разрухи, учиненной его нукерами за счи¬танные минуты, мимо людской суеты в сопровождении десятки личной охраны. Неожиданно из середины разорённого сборами куреня, он вдруг услышал знако¬мый женский голос:
- Меченый!..
Чиркудай повернул голову и увидел старуху, в грязном халате. Остано¬вился. Стал присматриваться. Но не мог вспомнить, кто она такая. Поколе¬бался и спросил:
- Ты кто?
Женщина горестно сложила руки на животе и, опустив голову, тихо произ¬несла:
- Я, Хоахчин... Кумыс тебе давала и мясо.
И Чиркудай вспомнил... Но тогда она была моложе и злее.
- А где твой муж?- поинтересовался он.
Женщина вздохнула и спокойно пояснила, как о давно минувшем:
- Запорол его Агучу. Два года назад. Не устерёг он ягнят во время око¬та. Овцы отказались от них, а ягнята сдохли.
- Помогите ей собраться!- приказал Чиркудай своей охране.
Нукеры соскочили с коней быстро подбежали к старухе, и стали выяснять, где её юрта. Женщина показала головой на едва живую старую геру, в пятнад¬цати шагах от неё. Воины быстро приволокли стоявшую на отшибе арбу, и пока двое ускакали в степь за рабочей лошадью, пятеро стали разбирать юрту, а трое принялись носить кошмы, деревяные решетки, шесты и вещи Хоахчин, в ар¬бу. Женщина не сдвинулась с места, она молча наблюдала за их слаженной ра¬ботой. Наконец, повернувшись к Чиркудаю, сидящему на нетерпеливо бьющем копытом коне, сказала:
- Ты стал большим начальником...
Чиркудай промолчал.
- Куда нас поведёшь?- поинтересовалась Хоахчин.
- У тебя есть дети?- не ответив на вопрос, спросил Чиркудай.
- Нет,- снова вздохнула женщина.- Вечное Синее Небо не дало мне детей.
Двое нукеров пригнали крепкую лошадь и Чёрный забеспокоился, увидев самку. Чиркудай строго дернул удила. Воины запрягли лошадь в арбу, загруз¬ка которой уже закончилась, и подсадили Хоахчин на кучу войлока.
- Догоняй своих,- сказал Чиркудай, показав камчой на караван, отпол¬завший от огромной, вытоптанной ногами и копытами, площади, с пятнами обгорелых очаговых ям, совсем недавно бывшей куренем.
Хоахчин горестно вздохнула, и звонко хлопнула вожжами по бокам лошади, которая резво припустила за удаляющимся караваном, потащив ужасно заскри¬певшую арбу по бескрайней степи.
Назад двигались медленно, часто останавливаясь из-за поломок колес у повозок и для походного приготовления еды. Чиркудай терпеливо ждал, пока накормят детей, перевяжут раненых. Взрослые ели на ходу. Как ни странно, но в полку убитых не было. Лишь несколько воинов получили легкие ранения.
Чиркудай приказал сотникам и десятникам пересчитать захваченных людей, которые уже смирились с пленом и даже повеселели. Очевидно, у Тургу¬тай-Хирилтуха жилось не сладко. Очевидно, они рассчитывали на лучшее. Чиркудай слышал, как мужчины и женщины ругали своего нойона, убежавшего с сыном и верными нукерами.
Подсчет захваченных людей показал, что мужчин, способных быть воинами, набралось тысяча семьсот тридцать, а женщин, детей и стариков оказалось более двух тысяч. Впервые улов получился столь крупный. Чиркудай понимал, что ему повезло. Тайджиуты жили недружно, каждый сам по себе. Практически, настоящего боя не было. Но, благодаря слабости противника, его нукеры по¬чувствовали свою силу. Плененные мужчины с завистью смотрели на слаженные действия конвоиров. Крутили головами и привставали на арбах, с жадным лю¬бопытством присматриваясь к перемещению десяток и сотен.
А когда гонец принес весть, что ими взято пятнадцать табунов общим счетом семь тысяч коней и одиннадцать отар в двадцать тысяч овец, Чиркудай даже немного растерялся. Определив, что пленные не думают убегать, он рас¬порядился, чтобы табуны и отары гнали семь сотен воинов, а трех сотен будет достаточно для конвоя.
Табуны с конями ушли далеко вперед, овцы же тилипались впереди, с бо¬ков и позади каравана из арб, заполнив всю степь до горизонта белыми и се¬рыми колыхающимися спинами. Казалось, что воздух спрессовался от бесконеч¬ного скрипа повозок, гомона людей и блеяния семенящих овец.
Чиркудай мысленно подсчитал, что теперь у Темуджина будет около восем¬надцати тысяч нукеров. Джамуха имеет, если верить доносам лазутчиков, в два раза больше. А кераитский Ван-хан мог собрать сто двадцать тысяч всад¬ников. И хотя Тогорил, он же Ван-хан, не враждовал с Темуджином, вместе ходили на южных аратов, да еще за какие-то дела в прошлом Тогорил усыновил Темуджина, но... Всё это для людей. Всё это лишь на словах, потому что ес¬ли дело коснется дележа власти в степи, Ван-хан пойдет войной на любого.
Чиркудай вспомнил, что говорил ему Темуджин о Тогориле и о Джамухе, перед отгоном. Было ясно, противники затевают межплеменную войну, сговари¬ваются. Но в этом Чиркудай видел и положительную сторону - с Темуджином начинают считаться сильные люди Великой степи. Ведь сговариваясь, они упо¬минали имя Темуджина. Если раньше их нойона просто не замечали, то сейчас забеспокоились. Значит, Темуджин становится заметным.
Китайская наука делает его всё сильнее и сильнее. Не понятно только: почему этого не увидел колдун Теб-Тенгри? Не появился в их курене. Может быть, он не всё знает, думал Чиркудай, плавно покачиваясь в седле. А может быть взаимоотношения между князьями во много раз сложнее, чем они ему представляются.
Чиркудай приостановился, поймав себя на мысли, что совсем недавно он жил как все, думая лишь о себе, своем коне и воинах, почти ни¬чего не понимая в межплеменных распрях. А сейчас пытается понять: кто и что мешает Темуджину стать нойоном? А может быть и Великим ханом? И почему мешает? И он чуть-чуть удивился этим новым мыслям.
На восьмой день пути караван с тайджиутами подполз к громадному куреню Темуджина. Начинался вечер. Повозки остановили в версте от околицы и веле¬ли тайджиутам разбивать стойбище. Чиркудай, в сопровождении охранной де¬сятки, помчался на равнину, где проводились учения.
Гонец Темуджина, скакавший впереди, привел к холмам. Чиркудай не ожи¬дал увидеть здесь Ляо Шу. Потомок императора, с неизменным слугой за спи¬ной, сидел в высоком кресле, под шелковым зонтиком. Рядом с ним почти в таком же кресле находился Темуджин, за спиной которого стояли Бельгутей, Джелме и Субудей. Они наблюдали, как их заместители водят по степи тысячи. Темуджин улыбался и, показывая на подъезжающего Чиркудая, что-то весело доказывал Ляо Шу, который отмахивался от него веером, хитро посмеиваясь.
Чиркудай соскользнул с седла и подозвал своего гонца. Взяв у нукера пику, на которой были наколоты посиневшие кисти Агучу, он не торопясь, пошёл к Темуджину. Остановившись в пяти шагах от замолчавших начальников, расс¬мотревших, какой он привез трофей, тысячник ногой стащил с пики неприятно завонявшие тухлятиной ладони. Затем повернулся и бросил пику гонцу, сидев¬шему на коне во главе десятки в нескольких шагах от него. Нукер ловко пой¬мал оружие.
Чиркудай не сказал ни слова, ожидая вопросов. Он еще вчера доложил Те¬муджину через гонца обо всем, что было, кроме того, что он встретился с Агучу.
- Что это?- негромко спросил Темуджин, встав с кресла и направляясь к Чиркудаю. За ним двинулись Бельгутей, Джелме и Субудей. Они остановились около почерневших кистей, валявшихся на земле.
- Это Агучу,- коротко ответил Чиркудай.
Темуджин накрутил на палец кончик бороды, посмотрел исподлобья на Чир¬кудая и поинтересовался:
- Ты его убил?
- Нет.
Темуджин выпятил губы и нахмурился.
- Я перетянул ему руки, чтобы он не потерял всю кровь, и чтобы не умер,- пояснил Чиркудай.- И оставил в степи...
- Извращенные китайские казни более скоротечны,- неожиданно заметил тихо подошедший Ляо Шу. Чиркудай посмотрел на него и увидел, что потомок императоров всё еще бледен, не полностью поправился после отравления.
- Он будет долго умирать,- задумчиво добавил Ляо Шу, похлопывая веером по ладони.
Темуджин кивнул головой киданьцу и спросил у Чиркудая:
- Ты считаешь, что сделал правильно?..
- Да,- твердо ответил Чиркудай.
Темуджин помедлил, еще раз кивнул головой и хотел уйти к креслу, но Чиркудай остановил его:
- Это не всё,- развернувшись, он быстро подошел к Чёрному, вытащил из хурджуна ножны с клинком и вернулся к ожидающим командирам, у которых от любопытства заблестели узкие глаза.
Обнажив меч наполовину, Чиркудай, не торопясь, показал Темуджину клеймо. Нойон шумно задышал, разволновался, нервно завертел головой, будто почувс¬твовав кангу на шее. Между Джелме и Бельгутеем протиснулся Субудей.
- Это же императорский меч!- удивленно воскликнул Ляо Шу, рассмотрев оружие. Он оглядел столпившихся командиров и негромко спросил:- Темуджин, ты не объяснишь мне, как он оказался у вас?
- Не сейчас,- буркнул Темуджин сквозь зубы и, отвернувшись, отошёл к креслам.
- Мы бросим жребий,- рассудительно начал Субудей:- Кому выпадет удача, тому он и достанется.
- Правильно,- подтвердил Джелме.
- А что это за сабля?- поинтересовался ничего не понимающий Бельгутей.
- Потом расскажу, - пообещал Темуджин и уселся в кресло. Помолчав, он властно произнёс:- Я приму сегодня решение, и скажу кому достанется меч. Жребий бросать не будем.
Субудей недовольно передернул плечом и отошел. За ним последовали Джелме с Бельгутеем. Ляо Шу уже сидел в своем кресле и, мудро прищурив¬шись, рассматривал Чиркудая.
- Отдыхайте,- махнул рукой Темуджин.- Вы хорошо поработали.
- Кху!!- весело и дружно рявкнули десять нукеров, стоящие в строю в пятнадцати метрах от них.
Чиркудай сунул клинок в ножны, подошел к Чёрному, и одним махом взлетел в седло. Развернув десятку, пришпорил коня и помчался в сопровождении от¬ряда к куреню.
Его разбудил шепот и негромкий шум. Чиркудай достал из-под кошмы кре¬сало и высек искры на сухой мох. Ослепительно белая вспышка высветила дру¬зей, ощупью пробирающихся к кошмам.
- Все равно разбудили,- громко сказал Тохучар и, забрав у Чиркудая тле¬ющий мох, раздул огонь, зажег жировой светильник. По голосу друга Чиркудай определил, что Тохучар улыбается.
- Возишься, как верблюд,- недовольно пробормотал Субудей и, скорчив хитрую гримасу, уселся напротив потягивающегося со сна Чиркудая.
Тохучар подтащил светильник поближе, взял Чиркудая за плечи, потерся безволосой щекой о щеку друга. Субудей, стесняясь проявлению чувств, тоже приложился к щеке Чиркудая, пробурчав:
- У тебя щетина растет. Пока мягкая. Щекотит. А у нас с Тохучаром нет.
- Можешь отрастить бороду, как Темуджин,- добавил Тохучар и потребо¬вал: - Ну, давай! Рассказывай,- и уселся на кошму с куском холодной баранины.
Чиркудай пожал плечами, и вяло сказал:
- Нашли, напали, отогнали...
- Ну, это мы и без тебя знаем,- обиженно произнес Тохучар, прожевывая холодное мясо.
- Угу,- подтвердил Субудей с полным ртом.
- А больше нечего рассказывать,- пожал плечами Чиркудай, вылавливая кость из котла над потухшим очагом.
- А как ты в лоб опрокинул тайджиутов,- начал перечислять Тохучар,- как ты гонял банды по степи, как наказал этого... Агучу?..
- Вы уже всё знаете...
В этот момент на улице кто-то заговорил, и в юрту постучали.
- Кто?!- строго спросил Субудей.
- Дозорный,- подал голос нукер и откинул полог, просунув голову в дверной проем, негромко доложил:- Тут старуха какая-то рвется...
- Пусти её,- приказал Чиркудай, сразу догадавшись, кто к ним пришел.
В
