бритоголовый, - плачу и за помощь, и за беготню, и за ночёвку...
И сколько же ночей он ещё у них проторчит?!
- Не надо. - холодно ответит Лера или Генка. Они ему объяснят, что они люди нормальные, не какие-то там хапуги, у которых всё основано на купле-продаже, у которых один девиз - бесплатным бывает лишь сыр в мышеловке!
***
Когда под утро Геннадий Львович вернулся в спальню, он чувствовал себя несчастным почти так же, как его жена. Да, семейную чету Волковых охватило унылое душевное опустошение. Геннадий Львович поддался чувству сомнения в правильности своего поведения. Он устал. А тут ещё Лера, когда, наконец, настало время вставать, непривычно ласково и нежно ткнулась лицом ему в плечо и требовательно зашептала:
- Геночка, миленький, будь так добр, постарайся спровадить этого... этого типа до обеда, хорошо?
- Мне к девяти на работу, - быстро ответил Геннадий Львович и подался к стене.
- У тебя же куча отгулов! Позвони своему Игорю Васильевичу и отпросись!
Геннадий Львович не устоял, ибо чувствовал за собой вину - он привёл этого человека в дом! Тяжкий вздох сотряс всё его тело - он, он привёл! Вот идиот. Понятно, почему Лера так ласкова, но как же всё-таки приятно ощущать эти её нежные прикосновения!
***
С пустым желудком и лёгким сердцем Валерия убежала на работу, в омут школьных страстей. Что там еда! О чём горевать, если к её возвращению её дом, её крепость, чуть было не пошатнувшаяся, опять станет её крепостью! Она свято уверилась, что Геночка уведёт непрошеного гостя из их дома. Что может воспрепятствовать этому?! Абсолютно никаких причин, никаких преград!
Ах! Сумрачный день, снег, продолжающий сыпать с небес, непроходимые сугробы (дворники едва-едва расчистили самую малую часть дорожек, тут же покрываемых новым слоем снега), позёмка, бестолковые громогласные ученики - ничто не омрачало настроения Леры.
В середине дня в возбуждённо радужном настроении - призадуматься бы ей о ненормальности такого наплыва чересчур радостных чувств! - Лера выпорхнула из троллейбуса на своей остановке. Какой-то старичок едва успел отвесить ей комплимент, как она уже летела по узкой протоптанной тропинке через скверик, откуда до дома рукой подать. Осталось лишь перебежать тихую автомобильную дорогу, и вот он - дом! Визг тормозов, испуганный вопль - как резанули они по нервам! Лера резко сбавила ход. Гражданин преклонного возраста едва не угодил под машину - здесь, где почти нет движения! Водителю пришлось сделать крутой вираж в придорожный сугроб. На другой от Леры стороне дороги остановилась соседка Анна Михайловна, пенсионерка. Она ухватилась рукой за сердце и охала. При её дородности и дорогой одежде выглядела она потрясающе трагикомично. Это она издала такой пронзительный вопль!
Проводив взглядом замельтешившего старичка до безопасного места, Лера аккуратно перешла через дорогу. Машина, напряжённо гудя, выворачивалась из сугроба на расчищенную часть дороги. Анна Михайловна продолжала охать. Обычно сочно-цветущее лицо её приобрело серо-зелёный оттенок, и вид она имела столь несчастный, что Лера, поздоровавшись, непроизвольно остановилась рядом. Едва она поприветствовала Анну Михайловну, как та ещё пуще заохала, да ещё и запричитала, почти застонала, жалуясь на выпавшее на её долю потрясение. Лера удивилась, озадаченная реакцией пожилой женщины, столь неадекватной последствиям, и стала утешать её.
- Конечно, могло бы закончиться не так хорошо, но ведь всё обошлось! Да и ведь на такой дороге ничего серьёзного просто не может произойти. Анна Михайловна, что же вы так разволновались, да такие ситуации сплошь и рядом возникают. Просто нам самим надо быть внимательными.
- Лерочка, вы не понимаете! - Анна Михайловна достала носовой платок, промокнула им лоб и высморкалась. - Я вчера такое, такое видела! Вы сегодня выглядите просто прекрасно. - без какой бы то ни было паузы, мимоходом, она сделала Лере комплимент и вновь сокрушённо заохала.
Лера занервничала, она попала в капкан! От Анны Михайловны так просто не уйти. А та всё никак не могла перейти к сути взволновавшего её происшествия. Бессвязные слова, среди которых промелькнули такие, как смерть, кровь, волосы дыбом, с трудом пробивались к сути, они практически не давали никакой информации. Наконец, Анна Михайловна продышалась и смогла приступить к почти связному изложению выпавших на её долю ужасов.
- Ах, боже мой, Лерочка, если бы не вчерашний кошмар, я бы так не испугалась. Такой страх обуял, опять кровь и ..., и ...кошмар, такой кошмар!
- Да вы успокойтесь, Анна Михайловна. Видели, как кого-то сбило машиной, да? - вежливо и участливо спросила Лера.
- Вот здесь, недалеко. Во-о-он там! - Анна Михайловна махнула рукой в сторону филармонии. - Погода вчера была, сами помните, метельная, хуже, чем сегодня. Но мы с Марьей Капитоновной всё равно вечером пошли погулять. Уж лучше бы сидели дома! Метелица такая, сугробы намело - не пройдёшь. А где и наоборот - всё ветром сдуло, того и гляди поскользнёшься. И надо же было такому случиться прямо у нас на глазах!
Анна Михайловна ещё поохала. Лера ждала, переминаясь с ноги на ногу, но молчала, чтобы не разохотить пенсионерку на более пространное повествование.
- Он, наверное, очень спешил. Мужчина какой-то. - пояснила Анна Михайловна, - дорогу переходил быстро так, да ещё ветер в спину. Его прямо понесло. Такой очень прилично одетый мужчина. Марья Капитоновна, правда, уверяла меня, что он похож на какого-то там то ли грузчика, то ли просто алкаша, фамилию даже его назвала. Господи, сколько же сейчас развелось всяких опустившихся бедолаг! Но она ошиблась. Да, ошиблась. - уйдя в себя и что-то там восстанавливая в памяти, повторила Анна Михайловна. - Сама потом всё крестилась, что зря нехорошее подумала на человека. Такая на нём была шикарная куртка, ботинки дорогущие, ох! Ноги так раскинул! Шапка норковая... а может соболья? - она вопросительно поглядела на Леру, - В стороне валялась. Вот только брюки, - Анна Михайловна неодобрительно поджала губы, - может, они испачкались? - и её глаза опять затуманились вопросом.
Лера с тоской посматривала по сторонам, размышляя о способах побега, как вдруг её словно что-то пронзило, и она с внезапно вспыхнувшим интересом стала слушать Анну Михайловну. Анна Михайловна живописала ужасную кончину мужчины, происшедшую прямо у них на глазах во всей её кошмарной реальности. От лица мало что осталось, так что они никак не смогли бы узнать, был ли тот мужчина похож на знакомого Марьи Капитоновны, да и не до того им было. Самих впору на скорой отправить в больницу с сердечным приступом.
Степенность по боку! Вихрем взлетев, будто мгновенно вознесясь на свой четвёртый этаж, Лера с силой надавила на кнопку звонка. В ответ там, за дверью, раздался пронзительный звук, удовлетворивший её, но... никто не спешил открывать ей дверь. Нахмурившись, она опять затрезвонила. Во время этого, второго, звонка дверь резко открылась.
- Потише нельзя? Трезвонишь как ненормальная!
- Ты что, спал? - не обидевшись на “ненормальную” спросила Лера, стремительно входя в прихожую.
- Нет.
- Ты недоволен. И вид твоего недовольства сонный!
- А я не спал! Мне некогда было спать!
- Что ты так злишься? Кричишь! Ну не злись. Спровадил этого типа? Да? - Лера бросила на полку перчатки, сняла шапку, полетевшую вслед за перчатками, пальцы принялись расстегивать пуговицы пальто, одновременно она попеременно задрыгала ногами, скидывая с них сапожки. - Конечно, я понимаю, выпереть такого типа нелёгкая работа, но не портить же и себе и мне из-за этого настроение!
- Лерка, ты можешь помолчать, а? Почему это ты решила, что я его спровадил? По-твоему, я мог вытолкать за дверь человека с сотрясением мозга? Которого вчера взялся спасать?
- Что? Ты хочешь сказать... - она втянула в себя воздух, вперив недоверчивый взгляд в глаза мужа, нервно заморгавшие от напряжения.
- И потом, он же скрывается у нас. - жалостливым голосом заговорил Геннадий Львович, - Ты хочешь, чтобы его обнаружили и прикончили и его самого и его укрывателей?
- Демагог хренов. - выругалась Лера, - Значит, он всё ещё у нас дома?
- Естественно. - стараясь сохранить уверенность в голосе, ответил Геннадий Львович.
- Та-а-ак... - протянула Лера, но не очень расстроено. Видно было, что её занимает какая-то мысль, что есть у неё в запасе что-то ещё.
Пока она не начала на него новую словесную атаку, Геннадий Львович горячо заговорил:
- Мы тоже в опасности, как ты не понимаешь! Ведь я, как человек порядочный, пошёл бы его провожать. Тогда всё, нам не жить! Меня бы увидели с ним!
- Перестань пороть чепуху! Ты специально усугубляешь ситуацию.
- Лерка!
- Мир полон чудес. - взор Леры затуманился. - А! Вот каких только! - махнув рукой, с горечью выдохнула она. Глаза её заблестели влагой, но она сдержалась. Обошла Геннадия Львовича и молча направилась в маленькую комнату.
Геннадий Львович хмуро мотнул головой и поплёлся следом за ней. В комнате он попытался объясниться.
- Лерочка, пойми меня правильно. Мне самому вся эта чехарда - вот где! - и он эффектно махнул ребром ладони возле своего горла. - Но я не смог сегодня утром даже поставить его на ноги!
- Он всю ночь шастал. - бесстрастно произнесла Лера.
- Ночью шастал, а как ты ушла ни разу не встал. Честное слово, я его пытался поднять. Он уже сел на диване, а потом... р-раз и повалился обратно! Говорит, что тошнит и страшно болит голова. Ну что я, изверг что ли! Его бы в больницу, но он говорит, ни в коем случае.
Лера поглядела на мужа таким нелюбимым им отрешённым взглядом и без интонаций повторила:
- Мир полон чудес.
- Ну, тебя, Лерка! Перестань! И без того на душе муторно! - с досадой воскликнул Геннадий Львович.
- Но только не мой мир. - уточнила Лера, не обращая внимания на мужа, - Мой мир - сплошные беды и неурядицы.
- Ну вот, пошла патетика!
- Ладно, - коротко вздохнув, ровным голосом, произнесла Лера, - Смиримся с неизбежным. Но! - глаза её сверкнули на мужа, - Ненадолго. Ты не помнишь, где у нас медицинская энциклопедия? Надеюсь, набор болезней у него сохранится в уже обнаруженном варианте: сотрясение, синяки и этот шов с пластырем на мор…, а, ладно, на лице. Предлагаю, нет, настоятельно рекомендую, даже требую, приложить все усилия, чтобы как можно скорее поставить твоего протеже на ноги.
- Не клей ярлыки! Он не мой протеже!
- Не заводись. Ты его приволок, значит - твой протеже, и покончим с этим. Надо же мне его как-то звать! Ты ведь, поди, и имени его не знаешь?
- Не знаю! Ну, не знаю! И что из этого?! - всё ещё кипятясь, в сердцах возопил Геннадий Львович.
YI.
- Скажи ему об этом мужике, что вчера погиб на дороге у филармонии. Скажи обязательно.
Геннадий Львович нервно дрогнул и в замешательстве с раздражением воззрился на жену.
- Зачем? Чтобы показать, что справедливость восторжествовала? А может, эта одежда принадлежала самому этому... погибшему человеку? Или он украл её у какого-нибудь другого человека!
- Бред!
- Почему же бред?!
- Потому что здесь чересчур много совпадений. Тогда не исключено, что в тот вечер там, у филармонии, были люди, которые вернулись за твоим протеже...
- Опять протеже!
- Генка! Мы договорились уже об этом!
- Это ты договорилась. - огрызнулся он.
- Да перестанешь ты или нет мешать мне говорить! Ведь он боялся чьего-то
