обрушился шквал запахов и шумов кипящей, шкварчащей, крикливой хромированной кухни, по которой суетливо и на первый взгляд совершенно бестолково сновал рой белых колпаков. Проталкиваясь сквозь весь этот хаос, то и дело натыкаясь на чью-то спину или локоть, мы пробирались к стене, возле которой, уперев руки в бока, стоял высокий, сухопарый человек с мясистым носом и сосредоточенным выражением на лице.
- Дима, Ольга Григорьевна прислала тебе помощниц, - обратилась к нему Лис.
- Знаю, - шерстистый взгляд прошёлся по нам с Бунькой, словно оценивал рабочие качества тягловых лошадок. – Звонила уже. Идите за мной, - кивнул он и направился к дальнему углу.
Наши бренные тела плавно перекочевали под юрисдикцию этого сурового человека, и в глубине души я с сожалением вздохнула, расставаясь с нашей новой приятельницей.
- Это нужно тщательно вымыть, почистить и рассортировать, - ткнулся суставчатый палец в гору овощей под столом. – Когда закончите, подойдёте ко мне, и я скажу, что делать дальше. Халаты и шапочки возьмите в подсобке. Там всё разложено по размерам, так что нет необходимости перебирать всю кучу. Задание понятно?
Судорожно сглотнув комок, который застрял у нас в горле при виде такого фантастического объема работы, мы с Буней обречённо кивнули.
- Тогда приступайте.
И начался ад!
Мы терли, строгали, кидали, снова мыли и сортировали, но овощей в мисках от этого не прибавлялось. Время от времени подбегал кто-нибудь из поваров, и все наши труды сводились на нет, когда чужие руки выгребали из плошек плоды наших сгорбленных спин и натёртых мозолей. Порой даже всё подчистую. Через некоторое время мы приноровились, перестав чистить всё подряд, и сосредоточились на том, чтобы удовлетворить спрос на отдельные виды, более всего востребованные. При такой организации нашего дела, нам, наконец, удалось более-менее пополнить разноцветные, разнокалиберные горки овощей, и работа даже начала заедать своей монотонность.
И только после того, как этот самый Дима (как нам стало известно, занимающий почетную должность су-шефа10 /помощник шеф-повара/) оценил результаты нашего адского труда, нам доверили (!!!) под строгим, придирчивым надзором нарезать ингредиенты для некоторых салатов. А через пару часов такой «уникальной», «захватывающей», «увлекательной» работы, я поняла, что смогу настрогать что угодно, где угодно и когда угодно даже с завязанными глазами!
***
Когда же мы изрядно измотанные и опустошённые в одиннадцать часов вечера покидали этот дурдом, кухня ещё кипела и бурлила, удовлетворяя желудки засидевшихся наверху гостей. Но лично наш рабочий день закончился, в кармане шуршало несколько, честно заработанных цветных бумажек на собственные удовольствия, и мы с Буней с наслаждением выбрались из подземелья на свободу, где сквозь яркий свет фонарей на ночном небе пробивались первые звёзды.
- Ну, как? – наконец смогла спросить я подругу, устало присевшую на один из ящиков перед входом. – Будем здесь практику проходить или всё-таки столовка?
Наклонившись вперёд и уперев руки в колени, Буня некоторое время молчала, а потом разлепила губы:
- Знаешь, сейчас я ничего не могу тебе сказать по этому поводу. У меня не осталось сил даже думать. Давай завтра определимся.
- Когда? – опустила свой зад рядом с ней я. Слова тоже давались мне с превеликим трудом. Голова нещадно раскалывалась, мир уже начинал трещать по швам, двоиться, и мне не хватало сил, чтобы сконцентрироваться на действительности.
- Когда хорошенько выспимся и…
- Завтра суббота, - уныло пришлось напомнить мне.
- Ну. А я про что?
- Так Гаргоновна же сказала, что мы ей нужны в пятницу и субботу. Забыла, что ли?
- А-а-а… - дошло, наконец, до неё. С минуту она шевелила извилинами, а потом выдала результат: – Тогда утром созвонимся.
- Хорошо.
Всё равно прямо сейчас принимать решение на основе гудящих ног и мышц не имело смысла.
Тут дверь резко распахнулась, ударив по ящикам, и мимо нас пролетела переодетая в повседневную одежду наша давешняя знакомая официантка, за которой широким шагом попятам следовал какой-то разгневанный черноволосый парень.
- Лис, постой! Куда это ты собралась?
- На такси доеду! – запальчиво выкрикнула она, сердито махнув сумочкой. – Надоело выслушивать твои необоснованные придирки! Ты душишь меня своей ревностью!
Нас они, похоже, не видели, и мы притихли, не желая проявляться в такой пикантной ситуации.
- Это не придирки! Я собственными глазами видел, как ты чуть ли не вешалась на шею того хлыща! Еще немного, и твоя грудь оказалась бы у него во рту!
- Мне просто нужно было забрать тарелки со стола! – парировала та. - Я не виновата, что нас заставляют рядиться в эти дурацкие платья с такими глубокими декольте! Думаешь, мне это нравится?
- Конечно, нравится! – орал парень, и я, к своему изумлению, увидела, как пара дымчато-серых щупалец, как хлыстом, отрывисто щёлкнула над его головой.
Лярва! Да, какая здоровая!
И чем больше бушевал донор, тем больше неистовствовала его пиявка.
- Да, тебя хлебом не корми, дай только задом повертеть перед мужиками! Надоело ей, видите ли! Да, это мне надоело выслушивать твои оправдания и ложь! Всегда найдёшь, что сказать!
- Я тебе никогда не лгала и не изменяла! Это ты всё время себя накручиваешь! Я устала уже тебе это доказывать! Что бы я ни делала, что бы ни говорила – ты никогда не бываешь доволен. Чёрт, да я уже забыла, что значит покупать себе красивые вещи! Всё время боюсь спровоцировать тебя на новый скандал! Выгляжу, как… как… половая тряпка! Еще немного и можно будет ноги о меня вытирать! Хотя… ты и так это уже делаешь.
- Что?! Неблагодарная тварь! – окончательно взбеленился Отелло. – А кто недавно лоскутками кружевного белья перед моим носом размахивал? Это его ты на встречу со своим бывшим одевала? Проститутка! Дрянь!
Как только парень в сердцах выкрикнул последние, уничижительные слова, лярва внезапно метнулась к девушке и впилась ей в горло. Я видела, как Лис при этом дёрнулась, пошатнулась, будто на самом деле почувствовала удар, и задержала дыхание от боли.
- Лис, прости! – опомнился вдруг слетевший с катушек ревнивец и кинулся к своей возлюбленной, полный раскаяния. Но вот сама лярва отступать не собиралась. Тварь только туже стянула шею своей жертвы, пробираясь к самому сердцу, и заволновалась, запульсировала, откачивая энергию. – Прости! Прости! – крепко стискивал в это время парень в объятиях безвольное тело своей подруги так крепко, словно хотел раздавить.
Некоторое время они стояли, тесно прижавшись, и стало слышно, как вдалеке зашлась истерическим лаем какая-то шавка, а потом Лис отстранилась.
- Я так больше не могу, - мертвенно-безжизненным голосом произнесла она. Две влажные дорожки слёз блестели на её щеках, но девушка даже не замечала, что плачет. – Не могу. Не ходи за мной. Я переночую у родителей.
И Лис, не оборачиваясь, пошла прочь, а вместе с ней уплывала и застрявшая в сердце оторванная конечность серой твари, которая имела теперь все шансы угнездиться там.
Парень моча постоял, наверное, ещё с минуту, а потом развернулся и скрылся за дверью ресторана.
- Нет, ты это видела? – зашевелилась рядом со мной Буня. Дремотное состояние под адреналином чужой драмы, как рукой сняло. - Вот козёл!
- Да, уж… - потрясённо вымолвила я. Перед моими глазами всё ещё стояла тошнотворная картинка ненасытной твари.
- Да, я бы на её месте…! - сжала кулаки защитница всех униженных и оскорблённых. - Этому козлу…!
- Ты уже повторяешься, - очнулась я. – Мы всё равно ничего не можем сделать.
- Давай догоним Лис, поговорим?
- Думаю, что она этому не обрадуется. По мне так лучше её сейчас не трогать. Во всяком случае, я бы точно не хотела, чтобы кто-нибудь в таком деле со стороны с советами или утешением лез. Пойдём лучше домой.
- Ладно, - нехотя согласилась Буня, поднимаясь с места и отряхиваясь. – Не знаю, как ты, а я, наверное, тоже, как Лис, на такси домой поеду.
- И спустишь всё, что сегодня заработала?
Неприятный осадок от недавно разыгравшейся перед нами сцены не хотел отпускать меня, и я вела диалог чисто на автопилоте.
- Плевать! Давай поймаем машину вместе. Половину ты, половину я. Быстро доедем и сэкономим вдвое.
Но я её уже не слушала. Моё внимание привлекла высокая, статная фигура светловолосого мужчины, целенаправленно шагающего по дорожке от ресторана к парковке. Она показалась мне знакомой, и я, подхватив Буню под руку, потащила её в сторону стоянки, забитой автомобилями.
И не ошиблась! Это был мой кладбищенский сторож!
- Зайн! – радостно позвала я, и он замер возле открытой дверцы машины. – Вот так встреча!
- Что ты здесь делаешь? – вместо приветствия выдал он, посматривая на тихо стоящую рядом со мной Буню.
- Мы здесь практику проходим, - глупо лыбилась я. – Ты сейчас куда?
- Домой.
- Может, подбросишь хотя бы до центра двух уставших девушек? Ну… или хотя бы до автобусной остановки? А то ещё через весь парк чапать...
- Садитесь, - кивнул головой он, и я скользнула на переднее сидение, предоставляя Буне самостоятельно устраиваться сзади.
Как только я очутилась в салоне, мои ноздри раздулись, впуская внутрь обалденный запах чистой свежести, которым могла бы похвастаться не любая идеальная хозяйка.
Боже, как он мне нравился!
- Знакомься, это моя подруга Буня, - представила я свою спутницу, когда Зайн занял место у руля. - Это Зайн. Я тебе о нём рассказывала.
- Очень приятно, - сдержанно, можно даже сказать, скромно откликнулась Бунька на разворот в её сторону и кивок светлой головы.
- Мне тоже, - Зайн вернулся в исходное положение и схватился за ключи. – Давай я сначала отвезу домой… твою подругу, - запнулся он на её имени, - а потом подброшу тебя.
Такая расстановка приоритетов меня очень даже устраивала! Поэтому энергично кивнув головой, я приготовилась наслаждаться поездкой и… его обществом.
Демастры.
Почему мне так хорошо с Зайном? Этот вопрос я и сама задавала себе, наверное, уже в сотый раз. Но когда этот мужчина рядом, возникает ощущение, словно… ты возвращаешься домой после многочасового, изматывающего рабочего дня из замкнутого пространства офиса, в котором даже окон нет. Возвращаешься к близким, где тебя хорошо понимают и воспринимают такой, какая ты есть. Не нужно лишних слов, не нужно никому ничего доказывать - всё с полуслова. Словно остаешься наедине сама с собой – так покойно и хорошо. Жизнь становится мягче, ярче, естественнее, открывается второе дыхание, и ты разворачиваешься, раскрываешься, оживаешь…
И это всё Зайн!
- Знаешь, я сегодня видела лярву, которая питалась не только своим донором, но и другим человеком, – нарушила я умиротворённое молчание, повернув голову к предмету сладких мыслей и тайно любуясь его точёным профилем. - Как такое возможно, если лярвы – порождение НАШИХ желаний?
- Что за лярва? – метнул он в меня серьёзный взгляд, и моё сердце моментально откликнулось.
- Думаю ревности. Один парень обвинял свою девушку в распутстве. Но ведь она не имеет никакого отношения к его лярве! Почему же тогда эта пиявка смогла причинить вред и ей? Представляешь, эта тварь её душила!
- Эта девушка любит этого парня или они так, просто встречаются?
- Думаю, что любит, - подумав, ответила я, вспоминая
