Джебе

юрту, согнувшись в три погибели, вползла Хоахчин с бурдюком в руках. Она недовольно посмотрела на друзей и пробормотала:
- Холодное и без кумыса,- развязала бурдюк и потребовала:- Ну, где ва¬ши чашки?
Чиркудай тут же подставил свою. Тохучар тоже и чуть помедлив, Субудей. Хоахчин, разлив им кумыс, уселась под стенку и стала наблюдать, как они едят.
- Где ты достала кумыс?- поинтересовался Чиркудай.
- Выменяла на халат моего мужа.
- А ты кто?- спросил Субудей, не переставая жевать.- Я тебя не помню.
- Зато я тебя помню, разбойника,- недовольно проворчала Хоахчин, уса¬живаясь поудобнее.- Все время меня дразнил, басурман. А еще сын Джарчи.
- Ты знала моего отца?
- И отца, и твою мать знала. Она мне дальней родственницей приходи¬лась. Красавица была. Её Джарчи отбил у самого Тургутай-Хирилтуха. А по¬том, после того, как родился Джелме, в курене появился Агучу и стал к ней приставать. Но что-то у них с Джарчи произошло, после чего Агучу несколько дней ходил с синяками... Ох, и невзлюбил он Джарчи после этого. Но боял¬ся. А как ты родился, так она и умерла. Разбойник, больше ничего.
Субудей нагнул голову, и уставился взглядом в кошму, как нашкодивший мальчишка. А может быть, он вспоминал свое детство.
- Да вы все разбойники, как я погляжу,- махнула рукой старуха и опять взялась за бурдюк.- Давайте чашки.
Чиркудай окликнул караульного. Как только в юрте показалась голова ну¬кера, он строго сказал:
- Завтра скажи Газману, чтобы дал вот этой женщине десять овец.
Нукер кивнул головой.
- И передай моему Барибу, чтобы он тоже дал ей десять овец,- вскинулся Субудей.
- Да зачем мне такое богатство,- махнула рукой Хоахчин,- у меня и зу¬бов-то нет, чтобы мясо есть.
- И ещё,- добавил Чиркудай:- Пусть Газман найдет хорошую юрту для неё и поставит в курене.
Нукер понимающе кивнул головой и скрылся.
- Она совсем одна,- пояснил Чиркудай друзьям.
- У тебя ничего нет?- спросил у старухи Субудей.
- А мне ничего и не нужно. Жить осталось совсем немного.
На улице вновь послышались голоса.  Полог задрался и внутрь нырнул Темуджин. Следом за ним протиснулись огромные Джелме и Бельгутей.
- Ага!- торжествующе пропел Темуджин:- Сейчас мы вам поможем съесть вашу баранину,- и нашарил в котле кусок.
Джелме с Бельгутеем отказались от еды, присели под стенкой, недоуменно посматривая на старуху, сидевшую напротив.
Прожевав, Темуджин поднял глаза и увидел Хоахчин.
- А ты откуда?..
Хоахчин, склонила голову набок, как птица, и негромко сказала:
- И тебя помню...
Темуджин вопросительно посмотрел на Чиркудая.
- За юртой мы ели её мясо и пили её кумыс,- кратко сказал Чиркудай. Темуджин замер,  очевидно, опять навалились воспоминания. Они просидели, не говоря ни слова, минут пять. Вздохнув, Темуджин поднял глаза и, посмотрев на вход, крикнул:
- Дежурный!
В юрту всунулась голова нукера.
- Завтра вот этой женщине дашь десять баранов!
Субудей не выдержал и захохотал, упав спиной на кошмы. Темуджин непо¬нимающе уставился на своего командира, перевел взгляд на Чиркудая, у кото¬рого дернулись губы, на едва сдерживающего смех Тохучара.
- Я что-то не так сказал?- тихо и настороженно спросил Темуджин.
- Джебе и Субудей уже дали ей по десять баранов,- объяснил дежурный нукер.
Темуджин сморщился и тоже захохотал, свалившись на кошмы. Джелме и Бельгутей ничего не поняли, но стали улыбаться вместе со всеми.
- Все разбойники,- махнула рукой Хоахчин и опять взялась за бурдюк.- Давайте чашки.
Первому налила еще вздрагивающему от смеха Темуджину, потом Джелме и Бельгутею. Друзья отказались от питья. Они были сыты.
- Ничего,- громко сказал Темуджин, отпив из чашки,- овцы тебе не поме¬шают,- и, посмотрев на друзей, посерьезнел, покрутил пальцем кончик бороды и жёстко сказал:- Одну тысячу тайджиутов я отдаю Джебе. Остальных восемь¬сот мужчин - Тохучару.
- Мне как обычно - ничего,- буркнул Субудей.
- Ладно, ладно,- остановил его Темуджин.- У тебя уже полторы тысячи,- помолчав, он продолжил:- Нам стало тесно. Я решил устроить четыре куреня в малом конном переходе друг от друга,- посмотрел на друзей и пояснил:- Вы втроем встанете одним куренем на южной стороне равнины. Джелме с Бельгуте¬ем с ещё двумя тысячниками - на западном. Полки из новеньких - на севе¬ре. А я останусь здесь,- окинув взглядом соратников, он уточнил:- Завтра и переселяйтесь.
- Понятно,- сказали командиры.
Действительно, табуны коней и отары овец стали мешать друг другу. Да и разросшийся курень невозможно было обойти пешком.
Темуджин поднялся, показывая, что летучее совещание окончено. Команди¬ры тоже встали. Одна Хоахчин продолжала сидеть у стены.
Сделав шаг к выходу, Темуджин замер и с расстановкой отчека¬нил:
- Клинок принадлежит победителю,- и шагнул на улицу.
- Я так и знал!- возмущенно крикнул Субудей в спину Темуджина. Чиркудай не понял,  обиделся друг или нет. Он посмотрел на Субудея, но ничего не определил по его лицу. Джелме вздохнул, махнул рукой на прощание, и тоже вышел вслед за нойоном.
- Что это за клинок такой?- загорелся Тохучар.- Давай, показывай,- на¬сел он на Чиркудая.
Чиркудай подтащил к себе хурджун и вынул из него ножны с оружием. То¬хучар внимательно стал рассматривать лезвие и клеймо. Выдернув у себя во¬лос из головы, он положил его на жало клинка и подул. Волос распался над¬вое.
- Хорошая вещь,- протяжно проговорил он, продолжая вертеть меч.
- Твою саблю разрубит как палку,- заверил Субудей, издали, посматривая на сизое лезвие.
- Верю,- кивнул головой Тохучар.- А откуда вы о нем знаете?
Субудей повозился, повздыхал, но не стал подсмеиваться:
- Мы помогали его делать,- тихо произнес он.- Темуджин и Джелме были молотобойцами.
Тохучар пристально посмотрел на друзей, медленно сунул лезвие в ножны и осторожно положил меч в хурджун.
Зашевелилась Хоахчин, поднимаясь на ноги. Она задумчиво посмотрела на бурдюк, но махнула рукой и поползла к выходу. Подошла к пологу и, оглянув¬шись на Чиркудая, спросила:
- Переезжать будете, про меня не забудете?
- Не забудем,- уверил её Чиркудай.
Она взялась за полог и, выходя на улицу, предупредила:
- Кумыс выпьете, бурдюк не потеряйте.
Субудей грустно улыбнулся и полез на свое место спать. Чиркудай разва¬лился на кошме, закинув руку за голову, прокручивая в уме нападение на тайджиутов, высматривая в своих действиях ошибки. Тохучар улегся на свое место, посопел и сделал вывод:
- Вы лучше, чем я,- тяжело вздохнув, добавил:- Я плохой.
Субудей хрюкнул в стенку и сонно промычал:
- Змея с ушами.
- Сам... лошак безрогий,- протяжно ответил Тохучар.
Субудей затих на мгновение, затем довольно хихикнул и начал посапы¬вать, засыпая.
Чиркудай задул светильник и закрыл глаза. Ему было хорошо с друзьями.




Глава восемнадцатая
АРМИЯ
Переезд с одного места на другое большого количества людей можно срав¬нить с пожаром, потопом и землетрясением - одновременно. Для трех полков - Чиркудая, Субудея и Тохучара, - численностью в пять с половиной тысяч вои¬нов, потребовалось снять и поставить шесть тысяч юрт. И хотя многие моло¬дые воины жили по несколько человек в гере, юрт было больше, чем семей.
Крыша над головой нужна была для швей, для хозяек, готовивших еду всем нукерам, для мас¬теровых, умевших работать с железом, подковывать коней и лечить их. Юрты нужны были и для мастеров изготавливающих различное оружие: луки, стрелы, пики, арканы. Кроме этого с ними переехало много умельцев катавших войлок и делавших обрешетки для юрт, а также столяры, мастерившие повозки, и еще необходимо было учесть тех, кто сбивал кумыс и даже для специалистов по приготовлению молочной водки - архи.
Живя в общем курене, Чиркудай не задумывался о под¬собных службах для существования войска. Столкнувшись с этим, он немного рас¬терялся. И если бы не проворство Субудея, и не хозяйственность Тохучара, то он бы, даже для своего полка, мало что сделал. Ещё всех выручал Газман, который внештатно ведал хозяйс¬твом полка. Казалось, что командир третьей сотни помнил всё, и знал где и что лежит.

Переезжали две недели.

Во время обустройства, Чиркудай с Субудеем неожиданно заметили, что Тохучар украдкой ставит для себя юрту в сторонке. Они не стали спрашивать друга, что тот задумал. Но на следующий день пронырливый Субудей, с груст¬ной миной на лице сообщил Чиркудаю:
- Тохучар нашел себе женщину. Так что мы остаемся вдвоём.
- Может быть у него, как у тебя – ненадолго?- предположил Чиркудай.
- Нет,- вздохнул Субудей,- у него - надолго.  Женщина хорошая,- он вы¬пятил губы и прищурился, видимо, пытаясь показать, чем хороша женщина.
- Убежит,- заключил Чиркудай.
- Не скоро,- согласился Субудей.- А может быть и не убежит. Тохучар уже не мальчик, хочет иметь семью. Она кераитка, христианка. Они очень скромные и верные. Она для него лучше, чем мы.
Разговаривая, друзья шли в темноте к своей новой гере, в сопровождении четырёх нукеров. Постоянная охрана была не их прихоть, а приказ Темуджина, объявленный им на одном из ежедневных совещаний, в курене Темуджина. Они мотались туда каждый день, несмотря на огромную занятость.
Собрав всех командиров: тысячников и сотников - двести человек, - для которых пришлось ставить одну большую юрту, Темуджин сказал:
- Вы мне нужны сейчас, будете нужны завтра и до конца дней. Поэтому каждый из вас для меня представляет ценность. Чтобы я больше не видел ни¬кого из командиров - пока что тысячников - без охраны, даже в курене. За непослушание этому приказу буду переводить в рядовые нукеры. Запомните это.

Друзья подошли к своей гере и нырнули под крышу. Внутри пахло совсем не так, как на старом месте. Но они были кочевники и легко привыкали к са¬мым необычным обстоятельствам.
- Он сегодня не придёт,- продолжил Субудей, имея в виду Тохучара:- Я издали видел его женщину. Она уже в его юрте,- говоря это, Субудей подло¬жил в не прогоревшие угли очага березовые поленья - еще один приказ Темуд¬жина: прекратить тысячникам и сотникам жечь в очаге кизяк.
Чиркудай догадывался, что это распоряжение созрело под влиянием Ляо Шу, которому не понравился противный запах дыма от сухого помета.
Лениво поковыряв железным штырем в котле, Чиркудай улёгся на кошмы. Едой их снабжала Хоахчин, приходившая каждый вечер. А днем она убирала об¬щую юрту и личную юрту Чиркудая. Субудей ей строго-настрого приказал, чтобы она его дом не трогала, и не совалась туда. Хоахчин опять назвала его разбойником и украдкой плюнула ему вслед.
- Старуха сегодня тоже не придёт,- уверенно заявил Субудей.- Она помо¬гает устраиваться Тохучару.  Крутится около его женщины. Мы для неё ненор¬мальные,-  он помолчал и искоса взглянул на Чиркудая:
- А ты, почему не заведешь себе женщину?
Чиркудай пожал плечами и откровенно признался:
- Они меня не интересуют.
- Ты, что же, даже на них не смотришь?
- Смотрю.
- И ни одна не нравиться?
- Не знаю...- неуверенно ответил Чиркудай.- Может быть одна нравится.
- А кто?- загорелся Субудей.
- Её здесь нет,- вздохнул Чиркудай.- Она далеко живет.
- Хочешь, я попрошу Темуджина, и он тебя отпустит за ней?
- Не надо!- отверг помощь друга Чиркудай.- Сейчас не надо. Я знаю, что мы с ней встретимся. Но ещё не знаю когда.
- К тому времени ты станешь стариком,- убежденно сказал Субудей.- Мой отец говорил, что железо нужно ковать пока оно горячо...
- Нет, я не успею состариться,- серьезно заметил