что?!
…
POV Ибрагим
Мутная пелена застилает разум, знакомая боль пронзает каждую клеточку тела, не давая здраво мыслить. Наверное, я вновь впал бы в абсолютное забытье, если бы не этот голос…
Не в силах поднять отяжелевшие веки, я слушаю его, этот ангельский голос, нашептывающий нежные слова любви и нежности, волнения. Каждое слово словно воскрешает меня, этот голос мне почему-то дорог… Вот, я уже чувствую тепло маленьких мягких ладоней, ощущаю лёгкий, едва уловимый запах цветов и леса, такой знакомый и дурманящий. Невнятными картинками вспоминаются большие чёрные гордые глаза, шёлк переливающихся волос, серебряный смех… Белла…
Словно вся жизнь сосредоточилась в этом имени. И даже сейчас, на грани жизни и смерти, поверженный, я как-то понимаю, что сердце всё ещё бьётся только ради неё…
…
- Ты…- Застывшие губы едва её слушались, - Что ты здесь делаешь?
- Пришёл за тобой, естественно! – Прорычали в ответ, - А ты думала, я буду спокойно сидеть? Думала, поверю в эту ложь про твою гибель? Хорошего же ты обо мне мнения!
«Да уж, не самого лучшего!» – Подумала Изабелла, пытаясь вырваться. В голове пронеслись воспоминания…
С самого первого дня, когда она его только встретила его, почему-то ощутила неприязнь. К нему, к его гордыне, слащавым речам, приторным ухаживаниям… А уж когда её, тогда ещё молоденькую четырнадцатилетнюю девушку заставили обвенчаться с ним, двадцатидвухлетним мужчиной, так и вовсе возненавидела. Да, он не виноват – политика. Но, во-первых, это была его идея, и он на ней настоял, и, во-вторых, он просто не нравился ей как человек.
Да, она сумела принять мысль о том, что вынуждена стать его женой. Но этот человек, словно нарочно, лез во всё, что его не касалось, придираясь к мелочам, ревнуя к каждому второму, каждый раз устраивая едва ли не скандалы. Она, конечно, не вела себя как ханжа, но и никогда не давала повода усомниться в своей нравственности. А из-за постоянных придирок глубокая антипатия к жениху всё больше усиливалась. Он же словно не замечал этого, продолжая гнуть свою палку.
И вот, когда она, наконец, полюбила по-настоящему, когда счастье было так близко, этот человек вновь влез в её жизнь!
- Оставь меня! – Прошипела принцесса, изворачиваясь, - Отпусти!!
- Молчи и иди следом, если не хочешь остаться рабыней! – В тон ей ответил тот, утягивая за собой.
- Отпусти меня, говорю!! – Закричала, чуть не плача, Изабелла, безуспешно пытаясь выдернуть руку, - Помогите! Стража!!
- Ты совсем сдурела?! – Прорычал Фридрих, резко остановившись и грубо разворачивая её к себе, - Я верну тебя на свободу, женюсь на тебе, несмотря на то, что ты побывала у этих варваров! Избавлю от позора!
- Может, раньше я так не считала, но позор – это быть твоей женой! – Выплюнула принцесса, сверкнув в полутьме глазами, - А здесь… здесь бы я нашла свободу! Только здесь! Рядом с ним!
- С КЕМ?! – Лицо Фридриха отразило дикий гнев, - ОТВЕЧАЙ!!
На секунду Изабелла запнулась, со страхом заметив безумный блеск в его глазах.
- Он, да? – Жених презрительно усмехнулся, - Этот жалкий раб, который сейчас подыхает, как собака? Это ему ты предпочла меня, а?
От этих слов Изабелла забыла, как дышать, захлебнувшись яростью.
-«Да ты низок и жалок в сравнении с ним!» - Вопило сознание. Рука сама собой взметнулась и хлёстко ударила по лицу её собеседника.
«Давно хотелось!» - Мелькнула ехидная мысль. Однако девушке явно не понравилось то, как сильно вдруг потемнели его глаза.
- Не смей!! – Прорычал Фридрих, с силой схватив её за волосы, - Никогда. Не смей. Больше. Так. Делать! Никогда! И хочешь ты этого, или нет, но ты пойдёшь со мной, ясно?!
- Я тебе не кукла и не вещь, которая будет там, где ты захочешь, Фридрих! – Девушка поморщилась от боли, - Мне противно даже находится с тобою рядом! И за то, что ты сделал с дорогим мне человеком, ответишь сполна!
- Ошибаешься, дорогая! – Он некрасиво ухмыльнулся, - Ты не хочешь быть моей любимой, моей женой – значит, будешь вещью! И только моей вещью.
Сказав это, он поволок её за волосы к окну. Девушка сопротивлялась и кричала до хрипоты. А потом усталость, переживания и боль сказались – она потеряла сознание.
…
Только проснувшись утром, султан отправил посыльного, разузнать о состоянии паргалы. Естественно, поход был отложен на неопределённый срок.
Весь день Сулейман был с головой в делах и политике, однако волнение за друга никак не покидало. В конце концов он приставил к нему слугу, который должен был докладывать о любом изменении.
Глубоким вечером, когда уже было поздно куда-либо ехать, повелитель вернулся во дворец и велел накрыть ужин на троих в саду.
- Позовите Махидевран и Мустафу, - присаживаясь, приказал он.
Однако через минуту ага вернулся совершенно один.
- Простите, повелитель, - поклонился слуга, - Махидевран султан нездоровится, а шехзаде Мустафа настоял на том, чтобы вместе с Валиде султан посетить Ибрагима пашу.
- Что? И вы его отпустили? Он пока ещё мал, чтобы видеть его в таком состоянии, - насупился султан, - А с Махидевран султан что? Надеюсь, ничего серьёзного.
- Как сказать, повелитель, - засомневался ага, - Вроде бы всё нормально, но… не знаю, как сказать.
- Говори, как есть.
- Вам лучше это увидеть, - ответил ага.
Эти слова заставили султана ещё больше забеспокоиться. Ни говоря больше ни слова, он поспешил в покои жены.
Та сидела прямая, как струна, сцепив перед собой руки в замок. Сама строгость и величественность, если бы не опухшее от слёз лицо, в кровь искусанные губы и отрешённый взгляд в никуда…
- Так, значит, ты болеешь? – Обиделся Сулейман.
Она не отвечала, упрямо смотря в одну точку.
- Махидевран! – Султан уже сердился, - Что случилось?
Она с горькой ухмылкой повернулась к нему, грустно, многозначительно и с укором глядя ему в глаза.
- Конечно же, совсем ничего, - осипшим голосом прохрипела она, - Я думала, что проведу ночь с любимым, перед тем, как он уедет, думала, что я одна в его сердце. А ты… с наложницей!
- Что? – Сулейман удивлённо вскинул брови, - Махидевран, не выдумывай! Не было у меня вчера никакой наложницы!
- Ну конечно! – Девушка безрадостно улыбнулась, - Ты думаешь, что я как всегда поверю твоим словам, признаниям, красивым речам, думаешь, что я всё прощу тебе. Возможно, я рабыня, и роптать не смею. Но вместе с тем я женщина, которой ты признавался в любви. Так ты держишь слово? Всё! Хватит с меня. Я устала… устала от этой любви, Сулейман, устала от постоянной боли. Поэтому, если ты не можешь жить без своих наложниц, иди к ним, будь с кем хочешь. Но меня оставь, если в тебе осталась хоть капля былой любви ко мне или хотябы человечности.
Сказав это, султанша хотела было уйти, но султан, рассвирепев, схватил её за запястье и развернул так, что она ударилась об его широкую грудь.
- Махидевран!! – Яростно прошипел он, - Как ты смеешь? У меня вчера никого не было. Да даже если и было, ты должна бы…
-…молча проглотить? – Сверкая глазами, девушка с силой выдернула запястье, - Снова?! Нет. Я не могу так больше… не могу!.. И пока рядом с тобой есть хоть одна наложница, я не смогу тебя любить, не смогу верить твоим речам. Потому что это не та красивая любовь, в которую ты сам заставил меня поверить. Делай, что хочешь.
Бросив это, она поспешно отвернулась и убежала, вновь захлебнувшись непрошеными слезами.
…
Сквозь боль и полутьму Ибрагим вдруг почувствовал, что его кто-то трясёт.
Наконец, он смог приоткрыть отяжелевшие веки. Медленно перед взором сфокусировалась чья-то размытая фигура…
- Ибрагим! – Прозвучал звонкий и чуть капризный голос, - Хватит спать! К тебе шехзаде пришёл! Говорил, что у тебя дела, поэтому не играешь со мной, а сам спишь! Я ведь и обидеться могу!
Слабая улыбка скользнула по его бледному лицу.
- Шехзаде, я тоже должен иногда отдыхать! – Мысленно усмехаясь своим словам, ответил паргалы, слегка приподнявшись.
- Мне без тебя скучно, - Мустафа смешно нахмурил бровки.
- И мне без вас, шехзаде, - вновь улыбнулся паша, осторожно садясь. Голова, рана болят, но терпимо. Значит, есть улучшения.
- Ладно, раз так, я разрешаю тебе ещё немного отдохнуть, - царственно позволил Мустафа, - Только приходи скорее, а то больше не разрешу!
- Слушаюсь, шехзаде! – С деланно серьёзным лицом кивнул Ибрагим.
Тут в комнату вошла Валиде Султан.
- Ибрагим, - она приветственно кивнула, - Мы решили заехать ненадолго, узнав, что случилось. Просто мой лев уж очень беспокоится о вас, паша. Вижу, вам лучше? Дай Аллах, вскоре поправитесь…
- Аминь, султанша, спасибо, - ответил паргалы, - Ваше появление придало мне сил.
- Что ж, я очень рада, - Улыбнулась валиде, - Тогда мы оставим вас, паша. Поправляйтесь.
Сказав это Валиде и шехзаде оставили его.
Ибрагим хотел было прилечь и поспать, дабы набраться сил, однако случайно его рука нащупала рядом какое-то письмо.
Вздохнув, паша развернул его и прочёл:
«Ибрагим паша, когда вы прочтёте это письмо, я буду уже далеко. Простите, моё сердце рвётся на родину, я не свыкнусь со здешним укладом. Ничто не способно остановить меня теперь. Поэтому, я прошу вас, не пытайтесь это сделать, если желаете мне добра.
Принцесса Изабелла Фортуна».
Казалось, за одно мгновение обрушился весь мир. От сердца, от чувств, улыбок и счастья остался лишь пепел. Она уехала… оставила… сбежала, не смотря на всё то, что случилось!
«Хотя, собственно, между нами не было столь многого, что могло бы заставить её отказаться от прошлого» - Факт, но эта мысль убивала его изнутри.
Он, конечно, без особых усилий мог бы вернуть её, заставить… но нет. Её счастье превыше, что странно для такого эгоиста, как он. Похоже, он действительно болен любовью. Той самой, что только раз бывает на пути. И эта любовь теперь станет его вечной и неизлечимой болью, потому что он знал, что сделает всё, чтобы она была счастлива.
Неведомо сколько времени он просто просидел молча, не в силах поверить в произошедшее. А потом…
- Что ж… я тебя отпускаю, Белла, - Едва слышно прошептал он, сжигая злосчастное письмо в пламени одинокой свечи.
…
Месяц спустя
Сжавшись комочком, Изабелла невидяще глядела в пустоту богатой комнаты. Боль и ярость раздирали её сердце. Даже от Фридриха она такого не ожидала.
Вскоре их свадьба. Свадьба с ненавистным ей человеком. Боже, за что?!
Красивые двери неслышно отворились, пропуская Кармину.
- Госпожа, вы звали меня? – Поклонилась служанка.
- Да, Кармина, - Кивнула принцесса, отложив перо, - у меня есть к тебе поручение.
- Госпожа, - Оглядев обстановку, покачала головой служанка, - Уже три раза вас подлавливали на попытке отправить письмо паше и два раза чуть ли не убили. Что вы творите? Может, он и вовсе вас забыл?
Воцарилась пауза.
Зажмурившись, Изабелла глубоко вздохнула. Любовь и боль, желание быть с любимым пронзало каждую клеточку, с каждой секундой всё больше. Нет, она никогда не оставит этой затеи… никогда не забудет его…
- Нет, он не забыл, Кармина, - уверенно ответила она, - Я знаю, я чувствую это. Может, Фридрих… замёл следы, или ещё что-то вроде того? Я не знаю… знаю только, что люблю Ибрагима, до безумия люблю, и вернусь туда, чего бы мне это ни стоило! Я им дышу, им живу… а без него всё бессмысленно и пусто. Я тебя умоляю, попробуй… в последний раз, пожалуйста!
Вняв искренней боли в голосе своей дорогой госпожи, служанка, собравшись с духом,
