спрашивает, что же делать дальше.
Для начала оперативника хвалю как только умею. Много коллега раскопал и осталось сделать еще малость: советую уточнить, сколько рейсов с рудой сделано машиной дорожников за четыре дня, и самое важное – сравнить вес руды каждого рейса при ее погрузке в машину и разгрузке у железной дороги. Эти два веса должны быть одинаковы, теоретически. А практически так не бывает. Какая-то разница в весах может быть, в одну сторону: в одном месте всегда чуть больше, а в другом чуть меньше. Вот и надо выяснить, все ли с весами нормально. А для этого сравнить их с такими же данными для любой другой задействованной на перевозке руды машины.
Это для Михаила Ивановича задание первое. Второе намного важнее: нужно выяснить, не пытались ли взвесить груженые камнем машины дорожников, когда те приезжали за ним в поселок Пионерный. Идея подменить машину руды на машину пустой породы в голову преступников могла придти. Важно, что бы камни в обеих случаях были похожи визуально, что и было достигнуто- -пустую породу взяли из отвала. А зная, что руда всегда взвешивается дважды, должны и машину с пустой породой взвесить, что бы при подмене был как говорят «баш на баш». Михаил Иванович моментально предположения мои понял, пообещал все нужное сделать в лучшем виде. И разговор на этом закончили.
Дальше до конца работы разбирался с автовладельцами – жильцами добавившихся трех ведомственных домов. Вначале посетил знакомое мне жилуправление и та же женщина, у которой я брал список жильцов дома №32 по улице Линейной, представила мне списки жильцов еще трех домов. Отсюда пришлось ехать в ГАИ – не диктовать же по телефону почти триста фамилий потенциальных автовладельцев. И еле успел дела там закончить к обеду, положив в карман листок с тридцатью двумя фамилиями владельцев транспортных средств.
По знакомому маршруту добрался до представительного здания геологического объединения, и после знакомой процедуры выписки временного пропуска попал в кабинетк Виктору Ивановичу, начальнику отдела кадров. На этот раз из-за значительного объема предстоящей работы меня провели в другую комнату и нужные личные дела на работников приносили отдельными порциями. Сегодня я не посещал паспортный стол и не узнавал, где проверяемые мною лица работали. Сейчас это выяснилось – из тридцати двух человек на одиннадцать личных дел не оказалось. То-есть работали на предприятиях других, с геологией не связанных, и были для меня менее интересны. Из оставшихся двадцати одного человека – десять полевых работников, редко бывающих в городе. И только с последними одиннадцатью я посчитал необходимыи разобраться в первую очередь
Времени до конца рабочего дня оставалось немного, и после консультации с Виктором Ивановичем, здесь же в комнате побеседовал с двумя мужчинами, попавшими в список нужных мне лиц. Работали они в этом же здании, занимая довольно высокие должности. Выяснилось, что с интересующим меня автосервизом и его хозяином они дел не имели, так как свои дорогие машины доверяли более серьезным организациям. Прямых связей ни они сами, ни их близкие родственники с лабораторией тоже не имели, и я с удовольствием список проверяемых уменьшил на два человека. Осталось девять – число мистическое и для меня неудачное. И что бы себя душевно успокоить, плюсую к нему еще одну фамилию – Галины П. Она тоже проверяемая, так что получается десять. Это как-то успокаивает. С поднявшимся настроением направляюсь в родную контору, точно рассчитав попасть туда до конца работы. Таня обещала подождать, если я и опоздаю немного.
Совместная прогулка по магазинам расчтянулась надолго. Таня тщательно выбирала нужные вещи, постоянно интересовалась нравятся ли они мне, хотя по моему виду было очевидно полное отсутствие вкуса. Мне нравилось все. Таня это быстро поняла и обращалась не столько для консультаций, сколько желая чем-то привлечь, не дать заскучать.
Объемная сумка постепенно заполнялась приличными по размеру кусками материи. К моему удивлению, почему-то с разными рисунками и разного цвета, хотя все предназначалось для окон и вроде бы должно быть одинаковым. Но убеждение держал в себе, понимая что кое в чем женщин нужно просто слушать, не задавая глупых вопросов.
Сумку я притащил поздно вечером к Тане. А до этого успели у меня поужинать, после чего она замеряла на окнах все что можно, попутно объясняя какая здесь получится красота и уют. Это мне предстоит увидеть в субботу.
Геолог.
С утра у Игоря Георгиевича в кабинете я почти как гость. Только смотрю и слушаю. На столе – обзорные геологическая и гравиметрическая карты площади наших работ, кальки с геохимией по очень редкой сети, магнитной съемки.
Говорит Игорь Георгиевич, на подхвате у него, то-есть в нужный момент подает кальки с геофизикой, Владимир. Объясняется предполагаемое продолжение рудоконтролирующей структуры. Все внимательно слушают. Как в свое время у нас, у проверяющих сразу же возникают разногласия. Правда, высказываются они в корректной форме.Наблюдая со стороны, я все больше и больше удивляюсь, как очень близки по содержанию и наша позавчерашние споры, и эти вот очень корректные возражения. И как плавно в обоих случаях они трансформируются в один и вероятно единственный правильный вывод.
То, что мы наметили для продолжения работ, сейчас проверяющими принимается как достаточно обоснованное. Но главный геолог объединения на этом не останавливается, считает только ближайшей перспективой. А вот дальняя – пора начать первые рекогносцировочные работы в другом районе – вдоль северной границы того скрытого, но выделенного по гравике крупного тела, на южном обрамлении которого найдены все золоторудные объекты.
На этом проверка нашей работы закончилась, и на пятнадцать минут все разошлись немного освежить голову перед подведением итогов. В своей комнате я сразу слышу вопрос:
«Ну как?»
Поднимаю вверх большой палец:
«Сейчас еще только скажут «как». Но можете не переживать, самое плохое – всех нас просто похвалят».
Ребята, конечно, хотели бы услышать обо всем поподробней, но я прошу их обождать. Скоро гости уедут, тогда и поговорим. И что бы не маячить у ребят перед глазами, пошел в соседнюю комнату, навестить жену. Но и там услышал все то же:
«Как дела?»
Здесь можно слегка и «приколоться», поэтому с умным видом отвечаю:
«Мужикам премию выделяют, а женщинам – по бесплатному билету, в Мирный на аэробику».
Женщины делают вид, что возмущены до глубины души, и я комнату с веселым настроением покидаю. Пора в кабинет главного геолога.
Когда все в какой уже раз устроились за столами, наш шеф предложил представителям науки дать оценку нашей работы. Начали по очереди говорить примерно одно и то же: все делается правильно, выявленный объект явно промышленного масштаба. Мелкие недочеты есть, но упоминать сейчас о них не стоит, все решаются в рабочем порядке.
Слушать это приятно, но говорили люди можно сказать посторонние, вернее представители других организаций геологического профиля. Шеф выступил последним, и речь можно вместить в одно слово: «молодцы». Все у нас делается грамотно, материалы хорошо смотрятся и придраться не к чему. Но – здесь главный геолог объединения сделал паузу и пальцем нам погрозил – собственной инициативы иногда не хватает. По его мнению, одну скважину мы уже должны были под руду бурить, не беря во внимание никакие проекты. Тем более, что с участком бурения дело плохо – руды нет и не будет. Ну а раз мы такие трусливые, сами решать ничего не можем, то шеф здесь же дает распоряжение все оставшиеся объемы разместить под руду. И напоминает, что победителей не судят, а вот слишком осторожных частенько не жалуют.
На этом все закончилось. Шеф и Павел Петрович пошли в кабинет начальника, остальные начали расходиться. Проверяющие – в столовую, аборигены - по домам, покушать.
Когда вернулся с обеденного перерыва, ребята уже сидели в комнате. И с час я рассказывал как проходила проверка работы, как в итоге ее оценили. А раз оценили на «молодцы», то и подчиненных я назвал этим словом, хотя считал, что заслуживают они чего-то более весомого.
Потом меня пригласил к себе Игорь Георгиевич, и когда туда же подошли Николай и Владимир, признался, что хотя у нас все хорошо, втык персональный от шефа и вдобавок своего друга получил. Как он выразился, за «продолжение бурения на заведомо бесперспективной площади, хотя рудный объект уже определился». Еще раз посмотрели мой планшет с нарисованным рудным телом, определили положение первой оценочной скважины, в профиле с канавой с ВВ. В ней рудное тело вскрыто на максимально возможную глубину, и угол его падения замерен надежно. Завтра закрывается очередная скважина – уже перебуривает лишнее. Вот и потащат агрегат на первую рудную точку.
Дальше разговор пошел легкий и почти не по работе. Вспоминали претензии к нам представителей науки, высказывали свое отношение к ним. Как обычно, говорили и плохое, и хорошее. Потом Игорь Георгиевич открыл сейф, достал из него четыре стакана и бутылку водки. Молча смотрели, как он разливал водку по стаканам, так же молча подняли их. «За удачу».
Часть девятая.
Опер. 4 августа, четверг.
Девять автовладельцев, вернее все, что удалось за день узнать о них от прямых начальников, коллег по работе и в личных беседах, не продвинули вперед ни на миллиметр. Не получалось близких контактов ни с хозяином автосервиза, ни с кем либо из лаборатории. Пока не получалось – за день разобраться с девятью мужиками не просто. Но подумать появилось о чем: автовладельцы народ общительный, друг друга знают отлично, как люди с одинаковым увлечением. И два человека подсказали, поняв мой интерес к хозяину автосервиза, что во дворе тот больше общался с лицами, машин не имеющими. Назвали две фамилии, которые я хорошенько запомнил.
Вот что значит ведомственное жилье! В обычном доме соседи по площадке друг друга часто не знают, не говоря об этажах и подъездах. А в геологическом квартале все чуть ли не друзья, потому как сталкиваются не только во дворе, а и по работе очень специфичной, требующей общения с широким кругом лиц многих специальностей.
Эти два человека проживали в разных домах. Один оказался соседом Панова И.Н по площадке, и особого интереса у меня не вызвал: ну с кем еще общаться, если не с соседом. И подвезти его в собственной машине никто не откажется. Так что фамилию в памяти отложил, но на втором месте. Подождет. Второй человек, Язиков Дмитрий Сергеевич, привлек побольше. Во-первых тем, что жил не с Пановым, а в соседнем доме, построенном позднее. Следовательно и связи, если они были, отличные от первого случая. Явно не соседские. А во-вторых, человек работал – пока со слов опрошенных – в здании лаборатории. Организовал там небольшой цех по производству женских украшений, как подсобное хозяйственное подразделение.
Слова о женских украшениях моментально вернули в сознание картинки совсем недавней встречи с представителями организации, контролирующей оборот драгоценных металлов. И мысль , что с Язиковым Д.С. может
