каждая верста пути, как мало у нее осталось сил.
С утра они ехали широкой долиной между заросшими лесом холмами, а потом оказались на заметенном снегом тракте. Если в начале их путешествия Ярре обращал внимания на окружающий ландшафт, то с недавних пор впечатления стерлись, и ему все время казалось, что чертов волк водит их кругами по этой вымершей земле.
Где он, этот Оплот?
- Опять снег пошел, - сказала Янка, глядя на кружащиеся в воздухе снежные мухи. – Потеплеет, чаю.
- Второй месяц весны, - буркнул Ярре. – У нас в Ольме в это время уже листва на деревьях появлялась. Будь оно все…
- Ты за меня не волнуйся, - сказала княжна. – Я сдюжу.
- Ох, Янка, моя Янка! Да как же тут…
Яростный лай волка прервал Ярре. Юноша увидел, что волк остановился в нескольких десятках саженях впереди, а там, дальше, в пелене усиливающегося снегопада, маячат черные фигуры – и их очень много.
- Вельфгрид, назад! – крикнул Ярре.
Волк не подчинился. Еще мгновение стоял, широко расставив лапы, потом с рычанием рванулся вперед, скользя по снегу белой тенью, прямо к порожденным зимой призракам. Ударил первого лапами, рванул зубами, разбрызгивая холодную черную сукровицу, сбил еще одного – и взвыл, протяжно, страшно, обреченно.
Ярре выругался, сбросил с плеча лук и, наклонившись в седле, быстро упер Бьоркост в землю и натянул тетиву. Призраки были уже в сотне шагов от них – десятки безмолвных фигур, двигавшихся синхронно, дружно, будто кто-то невидимый задавал им ритм движения. Ярре узнал форму имперских легионеров – когда-то он сам носил похожую. Но эти легионеры были мертвы. На их посиневших застывших лицах искрился иней, в глазницах и проваленных ртах намерз лед, волосы сковали морозные колтуны. Они ковыляли, опираясь на длинные копья и обнаженные мечи, в полном безмолвии, только снег скрипел под их сапогами.
Янка поняла, вскрикнула. Ярре увидел ее полные ужаса глаза, поднял лук, и пущенная из Бьоркоста стрела ударила в ближайшего мертвеца. Умертвие скрылось во вспышке белого пламени, испепелившего плоть: миг спустя обгоревший скелет рухнул на снег. А Ярре уже пустил вторую стрелу, и еще одну, и еще, сбивая приближающихся тварей каждым выстрелом.
- Вот вам! – выкрикивал он. – Сдохните! Подыхайте же!
Мертвецы не слышали его. Они продолжали свое движение. А потом Ярре услышал крик княжны:
- Ярре, они повсюду!
Он повернулся, и сердце его замерло. Твари появились на склонах холмов справа и слева от тракта, замыкая их в клещи. Лошади, чувствуя близость смерти, беспокойно заржали. Янка не справилась со своей кобылой, со слабым криком упала в снег. Ярре соскочил с седла, бросился к ней, помог встать. Освободившаяся от всадницы лошадь рванулась по тракту вперед, сбивая ковыляющие фигуры, но споткнулась, и сразу десятки мертвых рук вцепились в нее и повалили в снег. Ярре услышал страшный, почти человеческий предсмертный крик, и ворчание упырей, руками и зубами раздирающих еще живую лошадь.
- Не смотри, - шепнул Ярре, прижимая княжну к себе, чувствуя, что его все сильнее бьет озноб. – Не надо смотреть.
В колчане оставалось еще шесть стрел. Выпустив плачущую Янку, Ярре начал стрелять – и радостно кричал, когда очередной упырь скрывался в облаке магического пламени. Последней стрелой он испепелил мертвеца в лиловом офицерском плаще, который подошел к Янке шагов на десять. А после этого опустил лук и вцепился зубами в рукав полушубка, чтобы не зарыдать от ярости и бессилия.
Лошадь Янки дала им небольшую передышку – упыри, казалось, забыли о людях на дороге, их заворожил запах пролитой крови. У растерзанных останков кобылы началась свалка. Ярре понял, что они с Янкой получили еще несколько мгновений, и что смогут выиграть немного времени, если…
- Прочь! – завопил Ярре, ударил своего коня, который топтался в снегу, храпя и фыркая. – Пошел!
Жеребец понял, рванул галопом прямо на упырей. Ярре закрыл глаза, чтобы не видеть его гибели, но конь прорвался – и помчался по тракту к лесу, только снег летел из-под копыт. Почему-то это обрадовало и успокоило Ярре. Времени у них будет меньше, но зато конь остался жив.
- Ярре, мы умрем?
- Ты что такое говоришь?! – Юноша заглянул в полные слез глаза княжны. – Я защищу тебя, клянусь!
- Знаю, - Янка попыталась улыбнуться, взяла Ярре за руку. – Ты ведь мой гридень.
- Янка, не плачь. Вот только во имя всех богов, не плачь. Не рви мне сердце.
- Пообещай, что не отдашь меня им живой.
- Мы не достанемся им, - Ярре обнял княжну, зарылся лицом в ее волосы, вдохнул их морозный запах. – Я люблю тебя.
- Любимый мой, родной, я знаю.
- Беги, я их задержу.
- Куда бежать? Некуда. Нет уж, мы будем вместе.
- Беги, я сказал!
- Нет. Я не хочу.
- Янка, - юноша отбросил бесполезный Бьоркост и вытащил из ножен охотничий нож, - я смогу защитить тебя. Во имя Создателя, во имя… во имя нашей любви – уходи!
- Я не брошу тебя, Ярре.
- У-хо-ди!!!
- Нет! – Княжна запрокинула голову, открыв горло. – Ты знаешь, что тебе надо сделать.
Ярре взвыл, оттолкнул княжну; его охватил страх смерти, та обреченность, которую он уже испытал однажды, в ту минуту, когда полковой лекарь вынес ему приговор. Но только в этот раз собственная скорая смерть его не пугала. Он думал только о Янке.
С последней отчаянной надеждой Ярре посмотрел в небо, но оно было серым, далеким и безмолвным, и живущие за облаками боги забыли о них с Янкой. Молчаливые фигуры, перемазанные лошадиной кровью, уже направлялись к ним. Им осталось пройти всего несколько десятков шагов.
Вылетевший из снегопада огненный шар с жужжанием пролетел мимо Ярре и ударил в упырей, разбросав их, как шахматные фигурки. Миг спустя два всадника врубились в толпу умертвий. Стук клинков о промерзшую плоть наполнил вечерний воздух.
Ярре в растерянности оглянулся. Рядом с Янкой уже стояла какая-то, будто с неба свалившаяся девушка в полушубке и меховом колпаке, вытянув перед собой руки, и между ее ладонями мерцала огненная сфера. Потом девушка сделала движение, будто отталкивала эту сферу от себя, и огонь ударил в упырей, добивая тех, кого не настигли мечи ее товарищей.
Вроде еще кто-то промчался мимо верхом – Ярре уже с трудом воспринимал происходящее. Потом пришел миг просветления, и юноша бросился к княжне. Так они и стояли, обнявшись, пока не затих бой на дороге, и всадники, спешившись, не присоединились к мечущей огонь девушке, все время находившейся подле них.
- Не ранены? – спросил старший из всадников, седеющий мужчина с суровым лицом. – Живые?
Ярре хотел ответить, но не смог – онемел от изумления и радости. Не за себя обрадовался, за Янку.
- Вовремя мы успели, - сказал второй всадник: лицо его скрывал намет, Ярре видел только глаза. – Не ошибся Батей.
- Вы… кто? – только и смог сказать ошеломленный Ярре.
- Люди Божьи, - ответил старший, убирая меч в ножны. – Вы что, вдвоем ехали?
- Вдвоем, - тут Ярре запнулся, вспомнил о Вельфгриде. – Еще волк с нами был.
- Волк? Белый волк? Так значит, это тебя Бьеран послал?
- Да.
- А девочка?
- Она княжна Трогорская. Мы с ней… вместе мы.
- Понимаю, - воин посмотрел на княжну, которая плакала навзрыд, а девушка-маг пыталась ее успокоить, и его лицо просветлело. – Хвала Митаре, не опоздали мы. Едем, нас Батей ждет.
- У нас лошадей…одна погибла, а вторую я сам отпустил, чтобы…
- Неважно, ты со мной в одном седле поедешь, а княжну твою Кайлани подвезет. Поторопимся, скоро совсем стемнеет, опять твари набегут, не отобъемся.
- Да, я понимаю… я сейчас.
Лук он нашел сразу – Бьоркост торчал из снега шагах в десяти от места, где они стояли. Найти Вельфгрида было сложнее. Перешагивая через тлеющие останки упырей, юноша, наконец, увидел волка – Вельфгрид лежал на боку, и снег вокруг был забрызган его кровью. Ярре сел на корточки, осторожно коснулся загривка зверя. По телу Вельфгрида прошла волной дрожь, он вздохнул, и юноша почувствовал, что слезы вновь наворачиваются на глаза, и предательская слабость встала в горле.
- Спасибо тебе, - прошептал Ярре, гладя волка. – Ты спас нас.
Вельфгрид вновь вздохнул, совсем по-человечески. Алая кровь запузырилась на его оскаленных зубах, чуть дрогнули лапы. А потом волк задрожал всем телом, замер неподвижно, и Ярре понял, что Вельфгрид уже бежит по сияющей звездной тропе, ведущей к воротам Вартхейма.
По тропе героев.
- Avar, nar mathe Gwayen sudd un fohrar Aguedar, - сказал кто-то за его спиной.
Ярре медленно повернул голову. Парень, стоявший рядом, был моложе него, но в длинной кольчуге, при мече. Один из тех, кто сегодня спас их с Янкой. И еще Ярре заметил, что у парня мелкие, почти девичьи черты лица и необычные остроконечные уши.
- Я говорю: хороший был пес, настоящий боец, - сказал парень. – И умер так, как надлежит умирать воину. Пойдем, надо ехать.
Ярре кивнул, еще раз погладил затихшего волка и пошел к ожидавшим его всадникам.
Глава 3
Внизу, в узкой долине между каменными хребтами, двигались крошечные фигурки – много фигурок. А над двуглавой, вонзающейся в темное небо, словно огромный зуб горой полыхало полярное сияние. Мистическая стена, разделяющая мир живых и мир мертвых.
Темный смотрел на эту колеблющуюся завесу, сложив руки на груди. Сияние было еще одним препятствием на пути к цели, но очень скоро оно исчезнет. Это случится в тот момент, когда собравшаяся в долине мертвая рать Шести поднимется на вершину и атакует. Те, кто создал эту преграду, всего лишь люди, и их волшебная сила не безгранична. Сейчас они удерживают завесу, тратя свои последние жизненные силы. Когда мертвые воины пойдут на приступ, эти силы иссякнут очень быстро. А потом придет черед Шести. Их появление на горе вызовет Последнюю бурю, и она уничтожит эту завесу. Святилище будет открыто.
Двое соратников Темного стояли справа и слева от него – его вечные спутники, древние короли, молчаливые, как наступающая северная ночь. Им не было нужды говорить друг с другом; их вела Судьба, и каждый знал, что делать. Чуть поодаль, встав в ряд, стояли три заклятые души – три Восставших королевской крови, которые этой ночью помогут закончить охоту, начатую не одну тысячу лет назад. Их оруженосцы, их дарованные Тьмой соратники. Теперь облик Восставших в точности повторял обличие их господ: те же не отражающие света доспехи из адской стали, шлемы, изображающие головы демонов, оружие, покрытое вспыхивающими в свете луны рунами. Они были готовы к последней битве, и Темный знал это. Он чувствовал их нетерпение, их жажду живой крови, которая ждет их за мерцающим в нескольких лигах от них занавесом. Последние, кто осмеливается препятствовать им.
Или нет?
Темный повернул голову и посмотрел на юго-восток. Там, в снежной пелене, появились всадники. Шесть всадников, направляющихся прямо к вершине, над которой полыхало сияние. Он не увидел – почувствовал их приближение, потому что один из всадников был тот, кто сумел улизнуть от них.
- Напасть на них сейчас? – прочел Темный мысли одного из своих собратьев и покачал головой.
- Зачем гоняться за ними, если они сами идут сюда? – ответил он. – Пусть все идет, как идет. Пусть наши собратья в долине поторопятся. Время пришло.
***
Батей смотрел в огонь, и ему нравился нервный танец языков пламени. Боль в груди почти прошла, осталось небольшое жжение,
