод. Рабочих и специалистов у него сейчас работают триста двадцать восемь человек. Налоги заплатил за год в пять раз больше той суммы, из-за которой чуть было, не состоялся
как предприниматель. До этого он работал регулировщиком радиоаппаратуры и ютился в комнате семейного общежития.
-    Кто такие условия создает?
-    Мы. И все по написанным нами Законам, которые не противоречат нормам международного права. Но у нас не такой уж богатый народ, чтобы мог позволить себе жить по этим Законам. Дешевле дать взятку и Закон обойти. А от нее и нам копейка упала. В России коррумпировано все – и власть и общество.    
-    Ты сам на выборы ходишь?
-    Зачем? Я итак знаю – кто станет депутатом, с погрешностью плюс минус пять процентов, -  ответил Леонид Никифорович.
-    Леня, давай выпьем водки, - предложил Павел Андреевич, - а то, что-то ты меня совсем  расстроил.
-    Давай, - согласился Леонид Никифорович и достал из-под стола бутылку водки, два небольших стакана, хлеб и открытую баночку с красной икрой.  
   Разлили по стаканам водку и молча, не чокаясь, выпили.
-    Лень, за что ты так Армию не любишь? – спросил Павел Андреевич, прожевывая хлеб.
-    А зачем я ее должен любить? Вот уважение, это другое дело.
-    Хорошо. Уважение.
-    За что вас уважать? За то, что  вы в октябре 1993 года людям в лицо железом плюнули? Они вас кормили, холили. А вы? Это так, как если дать кулаком по лицу своему отцу или своей матери.
-    Так, ты сам тогда отдавал распоряжения, - чуть было не подавился хлебом Павел Андреевич, – готовиться к наведению конституционного порядка. И был в первых рядах ответственных лиц с требованием обстрела здания Верховного Совета России! Сами к нам прибежали – сил у вас не хватало подавить восстание людей.
-    А вы под козырек!  
-    А как иначе?! Так воспитаны. Не, ну ты молодец!  
-    Ты, Паша успокойся. Я же не упрекаю тебя лично в чем-то. Да у вас дисциплина. Но служить надо Родине и народу, а не козлам типа нас.
-    Извини, ты, что хотел гражданской войны?

1. Половые органы (разг.).
-    Войны бы никакой не было. Просто я бы сейчас в худшем случае работал, где-нибудь в районной администрации; в лучшем – там, где сейчас работаю. Многие из тех парней, по
которым вы стреляли, наши братья по разным клубам. Ну, повздорили. Чего в семье не бывает.
-    А людей сколько побили?
-    Это вопрос к вам. Вы то, что там делали? Вы Армия, а не жандармы. Опустили мы вас
тогда в дерьмо по самые уши.    
-    Ну, ты хам, Леня.
-    Нет, не  хам, Паша. Хамло! Успокаивает то, что мы не первые в этом процессе. В периоды правления страной Сталиным и Хрущевым, Армия подверглась чудовищной процедуре дебилитаризации1. При Брежневе проходил период ее реанимации, который был прерван интервенцией в Афганистане. Вот тогда-то вас и опустили впервые по самые не балуй. Потом Чечня, где вы уже дважды окунались по самую макушку.
   Налили по второму стакану водки и молча выпили.  
-    Леня, слушай – о каких ты все клубах говоришь.
-    А тебе это зачем?
-    Как, зачем? Мне же интересно – что за клубы.
-    Никому не скажешь?
-    Нет, слово русского генерала.
-    Ну, смотри, а то меня могут из-за тебя подвергнуть радиации2, - сказал Леонид
Никифорович и подал Павлу Андреевичу листок бумаги. – Читай.
   На листке было написано двенадцать пунктов:
1.   Будем вместе.
2.   Будем любить друг друга.
3.   Будем говорить о благе свободы.
4.   Будем уважать друг друга.
5.   Будем устраивать памятные собрания после смерти друг друга.
6.   Будем стараться не спорить друг с другом.
7.   Будем собираться часто.
8.   Будем платить взносы.
9.   Будем не огорчать друг друга.
10. Будем читать доклады на всякие темы.
11. Будем соблюдать ритуалы.
12. Будем хранить тайны.
-    И что это?-