немного неуверенно протянула руку.
- Хорошо, госпожа, - сказала она, - Надеюсь, Бог ниспошлёт вам совместного счастья с любимым!
- Аминь! – С жаром прошептала принцесса, резко, словно обессилев, падая в кресло.
…
- Поздравляю вас, паша, - подобострастно поклонившись, улыбнулся один из членов Военного Совета, - Вы одержали очередную победу.
- Иншаллах, такими темпами мы вскоре добьёмся всех поставленных целей, - Столь же «искренне» добавил другой.
- Аминь, - Кивнул Ибрагим, делая вид, будто не замечает их завистливых взглядов, и по-хозяйски расположившись на небольшой богатой тахте, - Иначе и быть не может.
«Почти все эти люди при возможности убили бы меня, - Усмехнулся он, - До сих пор считают выскочкой, за спиной клевещут. В лицо же улыбаются, кланяются. С такими нельзя ходить в походы – в трудный момент струсят, сбегут».
Они даже едва скрыли разочарование, когда он поправился и нашёл в себе силы идти в поход, несмотря на то, что рана только-только начала затягиваться.
- Совет окончен, ступайте, - махнул рукой паша.
Поклонившись, все вышли, оставляя его наедине с собой. Ибрагим вынул из ножен саблю, задумчиво рассматривая острое сверкающее изогнутое лезвие и рукоять, усыпанную драгоценными камнями.
Многие полегли от его руки, но смерть, постоянно дыша ему в спину, всё же раз за разом обходила паргалы.
Он же, словно закрыв глаза, не видел её вокруг себя, не видел всей её трагичности и жуткой сути войны. Смотрел на войну, как на необходимость, долг.
Его стратегии почти всегда были беспроигрышными, но победы не приносили ему ни особых благ, ни, тем более, удовольствия.
Раньше, отправляясь в поход, он был очень напряжён и сосредоточен. А сейчас на душе была пугающая пустота, с которой он ничего не мог сделать. Нет, конечно, он этого не показывал – как всегда собран, серьёзен, решителен, вспыльчив. Но внутри – невосполнимая, зияющая пропасть, как будто вынули душу, ничего не оставив.
Уже прошёл месяц с её отъезда, а сердце всё ещё болезненно воет, хотя он и пытался избавиться от ненужных чувств.
Она не покидала его мыслей, снов, словно тень. И, куда бы ни шёл, от любви никому нет спасения… Остаётся лишь сквозь зубы проклинать судьбу, чего Ибрагим раньше не делал даже в самые тяжёлые моменты своей жизни.
Уйдя в раздумья, он не заметил, как подошёл гонец.
- Паша, - Он поклонился, - Вам письмо. Только…
- Что «только»? – Ибрагим устало потёр глаза и протянул руку.
- …только неизвестно точно, от кого оно, - Ответил ага, - Гонец сказал, что из Австрии, и что вы знаете, от кого.
- Можешь идти, - нахмурившись, пробормотал тот, рывком распечатывая письмо.
«Я не знаю причины, по которой я всё ещё вдалеке от вас, - прочёл он, - Возможно, вы не можете найти меня, а может, забыли. Но моё сердце заставляет верить в первый вариант, поэтому я и пишу вам это письмо.
В вас стрелял мой жених, Фридрих, он сам признался в этом. В одну из тех ночей, когда вы были без сознания, он выкрал меня против моей воли. Не знаю, что произошло потом, так как после я тоже находилась не в лучшем состоянии. Знайте, что я не хотела покидать вас, не хотела возвращаться. Мне ничего не нужно, я готова забыть прошлое… наверное, эти слова покажутся чересчур сентиментальными, но это так. Я полюбила вас, паша, всем сердцем. И сейчас я точно знаю, что готова от всего и всех на свете отказаться, лишь бы быть рядом с вами, слышать ваш голос, готова стать вашей тенью, лишь бы не чувствовать этой зияющей пустоты, которая поселилась в моей душе с тех пор, как я вернулась. Я без вас не могу… Прошу вас, откликнитесь! Просто ответьте что-нибудь, что угодно! Даже если это ранит меня. Всё лучше неизвестности.
P.S. Я уже неоднократно писала вам письма, но мне не удалось их отправить.
Изабелла».
Ибрагим непонимающе смотрел на письмо. Что-то тут явно не так…
«Нужно обязательно всё это как можно быстрее выяснить, - решил он, - если то письмо подложное, значит, хвалёный герцогский племянник прыгает выше своей головы. Если здесь говорится правда, то он сполна мне за это ответит!»
Сердце забилось быстрее, словно очнувшись после долгого сна. Надежда… Теперь есть хотябы надежда. А это уже немало.
…
Уткнувшись в подушку, Изабелла едва слышно всхлипывала. Слёз, казалось, больше не осталось. Завтра её свадьба с Фридрихом…
Раньше она умела заставлять себя принимать эту мысль. Теперь же нет. Он был ей противен, как и сама мысль о том, что ей придётся разделить с ним ложе и жизнь. Будто ничего хуже этого не могло быть… так больно. Словно завтра конец всему… всем мечтам, радостям, надежде, любви, ласке и нежности. Словно с каждой секундой душа разбивалась и разбивалась на миллиарды мельчайших осколков. Так больно…
Была уже глубокая ночь, во дворце не спала только стража. Дождь, в такт настроению девушки, отбивал мелодичную дробь по стёклам окон её покоев. .Как будто сама природа разделяла состояние принцессы.
Она же застыла, замерла, как изваяние, зажмурившись, словно не желая видеть никого и ничего вокруг себя.
«Неужели он забыл меня? – Полоснула по сердцу горькая мысль, - Неужели он солгал, и… и никогда не любил? А я? Как я могла быть такой дурой? Как могла вот так… так сильно полюбить?»
Всё казалось каким-то чужим, непонятным, смутным. Ничего не хотелось, словно всё утратило краски, стёршись в безликую и беспросветную серость.
В дверь тихо постучали.
- Войдите, - Хрипло прошептала девушка.
В комнату осторожно вошла Мари, служанка, экономка и няня принцессы, полная женщина средних лет, в аккуратном строгом платье и белом чепчике. Приблизившись, она неожиданно присела на краешек кровати, чего раньше никогда бы себе не позволила.
- Госпожа, - начала она, - Мне нужно поговорить с вами. Это очень важно.
- Слушаю, - утерев слёзы, девушка присела на постели, - У тебя какая-то проблема?
- Нет, госпожа, не у меня, - Женщина покачала головой, - Не у меня, а у вас. И я даже знаю, какая.
- Очень навряд ли, - горько усмехнулась Изабелла.
- Я не буду ходить вокруг да около, - Отозвалась та, глубоко вздохнув, - Скажите, это действительно вы отправили письмо паше Хазретлири?
На секунду принцесса застыла, слегка побледнев.
- Но… откуда…
- Просто ответьте.
- Да, я, - Кивнула девушка, непонимающе нахмурившись, - Однако…
- Вы бы хотели вернуться? – Вновь перебила её экономка, выжидательно смотря на собеседницу.
- Конечно!!!- Изабелла непроизвольно улыбнулась, но тут же спохватилась: - Откуда ты знаешь? О чём ты?
- Хорошо, - женщина облегчённо вздохнула, - Видите ли, госпожа, я не совсем та, кем меня здесь считают…
Далее она рассказала о том, что настоящее её имя Лейла, что европейка она лишь наполовину: её отец – турок, а мама – свободная женщина, купчиха. Она, Лейла, прислуживала во дворце Топкапы в конце правления султана Селима. А потом, когда решили создать небольшой отряд шпионов и разослать их по Европе, она, будучи тогда ещё молодой девушкой, попала в их число. Незадолго до отъезда так случилось, что её младшая сестра, Зулейка, потерялась, и её не могли найти долгое время, пока девочку случайно не нашёл один охотник. Он-то и привёл девочку к родным. Этим охотником оказался не кто иной, как паргалы Ибрагим.
С тех пор женщина сохранила благодарность к нему, и когда он стал Великим Визирем, все новые сведения она начала передавать именно Ибрагиму.
Принцесса внимательно слушала, искренне удивляясь: как же её никто не подловил?
Этот вопрос она и озвучила.
- Профессионализм сказывается! – Гордо улыбнулась Лейла, - Но я не за этим вам всё это рассказала. Вы уверены, что хотите быть с пашой? Он приказал мне устроить это, если вы согласитесь. Но назад дороги не будет.
- Уверена, - Твёрдо ответила девушка, едва не подпрыгивая от радости.
«Господи, спасибо!» - Искренне улыбнулась она.
…
Вдыхая полной грудью ароматный воздух сада, Махидевран с непроизвольной улыбкой перечитывала очередное письмо повелителя, полное любви и ласки. Да, она не отвечала, но он словно чувствовал, что каждое такое письмо откалывают частичку образовавшегося между ними льда.
«Прости его, прости!» - Умоляло сердце. И лишь гордость упрямо не давала прислушаться к голосу чувств.
Да ещё и Хюррем-хатун с победной улыбкой маячит перед её глазами со своим огромным животом…
Однако, что ни говори, а Махидевран уже сильно соскучилась по любимому. Жизнь стала серой без повелителя её души.
- Я всегда буду любить тебя, Сулейман! – Султанша с щемящей нежностью прижала к груди письмо, - Это – мой ад и мой рай одновременно. Ничего не могу с собой поделать… Люблю!.. Но как простить в очередной раз?!
Что бы там ни было, её душа и сердце всегда рядом с ним…
- Султанша! – Подойдя, поклонился слуга, - Вас ждут на встрече повелителя. Он вернулся с победой.
Улыбка сама собой расползлась по губам, сердце радостно забилось, словно одарив её крыльями. Ничего уже было не важно, кроме одного: он вернулся.
«Прощу его в последний раз!» - Решила девушка, радостно вбегая в покои повелителя.
…
Вернувшись в свой полупустой дворец, Ибрагим застыл, с террасы разглядывая закат. Красиво…
В очередной раз смерть обошла его стороной. Он снова победил её. Но принесло ли это счастье?
При слове «счастье» на ум пришло имя любимой. Её образ неотступно следовал за ним, не давая покоя. Впервые он чувствовал бессилие перед судьбой, от невозможности быть рядом с ней, вдыхать тонкий цветочный запах её кожи, волос, смотреть в бездонные чёрные глаза, полные игривости, жизнелюбия и загадочности.
Вокруг него всегда было много людей, а в особенности женщин. Он никогда не чувствовал себя одиноким. Но сейчас, без неё, ему словно вырвали душу, лишили какой-то важной части его самого, без которой ему никогда не быть собой, никогда не жить нормальной жизнью.
Прошипев что-то сквозь зубы, паша до хруста сдавил перила, едва не выломав их. И у него есть слабость. Она – его слабость…
- Ибрагим… - над самым его ухом раздался неясный, невесомый шепот.
Сработала реакция война: молниеносно развернувшись, паша за долю секунды скрутил руки нарушителю спокойствия, сжав в смертоносных объятиях.
- Ибрагим! Это я… - тихо ахнула девушка, немного испугавшись.
Паша с удивлением, неверием и каким-то странным восторгом посмотрел в любимые чёрные глаза.
Полгода. Полгода разлуки, боли и непонимания…
- Белла, - улыбнулся, с жаром прижимая её к себе, обвив сильными руками тонкую талию девушки, - Приехала всё-таки? Или просто нашла повод сбежать от Фридриха?
- Ну, и это тоже, - В ответ улыбнулась принцесса, - Мне плохо везде, где нет тебя. И сейчас я ещё больше уверилась в этом… Всё равно, кто я, и что было в прошлом. Я хочу быть с тобой… если придётся, стану твоей тенью, если нужно, буду рабыней у твоих ног.. Лишь бы быть рядом. Всегда. Люблю тебя… А остальное – условности, так?
- Даже не сомневайся, - жарко прошептал он ей на ухо, впиваясь в манящие губы голодным поцелуем.
И ничего больше не имело значения, кроме огромной любви, связавшей их, и счастья просто быть вместе… навсегда!
…
Повелитель жадно вглядывался в прекрасное лицо своей единственной и неповторимой Весенней Розы, словно впитывая в себя каждую её чёрточку.
Молча, не говоря ни слова, он поцеловал её руку. Этот жест, как и взгляд, сказали больше сотен тысяч фраз.
- Мой повелитель, - нежно
