Яхонтова книга

саламандру. Та продолжала дуть на воду. При этом, как показалось Стефании, в её сапфировых глазах был упрёк: чего же ты медлишь?
- Бегу, бегу! – спохватилась девушка.
На деле бежать не получилось. Сказывалась усталость от плавания. Сначала она брела, шатаясь, вперёд, по песчаной тропе. Когда и на это сил перестало хватать, поползла на четвереньках. Саламандра следовала за ней, терпеливо продувая проход.
Наконец (Стефании показалось, будто прошло несколько вечностей), водяные стены стали совсем низкими, а потом и вовсе пропали. Тогда девушка в полном изнеможении рухнула на песчаный берег.

***
О печальной участи Миранды Юлиан узнал на следующий же день после того, как это стало известно Ираклию.
- Теперь, Ваша Светлость, Вы станете меня презирать? – спросила девочка.
- Никогда! – воскликнул Юлиан, с трудом справившись с волнением.
Не потому он от неё отвернулся, когда она вела свой рассказ, а лишь для того, чтобы девочка не испугалась при виде его лица, искажённого яростью.
- Я никогда не буду презирать тебя за то, в чём нет твоей вины, - проговорил он затем, поворачиваясь к Миранде и глядя ей прямо в глаза. – Я буду презирать твою мать, негодяев, что тебя трогали, короля, но только не тебя, Миранда.
- Короля?! – глаза у девочки расширились от удивления. – Неужели из-за меня можно презирать самого короля?
«По крайней мере, я уже позволил себе эту вольность», - мысленно ответил ей Юлиан, а вслух сказал:
- Я презирал и буду презирать всякого, кто обидит ребёнка. Кто бы он ни был. Кстати, ты должна знать: золотая саламандра не ест людей.
Миранда посмотрела на него недоверчиво. Впрочем, Юлиан и не ожидал, что девочка ему поверит. Сколько людей, включая самого короля, говорят, что золотая саламандра питается детьми. С чего же ей, спрашивается, игнорировать всеобщее мнение ради слов изгнанника?
- Вы хотите сказать, Ваша Светлость, что король обманывает?
- Я не хочу сказать, что люди, которых ты почитала за родителей, тебя предали.
Если бы Юлиан знал, какую бурю вызовут его слова в душе девочки! Нелегко смириться с предательством тех, кому веришь, к кому успел привязаться настолько, что считаешь самым близким. Чтобы избежать боли, начинаешь цепляться за надежду, что это не так, это какая-то ошибка, ну не мог он так поступить. Теперь же, после слов графа, эта надежда воскресла с новой силой. Прежде Миранде казалось, что она свыклась с мыслью о предательстве. А ведь она всегда втайне мечтала, чтобы саламандра-людоедка оказалась страшной сказкой.
«Может, эти люди меня действительно любили? – думала девочка. – Но почему, если золотая саламандра не ест людей, король не разрешает увозить детей в Королевство Рыжего Солнца? Он ведь такой добрый и справедливый! Для него подданные – что дети родные. Разве может отец хотеть зла своим детям?»
Миранда вдруг со стыдом вспомнила, как в минуты отчаяния думала, будто королю всё равно, что с ней происходит. Не видит он ни её, ни других несчастных. Живя в роскошном дворце, он даже не думает, что у кого-то нет крова. Эта же мысль полезла ей в голову и теперь.
«Нет, это я плохая, если так думаю, - оборвала девочка саму себя. – Король не может быть равнодушным. Это всё придворные льстецы – они его обманывают, а он им верит. Если бы король знал всю правду, он бы никогда не допустил, чтобы его подданные страдали».
Или может, это граф ошибается? О том, что он врёт, не хотелось и думать. Вдруг золотая саламандра и вправду ест людей, только граф Блувердад этого не знает?
Наконец, устав от размышлений, Миранда решила, что утром обязательно поговорит об этом с дедушкой Ираклием.

***
- Нет, золотая людей не ест. Это наша, серебряная, человечиной питается.
- Так значит, дедушка, короля обманули! – от волнения Миранда приподнялась на подушках. – Надо  будет сказать ему правду. Ведь мы скажем, правда скажем, дедушка? Как только выберемся из леса?
Ираклий в ответ грустно улыбнулся. Очень ему не хотелось огорчать ребёнка. Но ещё меньше ему хотелось врать.
- Король её уже знает.
- Как знает? Ему уже кто-то сказал?
- Сказал, причём давно. Три года назад. И жестоко за эту правду поплатился.
- А что с ним стало, дедушка?
- Его бросили в темницу, били, пытали…
- Пытали? Это как?
- Жгли пятки на медленном огне, рвали щипцами, растягивали на дыбе, колесовали, морили голодом… Потом, забитого и измученного, сослали далеко в лес, в тёмный замок…
- А что же король? Он об этом знал?
- Конечно. Всё это сделали по его приказу.
- А что этот человек? Он жив?
- Хвала небесам! Но тогда на него было страшно смотреть. Я боялся отойти от него хотя бы на шаг – он мог умереть в любой момент.
То, что сказал Ираклий, поразило девочку до глубины души. С детства привыкшая к мысли, что Королевство Зелёных Вод – самое справедливое и самое свободное королевство в мире, Миранда никак не могла взять в толк, как в этом королевстве могут сослать за правду. Нет, это бред – ссылают только преступников. Король не может наказать ни за что. Если графа Блувердада сослали, значит, он действительно провинился. Пусть даже он этого не осознаёт. А дедушка Ираклий… Он так любит хозяина, что упорно не желает верить в его виновность.
Но в чём граф провинился? В том, что ошибся насчёт саламандры? Получается, его наказали за ошибку? Нет, значит, было ещё что-то – о чём дедушка Ираклий умолчал.
Но всё-таки одна мысль не давала Миранде покоя. Она не понимала, какое преступление мог совершить человек, чтобы его нужно было подвергать жестоким пыткам. И зачем было везти его умирающего в лес?
Впервые в жизни девочка задалась вопросом: а такой ли король добрый и справедливый на самом деле?

***
Мало-помалу Миранда выздоравливала. Вскоре она уже гуляла около замка с дедушкой Ираклием. Иногда компанию им составлял Юлиан, однако чаще предпочитал прогулки в одиночестве. Ираклий с беспокойством замечал, что хозяин стал реже бывать в замке и уходил всё дальше в лес. Казалось, что Юлиан желает быть съеденным саламандрой. Но нет – с появлением в замке Миранды он, напротив, стал живее.
Да, эта девочка действительно стала смыслом его жизни. С того самого дня, как он узнал её историю, он дал себе клятву во что бы то ни стало вывести её из леса. Но не для того, чтобы вернуть жестокой матери. В глухом лесу девочке и то будет лучше, чем с ней. Мысль отправить её в Королевство Рыжего Солнца захватила Юлиана настолько, что он готов был часами бродить по лесу, рискуя попасться саламандре, чтоб только найти дорогу, по которой можно выбраться. У Миранды узнавать было бесполезно – она блуждала несколько дней и мало что помнила.
Да, своей жизнью он мог бы рискнуть. Но как вывести Миранду? Подвергать риску её жизнь совершенно не хотелось. Он не знал, что будет делать, когда найдёт дорогу. Но твёрдо решил: делать что-то будет обязательно.

***
Очнувшись, Стефания увидела над собой группу людей. Они о чём-то переговаривались между собой.
- Вот смотрите, глаза открыла, - проговорил один. – Значит, жива. Кто ты: человек ли, или дева морская? Откуда ты?
- Человек я, человек, - ответила девушка.
- Как же тебя занесло-то сюда?... Саламандра? Воды раздвинула? Так ты что, по воде пришла, не приплыла?
На их лицах было недоумение. Оно и понятно – в такое трудно поверить.
- Что вы тут столпились, бездельники? – неожиданно громко их окликнул богато одетый господин. – Живо работать!
- Да тут, сударь, девка пришла… по воде.
- Что?! – лицо господина вытянулось.
- Всё как есть, сударь. Сама так сказала.
Господин приблизился к Стефании, которая тут же встала и поклонилась. Сделала она это крайне неохотно, ибо сей знатный господин ей сразу не понравился. И выражение лица у него какое-то неприятное, и с работниками разговаривает грубо, совсем как её отец.
- Как твоё имя? – спросил он.
- Стефания.
- Откуда ты?
- Из Королевства Подсолнухов.
- Говоришь, по воде пришла?
- Именно так, сударь.
- Как это было?
Девушка в нескольких словах рассказала ему о том, как, забравшись в дом колдуна, очутилась среди моря, и как золотая саламандра её спасла.
- Ты, наверное, очень устала? – произнёс знатный господин с сочувствием, которого Стефания, по правде говоря, никак не ожидала. – Так будь моей гостьей. Я барон Мисуллан, буду рад принять тебя в своём доме. Ну-ка, Стефания, садись в карету – мой кучер доставит тебя прямиком в моё имение.
- Благодарю Вас, Ваша Светлость.
Когда карета с запряжённой тройкой несла её прочь от берега, Стефания с любопытством глядела на проплывающие мимо дома горожан: богатые – с садами, коваными оградами, большими окнами, и бедные – деревянные, с прохудившимися кровлями, кое-где покосившиеся; на бакалейные лавки, швейные мастерские с вывесками, аптеки, фабрики. Особенно же внимание девушки привлекало море, мелькавшее по левую сторону. Только сейчас она заметила, что вода не голубая, а чуть зеленоватая.
«Не это ли Королевство Зелёных Вод?» - пришло девушке на ум.
И точно – чем дальше карета отъезжала от города, тем чаще на пути стали попадаться ручейки и речушки. Их воды также отливали зелёным.
По мере того, как путешествие приближалось к концу, на пути стали встречаться крестьянские хижины, поля с золотой пшеницей и рожью, заливные луга. У речки, зелёной, как и все воды, стояли рыбацкие лодки.
Вскоре карета подъехала к роскошному дворцу, напоминавшему шкатулку, с колоннами, с башенками. Там она и остановилась. Лакей в ливрее помог девушке выйти из кареты.
Внутри убранство поражало роскошью. Картины, стены с отделкой из мрамора, золочёные перила на лестнице, гобелены с золотым шитьём – всё это говорило о сказочном богатстве владельца.
Стефания жалела, что сначала подумала про барона плохо. Всё-таки он отнюдь не бессердечен, если подобрал и привёз к себе во дворец уставшую путешественницу. Её отец точно бы не проявил такого благородства.
Барон распорядился отвести гостье комнату. Слуга принёс еду, на которую проголодавшаяся Стефания набросилась с жадностью.
После еды ей нестерпимо захотелось спать. И едва её голова коснулась мягкой подушки, она тут же забылась сном.
Проснулась девушка оттого, что кто-то её бесцеремонно расталкивал. Открыв глаза, она увидела мальчика лет эдак четырнадцати.
- Стефания, просыпайся! – шептал он. – Скорее!
- Что-то случилось? – сонно пробормотала девушка.
- Беги отсюда! Мой отец на тебя донёс. Спасайся, иначе тебя казнят!
- Твой отец… Он…
- Барон Мисуллан. Я его сын Фредерик.
- Но я же ничего не сделала.
- Ты пришла по воде, не плавая. По закону, за это следует смертная казнь.
Остатки сна мигом улетучились. От удивления девушка выпучила глаза и села на кровать.
- Ничего себе! Интересные у вас в королевстве законы!
- Пойдём скорее! Я знаю, где тайный ход. Я тебя выведу.
- Да, да, конечно, Ваша Светлость.
Оглядываясь, молодой баронет вышел из комнаты, дав гостье знак следовать за ним. В конце коридора была тёмная, едва освещаемая канделябрами лестница, по которой Фредерик и Стефания осторожно спустились. И оказались в подвале. Только там девушка рискнула полюбопытствовать, кому пришло в голову принимать такой необычный закон.
- Это наш король Симеон Пятый. Он издал этот указ ещё в начале царствования.
- Да, в чём, в чём, а в чувстве юмора вашему королю не откажешь.
- Да какое там чувство юмора! Обыкновенная паранойя.
За то