Сквозь тернии

равно спать можно до скольких захочется.
- И то верно, – Яська почесал заросший затылок. – Ну, тогда ладно, давай брать.
- Значит так... – Колька посмотрел на барахтающегося в зарослях стрижа, что-то посчитал на пальцах про себя, затем указал Яське на северный склон оврага. – Смотри... Видишь, там валежника сухого сколько навалило?
Яська посмотрел, куда велено, утвердительно кивнул.
- Там вода по весне надолго застаивается. Место низкое – и без того влажно, – плюс северная сторона с извечной тенью.
Яська снова кивнул.
- И чего?
- Чего-чего, неужто не видишь, что подлесок там не такой густой?! Один сухостой прошлогодний торчит, а молодых побегов – кот наплакал. Если гнать птицу, то именно туда – в траве её легче всего прижучить!
Яська довольно улыбнулся – теперь он начал понимать нехитрый замысел Кольки.
- Так давай я тут пошумлю, а ты в этом самом валежнике и заляжешь со своей «сетью»!
Колька показал большой палец.
- Дело говоришь. Только это не сеть вовсе, а мешок. Я его на кладбище у... кое у кого стянул, – Колька как-то сразу переменился в лице, будто вспомнил жуткое происшествие из собственного прошлого, но тут же взял себя в руки и заговорил на совершенно другую тему: – Ты только аккуратнее. Точнее не очень сильно шуми. А то стриж перепугается насмерть и, не дай бог, ещё чего себе сломает!
- Хорошо, – Яська кивнул. – Я осторожно.
Колька ещё раз глянул в сторону шипящей птицы и заспешил занимать позицию.
Яська подождал, пока напарник не затаится в сером переплетение прошлогодних зарослей ежевики, после чего принялся за отведённую роль.
Стриж замер, словно не веря, что атака всё же состоится. Затем зашипел пуще прежнего и ринулся в буерак.
Яська замер. Принялся переминаться на одном месте, прислушиваясь к треску ломаемых под ногами сучьев.
Стриж довольно быстро понял, что напрямую ему не прорваться – мешают густые заросли, – снова замер, после чего осторожно полез в сторону Колькиной засады.
Яська с трудом сдержал возглас изумления и принялся осторожно подгонять птицу. Пришлось опуститься на колени – как-то иначе пробраться сквозь заросли вслед за беглянкой не представлялось возможным. Однако Яська даже не чувствовал под коленными чашечками колкую лесную подстилку. Его взор был прикован к шипящей впереди добыче, а в сознании отходили ото сна древние охотничьи инстинкты, навеянные столь реалистичной игрой по всем правилам жанра.
Стриж и не собирался сдаваться. Когда Яська подбирался слишком близко, птица замедляла ход и начинала суматошно размахивать крыльями, так и метя своему преследователю в глаза. Яська жмурился, пытался отстраниться от острых перьев, а когда снова разлеплял ресницы, стриж оказывался далеко впереди, будто и впрямь делал всё осознанно!
«Ещё бы, ведь он уверен, что мы хотим его убить – в природе всегда так: если кто-то за кем-то гонится, то не жди ничего хорошего».
Яська внезапно замер и сел на пятую точку.
«А зачем стриж сдался Кольке? Просто так? Чего я о нём знаю – об этом самом Кольке? Мы и часу-то не знакомы. А вдруг он замыслил что-нибудь нехорошее?! Ведь я же ясно заметил, как он преобразился, когда заговорил про мешок. Где он там его стянул?.. На кладбище? Но тогда у кого?.. Ведь на кладбище нет живых».
Яська совершенно запутался в нескончаемом потоке собственных мыслей. Он помотал головой и, для пущей уверенности, прошептал себе под нос:
- Вот поймаем, тогда и видно будет... Ай!!! – Яська в порыве чувств изничтожил очередной кустик вездесущей крапивы и вновь устремился в погоню, на ходу потирая обожжённую голень.
Внезапно в зарослях что-то мелькнуло. Стриж тут же пропал из поля зрения, а по ссохшемуся валежнику вместо птицы каталась бесформенная куча чего-то серого.
Яська вздрогнул, однако тут же взял себя в руки и, что есть сил, устремился вперёд.
- Так-то от нас бегать! – довольно заключил Колька, затягивая на мешке бечёвку и мурлыча под нос какой-то весёлый мотивчик.
- Ты только не сильно его там вяжи – а то задохнётся от страха, – Яська отряхался в сторонке, искоса посматривая на улыбающегося Кольку. Одновременно он пытался определит по выражению лица недавнего знакомого, какие тот вынашивает планы, относительно дальнейшей судьбы пойманной птицы.
- Ничего. Не задохнётся. Мешок матерчатый, – Колька бережно подхватил волнующуюся под мешковиной птицу, сунул подмышку и, кивком головы, позвал Яську за собой. – Идём. Нужно его поскорее до голубятни донести.
- Почему это?
- Если так биться всю дорогу будет – может без перьев остаться.
- А!
Яська встрепенулся и пулей взлетел вверх по склону оврага – про оставленную в лопухах крынку с молоком он и думать забыл.

- Ярослав Игоревич?
Аверин вздрогнул. Оторвался от воспоминаний, глянул снизу-вверх на застывшего у скамьи незнакомца.
«Деловой костюмчик с иголочки, лакированные туфли, белые манжеты – клоун недоделанный! Не хватает только цилиндра, трости с золотым набалдашником и улыбки сытого крохобора!»
Аверин сплюнул.
- Чего надо?
- Простите... – Человек отступил на шаг, давая себя лучше рассмотреть.
- А, это снова ты, – Аверин махнул рукой. – Извини, не признал. Богатым будешь.
- Ярослав Игоревич... Моя фамилия Титов. Дмитрий Титов. Помните, я назначал вам в течение месяца встречи, но вы, либо не приходили на них вообще, либо приходили, так скажем, не совсем подготовленными.
- Да? – Аверин умело разыграл на лице недоумение. – А как это: не совсем подготовленными?
- Послушайте, Ярослав Игоревич, происходящее с вами – далеко от нормы. Вы, говоря простым языком, медленно скатываетесь, и все эти ваши попойки, только лишний раз подтверждают ту истину, которую вы, сами того не ведая, день изо дня, гоните прочь. Очнитесь же, пока не стало слишком поздно! К тому же я могу вам в этом помочь. Только, если честно, понятия не имею, зачем мне всё это нужно.
- Вот и я что-то никак не могу взять в толк, кто ты такой и чего тебе от меня нужно!
- Я всего лишь хочу, чтобы вы меня выслушали.
- Даже так? – Аверин помолчал, напоказ любуясь видом Киевского вокзала на закате дня. – И что же я должен выслушать? Разве я похож на психоаналитика или на чересчур общительного индивида? Да и какое мне дело до твоих баллад?! – Аверин грозно глянул в прищуренные глаза Титова. – А, так ты, наверное, архангел, что спустился с небес, для того, чтобы прочитать мне лекцию о высшей морали и вреде алкоголизма! Что ж, я весь во внимании, о Гавриил! Можешь приступать к прокачке мозгов.
Титов улыбнулся.
- Вам смешно, Ярослав Игоревич?
- Да просто обделать можно, как смешно! – Аверин отвернулся в сторону, посмотрел на аппетитную блондинку в облегающих шортиках и топике, что не спеша бежала вдоль набережной.
- Хороша... – заметил Титов, проследив взгляд собеседника.
- Да не наша! Если ты, конечно, не кабан при деньгах – подобные «тёлки» сейчас только на таких и ведутся, – Аверин сплюнул вслед блондинке и снова уставился на Титова. – Деньги есть? А то что-то не комильфо на голодный желудок бухтеть – на работе менеджеры достали, жопу приземлить не дадут, так и норовят все соки жизненные высосать! Одно слово, черти.
- Это уж точно...
- А тебе почём знать? – Аверин недоверчиво прищурился. – Судя по одежке, ты и сам один из этих... что мёртвого запросто уболтают.
- Ну, полноте вам, – Титов широко улыбнулся, демонстрируя идеально ровные зубы. – Тогда бы я не носился за вами по всему городу. Признаться честно, я и не думал, что проблемы возникнут именно с вами.
Аверин кивнул, на сей раз пристально следя взглядом за одинокой баржей у причала.
- Да, со мной всем тяжело. А на счёт тебя я и впрямь ошибся – больше походишь на этакого начальника, ну или, на худой конец, за управленца сойдёшь, что присматривает за чужим хозяйством.
Титов рассмеялся.
- Да, теперь вы намного ближе к истине, нежели в первый раз.
Аверин никак не прореагировал на лесть – лишь снова небрежно бросил:
- Ну, так что на счёт посидеть? Заодно и полялякаем.
- Как вам будет угодно...
- Да, ещё, – Аверин поднялся со скамьи, тут же сделавшись на голову выше Титова. – Хватит обращаться ко мне на «вы» – я этого страх как не люблю. Могу не совладать с эмоциями, а в этом случае, наше общение завершится так же внезапно, как и началось.
- Хорошо, как скажете. То есть, прошу прощения... Просто, о ‘Кей!
- Вот и славненько, – Аверин, покачиваясь, направился в сторону вокзала. – А то даже у долбанных америкосов такого обращения нет!
- Куда же ты, Ярослав?
- В харчевню «Три пескаря» – давай, шевели ластами!
- Но ведь есть же ресторан...
- На кой чёрт мне сдался твой ресторан?! – Аверин упёрся мутным взором в недоумённое лицо Титова. – Пошли, посмотришь, как у нас на вокзалах всё лихо устроено. Заодно, будет что вспомнить, когда надумаешь по старости мемуары писать, – вы ведь, богатеи, страсть как любите это дело.
Титов пожал плечами и молча устремился вслед за собеседником.
Киевский вокзал встретил запахом мочи, надсадным гулом человеческих голосов и резкими трелями локомотивных свистков. У замасленной колеи повис тяжёлый запах разогретых трением тормозных колодок. Поперек длинной платформы, у самого входа, ползал безногий старик со спутавшейся бородой.
Титов пригляделся и понял, что старик вовсе не ползает. Уродливые культи в заштопанных штанинах опирались на самодельную коляску. В руках бедняга сжимал две выструганные из поленьев колодки, при помощи которых он отталкивался от грязного бетона, катясь навстречу всеобщему безразличию. На груди инвалида покачивалась табличка: «Ветеран локальных войн».
Титова передёрнуло – он понял, что под личиной бомжа скрывается вовсе не старик.
Аверин развёл руками, проследив взгляд спутника:
- Се ля ви.
- Но почему так?
- А у вас там разве не так?
- Где у нас?
- В кабинетах, устланных бархатом, на последних этажах современных многоэтажек. Бьюсь об заклад, сидя у камина с чашечкой кофе, и не представишь, какова жизнь на нижних этажах. Чем она отдаёт и во что погружает с головой.
Титов промолчал – смысл спорить, когда всё очевидно уже в самом начале короткого диалога?
Чуть дальше, у пригородных касс, расположился небольшой цыганский табор: между скучающими пассажирами, ожидающими свой рейс, мельтешили босоногие детишки в отрепьях. Их подгоняли беременные женщины в цветастых платках. Мужчин видно не было.
Ещё дальше, в зале ожидания, четвёрка полупьяных мужичков играла в домино, расположившись полукругом на металлических скамейках. Их звучное «рыба», временами заглушало даже нудное бормотание речевого информатора, рассуждавшего писклявым голосом о безопасности движения поездов.
- Какая, к чёрту безопасность, когда находишься внутри груды металла, что несётся со скоростью порядка трёхсот километров в час... – Аверин развёл руками.
Чуть в стороне тусовались хмурые подростки. «Проколотые», татуированные, меланхоличные – этих Титов признал сразу. Хотя... Могут оказаться как «эмо», так и какими-нибудь «готами» – благо философия и тех и других располагается где-то на одном уровне. Хотя и впрямь, поди, разбери, кто есть кто... Молодёжные конфессии – многочисленны. Так что тут даже сам чёрт шею сломит, в попытке затащить в тартар очередную заблудшую душу.
Аверин никак не реагировал на местную «жизнь». Собственно, и сама эта «жизнь»,